— заявил Зелински, не скрывая торжества.
— Это что, тот самый, объявленный покойным? — удивился Нейл Янг.
— Именно так.
— Если он сейчас умрет, вам придется вывозить его и закапывать труп, — остудил Янг ликование подчиненного.
— Он ходит, хотя был ранен в голову.
— Пойдемте в медпункт, взглянем на него. В медпункте срочно вызванный врач сердито зашипел на них:
— Нельзя. Дайте мне осмотреть больного и оказать хотя бы самую срочную помощь.
Мертвенно-бледный, замотанный бинтами Кудимов лежал на каталке с кислородной маской на лице. Врач снимал электрокардиограмму, сестра неподвижно стояла с пустым шприцем в руке.
— Он жить-то будет? — спросил Янг о главном. Кудимов открыл глаза, пошарил взглядом по комнате, снял с лица маску и тихо поздоровался:
— Good night, мистер Янг. Теперь я точно знаю, что я в британском посольстве.
— Как вы себя чувствуете?
— Появилась надежда выжить, — был ответ.
— Выйдите отсюда, — сказал врач. Янг и Зелински вернулись в приемную.
— Рассказывайте по порядку и не стройте из себя героя, — потребовал Янг. — Пока что я вижу перспективу тюрьмы для вас и высылки для меня и посла. Излагайте коротко, ясно и точно.
Однако Зелински первым делом заявил:
— Вы должны твердо пообещать мне, что в донесении будет достоверно — и не обязательно коротко — отражена моя роль. — Молодой человек поставил на стол диктофон. — В противном случае я воспользуюсь резервным каналом связи и пошлю самостоятельный отчет через вашу голову.
— Вы идиот, — вспылил Янг. — Вам надо умолять меня, чтобы я хоть как-то помог вам выкарабкаться из этой истории. А вы хотите делить славу. Безнадежный идиот.
Да я вообще не хочу иметь отношения к вашему похищению!
— Спасибо, сэр. Теперь я расскажу, как мне удалось обнаружить и спасти господина Кудимова.
Последовала красочная история, во время которой Нейл в ужасе качал головой.
— Что вы узнали о гибели двух лидеров демократов? Говорите короче, — раздражался Янг.
— Если совсем коротко, то их всех перестрелял некто Возех. — Нейл Янг кивнул, он знал это имя. — Чтобы стратегические секреты майора Дудчика достались Бен Ладену!
— Какие, к черту, стратегические секреты? — снова вскипел Янг. — Эти секреты уже месяц как лежат в Лондоне и никому там ни черта не нужны! Мальчишка! Дудчик давным-давно бегает по городу с этой дешевой провокацией, и я давно отослал его бумажонки на экспертизу. Какой еще Бен Ладен в Душанбе?
Зелински стоял, будто его окатили холодной водой. Он внезапно понял: все, что он сделал, было глупым романтическим порывом, который действительно может закончиться для него таджикской тюрьмой.
— Но ведь перестрелка была, — сумел выдавить он трясущимися губами. — И Кудимов — свидетель, которого объявили мертвым...
— Это обычная практика полиции всех стран. Это называется: за-щи-та свидетеля. И вы, идиот, похитили важного свидетеля на территории чужой страны, — раздельно произнес Нейл Янг.
Раздался громкий стук в дверь.
— Срочно к аппарату кодированной связи, сэр, — сообщил дежурный. — Полковник Уильям Диксон, сэр. Бранится, сэр.
Как ни торопился Нейл Янг, он не отказал себе в удовольствии отдать распоряжение:
— Дежурный, мистер Зелински находится под домашним арестом. Отведите его в гостевую комнату и заприте.
— Слушаю вас, сэр! — сказал дежурный офицер.
* * *
— Слушаю вас, сэр! — Нейл Янг резво схватил наушники.
— Вы идиот! — послышалось оттуда.
Нейл оглянулся на дежурного связиста, но тот сделал невинное лицо.
— Что случилось, сэр?
— Где находится брат этого вашего Дудчика, который предложил стратегические материалы?
— Не знаю, сэр.
— Вот поэтому вы и идиот! Это же элементарно, это за два часа обнаружил первый же аналитик здесь, в Лондоне. Но вы же находитесь на месте, вам это надо было сообразить немедленно. Его старший брат служит в Главном штабе РВСН!
— Так это не фальшивка, сэр? — встревожился Нейл Янг.
— Его родной брат имеет полный доступ ко всем этим материалам. Велика вероятность того, что он на свой страх и риск собрал их и держит дома под подушкой.
— Я понял. Это моя вина, сэр.
— Немедленно разыщите Алексея Дудчика и отправляйтесь с ним к брату в Москву.
Брата зовут Виталий... Петрович. Соглашайтесь на любые его условия или же применяйте силу, не...
— Разрешите доложить новости, сэр. — Кажется, Нейл Янг позволил себе перебить полковника.
— Что?
— Только что на территорию посольства доставлен из госпиталя Мирзо Кудимов. Это оперативник, который якобы погиб вместе с двумя таджикскими заместителями министра. Он оказался жив, находился в госпитале и доставлен сюда моим сотрудником Джоном Зелински...
— Короче и яснее, Янг. Излагайте самую суть.
— Есть сведения, что роковая перестрелка произошла как раз вследствие дележа информации Дудчика.
— Так, — послышалось из Лондона. — Кто оказался победителем?
— Дудчик исчез и находится, скорее всего, у исламистов. Более того, этот воскресший оперативник, Кудимов, утверждает, что покупателем информации является, в конечном счете, Усама Бен Ладен, — закончил Нейл Янг.
— Вы сидите на такой информации и молчите? У вас все в порядке с головой, Янг?
— Господин полковник, Кудимов доставлен меньше получаса назад, он ранен, им занимается врач. Я получил только отрывочные сведения от моего сотрудника Джона Зелински...
— Этот Кудимов — он в сознании?
— Да, сэр.
— Допросите его и тут же доложите мне. Действуйте немедленно!
— Есть, сэр.
Нейл Янг покачал головой и пошел освобождать из-под недолгого «домашнего ареста» авантюриста и романтика Джона Зелински.
* * *
К обеду Нейл Янг окончательно убедился в том, что ярлык человека, у которого не все в порядке с головой, по-настоящему должен был приклеиться к нему несколько раньше — во всяком случае, еще до того, как этот вывод сделает начальство. Ему отказало чутье — возрастная болезнь, которая случается с профессиональными разведчиками. У них со временем ослабевает охотничий азарт. Увы, именно это и случилось с Нейлом Янгом. Любая сволочь теперь могла сказать: «Он потерял хватку. Он осторожничает. Ему пора на покой». И Янг знал, что это святая правда.
Он подошел к аппарату кодированной связи и вызвал Лондон.
— Здесь Нейл Янг. Полковника Уильяма Диксона, пожалуйста.
— Говорите.
— Боюсь, сэр, что новости неутешительные... — И Нейл Янг принялся излагать руководителю русского отдела те факты и сведения, которые ему удалось вытащить из Кудимова за последние два часа.
— Что вы предполагаете? Где этот Дудчик сейчас?
— В тот день Дудчик выходил со мной на связь. Он сильно нервничал и торопил меня. По-видимому, этот контакт, к сожалению, зафиксировали исламисты, после чего и захватили майора Дудчика.
— Вы понимаете, что это значит?
— Да, сэр. Мы отстаем от них не меньше, чем на трое суток.
— У нас есть хоть какой-то шанс обойти их?
— Да, сэр, если поторопиться.
— Не отходите от аппарата. Через несколько минут вы получите инструкции.
* * *
Муха за эту дорогу измотался. Будучи классным водителем, он не мог себе позволить отстать на своем дряхлом «уазике» от мощного джипа Возеха, легко, как архар, скачущего по горным дорогам. Экспрессивный Муха всю дорогу костерил, осыпал «козами» и «козлами» свою и чужую машину, но, в общем-то, в строю удержался. «Девятку» вел Пастух, и ему на этих дорогах доставалось чуть меньше, потому что сама «девятка» была меньше загружена: кроме него в машине находились только Али Амир, да на заднем сиденье — Алексей Дудчик.
И Пастух, и Амир демонстративно соблюдали придуманные ими правила игры: находились все время вместе, отдавали команды и вели какие-либо переговоры только в присутствии друг друга. С ними же постоянно пребывал и майор Дудчик — единственное постороннее лицо. На джипе впереди скакал Возех со своими боевиками, иногда отрываясь в разведку. Позади пылил перегруженный «уазик» с пастуховской командой под старшинством Дока.
На поездке Гузарова, занятого срочными политическими делами, Пастухов не настаивал, а Худайбердыева в последний момент неожиданно зачистили свои. Видно, узнал слишком много... Впрочем, Амир утверждал, что его гибель — дело случая и что Довлата застрелил товарищ по партии, не простивший предательства.
В целом это все мало касалось Пастухова, не облеченного полномочиями вмешиваться в дела суверенного государства с его грязной и непонятной политической кухней.
Через Гузара караван поддерживал связь с российской военно-космической базой в Казахстане. Они уже дважды пересекли узбекскую границу и находились на относительно более спокойной и пустынной территории казахов. Пока обходилось без дорожных стычек, единственный блокпост, встретившийся им, удовлетворился положенной по традиции мздой, полученной из рук Возеха. По словам последнего, официальные посты на этих территориях не чинили препятствий контрабандистам и наркокурьерам: они вместе со своим начальством жили и питались за их счет. Куда большую опасность представляли здесь специальные бригады охотников за чужим товаром. Эти были хорошо вооружены и готовы принять бой за то, чтобы получить все, а не малый дорожный процент. Настоящие же препоны и контроль со стороны властей начинались лишь на границе с Россией. То есть границы, как таковой, не было, но здесь всерьез приходилось опасаться операций отдела ФСБ по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Обе пришедшие к соглашению стороны, продвигаясь по левому берегу Сырдарьи, демонстрировали друг другу довольно дружелюбный нейтралитет, придерживаясь, однако, осторожной, принятой изначально диспозиции: отдельно боевая группа Возеха, отдельно отряд Пастухова и сами по себе два лидера с заложником непонятного статуса.
Пастухов, автоматически следя за отвратительной дорогой, непрерывно анализировал сложившуюся ситуацию, искал слабые места, возможные объяснения. Его подозрения вызывало то, как легко он добился рискованного со стороны Амира раскрытия карт с Байконуром. Пастухов искал мотивы такого поведения опытного террориста, прошедшего международную школу борьбы за выживание.
Конечно, в Душанбе, в доме Гузара, все они попали под полный контроль группы Пастуха. Однако не было никаких видимых причин для излишнего доверия. Теперь Пастухову казалось, что именно его намерение забрать с собой Дудчика — единственный совершенно непонятный ему фактор в общей картине — как раз и заставило Амира принять решение двигаться всем вместе. Если бы речь шла только о наркотиках, Амира вполне должно было устроить предложение отправить с группой Пастуха Возеха. Тот и раньше бывал в Москве, сопровождая наркотики, и вполне мог уяснить обстановку, проверить намерения Пастуха. В этом случае не подвергался риску ни товар, ни Гузар, ни сам Амир. Задержка? Задержка составила бы не больше недели...
Но... Либо этой недели в запасе у Али Амира не было, либо все дело упиралось в майора Дудчика. В пользу последнего предположения говорил и факт вручения майору двухсот тысяч долларов — суммы несуразно большой для этого человека.
Следовательно, информация, которую мог разгласить Дудчик, представляла для Амира еще большую ценность.
Что это могло быть? Итак, факты: Дудчика захватили и пытали, чтобы добыть некую информацию. Содержание кассет с допросом офицера останется, к сожалению, загадкой, пока полковник Голубков не найдет переводчика с таджикского. Дудчика, по-видимому, после допроса собирались убить.
Пастухов посмотрел в зеркальце над ветровым стеклом. Майор, приняв очередную порцию гашиша, мирно спал на заднем сиденье или витал в наркотических пространствах.
После того как Пастухов по наитию (и по обычной человечности, по офицерскому кодексу чести, в конце концов) заявил, что заберет измученного русского с собой, Дудчику вручили деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— Это что, тот самый, объявленный покойным? — удивился Нейл Янг.
— Именно так.
— Если он сейчас умрет, вам придется вывозить его и закапывать труп, — остудил Янг ликование подчиненного.
— Он ходит, хотя был ранен в голову.
— Пойдемте в медпункт, взглянем на него. В медпункте срочно вызванный врач сердито зашипел на них:
— Нельзя. Дайте мне осмотреть больного и оказать хотя бы самую срочную помощь.
Мертвенно-бледный, замотанный бинтами Кудимов лежал на каталке с кислородной маской на лице. Врач снимал электрокардиограмму, сестра неподвижно стояла с пустым шприцем в руке.
— Он жить-то будет? — спросил Янг о главном. Кудимов открыл глаза, пошарил взглядом по комнате, снял с лица маску и тихо поздоровался:
— Good night, мистер Янг. Теперь я точно знаю, что я в британском посольстве.
— Как вы себя чувствуете?
— Появилась надежда выжить, — был ответ.
— Выйдите отсюда, — сказал врач. Янг и Зелински вернулись в приемную.
— Рассказывайте по порядку и не стройте из себя героя, — потребовал Янг. — Пока что я вижу перспективу тюрьмы для вас и высылки для меня и посла. Излагайте коротко, ясно и точно.
Однако Зелински первым делом заявил:
— Вы должны твердо пообещать мне, что в донесении будет достоверно — и не обязательно коротко — отражена моя роль. — Молодой человек поставил на стол диктофон. — В противном случае я воспользуюсь резервным каналом связи и пошлю самостоятельный отчет через вашу голову.
— Вы идиот, — вспылил Янг. — Вам надо умолять меня, чтобы я хоть как-то помог вам выкарабкаться из этой истории. А вы хотите делить славу. Безнадежный идиот.
Да я вообще не хочу иметь отношения к вашему похищению!
— Спасибо, сэр. Теперь я расскажу, как мне удалось обнаружить и спасти господина Кудимова.
Последовала красочная история, во время которой Нейл в ужасе качал головой.
— Что вы узнали о гибели двух лидеров демократов? Говорите короче, — раздражался Янг.
— Если совсем коротко, то их всех перестрелял некто Возех. — Нейл Янг кивнул, он знал это имя. — Чтобы стратегические секреты майора Дудчика достались Бен Ладену!
— Какие, к черту, стратегические секреты? — снова вскипел Янг. — Эти секреты уже месяц как лежат в Лондоне и никому там ни черта не нужны! Мальчишка! Дудчик давным-давно бегает по городу с этой дешевой провокацией, и я давно отослал его бумажонки на экспертизу. Какой еще Бен Ладен в Душанбе?
Зелински стоял, будто его окатили холодной водой. Он внезапно понял: все, что он сделал, было глупым романтическим порывом, который действительно может закончиться для него таджикской тюрьмой.
— Но ведь перестрелка была, — сумел выдавить он трясущимися губами. — И Кудимов — свидетель, которого объявили мертвым...
— Это обычная практика полиции всех стран. Это называется: за-щи-та свидетеля. И вы, идиот, похитили важного свидетеля на территории чужой страны, — раздельно произнес Нейл Янг.
Раздался громкий стук в дверь.
— Срочно к аппарату кодированной связи, сэр, — сообщил дежурный. — Полковник Уильям Диксон, сэр. Бранится, сэр.
Как ни торопился Нейл Янг, он не отказал себе в удовольствии отдать распоряжение:
— Дежурный, мистер Зелински находится под домашним арестом. Отведите его в гостевую комнату и заприте.
— Слушаю вас, сэр! — сказал дежурный офицер.
* * *
— Слушаю вас, сэр! — Нейл Янг резво схватил наушники.
— Вы идиот! — послышалось оттуда.
Нейл оглянулся на дежурного связиста, но тот сделал невинное лицо.
— Что случилось, сэр?
— Где находится брат этого вашего Дудчика, который предложил стратегические материалы?
— Не знаю, сэр.
— Вот поэтому вы и идиот! Это же элементарно, это за два часа обнаружил первый же аналитик здесь, в Лондоне. Но вы же находитесь на месте, вам это надо было сообразить немедленно. Его старший брат служит в Главном штабе РВСН!
— Так это не фальшивка, сэр? — встревожился Нейл Янг.
— Его родной брат имеет полный доступ ко всем этим материалам. Велика вероятность того, что он на свой страх и риск собрал их и держит дома под подушкой.
— Я понял. Это моя вина, сэр.
— Немедленно разыщите Алексея Дудчика и отправляйтесь с ним к брату в Москву.
Брата зовут Виталий... Петрович. Соглашайтесь на любые его условия или же применяйте силу, не...
— Разрешите доложить новости, сэр. — Кажется, Нейл Янг позволил себе перебить полковника.
— Что?
— Только что на территорию посольства доставлен из госпиталя Мирзо Кудимов. Это оперативник, который якобы погиб вместе с двумя таджикскими заместителями министра. Он оказался жив, находился в госпитале и доставлен сюда моим сотрудником Джоном Зелински...
— Короче и яснее, Янг. Излагайте самую суть.
— Есть сведения, что роковая перестрелка произошла как раз вследствие дележа информации Дудчика.
— Так, — послышалось из Лондона. — Кто оказался победителем?
— Дудчик исчез и находится, скорее всего, у исламистов. Более того, этот воскресший оперативник, Кудимов, утверждает, что покупателем информации является, в конечном счете, Усама Бен Ладен, — закончил Нейл Янг.
— Вы сидите на такой информации и молчите? У вас все в порядке с головой, Янг?
— Господин полковник, Кудимов доставлен меньше получаса назад, он ранен, им занимается врач. Я получил только отрывочные сведения от моего сотрудника Джона Зелински...
— Этот Кудимов — он в сознании?
— Да, сэр.
— Допросите его и тут же доложите мне. Действуйте немедленно!
— Есть, сэр.
Нейл Янг покачал головой и пошел освобождать из-под недолгого «домашнего ареста» авантюриста и романтика Джона Зелински.
* * *
К обеду Нейл Янг окончательно убедился в том, что ярлык человека, у которого не все в порядке с головой, по-настоящему должен был приклеиться к нему несколько раньше — во всяком случае, еще до того, как этот вывод сделает начальство. Ему отказало чутье — возрастная болезнь, которая случается с профессиональными разведчиками. У них со временем ослабевает охотничий азарт. Увы, именно это и случилось с Нейлом Янгом. Любая сволочь теперь могла сказать: «Он потерял хватку. Он осторожничает. Ему пора на покой». И Янг знал, что это святая правда.
Он подошел к аппарату кодированной связи и вызвал Лондон.
— Здесь Нейл Янг. Полковника Уильяма Диксона, пожалуйста.
— Говорите.
— Боюсь, сэр, что новости неутешительные... — И Нейл Янг принялся излагать руководителю русского отдела те факты и сведения, которые ему удалось вытащить из Кудимова за последние два часа.
— Что вы предполагаете? Где этот Дудчик сейчас?
— В тот день Дудчик выходил со мной на связь. Он сильно нервничал и торопил меня. По-видимому, этот контакт, к сожалению, зафиксировали исламисты, после чего и захватили майора Дудчика.
— Вы понимаете, что это значит?
— Да, сэр. Мы отстаем от них не меньше, чем на трое суток.
— У нас есть хоть какой-то шанс обойти их?
— Да, сэр, если поторопиться.
— Не отходите от аппарата. Через несколько минут вы получите инструкции.
* * *
Муха за эту дорогу измотался. Будучи классным водителем, он не мог себе позволить отстать на своем дряхлом «уазике» от мощного джипа Возеха, легко, как архар, скачущего по горным дорогам. Экспрессивный Муха всю дорогу костерил, осыпал «козами» и «козлами» свою и чужую машину, но, в общем-то, в строю удержался. «Девятку» вел Пастух, и ему на этих дорогах доставалось чуть меньше, потому что сама «девятка» была меньше загружена: кроме него в машине находились только Али Амир, да на заднем сиденье — Алексей Дудчик.
И Пастух, и Амир демонстративно соблюдали придуманные ими правила игры: находились все время вместе, отдавали команды и вели какие-либо переговоры только в присутствии друг друга. С ними же постоянно пребывал и майор Дудчик — единственное постороннее лицо. На джипе впереди скакал Возех со своими боевиками, иногда отрываясь в разведку. Позади пылил перегруженный «уазик» с пастуховской командой под старшинством Дока.
На поездке Гузарова, занятого срочными политическими делами, Пастухов не настаивал, а Худайбердыева в последний момент неожиданно зачистили свои. Видно, узнал слишком много... Впрочем, Амир утверждал, что его гибель — дело случая и что Довлата застрелил товарищ по партии, не простивший предательства.
В целом это все мало касалось Пастухова, не облеченного полномочиями вмешиваться в дела суверенного государства с его грязной и непонятной политической кухней.
Через Гузара караван поддерживал связь с российской военно-космической базой в Казахстане. Они уже дважды пересекли узбекскую границу и находились на относительно более спокойной и пустынной территории казахов. Пока обходилось без дорожных стычек, единственный блокпост, встретившийся им, удовлетворился положенной по традиции мздой, полученной из рук Возеха. По словам последнего, официальные посты на этих территориях не чинили препятствий контрабандистам и наркокурьерам: они вместе со своим начальством жили и питались за их счет. Куда большую опасность представляли здесь специальные бригады охотников за чужим товаром. Эти были хорошо вооружены и готовы принять бой за то, чтобы получить все, а не малый дорожный процент. Настоящие же препоны и контроль со стороны властей начинались лишь на границе с Россией. То есть границы, как таковой, не было, но здесь всерьез приходилось опасаться операций отдела ФСБ по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Обе пришедшие к соглашению стороны, продвигаясь по левому берегу Сырдарьи, демонстрировали друг другу довольно дружелюбный нейтралитет, придерживаясь, однако, осторожной, принятой изначально диспозиции: отдельно боевая группа Возеха, отдельно отряд Пастухова и сами по себе два лидера с заложником непонятного статуса.
Пастухов, автоматически следя за отвратительной дорогой, непрерывно анализировал сложившуюся ситуацию, искал слабые места, возможные объяснения. Его подозрения вызывало то, как легко он добился рискованного со стороны Амира раскрытия карт с Байконуром. Пастухов искал мотивы такого поведения опытного террориста, прошедшего международную школу борьбы за выживание.
Конечно, в Душанбе, в доме Гузара, все они попали под полный контроль группы Пастуха. Однако не было никаких видимых причин для излишнего доверия. Теперь Пастухову казалось, что именно его намерение забрать с собой Дудчика — единственный совершенно непонятный ему фактор в общей картине — как раз и заставило Амира принять решение двигаться всем вместе. Если бы речь шла только о наркотиках, Амира вполне должно было устроить предложение отправить с группой Пастуха Возеха. Тот и раньше бывал в Москве, сопровождая наркотики, и вполне мог уяснить обстановку, проверить намерения Пастуха. В этом случае не подвергался риску ни товар, ни Гузар, ни сам Амир. Задержка? Задержка составила бы не больше недели...
Но... Либо этой недели в запасе у Али Амира не было, либо все дело упиралось в майора Дудчика. В пользу последнего предположения говорил и факт вручения майору двухсот тысяч долларов — суммы несуразно большой для этого человека.
Следовательно, информация, которую мог разгласить Дудчик, представляла для Амира еще большую ценность.
Что это могло быть? Итак, факты: Дудчика захватили и пытали, чтобы добыть некую информацию. Содержание кассет с допросом офицера останется, к сожалению, загадкой, пока полковник Голубков не найдет переводчика с таджикского. Дудчика, по-видимому, после допроса собирались убить.
Пастухов посмотрел в зеркальце над ветровым стеклом. Майор, приняв очередную порцию гашиша, мирно спал на заднем сиденье или витал в наркотических пространствах.
После того как Пастухов по наитию (и по обычной человечности, по офицерскому кодексу чести, в конце концов) заявил, что заберет измученного русского с собой, Дудчику вручили деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47