Но откуда взялся адмирал? Как он сумел оказаться здесь так быстро? — недоумевал он.
Джиордино не стал терять времени. Он показал на маленькую дверцу, закрывавшую наружное гнездо для подключения электропроводов. Питт кивнул и нажал кнопку. Дверца скользнула в сторону, и меньше чем через минуту один из суставчатых манипуляторов батискафа подсоединил кабель связи.
— Меня слышно? — ясно донесся из динамиков голос Джиордино.
— Ты не представляешь, как я рад услышать твой голос, приятель, — ответил Питт.
— Прошу извинить за опоздание. Второй батискаф на поверхности набрал воды и затонул. У этого произошло короткое замыкание аккумуляторов, и мы потеряли время на ремонт.
— Все прощено. Рад вас видеть, адмирал. Я не ожидал, что вы почтите нас своим присутствием здесь, внизу.
— Хватит трепаться, — прогремел Сэндекер. — В каком состоянии ваша машина?
— У нас есть протечка, которая лишит нас источника энергии через сорок или пятьдесят минут. В остальном мы в хорошей форме.
— Тогда нам лучше приступить к делу.
Не тратя больше времени на пустые разговоры, Джиордино переместил свой аппарат, чтобы он оказался на том же уровне, что и вездеход, а его нос был обращен к широкому боку последнего. Затем он пустил в ход манипуляторы аппарата, смонтированные спереди, под его кабиной управления. Они были гораздо меньше, чем система механических рук «Большого Джона», и устроены сложнее.
Модульные манипуляторы батискафа были спроектированы с таким расчетом, чтобы они могли использовать несколько типов ручных приспособлений и действовать ими с помощью гидравлики. Левая «кисть» была сочленена с «локтем» поворотным запястьем, к которому в свою очередь прикреплялись три пальца с датчиками на концах. Эти датчики могли на ощупь определять любой материал, от дерева и стали до пластика, хлопка и шелка. Подчиняясь легкому прикосновению руки оператора, усиленному компьютерной сенсорной системой, эти пальцы могли ловко продеть нитку в ушко небольшой иглы и плести кружева или, если потребуют обстоятельства, крушить скалы.
Роботизированные манипуляторы быстро размотали шланг, идущий от небольшого баллона к длинному стержню, сердцевина которого была полой и соединялась со шлангом.
Запястье правой руки было вооружено набором из четырех абразивных дисков для резки металлов. Размеры зерен абразива были для каждого диска свои, и эти диски можно было менять в зависимости от твердости материала, который нужно было резать.
Питт с удивлением смотрел на инструмент, который держал левый манипулятор.
— Я знал, что диски хранились на борту батискафа, но где ты раздобыл кислородный резак для подводных работ?
— Я одолжил его на проходившей мимо подводной лодке, — ответил Джиордино, не вдаваясь в подробности.
— Логично. — В голосе Питта звучали усталость и готовность довольствоваться таким объяснением; он не был уверен, что друг не разыгрывает его.
— Начинаю отделение, — сказал Джиордино.
— Пока ты отсоединяешь нас от шасси, я подкачаю в кабину пару атмосфер, чтобы компенсировать лишний вес, возникший из-за поступления в корпус воды.
— Здравая мысль, — согласился адмирал. — Вам потребуется вся плавучесть, которую вам только удастся набрать. Но не забудь о предельно безопасном давлении, иначе вы столкнетесь с проблемой декомпрессии.
— За соблюдением режима декомпрессии будет следить наш компьютер, — заверил его Питт. — Ни я, ни доктор Планкетт не стремимся стать жертвами кессонной болезни.
Пока Питт подкачивал сжатый воздух в кабину и машинный отсек, Джиордино так развернул батискаф, чтобы оба манипулятора могли действовать независимо. Рука с тремя суставчатыми пальцами прижала толстый сварочный электрод к болту, стягивающему крепежный хомут, который соединял корпус вездехода с шасси. Электрод служил анодом; катодом был сам вездеход. Яркая дуга внезапно вспыхнула между электродом и крепежным болтом. Когда металл нагрелся добела и начал плавиться, кислород вырвался из отверстия на конце электрода, рассеивая брызги и окалину.
— Электродуговой резак, — объяснил Питт Планкетту. — Они собираются перерезать все крепления, приводные валы и электрические кабели, пока корпус кабины не будет отделен от основной рамы и гусеничного шасси.
Планкетт понимающе кивнул, когда Джиордино поднес к вездеходу второй манипулятор, и струя искр показала, что диски врезались в металл.
— Итак, вот каков наш маршрут. Мы всплывем на поверхность, как пустая бутылка из-под шампанского «Вью Клико-Понсардин Голд Лейбл».
— Или пустая бутылка из-под пива «Карс».
— В первом же баре, в который мы завалимся, мистер Питт, выпивка за мой счет.
— Спасибо, доктор Планкетт. Я принимаю ваше щедрое предложение, если только у нас хватит плавучести, чтобы добраться до поверхности.
— Надуйте кабину как следует, чтоб из нее кишки полезли, — неосмотрительно потребовал Планкетт. — Я бы скорее рискнул получить кессонную болезнь, чем наверняка потонуть.
Питт не согласился с ним. Мучительные боли, которые испытывали ныряльщики от кессонной болезни, намного превосходили по своей невыносимости все придуманные людьми пытки. Смерть была избавлением, а выжившие часто становились калеками, скрюченными от боли, которая никогда не ослабевала. Он не сводил глаз с индикатора, на котором красные цифры подбирались к трем атмосферам, что соответствовало давлению на глубине двадцати метров. На такой глубине их тела могли безопасно перенести повышенное давление, как он рассчитал, в течение короткого времени, оставшегося до того момента, когда пузырьки азота начнут образовываться в их крови.
Двадцать пять минут спустя он уже был готов пересмотреть свои расчеты, когда нарастающий треск прокатился по кабине. Затем раздался гулкий скрежет, усиленный плотностью воды.
— Еще один болт — и хомут, крепящий корпус к раме, упадет, — сообщил им Джиордино. — Приготовьтесь к отделению.
— Понял тебя, — ответил Питт. — Жду, когда можно будет отключить все силовые и электрические системы.
Сэндекеру было невыносимо видеть ясно лица людей через узкое пространство, разделявшее два аппарата, и знать при этом, что, весьма вероятно, им придется умереть.
— Как у вас сейчас с воздухообеспечением?
Питт сверился с показаниями монитора.
— Достаточно, чтобы добраться до дома, если не останавливаться подзакусить.
Затем раздался душераздирающий скрежет, когда герметичный корпус с кабиной дрогнул и наклонился вверх носом. Что-то отрывалось, и вдруг корпус повел себя так, будто он собрался всплыть. Питт быстро вырубил основной генератор и переключился на аварийные аккумуляторы, чтобы компьютер и телефонная связь продолжали функционировать. Но все движения вдруг резко оборвались, и они зависли над огромной рамой вездехода.
— Не волнуйтесь, — услышали они ободряющий голос Джиордино. — Я пропустил некоторые гидравлические шланги. — Затем он добавил: — Я попытаюсь остаться поблизости, если смогу, но, если расстояние между нами станет слишком большим — телефонный провод оборвется и связь прекратится.
— Давай по-быстрому доканчивай. Вода хлещет через некоторые обрезанные линии и соединения.
— Понял.
— Проследите, чтобы открыть выходной люк и выбраться наружу как можно быстрее, когда коснетесь волн, — приказал Сэндекер.
— Как гуси, страдающие поносом, — заверил его Питт.
Питт и Планкетт расслабились на несколько секунд, слушая, как отрезные диски перепиливают шланги. Затем они почувствовали сильный крен, сопровождаемый звуком разрываемой ткани, и начали медленно подниматься над вершиной подводной горы, оставив внизу гусеничное шасси с порванными кабелями «Большого Джона» и оплавленные обломки, свисающие с него, как механические внутренности.
— Поднимаемся! — прорычал Планкетт.
Питт сжал губы.
— Слишком медленно. Набранная нами вода снизила нашу положительную плавучесть.
— Вам предстоит долгий подъем, — сказал Джиордино. — По моей оценке, ваша скорость не выше десяти метров в минуту.
— Мы тащим с собой машину, реактор и тонну воды. Наш объем едва компенсирует избыточный вес.
— Вы начнете подниматься быстрее, когда окажетесь ближе к поверхности.
— Вряд ли. Поступление воды компенсирует падение давления.
— Не беспокойтесь насчет телефонного провода, — с облегчением сказал Джиордино. — Я легко могу подниматься с той же скоростью, что и вы.
— Слабое утешение, — пробормотал Питт тихо.
— Поднялись на двадцать метров, — сказал Планкетт.
— Двадцать метров, — как эхо, повторил Питт.
Обе пары глаз не отрываясь смотрели на цифры индикатора глубины, загоревшиеся на экране монитора. Никто из них не произнес ни слова, и минуты тянулись в напряженном молчании. Мир сумерек остался позади, и фиолетово-синий цвет глубокой воды немного побледнел от просачивающегося сверху солнечного света. Впервые появились зеленые тона, затем желтоватые. Небольшая стайка тунцов поприветствовала их, прежде чем метнуться прочь. На глубине 150 метров Питт смог разглядеть стрелки на циферблате своих наручных часов.
— Вы замедляетесь, — предупредил их Джиордино. — Ваша скорость подъема упала до семи метров в минуту.
Питт включил индикацию объема поступившей в корпус воды. То, что он увидел на экране, ему не понравилось.
— Наш уровень затопления критический.
— Можете ли вы увеличить объем воздуха в кабине? — спросил Сэндекер с явной тревогой в голосе.
— Нет, если не хотим умереть от кессонной болезни.
— Вы сумеете выбраться, — с надеждой сказал Джиордино. — Вы уже преодолели восьмидесятиметровый рубеж.
— Когда наша скорость подъема упадет до четырех метров, хватайте нас вашим манипулятором и тащите.
— Будет сделано.
Джиордино поднялся выше них и развернул свой аппарат кормой к поверхности, глядя сверху на Питта и Планкетта. Затем он поставил автопилот на движение задним ходом со скоростью всплытия корпуса «Большого Джона». Но, прежде чем он успел дотянуться до них манипулятором, он увидел, что корпус падает назад и расстояние между ними увеличивается. Он быстро замедлил подъем и снова сократил расстояние.
— Два метра в минуту, — с ледяным спокойствием сказал Питт. — Тебе лучше схватить нас.
— Этим я и занимаюсь, — ответил Джиордино.
К тому времени, когда суставчатые руки батискафа сумели, словно тисками, зажать выступающий край какого-то обломка на корпусе вездехода, тот полностью остановился.
— Мы достигли нейтральной плавучести, — доложил Питт.
Джиордино сбросил оставшийся железный балласт батискафа и включил его движители на «полный назад». Сопла начали выбрасывать струи воды, и батискаф, таща за собой на буксире корпус вездехода, снова начал с мучительной медлительностью подниматься к дразняще близкой поверхности.
Вот уже осталось восемьдесят метров, семьдесят, и борьба за то, чтобы добраться до солнечного света, стала казаться бесконечной. Затем на глубине двадцать семь метров, или примерно девяносто футов, их подъем окончательно прекратился. Прибывающая вода в машинном отделении поступала через все новые отверстия от перерезанных трубок и трещин с силой пожарного брандспойта.
— Я теряю вас, — сказал потрясенный Джиордино.
— Быстро наружу, эвакуируйтесь! — закричал Сэндекер.
Питт и Планкетт в подсказке не нуждались. Им вовсе не хотелось, чтобы «Большой Джон» стал их могилой. Обитаемая кабина начала тонуть, увлекая за собой батискаф. Их единственный шанс на спасение состоял в давлении воздуха в кабине; оно было почти равно внешнему давлению воды. Но то, что судьба им подарила, она тут же забрала обратно. Затопление корпуса не могло выбрать худшего момента для того, чтобы закоротить аварийные аккумуляторы, тем самым выведя из строя гидравлическую систему открывания входного люка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Джиордино не стал терять времени. Он показал на маленькую дверцу, закрывавшую наружное гнездо для подключения электропроводов. Питт кивнул и нажал кнопку. Дверца скользнула в сторону, и меньше чем через минуту один из суставчатых манипуляторов батискафа подсоединил кабель связи.
— Меня слышно? — ясно донесся из динамиков голос Джиордино.
— Ты не представляешь, как я рад услышать твой голос, приятель, — ответил Питт.
— Прошу извинить за опоздание. Второй батискаф на поверхности набрал воды и затонул. У этого произошло короткое замыкание аккумуляторов, и мы потеряли время на ремонт.
— Все прощено. Рад вас видеть, адмирал. Я не ожидал, что вы почтите нас своим присутствием здесь, внизу.
— Хватит трепаться, — прогремел Сэндекер. — В каком состоянии ваша машина?
— У нас есть протечка, которая лишит нас источника энергии через сорок или пятьдесят минут. В остальном мы в хорошей форме.
— Тогда нам лучше приступить к делу.
Не тратя больше времени на пустые разговоры, Джиордино переместил свой аппарат, чтобы он оказался на том же уровне, что и вездеход, а его нос был обращен к широкому боку последнего. Затем он пустил в ход манипуляторы аппарата, смонтированные спереди, под его кабиной управления. Они были гораздо меньше, чем система механических рук «Большого Джона», и устроены сложнее.
Модульные манипуляторы батискафа были спроектированы с таким расчетом, чтобы они могли использовать несколько типов ручных приспособлений и действовать ими с помощью гидравлики. Левая «кисть» была сочленена с «локтем» поворотным запястьем, к которому в свою очередь прикреплялись три пальца с датчиками на концах. Эти датчики могли на ощупь определять любой материал, от дерева и стали до пластика, хлопка и шелка. Подчиняясь легкому прикосновению руки оператора, усиленному компьютерной сенсорной системой, эти пальцы могли ловко продеть нитку в ушко небольшой иглы и плести кружева или, если потребуют обстоятельства, крушить скалы.
Роботизированные манипуляторы быстро размотали шланг, идущий от небольшого баллона к длинному стержню, сердцевина которого была полой и соединялась со шлангом.
Запястье правой руки было вооружено набором из четырех абразивных дисков для резки металлов. Размеры зерен абразива были для каждого диска свои, и эти диски можно было менять в зависимости от твердости материала, который нужно было резать.
Питт с удивлением смотрел на инструмент, который держал левый манипулятор.
— Я знал, что диски хранились на борту батискафа, но где ты раздобыл кислородный резак для подводных работ?
— Я одолжил его на проходившей мимо подводной лодке, — ответил Джиордино, не вдаваясь в подробности.
— Логично. — В голосе Питта звучали усталость и готовность довольствоваться таким объяснением; он не был уверен, что друг не разыгрывает его.
— Начинаю отделение, — сказал Джиордино.
— Пока ты отсоединяешь нас от шасси, я подкачаю в кабину пару атмосфер, чтобы компенсировать лишний вес, возникший из-за поступления в корпус воды.
— Здравая мысль, — согласился адмирал. — Вам потребуется вся плавучесть, которую вам только удастся набрать. Но не забудь о предельно безопасном давлении, иначе вы столкнетесь с проблемой декомпрессии.
— За соблюдением режима декомпрессии будет следить наш компьютер, — заверил его Питт. — Ни я, ни доктор Планкетт не стремимся стать жертвами кессонной болезни.
Пока Питт подкачивал сжатый воздух в кабину и машинный отсек, Джиордино так развернул батискаф, чтобы оба манипулятора могли действовать независимо. Рука с тремя суставчатыми пальцами прижала толстый сварочный электрод к болту, стягивающему крепежный хомут, который соединял корпус вездехода с шасси. Электрод служил анодом; катодом был сам вездеход. Яркая дуга внезапно вспыхнула между электродом и крепежным болтом. Когда металл нагрелся добела и начал плавиться, кислород вырвался из отверстия на конце электрода, рассеивая брызги и окалину.
— Электродуговой резак, — объяснил Питт Планкетту. — Они собираются перерезать все крепления, приводные валы и электрические кабели, пока корпус кабины не будет отделен от основной рамы и гусеничного шасси.
Планкетт понимающе кивнул, когда Джиордино поднес к вездеходу второй манипулятор, и струя искр показала, что диски врезались в металл.
— Итак, вот каков наш маршрут. Мы всплывем на поверхность, как пустая бутылка из-под шампанского «Вью Клико-Понсардин Голд Лейбл».
— Или пустая бутылка из-под пива «Карс».
— В первом же баре, в который мы завалимся, мистер Питт, выпивка за мой счет.
— Спасибо, доктор Планкетт. Я принимаю ваше щедрое предложение, если только у нас хватит плавучести, чтобы добраться до поверхности.
— Надуйте кабину как следует, чтоб из нее кишки полезли, — неосмотрительно потребовал Планкетт. — Я бы скорее рискнул получить кессонную болезнь, чем наверняка потонуть.
Питт не согласился с ним. Мучительные боли, которые испытывали ныряльщики от кессонной болезни, намного превосходили по своей невыносимости все придуманные людьми пытки. Смерть была избавлением, а выжившие часто становились калеками, скрюченными от боли, которая никогда не ослабевала. Он не сводил глаз с индикатора, на котором красные цифры подбирались к трем атмосферам, что соответствовало давлению на глубине двадцати метров. На такой глубине их тела могли безопасно перенести повышенное давление, как он рассчитал, в течение короткого времени, оставшегося до того момента, когда пузырьки азота начнут образовываться в их крови.
Двадцать пять минут спустя он уже был готов пересмотреть свои расчеты, когда нарастающий треск прокатился по кабине. Затем раздался гулкий скрежет, усиленный плотностью воды.
— Еще один болт — и хомут, крепящий корпус к раме, упадет, — сообщил им Джиордино. — Приготовьтесь к отделению.
— Понял тебя, — ответил Питт. — Жду, когда можно будет отключить все силовые и электрические системы.
Сэндекеру было невыносимо видеть ясно лица людей через узкое пространство, разделявшее два аппарата, и знать при этом, что, весьма вероятно, им придется умереть.
— Как у вас сейчас с воздухообеспечением?
Питт сверился с показаниями монитора.
— Достаточно, чтобы добраться до дома, если не останавливаться подзакусить.
Затем раздался душераздирающий скрежет, когда герметичный корпус с кабиной дрогнул и наклонился вверх носом. Что-то отрывалось, и вдруг корпус повел себя так, будто он собрался всплыть. Питт быстро вырубил основной генератор и переключился на аварийные аккумуляторы, чтобы компьютер и телефонная связь продолжали функционировать. Но все движения вдруг резко оборвались, и они зависли над огромной рамой вездехода.
— Не волнуйтесь, — услышали они ободряющий голос Джиордино. — Я пропустил некоторые гидравлические шланги. — Затем он добавил: — Я попытаюсь остаться поблизости, если смогу, но, если расстояние между нами станет слишком большим — телефонный провод оборвется и связь прекратится.
— Давай по-быстрому доканчивай. Вода хлещет через некоторые обрезанные линии и соединения.
— Понял.
— Проследите, чтобы открыть выходной люк и выбраться наружу как можно быстрее, когда коснетесь волн, — приказал Сэндекер.
— Как гуси, страдающие поносом, — заверил его Питт.
Питт и Планкетт расслабились на несколько секунд, слушая, как отрезные диски перепиливают шланги. Затем они почувствовали сильный крен, сопровождаемый звуком разрываемой ткани, и начали медленно подниматься над вершиной подводной горы, оставив внизу гусеничное шасси с порванными кабелями «Большого Джона» и оплавленные обломки, свисающие с него, как механические внутренности.
— Поднимаемся! — прорычал Планкетт.
Питт сжал губы.
— Слишком медленно. Набранная нами вода снизила нашу положительную плавучесть.
— Вам предстоит долгий подъем, — сказал Джиордино. — По моей оценке, ваша скорость не выше десяти метров в минуту.
— Мы тащим с собой машину, реактор и тонну воды. Наш объем едва компенсирует избыточный вес.
— Вы начнете подниматься быстрее, когда окажетесь ближе к поверхности.
— Вряд ли. Поступление воды компенсирует падение давления.
— Не беспокойтесь насчет телефонного провода, — с облегчением сказал Джиордино. — Я легко могу подниматься с той же скоростью, что и вы.
— Слабое утешение, — пробормотал Питт тихо.
— Поднялись на двадцать метров, — сказал Планкетт.
— Двадцать метров, — как эхо, повторил Питт.
Обе пары глаз не отрываясь смотрели на цифры индикатора глубины, загоревшиеся на экране монитора. Никто из них не произнес ни слова, и минуты тянулись в напряженном молчании. Мир сумерек остался позади, и фиолетово-синий цвет глубокой воды немного побледнел от просачивающегося сверху солнечного света. Впервые появились зеленые тона, затем желтоватые. Небольшая стайка тунцов поприветствовала их, прежде чем метнуться прочь. На глубине 150 метров Питт смог разглядеть стрелки на циферблате своих наручных часов.
— Вы замедляетесь, — предупредил их Джиордино. — Ваша скорость подъема упала до семи метров в минуту.
Питт включил индикацию объема поступившей в корпус воды. То, что он увидел на экране, ему не понравилось.
— Наш уровень затопления критический.
— Можете ли вы увеличить объем воздуха в кабине? — спросил Сэндекер с явной тревогой в голосе.
— Нет, если не хотим умереть от кессонной болезни.
— Вы сумеете выбраться, — с надеждой сказал Джиордино. — Вы уже преодолели восьмидесятиметровый рубеж.
— Когда наша скорость подъема упадет до четырех метров, хватайте нас вашим манипулятором и тащите.
— Будет сделано.
Джиордино поднялся выше них и развернул свой аппарат кормой к поверхности, глядя сверху на Питта и Планкетта. Затем он поставил автопилот на движение задним ходом со скоростью всплытия корпуса «Большого Джона». Но, прежде чем он успел дотянуться до них манипулятором, он увидел, что корпус падает назад и расстояние между ними увеличивается. Он быстро замедлил подъем и снова сократил расстояние.
— Два метра в минуту, — с ледяным спокойствием сказал Питт. — Тебе лучше схватить нас.
— Этим я и занимаюсь, — ответил Джиордино.
К тому времени, когда суставчатые руки батискафа сумели, словно тисками, зажать выступающий край какого-то обломка на корпусе вездехода, тот полностью остановился.
— Мы достигли нейтральной плавучести, — доложил Питт.
Джиордино сбросил оставшийся железный балласт батискафа и включил его движители на «полный назад». Сопла начали выбрасывать струи воды, и батискаф, таща за собой на буксире корпус вездехода, снова начал с мучительной медлительностью подниматься к дразняще близкой поверхности.
Вот уже осталось восемьдесят метров, семьдесят, и борьба за то, чтобы добраться до солнечного света, стала казаться бесконечной. Затем на глубине двадцать семь метров, или примерно девяносто футов, их подъем окончательно прекратился. Прибывающая вода в машинном отделении поступала через все новые отверстия от перерезанных трубок и трещин с силой пожарного брандспойта.
— Я теряю вас, — сказал потрясенный Джиордино.
— Быстро наружу, эвакуируйтесь! — закричал Сэндекер.
Питт и Планкетт в подсказке не нуждались. Им вовсе не хотелось, чтобы «Большой Джон» стал их могилой. Обитаемая кабина начала тонуть, увлекая за собой батискаф. Их единственный шанс на спасение состоял в давлении воздуха в кабине; оно было почти равно внешнему давлению воды. Но то, что судьба им подарила, она тут же забрала обратно. Затопление корпуса не могло выбрать худшего момента для того, чтобы закоротить аварийные аккумуляторы, тем самым выведя из строя гидравлическую систему открывания входного люка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90