Розовый башмачок постепенно приобретал форму.
Адела Кастлтон, в тонком черном платье, сидела, слегка наклонившись над картами Она то клала на стол короля, то поднимала даму, передвигала бубны, червы, трефы и пики, сосредоточенно и уверенно раскладывая пасьянс.
Полковник Тревер читал «Тайме». По вечерам он обычно ничем больше не занимался, и только изредка его удавалось уговорить сыграть партию в бридж. Порой он засыпал прямо за картами, но даже Мейзи усвоила, что лучше его не будить. Сама она перелистывала последний номер журнала «Вог», ахая над экстравагантными моделями и воображая себя в этих роскошных туалетах, требовавших тонкой талии, фантастического роста и ультрамодных причесок.
Эстер оставила свое вязание и принялась за вышивание. Она вышивала большую букву "X" на полотенцах для лица, предназначенных в подарок Кармоне. Полотенца были из тончайшей ткани, а узор и вышивка очень изящны. Эстер принадлежала к тому типу женщин, кого шитье успокаивает. В ее добрых глазах светилось удовольствие, настроение было ровным и умиротворенным.
Трое самых молодых из компании сидели вместе.
Джеймс Хардвик читал журнал, Пеппи держала книгу, но не читала. Полистав, она бросила ее и взялась за другую. Она то и дело обращалась то к Кармоне, то к Джеймсу, то к Мейзи Тревер, то к мисс Силвер, то к Эстер Филд с вопросами, которые не требовали ответа. Болтала какую-то чепуху то об одном, то о другом, по мере того как мысли ее мучительно метались от предмета к предмету, не находя покоя. Она беспрерывно курила, зажигая одну сигарету от другой. Внушительная пепельница, которую Октавиус Хардвик получил в качестве приза за победу в гольф-турнире на исходе века, была доверху наполнена окурками.
Джеймс наконец отложил журнал и вышел на террасу.
Мисс Силвер, проводив его взглядом, заметила, что на улице посвежело.
— Стоит такая чудесная погода! Грешно не насладиться ею сполна. Думаю, мистер Хардвик не будет против, если я составлю ему компанию, — сказала она, обращаясь не то к Кармоне, не то ко всем сразу.
— О, конечно нет, — тихо ответила Кармона.
Мисс Силвер спрятала в сумку вязанье, розовый клубок и спицы. Подойдя к балконной двери, оглянулась.
Кармона и Пеппи смотрели ей вслед. Эстер Филд оторвала взгляд от вышивки. Адела Кастлтон разглядывала раскинутые карты, держа в поднятой руке пикового туза.
Воздух на террасе был восхитительный. Джеймс Хардвик немало удивился, когда увидел, что за ним следует мисс Силвер.
Приблизившись к нему, она сказала:
— Вы, конечно, предпочли бы побыть в одиночестве, но я буду вам очень признательна, если вы сможете уделить мне немного времени. Может, пройдемся по саду и выйдем на скалу? Там, наверное, прохладнее.
— А нам надо освежиться?
— Думаю, да.
Они шли по зацементированной дорожке и молчали, пока не вышли на скалу.
— Так о чем вы хотите со мной поговорить? — спросил наконец Джеймс Хардвик.
— О миссис Мейбери.
— Что тут скажешь…
— Мне думается, немало.
— И что же?
Мисс Силвер не обиделась на резковатый тон. Ее предположения подтверждались.
— Боюсь, она долго не выдержит, — серьезно сказала мисс Силвер.
Джеймс бросил сигарету, которую курил:
— Эбботт — ваш друг. Они хотят арестовать ее?
— Не знаю.
— Что же их удерживает?
— Я верю, что она рассказала правду. Правда ведь сразу видна. Кроме того… — она сделала небольшую паузу, — надо рассмотреть и другие версии.
— Они подозревают еще кого-то?
— Это трудный и запутанный случай. А где майор Мейбери? Ему следовало бы быть здесь.
— Он скоро появится. Утром я дозвонился до него. Он вылетает.
— Рада это слышать. Такое бремя ей не под силу. Надо это учитывать. Дело даже не в том, сумеет ли она избежать ареста. Она пережила ужасный шок и находится в постоянном стрессе. Мне кажется, следует задуматься над этим.
— Мне?
— Да, вам, мистер Хардвик.
Они шли по дорожке вдоль скалы. Джеймс остановился и взглянул на мисс Силвер:
— Что вы хотите этим сказать?
— Я думаю, вы понимаете.
— Уверяю, нет.
— Тогда говорить больше не о чем.
— Но я хочу знать, что вы имели в виду.
— Очень простую вещь. Вы что-то знаете, но от полиции это скрыли. Я думаю, настало время, когда вы не имеете больше права молчать.
— Весьма смелое предположение с вашей стороны.
— Но ведь это правда, не так ли?
— Какие у вас основания так думать, хотел бы я знать?
Помолчав немного, мисс Силвер сказала:
— Вы, конечно, знаете, как образуются коралловые рифы. Они складываются из мельчайших живых организмов. Вы спрашиваете, как я пришла к такому выводу?
Пусть это сравнение будет вам ответом. Вряд ли я сумею объяснить это лучше. Выводы возникают на основе бесчисленного множества мелких наблюдений. С тех пор как я согласилась оказать миссис Мейбери профессиональную помощь, моей обязанностью стало наблюдение за остальными людьми этого дома.
— И за мной?
— Да, мистер Хардвик.
— И к какому же выводу вы пришли?
— Что вы глубоко озабочены.
— А вам это кажется странным, когда практически в моем доме убит человек?
— О нет. В самой озабоченности, — мисс Силвер слегка выделила последнее слово, — ничего странного нет. Но у вас в доме живет сейчас миссис Филд, а ваша жена и мистер Филд были тесно связаны…
— Тогда могу я узнать…
— Конечно. Меня удивила не ваша озабоченность, а то, что она породила в вашем сознании конфликт. Мне пришлось задуматься, что кроется за этим конфликтом. Ответ может быть только один — вы что-то видели или слышали, о чем должны рассказать полиции, но решитесь ли… Какое-то время я думала, что вы сами замешаны в убийстве.
Ваша жена явно боялась не только за свою подругу Пеппи, но и за вас. Я видела, в каком напряжении она была до сегодняшней прогулки с вами. Совершенно очевидно, что с души у нее свалился тяжелый камень. Ее сомнения вы развеяли. Однако вам самому это не принесло облегчения.
— Я, конечно, не могу вам помешать упражнять свое воображение, но неужто вы думаете, что таким образом помогаете Пеппи Мейбери?
— Надеюсь, что помогаю.
Джеймса поразил тон, которым это было сказано.
Он ожидал чего угодно — обиды, возмущения, оправданий, но только не этой глубокой, почти скорбной серьезности.
— Мистер Хардвик, — продолжала мисс Силвер все в той же тональности, — выслушайте меня, пожалуйста, и, если возможно, без возмущения. Вы спрашиваете, почему я думаю, что вы обладаете сведениями, которые скрываете от полиции. Мне бы хотелось подробно ответить на этот вопрос. В ту ночь, в среду, когда миссис Мейбери отправилась на встречу с Эланом, она шла по той же дорожке, что и мы с вами сейчас. Окна вашей гардеробной выходят в сад, и из них видна эта дорожка, как и из окон прилегающей спальни. В ту жаркую ночь все окна, конечно, были открыты.
— Дорогая мисс Силвер, весь тот день я провел в дороге. Неужели вы думаете, что я стоял ночью у окна?
— Вы быстро поняли, о чем идет речь. Не буду мучить вас подробностями. Вы могли видеть или слышать, как миссис Мейбери шла по саду. Она говорила мне, что ей будто бы послышались шаги на террасе, когда она закрывала садовую калитку. Ее это очень напугало, и она бросилась бегом к тропинке, которая вела на пляж. Когда она после того, как увидела мертвого Элана, в ужасном состоянии возвращалась назад, ей показалось, что наверху, недалеко от тропинки, кто-то наблюдает за ней.
Она подумала, что это убийца, и в ужасе снова бросилась бежать.
— А вы могли бы объяснить, почему этот «убийца», вместо того чтобы скрыться, торчал возле тропинки?
— Как раз об этом я и хотела сказать, мистер Хардвик.
Я совершенно уверена, что стоявший там человек был не убийца. Тому, кто убил Элана Филда, необходимо было как можно скорее скрыться. Единственное, что могло его задержать, — это то, что он не успел скрыться, потому что по тропинке на пляж кто-то спускался. Это могло вынудить его или ее притаиться внизу под скалой, пока не освободится путь. Не могу себе представить, чтобы убийца задержался на вершине скалы. Поэтому у меня есть основания предполагать, что это были вы. Вы стояли там и наблюдали. Ваши показания могут иметь чрезвычайную важность.
— Мисс Силвер, у вас очень богатое воображение.
— Я говорю то, что думаю. Но разрешите мне продолжить. Наверное, после того, как Пеппи Мейбери вышла из дома, вы пошли следом за ней. Но на пляж спускаться не стали, не желая вмешиваться в ее дела. Однако и в дом не вернулись, не захотев оставить ее одну на пляже. У нее ветреный характер, она способна на необдуманные поступки. К тому же Пеппи — давняя подруга вашей жены. В общем, вы чувствовали ответственность за нее.
Джеймс Хардвик испытывал то, что нередко чувствовали клиенты мисс Силвер, — удивление, возмущение, уважение и еще странное ощущение, что тебя разглядывают в увеличительное стекло, и никуда от этого не деться.
Мисс Силвер подробно описала не только его поступки, но и мотивы, двигавшие им. Джеймс не нашелся, что сказать, и продолжал слушать.
После короткой паузы мисс Силвер заговорила вновь:
— Благодаря месту, где вы стояли, — вблизи пересечения двух тропинок, — любые ваши показания могли бы иметь исключительную важность. Человек, стоявший на скале, мог видеть, кто поднимался с пляжа. Если этим человеком были вы, — а я не сомневаюсь в этом, — то только вы, вы один можете сказать, сколько человек поднялось по тропинке. Судя по тому, в каком виде было платье мисс Мейбери, кровь еще не успела свернуться, да и по другим показаниям ясно, что убийство было совершено незадолго до появления Пеппи в пляжном домике. Вполне возможно, что убийца затаился, услышав, что кто-то спускается по тропинке. Но после того как подруга вашей жены вошла в пляжный домик, путь освободился, и убийца не стал бы терять время. Поднимался ли кто-то еще по тропинке до ее возвращения?
Джеймс не видел другого выхода, как только промолчать.
— Это все чистейшей воды догадки, — наконец сказал он.
— Мистер Хардвик, если вы не последовали за Пеппи Мейбери, где тогда вы были? Не думаю, что в доме. Ваша жена довольно долго отсутствовала. Она и миссис Мейбери избавлялись от улик. Почему она не предложила позвать вас на помощь? Не выказала опасения, что вы можете проснуться? Я думаю, она знала, что вас нет в спальне.
— В доме было полно людей, которые не проснулись.
— Комната Треверов расположена в конце коридора слева от лестничной площадки, комната миссис Филд — там же справа, поэтому они могли ничего не слышать. А леди Кастлтон, чья комната рядом с комнатой миссис Мейбери, приняла снотворное.
— Разве?
— Она жаловалась на головную боль. Ваша жена проводила ее наверх и видела, что она приняла две таблетки.
Потом, когда все разошлись, Кармона снова заглянула к леди Кастлтон, чтобы убедиться, что та заснула.
Джеймс Хардвик промолчал, и мисс Силвер продолжила:
— Я не буду больше вас мучить. Какие бы причины для молчания у вас ни были, я прошу вас взвесить их перед лицом следующих фактов. Пеппи Мейбери была бы арестована сегодня же вечером, если бы не открылись некоторые обстоятельства, которые полиции пришлось принять во внимание. Но если больше ничего не обнаружится, боюсь, арест неизбежен. Прошу вас, подумайте о последствиях. Если бы это была даже не Пеппи, а другой невинный человек, которого бы арестовали, что это означало бы для него? Несчастье… гибель! И в конце концов вам все равно пришлось бы все рассказать. Есть и еще одно обстоятельство, о котором вы, возможно, не знаете. Элан Филд, я полагаю, был убит тем, кого он шантажировал.
У меня есть некоторые подозрения, что этот человек снова подвергся шантажу. Подумайте, может ли он, уже готовый на все, сдержаться при повторной угрозе? Умоляю вас, подумайте о том, что я вам сказала.
Мисс Силвер повернулась и пошла к дому. Разговор был окончен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Адела Кастлтон, в тонком черном платье, сидела, слегка наклонившись над картами Она то клала на стол короля, то поднимала даму, передвигала бубны, червы, трефы и пики, сосредоточенно и уверенно раскладывая пасьянс.
Полковник Тревер читал «Тайме». По вечерам он обычно ничем больше не занимался, и только изредка его удавалось уговорить сыграть партию в бридж. Порой он засыпал прямо за картами, но даже Мейзи усвоила, что лучше его не будить. Сама она перелистывала последний номер журнала «Вог», ахая над экстравагантными моделями и воображая себя в этих роскошных туалетах, требовавших тонкой талии, фантастического роста и ультрамодных причесок.
Эстер оставила свое вязание и принялась за вышивание. Она вышивала большую букву "X" на полотенцах для лица, предназначенных в подарок Кармоне. Полотенца были из тончайшей ткани, а узор и вышивка очень изящны. Эстер принадлежала к тому типу женщин, кого шитье успокаивает. В ее добрых глазах светилось удовольствие, настроение было ровным и умиротворенным.
Трое самых молодых из компании сидели вместе.
Джеймс Хардвик читал журнал, Пеппи держала книгу, но не читала. Полистав, она бросила ее и взялась за другую. Она то и дело обращалась то к Кармоне, то к Джеймсу, то к Мейзи Тревер, то к мисс Силвер, то к Эстер Филд с вопросами, которые не требовали ответа. Болтала какую-то чепуху то об одном, то о другом, по мере того как мысли ее мучительно метались от предмета к предмету, не находя покоя. Она беспрерывно курила, зажигая одну сигарету от другой. Внушительная пепельница, которую Октавиус Хардвик получил в качестве приза за победу в гольф-турнире на исходе века, была доверху наполнена окурками.
Джеймс наконец отложил журнал и вышел на террасу.
Мисс Силвер, проводив его взглядом, заметила, что на улице посвежело.
— Стоит такая чудесная погода! Грешно не насладиться ею сполна. Думаю, мистер Хардвик не будет против, если я составлю ему компанию, — сказала она, обращаясь не то к Кармоне, не то ко всем сразу.
— О, конечно нет, — тихо ответила Кармона.
Мисс Силвер спрятала в сумку вязанье, розовый клубок и спицы. Подойдя к балконной двери, оглянулась.
Кармона и Пеппи смотрели ей вслед. Эстер Филд оторвала взгляд от вышивки. Адела Кастлтон разглядывала раскинутые карты, держа в поднятой руке пикового туза.
Воздух на террасе был восхитительный. Джеймс Хардвик немало удивился, когда увидел, что за ним следует мисс Силвер.
Приблизившись к нему, она сказала:
— Вы, конечно, предпочли бы побыть в одиночестве, но я буду вам очень признательна, если вы сможете уделить мне немного времени. Может, пройдемся по саду и выйдем на скалу? Там, наверное, прохладнее.
— А нам надо освежиться?
— Думаю, да.
Они шли по зацементированной дорожке и молчали, пока не вышли на скалу.
— Так о чем вы хотите со мной поговорить? — спросил наконец Джеймс Хардвик.
— О миссис Мейбери.
— Что тут скажешь…
— Мне думается, немало.
— И что же?
Мисс Силвер не обиделась на резковатый тон. Ее предположения подтверждались.
— Боюсь, она долго не выдержит, — серьезно сказала мисс Силвер.
Джеймс бросил сигарету, которую курил:
— Эбботт — ваш друг. Они хотят арестовать ее?
— Не знаю.
— Что же их удерживает?
— Я верю, что она рассказала правду. Правда ведь сразу видна. Кроме того… — она сделала небольшую паузу, — надо рассмотреть и другие версии.
— Они подозревают еще кого-то?
— Это трудный и запутанный случай. А где майор Мейбери? Ему следовало бы быть здесь.
— Он скоро появится. Утром я дозвонился до него. Он вылетает.
— Рада это слышать. Такое бремя ей не под силу. Надо это учитывать. Дело даже не в том, сумеет ли она избежать ареста. Она пережила ужасный шок и находится в постоянном стрессе. Мне кажется, следует задуматься над этим.
— Мне?
— Да, вам, мистер Хардвик.
Они шли по дорожке вдоль скалы. Джеймс остановился и взглянул на мисс Силвер:
— Что вы хотите этим сказать?
— Я думаю, вы понимаете.
— Уверяю, нет.
— Тогда говорить больше не о чем.
— Но я хочу знать, что вы имели в виду.
— Очень простую вещь. Вы что-то знаете, но от полиции это скрыли. Я думаю, настало время, когда вы не имеете больше права молчать.
— Весьма смелое предположение с вашей стороны.
— Но ведь это правда, не так ли?
— Какие у вас основания так думать, хотел бы я знать?
Помолчав немного, мисс Силвер сказала:
— Вы, конечно, знаете, как образуются коралловые рифы. Они складываются из мельчайших живых организмов. Вы спрашиваете, как я пришла к такому выводу?
Пусть это сравнение будет вам ответом. Вряд ли я сумею объяснить это лучше. Выводы возникают на основе бесчисленного множества мелких наблюдений. С тех пор как я согласилась оказать миссис Мейбери профессиональную помощь, моей обязанностью стало наблюдение за остальными людьми этого дома.
— И за мной?
— Да, мистер Хардвик.
— И к какому же выводу вы пришли?
— Что вы глубоко озабочены.
— А вам это кажется странным, когда практически в моем доме убит человек?
— О нет. В самой озабоченности, — мисс Силвер слегка выделила последнее слово, — ничего странного нет. Но у вас в доме живет сейчас миссис Филд, а ваша жена и мистер Филд были тесно связаны…
— Тогда могу я узнать…
— Конечно. Меня удивила не ваша озабоченность, а то, что она породила в вашем сознании конфликт. Мне пришлось задуматься, что кроется за этим конфликтом. Ответ может быть только один — вы что-то видели или слышали, о чем должны рассказать полиции, но решитесь ли… Какое-то время я думала, что вы сами замешаны в убийстве.
Ваша жена явно боялась не только за свою подругу Пеппи, но и за вас. Я видела, в каком напряжении она была до сегодняшней прогулки с вами. Совершенно очевидно, что с души у нее свалился тяжелый камень. Ее сомнения вы развеяли. Однако вам самому это не принесло облегчения.
— Я, конечно, не могу вам помешать упражнять свое воображение, но неужто вы думаете, что таким образом помогаете Пеппи Мейбери?
— Надеюсь, что помогаю.
Джеймса поразил тон, которым это было сказано.
Он ожидал чего угодно — обиды, возмущения, оправданий, но только не этой глубокой, почти скорбной серьезности.
— Мистер Хардвик, — продолжала мисс Силвер все в той же тональности, — выслушайте меня, пожалуйста, и, если возможно, без возмущения. Вы спрашиваете, почему я думаю, что вы обладаете сведениями, которые скрываете от полиции. Мне бы хотелось подробно ответить на этот вопрос. В ту ночь, в среду, когда миссис Мейбери отправилась на встречу с Эланом, она шла по той же дорожке, что и мы с вами сейчас. Окна вашей гардеробной выходят в сад, и из них видна эта дорожка, как и из окон прилегающей спальни. В ту жаркую ночь все окна, конечно, были открыты.
— Дорогая мисс Силвер, весь тот день я провел в дороге. Неужели вы думаете, что я стоял ночью у окна?
— Вы быстро поняли, о чем идет речь. Не буду мучить вас подробностями. Вы могли видеть или слышать, как миссис Мейбери шла по саду. Она говорила мне, что ей будто бы послышались шаги на террасе, когда она закрывала садовую калитку. Ее это очень напугало, и она бросилась бегом к тропинке, которая вела на пляж. Когда она после того, как увидела мертвого Элана, в ужасном состоянии возвращалась назад, ей показалось, что наверху, недалеко от тропинки, кто-то наблюдает за ней.
Она подумала, что это убийца, и в ужасе снова бросилась бежать.
— А вы могли бы объяснить, почему этот «убийца», вместо того чтобы скрыться, торчал возле тропинки?
— Как раз об этом я и хотела сказать, мистер Хардвик.
Я совершенно уверена, что стоявший там человек был не убийца. Тому, кто убил Элана Филда, необходимо было как можно скорее скрыться. Единственное, что могло его задержать, — это то, что он не успел скрыться, потому что по тропинке на пляж кто-то спускался. Это могло вынудить его или ее притаиться внизу под скалой, пока не освободится путь. Не могу себе представить, чтобы убийца задержался на вершине скалы. Поэтому у меня есть основания предполагать, что это были вы. Вы стояли там и наблюдали. Ваши показания могут иметь чрезвычайную важность.
— Мисс Силвер, у вас очень богатое воображение.
— Я говорю то, что думаю. Но разрешите мне продолжить. Наверное, после того, как Пеппи Мейбери вышла из дома, вы пошли следом за ней. Но на пляж спускаться не стали, не желая вмешиваться в ее дела. Однако и в дом не вернулись, не захотев оставить ее одну на пляже. У нее ветреный характер, она способна на необдуманные поступки. К тому же Пеппи — давняя подруга вашей жены. В общем, вы чувствовали ответственность за нее.
Джеймс Хардвик испытывал то, что нередко чувствовали клиенты мисс Силвер, — удивление, возмущение, уважение и еще странное ощущение, что тебя разглядывают в увеличительное стекло, и никуда от этого не деться.
Мисс Силвер подробно описала не только его поступки, но и мотивы, двигавшие им. Джеймс не нашелся, что сказать, и продолжал слушать.
После короткой паузы мисс Силвер заговорила вновь:
— Благодаря месту, где вы стояли, — вблизи пересечения двух тропинок, — любые ваши показания могли бы иметь исключительную важность. Человек, стоявший на скале, мог видеть, кто поднимался с пляжа. Если этим человеком были вы, — а я не сомневаюсь в этом, — то только вы, вы один можете сказать, сколько человек поднялось по тропинке. Судя по тому, в каком виде было платье мисс Мейбери, кровь еще не успела свернуться, да и по другим показаниям ясно, что убийство было совершено незадолго до появления Пеппи в пляжном домике. Вполне возможно, что убийца затаился, услышав, что кто-то спускается по тропинке. Но после того как подруга вашей жены вошла в пляжный домик, путь освободился, и убийца не стал бы терять время. Поднимался ли кто-то еще по тропинке до ее возвращения?
Джеймс не видел другого выхода, как только промолчать.
— Это все чистейшей воды догадки, — наконец сказал он.
— Мистер Хардвик, если вы не последовали за Пеппи Мейбери, где тогда вы были? Не думаю, что в доме. Ваша жена довольно долго отсутствовала. Она и миссис Мейбери избавлялись от улик. Почему она не предложила позвать вас на помощь? Не выказала опасения, что вы можете проснуться? Я думаю, она знала, что вас нет в спальне.
— В доме было полно людей, которые не проснулись.
— Комната Треверов расположена в конце коридора слева от лестничной площадки, комната миссис Филд — там же справа, поэтому они могли ничего не слышать. А леди Кастлтон, чья комната рядом с комнатой миссис Мейбери, приняла снотворное.
— Разве?
— Она жаловалась на головную боль. Ваша жена проводила ее наверх и видела, что она приняла две таблетки.
Потом, когда все разошлись, Кармона снова заглянула к леди Кастлтон, чтобы убедиться, что та заснула.
Джеймс Хардвик промолчал, и мисс Силвер продолжила:
— Я не буду больше вас мучить. Какие бы причины для молчания у вас ни были, я прошу вас взвесить их перед лицом следующих фактов. Пеппи Мейбери была бы арестована сегодня же вечером, если бы не открылись некоторые обстоятельства, которые полиции пришлось принять во внимание. Но если больше ничего не обнаружится, боюсь, арест неизбежен. Прошу вас, подумайте о последствиях. Если бы это была даже не Пеппи, а другой невинный человек, которого бы арестовали, что это означало бы для него? Несчастье… гибель! И в конце концов вам все равно пришлось бы все рассказать. Есть и еще одно обстоятельство, о котором вы, возможно, не знаете. Элан Филд, я полагаю, был убит тем, кого он шантажировал.
У меня есть некоторые подозрения, что этот человек снова подвергся шантажу. Подумайте, может ли он, уже готовый на все, сдержаться при повторной угрозе? Умоляю вас, подумайте о том, что я вам сказала.
Мисс Силвер повернулась и пошла к дому. Разговор был окончен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32