Грузин приедет на такси, расплатит ся и направится к подъезду. Такси отъедет, Заза выходит из сво его драндулета, спокойно идет вслед за грузином в подъезд, там стреляет ему в спину - два-три выстрела будет вполне достаточ но, а потом садится в "москвич" и преспокойно уезжает. Через пять минут он уже на Ленинском проспекте, через десять - у сво его "мерседеса", который оставил под присмотром Ганса на улице Удальцова. Еще несколько минут, чтобы переодеться, и вместо растрепанного парня появится элегантный мужчина в сером костю ме, с красным галстуком, заколотым золотой булавкой. Ищите, господа следователи, ищите!
А эту колымагу не жалко бросить там, где стоял "мерседес", хозяина у неё все равно нет. Стояла года два на улице, ржавела, забытая хозяином, а потом Заза велел отогнать машину к знакомым ремонтником, они её восстановили - вполне годиться для того, чтобы использовать однажды. А потом - пусть себе ржавеет даль ше.
Его люди сообщили, что грузин с с телкой завалили в кабак, и там приторчали. Скоро уже появится. Заза взглянул на часы - пять минут двенадцатого. Честные девушки так долго не гуляют...
Когда-то Павел Законов был обычным московским парнем из вполне приличной семьи - родители инженеры в закрытом НИИ, или попросту - "ящике". Увлекался культуризмом, и, хотя бицепсы, как у Шварценеггера так и не "накачал", был сильным и ловким, попал служить в Псковскую десантную дивизию, там и родилось его новое увлечение - каратэ. К счастью, стараниями родителей, в Афганистан не попал и после демобилизации сумел поступить в МВТУ имени революционера Баумана. Учился, занимался в одной из нелегальных тогда секций каратэ и был одним из лучших. Лучше его был только Игорь Стремянов, студент из Института иностран ных языков. Друзьями они не были, но и не враждовали. Соперни чали - да. Игорь был старше на два года, и Павел не сомневался, что через год-другой он будет сильнее Стремянова.
А потом... Потом в их секции появилась черноглазая Таня Мельниченко, её однажды попытались изнасиловать, после этого и решила студентка Тимирязевской академии научиться защищать се бя. Павел влюбился в Таню, но Игорь тоже был неравнодушен к ней. И решить этот вопрос можно было только силой, ибо уступать никто не хотел. Но драться со Стремяновым - проиграть наверня ка. И тогда Павел предложил спросить у Тани, с кем она хочет встречаться. Как скажет, так и будет. Надеялся, что выберет его. А она выбрала Стремянова...
В тот вечер он впервые напился, забрел в ресторан "Москва" и там избил официанта, который слишком назойливо напоминал ему, что пора домой. Поскольку совсем себя не контролировал, сломал официанту руку и пару ребер - при свидетелях. И за это получил три года.
Там, в колонии, после кровавой драки, им заинтересовался местный "пахан", вор в законе. Спросил фамилию. И Павел расте рялся. Как скажешь вору в законе, что он - Законов? Только и сумел пробормотать: "За... За..." Так и обрел Павел Законов кличку Заза. А вместе с нею и покровительство "пахана", который вскоре "откинулся", обосновался в Москве и потом, когда и Заза вернулся в родной город, сам велел ему работать на Ерохина. Не забесплатно, конечно. Был у авторитета и ещё один рассчет: при нынешнем беспределе рассчитывать нужно было не только на силу, но и на хитрость, а команда Зазы, вроде бы работающая на Ерохи на - все равно, что полк в засаде на Куликовом поле.
С таким покровительством Заза на многое был способен. Но прежде всего он отомстил тем, кого считал виновными в своих страданиях. Вначале официанту, из-за которого попал за колючую проволоку - сломал ему обе руки и теперь бедолага до конца сво их дней не сможет разносить подносы в ресторане. Но это прои зошло без свидетелей и так, что даже сам пострадавший не понял, кто его искалечил и за что. Потом нашел Таню Мельниченко, за мужнюю аспирантку, правда, мужем её оказался вовсе не Стремя нов, что-то у них не получилось. Она без особых раздумий согла силась поехать с ним на дачу. Там он два дня трахал её без сна и отдыха, но легче не стало. На прощанье дал пятьсот рублей и сказал: пошла вон, дура!
Стремянова не нашел, да и не искал. Слышал, что уехал ку да-то за границу в командировку. Ну, уехал и уехал. Честно го воря, он ничего паскудного ему не сделал. Таня сама выбрала, а предложил ей выбирать - он, Заза.
Так они больше и не встретились. Но,похоже, скоро уже при дется. Игорь в хорошей форме, как отделал его лучших бойцов! Но и Заза время не терял. Да и не будут они сражаться в честном поединке, не те дела. Есть заказ, большие деньги предложены - почему бы их ни заработать? Тем более, что пора и свое дело открывать. Ну а то, что охота будет за Стремяновым так это же просто удовольствие!
Заза увидел идущую вдоль дома парочку, напрягся, крепко сжимая холодную рукоятку пистолета. И вдруг злобно выругался сквозь зубы. Это был грузин, но не один, а с телкой!
Ах ты шлюшка грязная, королева красоты долбанная! Не успе ла познакомиться, а уже на хату валит, сука! Ну и что теперь делать?
Он заерзал на продавленном сиденьи, проклиная себя - не сообразил, что он может вернуться не один! Козел! А теперь как быть?! Идти в подъезд и стрелять там нельзя, она его увидит. Убрать и её - нельзя, этот старый идиот Ерохин что-то особенное хочет провернуть с нею. Стрелять из машины и уезжать - нельзя, через пять минут менты задергаются...
Не сообразил! Он же пузатый, страшный, старше её лет на пятнадцать! И что же - сразу к нему? Сука, сука, грязная шала шовка!!!
Один раз предположил, что баба окажется честной, ну, не совсем честной, а не такой уж шлюхой - её ведь чувак дома ждет! И ошибся... Да чтоб ещё когда-нибудь им верить!.. Ох, какая су ка, все дело испортила. Заза вертелся на продавленном сиденьи, как будто оно стало горячим. Рукоятка пистолета тоже обжигала ладонь. Стрелять? Нет? Стрелять подставить себя под очень крупные неприятности. А на хрена ему это нужно? Бабки старикаш ка и послезавтра заплатит, если он завтра сделает работу. Но не стрелять - значит снова облажаться! Тут и Бритый с Гансом пос меются!
Грузин с телкой уже были у двери подъезда. Заза вскинул пистолет, поморщился и... опустил оружие. И вправду, на хрена ж ему спешить?
Заза снова откинулся на спинку сиденья, мрачно усмехнулся. Можно ведь подождать. А вдруг грузин выйдет её проводить, а по том будет возвращаться обратно? Нужно ждать. Хоть до утра. Это самый разумный вариант.
Ольга в нерешительности остановилась у двери лифта.
- Даже не знаю, почему я согласилась поехать к тебе, - ска зала она Роберту. - Сама себя не узнаю.
- Почему поехать ко мне, выпить чашку кофе - плохо? - уди вился Роберт. - Я что, динозавр? Угощу тебя кофем, ещё посидим, немножко поговорим, а потом отвезу на такси домой. Что здесь плохого, Оля?
- Почему-то я доверяю тебе, Роберт. Какой-то ты... ну, в общем, не боюсь я тебя, вот и все. Но все же, не забывай, что ты мне обещал, хорошо?
- Как забуду, слушай? - Роберт опустился на одно колено, нежно поцеловал руку Ольге. - Я тебе честно скажу, Оля: мне так хорошо, когда ты просто рядом, что я больше ни о чем не думаю, понимаешь? Я готов отдать все, только бы ты была рядом, просто рядом со мной.
- Ты и отдал... если не все, то очень много, - строго ска зала Ольга. - Это ужасное расточительство, Роберт. Сколько ты потратил в ресторане?
- Не знаю. Наверное, два миллиона. Слушай, я что, эти деньги сам кушать буду, да? Работаю, на еду хватает. А это - премия, понимаешь? Как хочу, так и трачу. Хочу - делать так, чтобы тебе хорошо было, вот и все. Это мне хорошо, понимаешь?
- Я-то понимаю, - вздохнула Ольга. - Но все равно это ужасно много.
- Вот и лифт уже, - сказал Роберт. - Поехали, Оля.
Ольга лукавила, когда говорила, что она не знает, почему согласилась поехать к Роберту. Знала. Не потому, что он ей нра вился, как мужчина, или поразил её своим богатством - совсем не потому. Она знала, что дома её ждет Юра, станет допытываться, где она была, с кем, наверное с этим нерусским, который звонил ей днем. А после чудесного ужина в "Капуцине" совсем не хоте лось что-то объяснять, оправдываться, тем более - перед Юрой. А потом, когда она пойдет в ванную помыться перед сном, он тоже придет туда, и будет стоять, глазеть на неё - большего ему все равно не дождаться. А в ванной даже задвижки нет, чтобы изба виться от возбужденного соглядатая...
Она всерьез попросила его подыскать квартиру и переехать, Юра нехотя обещал, но ведь он месяц будет тянуть с этим, будет надеяться, что удастся снова помириться с нею. Нет, этого ни когда уже не будет!
Но пока он - в её квартире, и возвращаться туда не хоте лось. В ресторане было так замечательно! Стол был уставлен вся кими яствами: шашлыки, жюльен, мидии. Но этим их застолье не ограничилось. Роберт оставил вино Ольге, а себе заказал водки, и вскоре, выяснив, какие песни ей нравятся, принялся атаковать ансамбль, забрасывая музыкантов пятидесятитысячными купюрами. И почти весь вечер ансамбль играл "для нашей уважаемой гостьи, королевы красоты Ольги!" А Роберт приглашал её танцевать и был таким галантным и одновременно суровым кавалером, что другие мужчины, хоть и поглядывали в её сторону, пригласить на танец не решались.
После этого - возвращаться домой, где Юра будет с тоскою рассказывать, какой он несчастный, как верил ей, надеялся, а она обманула его ожидания...
И она сказала: "Хорошо Роберт, я поеду к тебе, мы выпьем по чашечке кофе, немного поговорим, а потом ты проводишь меня домой. Но запомни, если позволишь себе приставать..."
Роберт замахал руками, а улыбка его была такой счастливой, как у ребенка, которому сказали: пойдем в магазин и купим все игрушки, какие тебе нравятся.
Он был таким смешным! И она совсем не опасалась его - по нятно, что хороший человек.
Хотя... если бы синеглазый брюнет Игорь предложил ей пог рызть сухари в каком-нибудь сарае, а потом заняться самым изощ ренным сексом - она бы, не раздумывая пожертвовала роскошным застольем и дружеской чашкой кофе.
Но он же ничего не предложил ей!
- Садись в кресло, Оля, - заботливо сказал Роберт. - Может, налить рюмочку?
- Нет, спасибо, Роберт, я больше не хочу пить.
- А я выпью. Но вначале сварю тебе самое отличное кофе, которое есть, понимаешь.
- Отличное? - засмеялась Ольга.
- Ну да, - озадаченно сказал Роберт, не понимая причины её веселья. Думаешь, не могу?
- Я не об этом... - Ольга прикрыла ладонью рот, не в силах сдержать смех. - Ну ладно, послушай, я тебе анекдот расскажу.
- Расскажи, - Роберт склонил голову, приготовившись внима тельно слушать.
- Кофе - мужского рода, - сквозь смех начала Ольга. - Но лю ди в буфете подходят к стойке и говорят: одно кофе, одно кофе. А буфетчик умный, с высшим образованием. Думает: неужели нет ни одного, кто бы сказал правильно? И вдруг подходит грузин, вроде тебя, Роберт... - Ольга пуще прежнего залилась смехом.
- Вроде меня, - согласился Роберт и тоже засмеялся.
- Подходит... и говорит: один кофе. Официант чуть не подп рыгнул от радости: надо же, какой умный! А грузин говорит даль ше: и один булочка!..
- Кушать, наверное, хотел, - развел руками Роберт.
- Да не в этом дело, Роберт! Ты сказал: отличное кофе, а нужно говорить: отличный кофе, понимаешь?
- А-а, слушай! Кто сказал, что надо говорить: отличный? Это все выдумки, Оля. Какао тоже надо - он? Нет? Тогда почему кофе - он? Чем какао от кофе отличается в языке? Ничем, слушай, не отличается.
- Но так принято, Роберт!
- Я тебе тоже расскажу анекдот. Про какао, вот, вспомнил. Это даже не анекдот, а правда, понимаешь. Точно - так было. Мы готовились к сезону в Адлере. И там, на базе, вывешивалось меню обедов, ужинов, даже цены писали, чтоб мы знали, как хорошо нас кормят. И один раз я прочитал в меню: КАКО, 14 копеек. Ты пони маешь? Вместо КАКАО машинистка напечатала КАКО! - и он захохо тал, довольный своим воспоминанием.
- Действительно, смешно, - сказала Ольга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
А эту колымагу не жалко бросить там, где стоял "мерседес", хозяина у неё все равно нет. Стояла года два на улице, ржавела, забытая хозяином, а потом Заза велел отогнать машину к знакомым ремонтником, они её восстановили - вполне годиться для того, чтобы использовать однажды. А потом - пусть себе ржавеет даль ше.
Его люди сообщили, что грузин с с телкой завалили в кабак, и там приторчали. Скоро уже появится. Заза взглянул на часы - пять минут двенадцатого. Честные девушки так долго не гуляют...
Когда-то Павел Законов был обычным московским парнем из вполне приличной семьи - родители инженеры в закрытом НИИ, или попросту - "ящике". Увлекался культуризмом, и, хотя бицепсы, как у Шварценеггера так и не "накачал", был сильным и ловким, попал служить в Псковскую десантную дивизию, там и родилось его новое увлечение - каратэ. К счастью, стараниями родителей, в Афганистан не попал и после демобилизации сумел поступить в МВТУ имени революционера Баумана. Учился, занимался в одной из нелегальных тогда секций каратэ и был одним из лучших. Лучше его был только Игорь Стремянов, студент из Института иностран ных языков. Друзьями они не были, но и не враждовали. Соперни чали - да. Игорь был старше на два года, и Павел не сомневался, что через год-другой он будет сильнее Стремянова.
А потом... Потом в их секции появилась черноглазая Таня Мельниченко, её однажды попытались изнасиловать, после этого и решила студентка Тимирязевской академии научиться защищать се бя. Павел влюбился в Таню, но Игорь тоже был неравнодушен к ней. И решить этот вопрос можно было только силой, ибо уступать никто не хотел. Но драться со Стремяновым - проиграть наверня ка. И тогда Павел предложил спросить у Тани, с кем она хочет встречаться. Как скажет, так и будет. Надеялся, что выберет его. А она выбрала Стремянова...
В тот вечер он впервые напился, забрел в ресторан "Москва" и там избил официанта, который слишком назойливо напоминал ему, что пора домой. Поскольку совсем себя не контролировал, сломал официанту руку и пару ребер - при свидетелях. И за это получил три года.
Там, в колонии, после кровавой драки, им заинтересовался местный "пахан", вор в законе. Спросил фамилию. И Павел расте рялся. Как скажешь вору в законе, что он - Законов? Только и сумел пробормотать: "За... За..." Так и обрел Павел Законов кличку Заза. А вместе с нею и покровительство "пахана", который вскоре "откинулся", обосновался в Москве и потом, когда и Заза вернулся в родной город, сам велел ему работать на Ерохина. Не забесплатно, конечно. Был у авторитета и ещё один рассчет: при нынешнем беспределе рассчитывать нужно было не только на силу, но и на хитрость, а команда Зазы, вроде бы работающая на Ерохи на - все равно, что полк в засаде на Куликовом поле.
С таким покровительством Заза на многое был способен. Но прежде всего он отомстил тем, кого считал виновными в своих страданиях. Вначале официанту, из-за которого попал за колючую проволоку - сломал ему обе руки и теперь бедолага до конца сво их дней не сможет разносить подносы в ресторане. Но это прои зошло без свидетелей и так, что даже сам пострадавший не понял, кто его искалечил и за что. Потом нашел Таню Мельниченко, за мужнюю аспирантку, правда, мужем её оказался вовсе не Стремя нов, что-то у них не получилось. Она без особых раздумий согла силась поехать с ним на дачу. Там он два дня трахал её без сна и отдыха, но легче не стало. На прощанье дал пятьсот рублей и сказал: пошла вон, дура!
Стремянова не нашел, да и не искал. Слышал, что уехал ку да-то за границу в командировку. Ну, уехал и уехал. Честно го воря, он ничего паскудного ему не сделал. Таня сама выбрала, а предложил ей выбирать - он, Заза.
Так они больше и не встретились. Но,похоже, скоро уже при дется. Игорь в хорошей форме, как отделал его лучших бойцов! Но и Заза время не терял. Да и не будут они сражаться в честном поединке, не те дела. Есть заказ, большие деньги предложены - почему бы их ни заработать? Тем более, что пора и свое дело открывать. Ну а то, что охота будет за Стремяновым так это же просто удовольствие!
Заза увидел идущую вдоль дома парочку, напрягся, крепко сжимая холодную рукоятку пистолета. И вдруг злобно выругался сквозь зубы. Это был грузин, но не один, а с телкой!
Ах ты шлюшка грязная, королева красоты долбанная! Не успе ла познакомиться, а уже на хату валит, сука! Ну и что теперь делать?
Он заерзал на продавленном сиденьи, проклиная себя - не сообразил, что он может вернуться не один! Козел! А теперь как быть?! Идти в подъезд и стрелять там нельзя, она его увидит. Убрать и её - нельзя, этот старый идиот Ерохин что-то особенное хочет провернуть с нею. Стрелять из машины и уезжать - нельзя, через пять минут менты задергаются...
Не сообразил! Он же пузатый, страшный, старше её лет на пятнадцать! И что же - сразу к нему? Сука, сука, грязная шала шовка!!!
Один раз предположил, что баба окажется честной, ну, не совсем честной, а не такой уж шлюхой - её ведь чувак дома ждет! И ошибся... Да чтоб ещё когда-нибудь им верить!.. Ох, какая су ка, все дело испортила. Заза вертелся на продавленном сиденьи, как будто оно стало горячим. Рукоятка пистолета тоже обжигала ладонь. Стрелять? Нет? Стрелять подставить себя под очень крупные неприятности. А на хрена ему это нужно? Бабки старикаш ка и послезавтра заплатит, если он завтра сделает работу. Но не стрелять - значит снова облажаться! Тут и Бритый с Гансом пос меются!
Грузин с телкой уже были у двери подъезда. Заза вскинул пистолет, поморщился и... опустил оружие. И вправду, на хрена ж ему спешить?
Заза снова откинулся на спинку сиденья, мрачно усмехнулся. Можно ведь подождать. А вдруг грузин выйдет её проводить, а по том будет возвращаться обратно? Нужно ждать. Хоть до утра. Это самый разумный вариант.
Ольга в нерешительности остановилась у двери лифта.
- Даже не знаю, почему я согласилась поехать к тебе, - ска зала она Роберту. - Сама себя не узнаю.
- Почему поехать ко мне, выпить чашку кофе - плохо? - уди вился Роберт. - Я что, динозавр? Угощу тебя кофем, ещё посидим, немножко поговорим, а потом отвезу на такси домой. Что здесь плохого, Оля?
- Почему-то я доверяю тебе, Роберт. Какой-то ты... ну, в общем, не боюсь я тебя, вот и все. Но все же, не забывай, что ты мне обещал, хорошо?
- Как забуду, слушай? - Роберт опустился на одно колено, нежно поцеловал руку Ольге. - Я тебе честно скажу, Оля: мне так хорошо, когда ты просто рядом, что я больше ни о чем не думаю, понимаешь? Я готов отдать все, только бы ты была рядом, просто рядом со мной.
- Ты и отдал... если не все, то очень много, - строго ска зала Ольга. - Это ужасное расточительство, Роберт. Сколько ты потратил в ресторане?
- Не знаю. Наверное, два миллиона. Слушай, я что, эти деньги сам кушать буду, да? Работаю, на еду хватает. А это - премия, понимаешь? Как хочу, так и трачу. Хочу - делать так, чтобы тебе хорошо было, вот и все. Это мне хорошо, понимаешь?
- Я-то понимаю, - вздохнула Ольга. - Но все равно это ужасно много.
- Вот и лифт уже, - сказал Роберт. - Поехали, Оля.
Ольга лукавила, когда говорила, что она не знает, почему согласилась поехать к Роберту. Знала. Не потому, что он ей нра вился, как мужчина, или поразил её своим богатством - совсем не потому. Она знала, что дома её ждет Юра, станет допытываться, где она была, с кем, наверное с этим нерусским, который звонил ей днем. А после чудесного ужина в "Капуцине" совсем не хоте лось что-то объяснять, оправдываться, тем более - перед Юрой. А потом, когда она пойдет в ванную помыться перед сном, он тоже придет туда, и будет стоять, глазеть на неё - большего ему все равно не дождаться. А в ванной даже задвижки нет, чтобы изба виться от возбужденного соглядатая...
Она всерьез попросила его подыскать квартиру и переехать, Юра нехотя обещал, но ведь он месяц будет тянуть с этим, будет надеяться, что удастся снова помириться с нею. Нет, этого ни когда уже не будет!
Но пока он - в её квартире, и возвращаться туда не хоте лось. В ресторане было так замечательно! Стол был уставлен вся кими яствами: шашлыки, жюльен, мидии. Но этим их застолье не ограничилось. Роберт оставил вино Ольге, а себе заказал водки, и вскоре, выяснив, какие песни ей нравятся, принялся атаковать ансамбль, забрасывая музыкантов пятидесятитысячными купюрами. И почти весь вечер ансамбль играл "для нашей уважаемой гостьи, королевы красоты Ольги!" А Роберт приглашал её танцевать и был таким галантным и одновременно суровым кавалером, что другие мужчины, хоть и поглядывали в её сторону, пригласить на танец не решались.
После этого - возвращаться домой, где Юра будет с тоскою рассказывать, какой он несчастный, как верил ей, надеялся, а она обманула его ожидания...
И она сказала: "Хорошо Роберт, я поеду к тебе, мы выпьем по чашечке кофе, немного поговорим, а потом ты проводишь меня домой. Но запомни, если позволишь себе приставать..."
Роберт замахал руками, а улыбка его была такой счастливой, как у ребенка, которому сказали: пойдем в магазин и купим все игрушки, какие тебе нравятся.
Он был таким смешным! И она совсем не опасалась его - по нятно, что хороший человек.
Хотя... если бы синеглазый брюнет Игорь предложил ей пог рызть сухари в каком-нибудь сарае, а потом заняться самым изощ ренным сексом - она бы, не раздумывая пожертвовала роскошным застольем и дружеской чашкой кофе.
Но он же ничего не предложил ей!
- Садись в кресло, Оля, - заботливо сказал Роберт. - Может, налить рюмочку?
- Нет, спасибо, Роберт, я больше не хочу пить.
- А я выпью. Но вначале сварю тебе самое отличное кофе, которое есть, понимаешь.
- Отличное? - засмеялась Ольга.
- Ну да, - озадаченно сказал Роберт, не понимая причины её веселья. Думаешь, не могу?
- Я не об этом... - Ольга прикрыла ладонью рот, не в силах сдержать смех. - Ну ладно, послушай, я тебе анекдот расскажу.
- Расскажи, - Роберт склонил голову, приготовившись внима тельно слушать.
- Кофе - мужского рода, - сквозь смех начала Ольга. - Но лю ди в буфете подходят к стойке и говорят: одно кофе, одно кофе. А буфетчик умный, с высшим образованием. Думает: неужели нет ни одного, кто бы сказал правильно? И вдруг подходит грузин, вроде тебя, Роберт... - Ольга пуще прежнего залилась смехом.
- Вроде меня, - согласился Роберт и тоже засмеялся.
- Подходит... и говорит: один кофе. Официант чуть не подп рыгнул от радости: надо же, какой умный! А грузин говорит даль ше: и один булочка!..
- Кушать, наверное, хотел, - развел руками Роберт.
- Да не в этом дело, Роберт! Ты сказал: отличное кофе, а нужно говорить: отличный кофе, понимаешь?
- А-а, слушай! Кто сказал, что надо говорить: отличный? Это все выдумки, Оля. Какао тоже надо - он? Нет? Тогда почему кофе - он? Чем какао от кофе отличается в языке? Ничем, слушай, не отличается.
- Но так принято, Роберт!
- Я тебе тоже расскажу анекдот. Про какао, вот, вспомнил. Это даже не анекдот, а правда, понимаешь. Точно - так было. Мы готовились к сезону в Адлере. И там, на базе, вывешивалось меню обедов, ужинов, даже цены писали, чтоб мы знали, как хорошо нас кормят. И один раз я прочитал в меню: КАКО, 14 копеек. Ты пони маешь? Вместо КАКАО машинистка напечатала КАКО! - и он захохо тал, довольный своим воспоминанием.
- Действительно, смешно, - сказала Ольга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57