А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


Альберт Григорьевич лично встретил Валю у подъезда двухэтажного офиса. Девушка вышла из машины и чмокнула солидного мужчину в щеку.
— Привет, Альбертик. Будто сто лет тебя не видела. Какой же кошмар мне пришлось пережить! Там не люди, а скот безмозглый, и условия у них хуже, чем в коровниках. Только и мечтала о хорошей ванне с душистой пеной.
— Ванна готова. Какие проблемы, можешь отдыхать.
Они вошли в здание и поднялись на второй этаж, где располагалась квартира бизнесмена.
Здесь имелось все для комфортной, беззаботной жизни.
— Что там Николаша, весь в трудах, бедняга?
— Ему непросто, кругом враги, — девушка села в кресло и взяла сигарету. — График может быть нарушен, Альбертик. Николаша даст знать, когда вылетать. Кроме летчика просит только троих грузчиков. Груз тяжелый, лишних людей в воздух поднимать незачем.
— С оружием, надеюсь?
— Тут уж как водится. Пусть все сидят наготове, сигнал может поступить в любую минуту, и машину тут же надо поднимать в воздух.
— Лету тут двадцать минут. Баки полные. Он о посадке позаботился?
— Три костра на месте касания шасси с почвой, а дальше по лунной дорожке. Потом рулежка и назад. Груз потянут тракторы, а это — время, так что пилоту придется покататься по котловану в обе стороны.
— А сигнал отбоя?
— При срыве он запалит четвертый костер, тогда самолет уходит на базу, и включим запасной вариант.
— Надеюсь, срывов не будет.
— Один момент учесть надо — неизвестно, кто к нему примажется. Он сам этого не может предугадать, так что придется обеспечить достойную встречу здесь, на базе. Нужно выждать момент, когда все тихо сойдут и начнут разгрузку.
— Об этом он мог бы меня не предупреждать.
— Тогда все. Я пошла в ванну смывать с себя нечистоты черных сновидений.
Князев нажал кнопку селектора на столе и скомандовал:
— Готовность номер один. Снять с самолета бригаду и оставить троих. Оружие убрать за подшивку. Пилота — в кабину. Пойдет на малой высоте. Отбой.
9. Чем дальше в лес, тем больше дров
Ни Харченко ни Толстиков своей жизнью попусту рисковать не собирались. Идти к трем соснам в конец карьера верхней дорожкой вдоль опушки, да еще в темное время суток, было бы непростительной глупостью. По котловану, и то приходилось идти с оглядкой, хотя ровная поверхность песочного цвета хорошо освещалась луной.
Вся надежда возлагалась на сапоги, под которыми поверх портянок были прикреплены специальные обручи из жести. Но кобра может ударить выше колена, а дрофа упасть на голову сверху. Отделаться от страха не так просто, но они привыкли выполнять приказы, а не обсуждать их. Добравшись до выдолбленных ступеней, оба охранника поднялись из котлована на опушку и осветили фонарем округу.
— И где здесь спрячешься? Деревья растут в полутора метрах от края, а мне углубляться в эту черноту как-то не с руки.
— Но здесь же тоже стоять, как овечки, нельзя, — ответил Толстиков.
— Уж лучше по рабам из пулемета строчить, чем выжидать хануриков на змеиной куче.
— Давай отойдем в сторону, засядем на краю обрыва, чтобы хоть одна сторона оставалась безопасной. Я возьму на мушку лестницу, а ты шугай палкой по траве, отпугивай червяков. На этих лохов мне одной очереди хватит. В крайнем случае потом добьем, но хоть сами уцелеем.
Они подошли почти вплотную к тем кустам, где сидела засада, и присели на корточки один за другим. Харченко, устроившийся за спиной Толстикова, начал шуровать палкой по траве, а его напарник следил за тем местом, где находилась лестница.
И тут появилось видение. Растерянные мужики вскочили на ноги и схватились за автоматы. Буквально в трех шагах от них из кустов появилась она — высокая, молодая и совершенно голая. В холодном свете луны ее тело казалось белее молока.
— Господи! Смерть пришла! — прошептал Толстиков.
— Не бойтесь меня, смелые воины. Пока я рядом, никакие змеи вам не страшны.
Ее голос звучал, будто она говорила в микрофон. Шутка была слишком опасной. Кулибин и Дмитрий взяли их на мушку и в любую секунду могли выстрелить. Метелкин держал руку на регуляторе громкости стереофонического магнитофона, из динамиков которого доносился таинственный голос Насти. Причем звуковые колонки расставили по сторонам от кустов для объемного звучания.
— Сложите оружие на землю и идите за мной. — Голос стал звучать еще громче. Харченко перекрестился. — Кто поднимет на меня оружие — тот падет на землю мертвым. Я царица этого леса. Змеи — мои слуги. Моя воля — жить вам или нет.
Голос стал звучать еще громче. Мужики готовы были бежать сломя голову, но у них отнялись ноги. Обнаженная красавица повернулась и направилась в глубь леса. Первым укол получил Харченко, следом Толстиков. Одному шприц вонзился в ногу, второму — в ребро. В глазах все помутилось. Харченко успел нажать на спусковой крючок, но автомат стоял на предохранителе, а привидение уже исчезло. Оба как подкошенные упали на землю.
Все разом вышли из засады. Настя очень долго смеялась.
— Дурочка! — изрек Метелкин. — Такие игры плохо кончаются.
— Ни один мужик не будет стрелять в обнаженную женщину! — гордо сказала она, надевая джинсы. — Но какое-то развлечение нам все же надо получать в этой тоске змеиной.
— Все развлечения еще впереди, — заметил генерал, вынимая шприцы из тел поверженных гладиаторов. — Хорошее снотворное, Митя.
— Это не снотворное. Такой затормаживающей сывороткой носорога можно успокоить за секунду. Ею снабжают зоологов в африканских саваннах, чтобы ловить крупных животных. Но только там они пользуются специальными пневматическими ружьями с оптическим прицелом, а не арбалетами твоей собственной конструкции.
— Они ими пользуются потому, что у них нет моих арбалетов, — с гордостью заявил генерал. — Могу спорить, что я на сто метров прошью насквозь спичечный коробок…
— Ладно хвастать, — вмешался Кулибин. — Давайте-ка этих молодцов привяжем покрепче к дереву и заклеим им рты липкой лентой.
Боевиков оттащили к высохшей сосне и привязали. Рядом оставили «змееотвод», чтобы к ним не подползали ядовитые твари.
— Ну что, ребятки, ждем следующую партию искателей приключений. Тут ты, Настя, ничем не рискуешь, можешь плясать перед ними в чем мать родила. Оружие у них с холостыми патронами будет, — смеялся Дмитрий.
— Хватит с вас одного концерта. Пора ставить капканы. Жизнью Дика мы рисковать не можем.
Метелкин достал сотовый телефон и набрал номер.
— Это Управление? Скажите, майор Марецкий уже на месте? Отлично. Это Метелкин, позовите его, он ждет моего звонка.
***
Сняв с руки часы, Николай протянул их маленькому щуплому мужичонке и сказал:
— Начнешь ровно в одиннадцать тридцать. Прыщ. Твоя группа идет на прорыв первой и будет сигналом для остальных. Только на твоих людей хватило стальных щитов, вы и пойдете на мост грудью вперед. Главная задача — захватить обе будки по краям моста, где установлены пулеметы. Этим можно спасти жизни многим.
Перед прорабом стояли трое мужиков, истерзанных работой, голодом и страхом. Они готовы были идти на пулеметы, хотя и понимали, чем это может закончиться. Силы не равные, но жажда свободы перекрывала все аргументы, говорившие о безрассудности бунта.
— Ты, Резак, поведешь за собой вторую группу. Как только перейдете мост, захватывайте казарму. Если вы не перебьете всех охранников, то погони не избежать. Захватывайте оружие и косите всех.
Гаврилюк подошел к третьему командиру.
— Твоя группа замыкающая. Фикса. И людей в ней останется больше, чем у других. Прорветесь на ту сторону, уничтожите охрану и берите приступом продовольственный склад. Каждый должен получить паек на три дня. И помните: все уцелевшие в бойне должны понять главное. Из Смоленской области надо уходить сразу: ни одного налета, ни одного грабежа и даже кражи. Ищите для своих дел новые места. Идите на запад. На Украине и в Белоруссии вас не знают. Там и начинайте новую жизнь. Удачи!
За спиной Гаврилюка стояли Гусь, Кореец и Вадим, которому дали прозвище Мудрила за его сообразительность. Гаврилюк махнул своим помощникам и сказал:
— Пошли в барак.
Он привел их в свою берлогу за частоколом, и они впервые попали в его комнату, где он жил.
— Ну вот, орлы, пришел и наш черед.
Николай взял со стола гвоздодер и с его помощью вынул одну половую доску, потом еще две. В тайнике лежало оружие. Он доставал по одному автомату «Калашников», вставлял в него рожок и передавал каждому по очереди. Последний автомат он оставил себе и надел на плечо сумку с дополнительными боеприпасами.
— Ну вот, кажется и все, пора нам уходить. Наша задача — пройти через лес, обойти зону, убрать охрану с наружных постов и встретить оставшихся беглецов плотным огнем. Только из чистой зоны мы сможем вывезти тракторы и уйти незамеченными. Вперед, хлопцы.
Получив в руки оружие, они почувствовали к себе доверие, и тот, кто еще сомневался в искренности прораба, готов был теперь идти за ним хоть на край света. Конечно, речь шла о Гусе и Корейце, но не о Журавлеве.
Вадим прекрасно понимал, что у прораба есть свои планы и ни в какой лес идти он не собирался, в чудо-порошки не верил, а таким образом избавлялся от лишних нахлебников. Где-то должен ждать их сюрприз — совсем близко, чтобы Миколе не пришлось долго возвращаться к своей базе. Одного только не понимал Вадим: что он будет делать с Ингрид, которая приедет в полночь на машинах9 Не может же он всерьез рассчитывать на то, что толпа голодранцев расправится с пятьюдесятью вооруженными до зубов охранниками. Вывод напрашивался сам собой: главные сообщники Миколы среди охранников. Это и логично, и разумно.
Они шли по прямой через котлован и были хорошо видны в лунном свете. Обычно прораб предпочитал ходить краем, вдоль обрыва, а сейчас вышел на открытую площадку. В любой бинокль их будет хорошо видно. Для снайпера и вовсе благодать. Ни одного укрытия. Он может уложить всех поодиночке без особой спешки. Вадим шел рядом с Гаврилюком и, немного отстав, оказался у него за спиной. Тот не обратил на это внимания. Значит, идея со снайпером отпадает. Уж если кого и опасался прораб, то в первую очередь Журавлева, как самого хитрого и находчивого, значит, и стрелять должен в него, а уж потом в остальных. Просто Николай вывел их на открытое место, чтобы показать кому-то количество. Не стоит забывать, что за этот день их численность сократилась. Дылда погиб в яме.
Логическая цепочка Журавлева была правильной с одной небольшой погрешностью — в бинокль за ними в действительности наблюдали, но не люди Гаврилюка, Метелкин.
— Их четверо, — сказал он, оглядываясь назад.
— Тем лучше, — ответил генерал, заряжая шприцем свой арбалет.
— С автоматами, — добавил Метелкин. — Только патроны там холостые. Как только все, кроме главного, поднимутся наверх, надо дать пару очередей в воздух или по кустам. Тогда их бугор уйдет с уверенностью, что операция закончилась успешно.
— Не сразу, Настенька, а после того, как генерал им укольчики сделает, — поправил девушку Дмитрий.
— Они подходят, приготовьтесь.
Через несколько секунд на опушке никого не осталось.
***
— Ну вот, ребята, и добрались, — облегченно вздохнул Гаврилюк. — Видите, какие нам ступени рабы сделали. По окончании работы я их отпустил в лес. Царствие им небесное. Ну что ж, иди первым. Мудрила. Ты у нас теперь за главного. Твоя тропа нас проведет сквозь змеиные дебри.
— Уж будьте уверены.
— Постой! — возразил Гусь. — Он поднимется и даст ходу — только мы его и видели. Нет, первым пойду я, а его посылайте вторым.
— Как знаешь, Гусь, — согласился прораб. И здоровяк начал подниматься из котлована к опушке. Как только он ступил на твердую землю и сделал шаг вперед, ему в плечо впилась игла. И секунды не прошло, как ему сдавило горло, руки и ноги начали отниматься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54