послужить причиной гибели еще одной невинной души.
* * *
Болан остановил «фольксваген» рядом с дверью, на которой было написано «Проходная», и перебрался назад, чтобы вооружиться. Начал он с автомата, настоящего чуда техники, из которого можно было стрелять разрывными пулями 25-го калибра. Автомат он повесил на шею, рассовал по карманам куртки несколько запасных магазинов и надел наплечные ремни с двумя прикрепленными к ним гранатами; довершил экипировку армейский «кольт» 45-го калибра.
Дверь легко открылась, и Мак, держа автомат наизготове, переступил порог. Во дворе стояли две машины, одна из них — большая, шестиместная. Но людей не было видно. Рабочий день еще не начался, хотя, похоже, и ночную работу толком не успели закончить.
Ведомый чутьем, Болан миновал обширный холодильник, где на крючьях висели говяжьи туши, и вошел с соседний цех. Там стояли разделочные столы и размещалось все необходимое оборудование. Здесь он увидел двух мужчин, которые, смеясь, тащили большой пустой мешок к боковому выходу.
Они одновременно подняли головы, заметили Болана и на мгновение застыли. Мак срезал их длинной очередью, которая отбросила обоих мафиози к двери, мгновенно пересек цех и, перепрыгнув через трупы, ворвался в открытую дверь — как раз в тот момент, когда люди, стоявшие за ней, начали реагировать на выстрелы.
Кто-то крикнул:
— Это Болан!
Произошло легкое замешательство, а потом все схватились за оружие. Но было уже поздно. В считанные секунды Мак буквально нашпиговал свинцом человека огромного роста, с безобразным, жестоким лицом. Гигант рухнул на бетонный пол как подкошенный.
Двое других спрыгнули с разделочного стола, на котором сидели, и кинулись к холодильной камере. Болан решил, что они никуда от него не денутся, и занялся двумя другими, пытавшимися спрятаться за металлическим шкафом. Мак «помог» им, и они, истекая кровью, повалились за шкаф. Правда, у одного из мафиози еще хватило сил страшно закричать, но Болан не обратил на крики никакого внимания. Он предпочел уделить особое внимание молодому человеку, который ошалело стрелял во все стороны из автоматической винтовки.
Первой очередью Болан перебил мафиози ноги, а потом добил выстрелом в голову.
Перекинув автомат за спину, он подбежал к холодильной камере и потянул на себя толстую деревянную дверь. Едва она приоткрылась, как изнутри загремели выстрелы, но пули застряли в толстых дубовых досках. Мак выдернул чеку из гранаты, выждал три секунды и швырнул ее в дверную щель, а сам тотчас же отступил в сторону.
За дверью громко завопили:
— Берегись, это...
Бетонный пол слегка дрогнул под ногами. Толстая дверь широко распахнулась — и взрывной волной из холодильной камеры выбросило окровавленный, обезображенный труп, который упал в нескольких метрах от Болана. Мак заглянул в камеру и увидел труп второго мафиози — того отшвырнуло в другую сторону и буквально насадило на крюк для подвешивания освежеванных туш.
Умирающий у металлического шкафа кричал не переставая, но Болан словно и не слышал его. Краем глаза он заметил окровавленное тело на большом разделочном столе. Целиком сосредоточенный на бое, Мак прошел рядом, машинально отметив: вот, оставили лежать половину туши, ну и работнички здесь, на заводе. Но у говяжьих туш не бывает длинных золотых волос! Мак наконец сообразил: это и есть «индюк». И тогда весь мир перевернулся в глубине сознания Мака Болана.
Он замер возле стола, глядя на то, что осталось от Эви Клиффорд. На него в упор смотрели мертвые глаза. Закрыть их не смогли, потому что веки были вырваны. В остекленевших глазах сохранились невыносимая боль и страдания, молчаливый укор и обвинение, адресованное именно ему, Болану.
У девушки были выбиты все зубы и изуродована когда-то прекрасная грудь. Ну а то, что сотворили с ее животом, было столь ужасно, что даже у Палача невольно потемнело в глазах.
Он опустил голову, зажмурился и тихо застонал:
— Нет, нет, нет...
Потом он подошел к вопившему раненому, сунул в его раскрытый рот ствол автомата и выпустил все патроны, которые еще оставались в рожке. В наступившей тишине он бросил в страшное кровавое месиво значок снайпера, вставил в автомат новый магазин и, переходя от одного тела к другому, раз за разом повторял то же самое. Мало-помалу он успокоился и, завершив бессмысленную месть, нашел кусок ткани, в которую завернул останки Эви Клиффорд, и перенес их в микроавтобус. От горя и отчаяния он действовал почти на ощупь, будто слепец. И лишь сев за руль, попытался взять себя в руки. К дверям проходной подкатил автобус, и из него вышли рабочие в белых фартуках. Один за другим они миновали проходную, а Болан смотрел им вслед и гадал, какова же будет их реакция, когда они увидят последнюю партию свежего мяса, доставленного на завод в ночную смену.
Тыльной стороной ладони он протер глаза, включил первую передачу и вновь устремился в каменные джунгли Нью-Йорка.
Болану показалось, что со смертью Эви Клиффорд умерла какая-то частица его души. Теперь в ней тлел только справедливый гнев и неодолимая ненависть к монстрам, по иронии судьбы принявшим человеческий облик.
С Эви нельзя было так поступать.
И он скажет им об этом, всем по очереди, а начнет с Фредди Гамбеллы.
Глава 13
Болан медленно ехал по улице, разглядывая удивительное здание. Дом был построен в начале века, и его архитектор, похоже, совсем ничего не знал о различии стилей — готического, викторианского или барокко. Потому он и сотворил диковинного трехэтажного монстра с широкими окнами и витражами, квадратными колоннами и тяжеловесными башнями по углам. Строительными материалами в равной степени служили дерево и камень, а крыша здания, украшенная высоким коньком, напоминала минарет с водосточными трубами. Одним словом, это был типичный образчик навсегда канувшего в лету блестящего прошлого, и только теперь Маку стало понятно, почему бывший хулиган из Восточного Гарлема, выросший в двухкомнатной квартирке без элементарных удобств, выбрал себе для жилья такое помпезное эклектичное сооружение. В нем все было пронизано одновременно богатством и упадком. Здание, по мнению Болана, как ничто другое, характеризовало Фредди Гамбеллу. От улицы дом был отделен старой каменной стеной, увенчанной небольшой решеткой с острыми зубьями, а массивные ворота весили, надо полагать, куда больше, чем микроавтобус Мака.
Он свернул на 115-ю улицу и в точности выполнил все инструкции, полученные от Сэма «Бомбардира». Широкие ворота раздвинулись, и Болан въехал в парк. Там он заметил двух мужчин, закутанных в теплые пальто, и даже опустил стекло, чтобы взмахом руки поприветствовать одного из них. Едва он остановился у парадного подъезда, как к его машине подбежал еще один охранник.
— А что ты здесь...
Не закончив фразы, мафиози узнал каменное лицо водителя и попытался выхватить пистолет. К этому Болан был всегда готов и потому не выпускал «беретту» из рук. Раздался почти неслышный выстрел, и пуля вошла между глаз охранника; тот молча свалился на землю.
Мак открыл дверцу и вышел из «фольксвагена» как раз в тот момент, когда к нему подошел напарник убитого. Глядя на распростертое тело, мафиози спросил:
— Ты что, придурок, раздавил его, что ли?
— Да, — буркнул Палач и выстрелил ему в ухо.
Третий гангстер, дежуривший в парке, обошел дом и сразу увидел Мака, точнее — черный зрачок его «беретты». Он мигом отскочил за угол, однако не настолько быстро, чтобы укрыться от пуль, — две из них безжалостно швырнули мафиози в сугроб. Снег начал краснеть, пропитываясь кровью.
Через пять секунд Болан уже стоял перед дверью небольшого флигеля, примыкавшего к главному зданию. Пинком ноги Мак распахнул дверь и ворвался в комнату с автоматом наизготове. Двое охранников завтракали, сидя за столом, — на десерт каждый из них получил от Болана по пуле.
Третий лежал на складной походной кровати. Он попытался встать, но упал, сраженный в упор.
В проеме двери, ведущей в ванную комнату, возник мужчина, бедра которого были обернуты полосатым полотенцем, а щеки покрывал густой слой крема для бритья. Очередь из автомата буквально прошила его от живота до подбородка, и он с грохотом рухнул на пол, застряв в узком проеме между стеной и унитазом.
Мак быстро выбежал наружу и, обогнув дом, подобрался к служебному ходу. Высокий человек в белом переднике поверх костюма стоял у двери, недоуменно прислушиваясь к стрельбе во флигеле. Увидев Мака, он отскочил назад, швырнул Болану в лицо тарелку с тостами и попытался захлопнуть дверь. «Беретта» дважды бесшумно кашлянула, и человек повалился сначала на кухонный стол, а оттуда скатился на пол, опрокинув на себя яичницу и кувшин с апельсиновым соком.
Болан миновал кухню, пустую столовую и вошел в темный коридор. Один из охранников уже спешил навстречу, привлеченный необычным шумом на кухне. Он приблизился к Маку шагов на десять и лишь тогда узнал его. Мафиози замер от неожиданности, не в силах скрыть своего удивления.
— Болан? — недоверчиво спросил он.
Мак подошел вплотную, ткнул ему в шею еще горячий глушитель пистолета и, вытащив из кобуры охранника револьвер 32-го калибра, отбросил его далеко в угол:
— Верно. Отвечай быстро! Сколько вооруженных людей находится в доме?
— Э-э... четверо... — пролепетал тот.
— Еще раз и яснее, — холодно приказал Болан, с силой вдавливая глушитель «беретты» в шею мафиози.
Тот с трудом сделал глотательное движение и прошептал:
— Энди на кухне готовит завтрак для миссис Гамбеллы, я и еще двое — на втором этаже. Каждый из них — в своем конце коридора.
— Есть ли кто-нибудь на третьем этаже?
— Нет, он нежилой, там никого нет.
— Спасибо, — буркнул Мак и сильно ударил охранника в живот. Мафиози скорчился, и Болан нанес ему резкий и точный удар рукояткой пистолета по затылку. Переступив через неподвижное тело, он двинулся дальше и очутился в большом зале с широкой лестницей из красного дерева, соединявшей зал с верхними этажами особняка.
Поднимаясь по лестнице, Мак убрал «беретту» и вставил новый магазин в автомат. Дело осложнялось двумя обстоятельствами: во-первых, охранники второго этажа могли уже поджидать его наверху, а во-вторых, они дежурили в разных концах коридора, что значительно уменьшало шансы Болана на успех.
Еще на лестнице он взял автомат на изготовку и почти бегом ворвался в коридор. Первую короткую очередь он адресовал темному силуэту, который начал было вставать с кресла в правом конце длинного коридора. Болан резко повернулся в другую сторону.
Высокий представительный мужчина, сидевший в противоположном конце коридора, едва успел вскинуть руку с большим револьвером. Раздался громкий выстрел, внесший дисгармонию в торопливое стрекотание автоматной очереди. В стену, рядом с головой Болана, вонзилась пуля, но на том все и закончилось.
Раненый охранник попытался выстрелить еще раз, однако Мак плавно нажал на курок автомата, и противника, смешно взмахнувшего руками, буквально отбросило к стене. Наступила гнетущая тишина.
Из-за двери, у которой стоял Болан, послышался резкий женский голос. Грубым пинком ноги Мак распахнул дверь и вошел в небольшую комнату, обставленную изысканной старинной мебелью. На полу лежал настоящий персидский ковер. В этой комнате никого не оказалось, зато у Болана появилась возможность выбора дальнейшего пути: он стоял перед тремя закрытыми дверями. Не мудрствуя лукаво, Мак распахнул их все. Одна дверь была в ванную, другая — в гардероб, а третья, самая массивная — в спальню хозяина дома. Именно туда Болан стремился попасть больше всего на свете.
Когда он шагнул в спальню, женщина, чей голос он слышал из коридора, истерично вскрикнула и вдруг замолчала, с ужасом глядя на вошедшего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
* * *
Болан остановил «фольксваген» рядом с дверью, на которой было написано «Проходная», и перебрался назад, чтобы вооружиться. Начал он с автомата, настоящего чуда техники, из которого можно было стрелять разрывными пулями 25-го калибра. Автомат он повесил на шею, рассовал по карманам куртки несколько запасных магазинов и надел наплечные ремни с двумя прикрепленными к ним гранатами; довершил экипировку армейский «кольт» 45-го калибра.
Дверь легко открылась, и Мак, держа автомат наизготове, переступил порог. Во дворе стояли две машины, одна из них — большая, шестиместная. Но людей не было видно. Рабочий день еще не начался, хотя, похоже, и ночную работу толком не успели закончить.
Ведомый чутьем, Болан миновал обширный холодильник, где на крючьях висели говяжьи туши, и вошел с соседний цех. Там стояли разделочные столы и размещалось все необходимое оборудование. Здесь он увидел двух мужчин, которые, смеясь, тащили большой пустой мешок к боковому выходу.
Они одновременно подняли головы, заметили Болана и на мгновение застыли. Мак срезал их длинной очередью, которая отбросила обоих мафиози к двери, мгновенно пересек цех и, перепрыгнув через трупы, ворвался в открытую дверь — как раз в тот момент, когда люди, стоявшие за ней, начали реагировать на выстрелы.
Кто-то крикнул:
— Это Болан!
Произошло легкое замешательство, а потом все схватились за оружие. Но было уже поздно. В считанные секунды Мак буквально нашпиговал свинцом человека огромного роста, с безобразным, жестоким лицом. Гигант рухнул на бетонный пол как подкошенный.
Двое других спрыгнули с разделочного стола, на котором сидели, и кинулись к холодильной камере. Болан решил, что они никуда от него не денутся, и занялся двумя другими, пытавшимися спрятаться за металлическим шкафом. Мак «помог» им, и они, истекая кровью, повалились за шкаф. Правда, у одного из мафиози еще хватило сил страшно закричать, но Болан не обратил на крики никакого внимания. Он предпочел уделить особое внимание молодому человеку, который ошалело стрелял во все стороны из автоматической винтовки.
Первой очередью Болан перебил мафиози ноги, а потом добил выстрелом в голову.
Перекинув автомат за спину, он подбежал к холодильной камере и потянул на себя толстую деревянную дверь. Едва она приоткрылась, как изнутри загремели выстрелы, но пули застряли в толстых дубовых досках. Мак выдернул чеку из гранаты, выждал три секунды и швырнул ее в дверную щель, а сам тотчас же отступил в сторону.
За дверью громко завопили:
— Берегись, это...
Бетонный пол слегка дрогнул под ногами. Толстая дверь широко распахнулась — и взрывной волной из холодильной камеры выбросило окровавленный, обезображенный труп, который упал в нескольких метрах от Болана. Мак заглянул в камеру и увидел труп второго мафиози — того отшвырнуло в другую сторону и буквально насадило на крюк для подвешивания освежеванных туш.
Умирающий у металлического шкафа кричал не переставая, но Болан словно и не слышал его. Краем глаза он заметил окровавленное тело на большом разделочном столе. Целиком сосредоточенный на бое, Мак прошел рядом, машинально отметив: вот, оставили лежать половину туши, ну и работнички здесь, на заводе. Но у говяжьих туш не бывает длинных золотых волос! Мак наконец сообразил: это и есть «индюк». И тогда весь мир перевернулся в глубине сознания Мака Болана.
Он замер возле стола, глядя на то, что осталось от Эви Клиффорд. На него в упор смотрели мертвые глаза. Закрыть их не смогли, потому что веки были вырваны. В остекленевших глазах сохранились невыносимая боль и страдания, молчаливый укор и обвинение, адресованное именно ему, Болану.
У девушки были выбиты все зубы и изуродована когда-то прекрасная грудь. Ну а то, что сотворили с ее животом, было столь ужасно, что даже у Палача невольно потемнело в глазах.
Он опустил голову, зажмурился и тихо застонал:
— Нет, нет, нет...
Потом он подошел к вопившему раненому, сунул в его раскрытый рот ствол автомата и выпустил все патроны, которые еще оставались в рожке. В наступившей тишине он бросил в страшное кровавое месиво значок снайпера, вставил в автомат новый магазин и, переходя от одного тела к другому, раз за разом повторял то же самое. Мало-помалу он успокоился и, завершив бессмысленную месть, нашел кусок ткани, в которую завернул останки Эви Клиффорд, и перенес их в микроавтобус. От горя и отчаяния он действовал почти на ощупь, будто слепец. И лишь сев за руль, попытался взять себя в руки. К дверям проходной подкатил автобус, и из него вышли рабочие в белых фартуках. Один за другим они миновали проходную, а Болан смотрел им вслед и гадал, какова же будет их реакция, когда они увидят последнюю партию свежего мяса, доставленного на завод в ночную смену.
Тыльной стороной ладони он протер глаза, включил первую передачу и вновь устремился в каменные джунгли Нью-Йорка.
Болану показалось, что со смертью Эви Клиффорд умерла какая-то частица его души. Теперь в ней тлел только справедливый гнев и неодолимая ненависть к монстрам, по иронии судьбы принявшим человеческий облик.
С Эви нельзя было так поступать.
И он скажет им об этом, всем по очереди, а начнет с Фредди Гамбеллы.
Глава 13
Болан медленно ехал по улице, разглядывая удивительное здание. Дом был построен в начале века, и его архитектор, похоже, совсем ничего не знал о различии стилей — готического, викторианского или барокко. Потому он и сотворил диковинного трехэтажного монстра с широкими окнами и витражами, квадратными колоннами и тяжеловесными башнями по углам. Строительными материалами в равной степени служили дерево и камень, а крыша здания, украшенная высоким коньком, напоминала минарет с водосточными трубами. Одним словом, это был типичный образчик навсегда канувшего в лету блестящего прошлого, и только теперь Маку стало понятно, почему бывший хулиган из Восточного Гарлема, выросший в двухкомнатной квартирке без элементарных удобств, выбрал себе для жилья такое помпезное эклектичное сооружение. В нем все было пронизано одновременно богатством и упадком. Здание, по мнению Болана, как ничто другое, характеризовало Фредди Гамбеллу. От улицы дом был отделен старой каменной стеной, увенчанной небольшой решеткой с острыми зубьями, а массивные ворота весили, надо полагать, куда больше, чем микроавтобус Мака.
Он свернул на 115-ю улицу и в точности выполнил все инструкции, полученные от Сэма «Бомбардира». Широкие ворота раздвинулись, и Болан въехал в парк. Там он заметил двух мужчин, закутанных в теплые пальто, и даже опустил стекло, чтобы взмахом руки поприветствовать одного из них. Едва он остановился у парадного подъезда, как к его машине подбежал еще один охранник.
— А что ты здесь...
Не закончив фразы, мафиози узнал каменное лицо водителя и попытался выхватить пистолет. К этому Болан был всегда готов и потому не выпускал «беретту» из рук. Раздался почти неслышный выстрел, и пуля вошла между глаз охранника; тот молча свалился на землю.
Мак открыл дверцу и вышел из «фольксвагена» как раз в тот момент, когда к нему подошел напарник убитого. Глядя на распростертое тело, мафиози спросил:
— Ты что, придурок, раздавил его, что ли?
— Да, — буркнул Палач и выстрелил ему в ухо.
Третий гангстер, дежуривший в парке, обошел дом и сразу увидел Мака, точнее — черный зрачок его «беретты». Он мигом отскочил за угол, однако не настолько быстро, чтобы укрыться от пуль, — две из них безжалостно швырнули мафиози в сугроб. Снег начал краснеть, пропитываясь кровью.
Через пять секунд Болан уже стоял перед дверью небольшого флигеля, примыкавшего к главному зданию. Пинком ноги Мак распахнул дверь и ворвался в комнату с автоматом наизготове. Двое охранников завтракали, сидя за столом, — на десерт каждый из них получил от Болана по пуле.
Третий лежал на складной походной кровати. Он попытался встать, но упал, сраженный в упор.
В проеме двери, ведущей в ванную комнату, возник мужчина, бедра которого были обернуты полосатым полотенцем, а щеки покрывал густой слой крема для бритья. Очередь из автомата буквально прошила его от живота до подбородка, и он с грохотом рухнул на пол, застряв в узком проеме между стеной и унитазом.
Мак быстро выбежал наружу и, обогнув дом, подобрался к служебному ходу. Высокий человек в белом переднике поверх костюма стоял у двери, недоуменно прислушиваясь к стрельбе во флигеле. Увидев Мака, он отскочил назад, швырнул Болану в лицо тарелку с тостами и попытался захлопнуть дверь. «Беретта» дважды бесшумно кашлянула, и человек повалился сначала на кухонный стол, а оттуда скатился на пол, опрокинув на себя яичницу и кувшин с апельсиновым соком.
Болан миновал кухню, пустую столовую и вошел в темный коридор. Один из охранников уже спешил навстречу, привлеченный необычным шумом на кухне. Он приблизился к Маку шагов на десять и лишь тогда узнал его. Мафиози замер от неожиданности, не в силах скрыть своего удивления.
— Болан? — недоверчиво спросил он.
Мак подошел вплотную, ткнул ему в шею еще горячий глушитель пистолета и, вытащив из кобуры охранника револьвер 32-го калибра, отбросил его далеко в угол:
— Верно. Отвечай быстро! Сколько вооруженных людей находится в доме?
— Э-э... четверо... — пролепетал тот.
— Еще раз и яснее, — холодно приказал Болан, с силой вдавливая глушитель «беретты» в шею мафиози.
Тот с трудом сделал глотательное движение и прошептал:
— Энди на кухне готовит завтрак для миссис Гамбеллы, я и еще двое — на втором этаже. Каждый из них — в своем конце коридора.
— Есть ли кто-нибудь на третьем этаже?
— Нет, он нежилой, там никого нет.
— Спасибо, — буркнул Мак и сильно ударил охранника в живот. Мафиози скорчился, и Болан нанес ему резкий и точный удар рукояткой пистолета по затылку. Переступив через неподвижное тело, он двинулся дальше и очутился в большом зале с широкой лестницей из красного дерева, соединявшей зал с верхними этажами особняка.
Поднимаясь по лестнице, Мак убрал «беретту» и вставил новый магазин в автомат. Дело осложнялось двумя обстоятельствами: во-первых, охранники второго этажа могли уже поджидать его наверху, а во-вторых, они дежурили в разных концах коридора, что значительно уменьшало шансы Болана на успех.
Еще на лестнице он взял автомат на изготовку и почти бегом ворвался в коридор. Первую короткую очередь он адресовал темному силуэту, который начал было вставать с кресла в правом конце длинного коридора. Болан резко повернулся в другую сторону.
Высокий представительный мужчина, сидевший в противоположном конце коридора, едва успел вскинуть руку с большим револьвером. Раздался громкий выстрел, внесший дисгармонию в торопливое стрекотание автоматной очереди. В стену, рядом с головой Болана, вонзилась пуля, но на том все и закончилось.
Раненый охранник попытался выстрелить еще раз, однако Мак плавно нажал на курок автомата, и противника, смешно взмахнувшего руками, буквально отбросило к стене. Наступила гнетущая тишина.
Из-за двери, у которой стоял Болан, послышался резкий женский голос. Грубым пинком ноги Мак распахнул дверь и вошел в небольшую комнату, обставленную изысканной старинной мебелью. На полу лежал настоящий персидский ковер. В этой комнате никого не оказалось, зато у Болана появилась возможность выбора дальнейшего пути: он стоял перед тремя закрытыми дверями. Не мудрствуя лукаво, Мак распахнул их все. Одна дверь была в ванную, другая — в гардероб, а третья, самая массивная — в спальню хозяина дома. Именно туда Болан стремился попасть больше всего на свете.
Когда он шагнул в спальню, женщина, чей голос он слышал из коридора, истерично вскрикнула и вдруг замолчала, с ужасом глядя на вошедшего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20