Неожиданно она сделала движение плечами, и платье упало к ее ногам. Она стояла перед Чао Таем совершенно обнаженная.
Чао Тай вскочил на ноги. Он обнял ее, подняли отнес на кушетку. Когда они были вместе в первый раз, она была почти холодна, но сейчас ее страсть не уступала страсти Чао Тая. Он подумал, что никогда так сильно не любил женщину.
Утолив желание, они просто лежали, прижавшись друг к другу. Чао Тай заметил, что лодка замедляет ход, очевидно, они подходят к причалу в корейском квартале.
Он услышал какой-то шум на палубе. Он хотел сесть и потянулся за одеждой, которая была свалена в кучу на полу перед кушеткой. Но Ю-су обхватила своими мягкими руками его за шею.
— Не уходи! — прошептала она. Наверху раздался громкий хруст, за ним последовали сердитые выкрики и ругательства. В каюту ворвался Ким Сан, в руках у него был нож. Руки Ю-су крепче сжали горло Чао Тая, ощущение было такое, будто оно в тисках.
— Кончай его! — крикнула она Ким Сану.
Чао Тай схватил ее руки. Пытаясь освободиться от ее хватки, он рвался с кушетки, но девушка своим весом толкала его назад. Ким Сан подскочил к кушетке и занес свой нож, нацеливаясь в грудь Чао Тая. Неимоверным усилием он сбросил с себя Ю-су. Ким Сан нанес удар в тот момент, когда девушка, извиваясь, пыталась задержать Чао Тая. Нож вошел в незащищенный бок Ю-су. Ким Сан вытащил лезвие и стал пятиться назад, с ужасом уставившись на кровь, хлынувшую из ранью девушки. Чао Тай сбросил безвольные руки Ю-су, спрыгнул с кушетки и схватил руку Ким Сана с ножом. Ким пришел в себя. Он нанес сильнейший удар в правый глаз Чао Тая. Но Чао Тай уже двумя руками держал противника за руку. Он вывернул ее таким образом, чтобы острие ножа смотрело в грудь Кима. Ким снова ударил Чао Тая, теперь левой рукой, но в этот момент Чао Тай сильно толкнул руку с ножом вперед. Нож вошел глубоко в грудь противника.
Оп отшвырнул Ким Сана к стене и повернулся Ю-су. Она лежала, свесившись с кушетки, и зажимала рукой рану. Кровь не переставал струилась сквозь пальцы.
Она подняла голову и посмотрела на Чао Тая странным остановившимся взглядом. Ее губы задвигались.
— Это должна была сделать я! — прошептала она. — Моей стране нужно оружие, мы должны снова стать великой державой! Прости меня… — Ее рот судорожно дернулся. — Да здравствует Корея! — выдохнула она. Дрожь пробежала по ее телу, голова откинулась назад.
Чао Тай услышал, как на палубе яростно ругается Ма Жун. Он помчался наверх, как был, обнажённым. Ма Жун отчаянно дрался с высоким лодочником. Чао Тай обхватил голову лодочника и резко повернул ее. Человек уже упал, а Чао Тай все продолжал держать его. Быстрым движением он столкнул тело лодочника в воду.
— Я позабочусь о другом, — пропыхтел Ма Жун. — Третий, наверное, спрыгнул в воду. — Левая рука Ма Жуна сильно кровоточила.
— Пойдем вниз, — сказал Чао Тай. — Я перевяжу тебе руку.
Ким Сан сидел на полу, нa том же месте, где его осттавил Чао Тай, облокотившись о стену. Черты его красивого лица были искажены, прозрачные глаза устремлены на Ю-су.
Увидев, что губы раненого шевелятся, Чао Тай нагнулся и спросил:
— Где оружие?
— Оружие? — пробормотал Ким Сан. — Это был розыгрыш! Я одурачил ее, а она и поверила! — Он застонал, руки его конвульсивно задвигались около рукоятки ножа, торчащего из груди. Пот и слезы заливали его лицо, он выдохнул: — Она… она… Какие мы свиньи! — и сжал свои обескровленные губы.
— Если это не оружие, то что же вы провозите контрабандой? — сердито спросил Чао Тай.
Ким Сан открыл рот. Струя крови хлынула оттуда. Закашлявшись, он произнес:
— Золото!
Его тело обвисло и повалилось на пол.
Ма Жун с любопытством переводил взгляд с мертвой девушки на Ким Сана. Он спросил:
— Она хотела предупредить тебя, поэтому он ее и убил, верно?
Чао Тай кивнул.
Он быстро оделся. Затем осторожно положи лтело девушки на кушетку и накрыл его белым платьем. Цвет скорби, — подумал он. Глядя на ее спокойное лицо, Чао Тай мягко сказал другу:
— Преданность.., это самое прекрасное из того, что есть на свете, Ма Жун.
— Красивое чувство, — раздался голос сзади.
Чао Тай и Ма Жуп обернулись.
По Кай выглядывал из узкого окошка, опершись локтями о нижний край.
— Боже мой! — воскликнул Ма Жун. — Я совсем забыл о тебе.
— Нехорошо! — отозвался По Кай. — Я использовал оружие слабого, сбежал и укрылся на узком мостике, опоясывающем лодку.
— Заходи, — сварливо сказал Ма Жун. — Поможешь обработать мою руку.
— Из тебя хлещет кровь, как из свиньи, — удрученно вздохнул Чао Тай. Он поднял с пола длинный шарф Ю-су и стал бинтовать им руку Ма Жуна. — Что случилось? — спросил он друга.
— Вдруг, — начал рассказ Ма Жун, — один из этих мерзавцев схватил меня сзади. Я хотел наклониться и сбросить его, но тут второй ударил меня в солнечное сплетение и достал нож. Я подумал, что со мной все кончено, но вдруг парень, который держал меня сзади, отпустил меня. В последний момент я откатился в сторону, и нож попал мне в левую руку. Я врезал коленом ему в пах, а правой рукой так сильно стукнул в челюсть, что он вывалился за перила. Парень, который находился за мной, к тому времени оценил ситуацию и сам прыгнул в воду. Третий из них был на мне. Он был мощным парнем, а я не мог владеть левой рукой. Ты появился как раз вовремя!
— Это остановит кровь, — сказал Чао Тай, завязывая концы шарфа вокруг шеи Ма Жуна. — Не снимай эту повязку.
Ма Жун поморщился, когда Чао Тай покрепче затянул повязку. Потом он спросил:
— Где этот неистовый поэт?
— Пойдем на палубу, — сказал Чао Тай. — Наверное, он уже опустошил все кувшины с вином!
Но когда они поднялись, палуба была пуста. Они позвали По Кая. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был плеск весел, доносившийся издалека сквозь туман. С ужасными ругательствами Ма Жул бросился на корму. Спасательной шлюпки не было.
Глава 14
Судья Ди рассуждает о двух покушениях на убийство; незнакомка предстает перед судом
Ма Жун и Чао Тай вернулись в суд около полуночи. Они пришвартовали корейскую лодку к мосту Радуги и велели стражникам подняться на борт и проследить, чтобы там все оставалось нетронутым.
Судья Ди все еще сидел у себя в кабинете со старшиной Хуном. Он поднял глаза и в удивлении посмотрел на взъерошенную парочку.
Однако по мере того как Ма Жун излагал их историю, удивление судьи сменялось гневом. Когда Ма Жун закончил, судья вскочил с места и, заложив руки за спину, начал быстрыми шагами мерить кабинет.
— Невероятно! — вдруг взорвался оп. — Этот убийца нападает на двух моих помощников сразу после попытки устранить меня!
Ма Жун и Чао Тай в замешательстве посмотрели на Хуна. Он вполголоса быстро рассказал им о подломившейся доске на мосту через ущелье. Правда, он опустил в рассказе предупреждение мертвеца-судьи. Он знал, что эту неустрашимую пару может до смерти испугать только сверхъестественное.
— Эти сукины дети хорошо плетут свои сети, — рассудил Чао Тай. — Их нападение на нас было очень хорошо продумало. Тот разговор в Саду девяти цветов наверняка был заранее отрепетировал!
Судья Ди их не слушал. Остановившись, он произнес:
— Итак, они занимаются контрабандой золота! Слухи об оружии распускались, только чтобы отвлечь мое внимание. Но для чего им поставлять золото в Корею? Я всегда полагал, что там достаточно золота.
Он со злостью дернул себя за бороду. Потом сел за письменный стол и продолжил:
— Чуть раньше мы с Хуном рассуждали, зачем эти негодяи хотели избавиться от меня. Мы пришли к заключению, что они предполагают, будто я знаю о них гораздо больше, чем знаю на самом деле. Но зачем убивать вас? Нападение на лодку было задумало после того, как вы покинули По Кая и Ким Сана. Постарайтесь вспомнить, не сказали вы во время обеда чего-нибудь, что насторожило их?
Ма Жунн нахмурился и стал сосредоточенно думать. Чао Тай теребил свои жидкие усики и наконец произнес:
— Вроде бы это был обычный шутливый разговор. Разве только… — Он в отчаянии затряс головой.
— Я упомянул о нашем походе к заброшенному храму, — опередил товарища Ма Жун. — Поскольку вы заявили на заседании, что собираетесь арестовать А Куала, я подумал, что не вредно будет упомянуть о том, что мы видели его там.
— Вы упоминали о том старом хламе в нише? — спросил старшина Хул.
— Да, — подтвердил Ма Жун. — Ким Сан даже поиздевался лад нами по этому поводу.
Судья стукнул кулаком по столу.
— Я понял! — воскликнул оп. — Это старье очень много для них значит.
Достав из рукава веер, судья начал энергично им обмахиваться, а потом обратился к Ма Жуну и Чао Таю:
— Послушайте, вам надо быть поосторожнее, имея дело с такими негодяями. А Куан перед смертью рассказал все, что нам было нужно, а те корейские лодочники, скорее всего, выполняли приказ Ким Сана. Они — пешки. Но если бы вы задержали Ким Сана, то мы бы уже разгадали всю головоломку.
— Да, — печально сказал Чао Тай, почесав голову. — Если бы я его поймал, надо думать, все было бы прекрасно. Но все произошло так быстро! Как говорится, все закончилось, не успев начаться.
— Забудь о том, что я сказал, — проговорил с улыбкой судья. — Я был не прав. Однако обидно, что По Кай видел вас в момент смерти Ким Сана. Теперь этот подонок знает столько же, сколько и мы. Если бы его там не было, oн бы не узнал, предал ли Ким Сан заговор или нет, и это вынудило бы его поволноваться. А волнение заставило бы его наделать глупостей — то есть выдать себя.
— Может быть, стоило допросить под пытками судовладельцев Ку и Йи? — с надеждой спросил Ма Жун. — В конце концов, их управляющие пытались убить меня и Чао Тая.
— У нас лет ни малейших доказательств вины Ку и Йи, — сказал судья. — Мы знаем лишь, что корейцы играют решающую роль в той преступной махинации, которую они хотели провернуть. Нам, в частности, известно, что они собирались контрабандой переправить золото в Корею. Судья Ван сделал неудачный выбор, доверив этой девушке хранение бумаг. Очевидно, она показала их своему другу Киму, а тот их украл, поскольку документы полностью его изобличали. Oни не посмели уничтожить шкатулку — побоялись, что судья Ван оставил записку, в которой указал, где находятся документы. А позже, если бы у нее не оказалось документов, ее бы арестовали по подозрению в краже. Возможно, по той же причине были похищены бумаги из архива судьи. У преступников, без сомнения, есть разветвленная сеть осведомителей. Даже в столице у них были агенты! Ведь каким-то образом они узнали об исчезновении женщины из дома Фаня. Во всяком случае, я уверен, у них была связь с этим надутым индюком, сюцаем Цзао. Мы собрали несколько разрозненных фактов, но ключа, который дал бы возможность разгадать эту запутанную историю, у нас пока нет. — Судья Ди глубоко вздохнул и добавил: — Уже далеко заполночь. Вы устали, поэтому отправляйтесь отдыхать. Старшина, по пути разбудите несколько чиновников и велите им написать объявления о задержании По Кая по обвинению в покушении на убийство. Пусть также дадут описание его внешности. И пусть стражники этой же ночью развесят объявления на воротах суда и на всех больших зданиях города, чтобы утром люди могли прочесть их. Если мы поймаем этого ускользающего от нас негодяя, возможно, у нас появится надежда раскрыть дело!
На следующее утро, когда судья Ди завтракал в своем кабинете, где находился также старшина Хун, вошел начальник стражи и доложил о просьбе судовладельцев Ку и Йи принять их.
— Передайте, — резко сказал судья Ди, — что я жду их на утреннем заседании. Все, что они хотят сообщить мне, пусть скажут публично.
Вскоре в кабинете появились Ма Жун, Чао Тай и Тан. Последний выглядел хуже, чем накануне: у него было серое лицо, руки дрожали. Заикаясь, он произнес:
— Это… ужасно! В наших краях никогда не было ничего подобного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Чао Тай вскочил на ноги. Он обнял ее, подняли отнес на кушетку. Когда они были вместе в первый раз, она была почти холодна, но сейчас ее страсть не уступала страсти Чао Тая. Он подумал, что никогда так сильно не любил женщину.
Утолив желание, они просто лежали, прижавшись друг к другу. Чао Тай заметил, что лодка замедляет ход, очевидно, они подходят к причалу в корейском квартале.
Он услышал какой-то шум на палубе. Он хотел сесть и потянулся за одеждой, которая была свалена в кучу на полу перед кушеткой. Но Ю-су обхватила своими мягкими руками его за шею.
— Не уходи! — прошептала она. Наверху раздался громкий хруст, за ним последовали сердитые выкрики и ругательства. В каюту ворвался Ким Сан, в руках у него был нож. Руки Ю-су крепче сжали горло Чао Тая, ощущение было такое, будто оно в тисках.
— Кончай его! — крикнула она Ким Сану.
Чао Тай схватил ее руки. Пытаясь освободиться от ее хватки, он рвался с кушетки, но девушка своим весом толкала его назад. Ким Сан подскочил к кушетке и занес свой нож, нацеливаясь в грудь Чао Тая. Неимоверным усилием он сбросил с себя Ю-су. Ким Сан нанес удар в тот момент, когда девушка, извиваясь, пыталась задержать Чао Тая. Нож вошел в незащищенный бок Ю-су. Ким Сан вытащил лезвие и стал пятиться назад, с ужасом уставившись на кровь, хлынувшую из ранью девушки. Чао Тай сбросил безвольные руки Ю-су, спрыгнул с кушетки и схватил руку Ким Сана с ножом. Ким пришел в себя. Он нанес сильнейший удар в правый глаз Чао Тая. Но Чао Тай уже двумя руками держал противника за руку. Он вывернул ее таким образом, чтобы острие ножа смотрело в грудь Кима. Ким снова ударил Чао Тая, теперь левой рукой, но в этот момент Чао Тай сильно толкнул руку с ножом вперед. Нож вошел глубоко в грудь противника.
Оп отшвырнул Ким Сана к стене и повернулся Ю-су. Она лежала, свесившись с кушетки, и зажимала рукой рану. Кровь не переставал струилась сквозь пальцы.
Она подняла голову и посмотрела на Чао Тая странным остановившимся взглядом. Ее губы задвигались.
— Это должна была сделать я! — прошептала она. — Моей стране нужно оружие, мы должны снова стать великой державой! Прости меня… — Ее рот судорожно дернулся. — Да здравствует Корея! — выдохнула она. Дрожь пробежала по ее телу, голова откинулась назад.
Чао Тай услышал, как на палубе яростно ругается Ма Жун. Он помчался наверх, как был, обнажённым. Ма Жун отчаянно дрался с высоким лодочником. Чао Тай обхватил голову лодочника и резко повернул ее. Человек уже упал, а Чао Тай все продолжал держать его. Быстрым движением он столкнул тело лодочника в воду.
— Я позабочусь о другом, — пропыхтел Ма Жун. — Третий, наверное, спрыгнул в воду. — Левая рука Ма Жуна сильно кровоточила.
— Пойдем вниз, — сказал Чао Тай. — Я перевяжу тебе руку.
Ким Сан сидел на полу, нa том же месте, где его осттавил Чао Тай, облокотившись о стену. Черты его красивого лица были искажены, прозрачные глаза устремлены на Ю-су.
Увидев, что губы раненого шевелятся, Чао Тай нагнулся и спросил:
— Где оружие?
— Оружие? — пробормотал Ким Сан. — Это был розыгрыш! Я одурачил ее, а она и поверила! — Он застонал, руки его конвульсивно задвигались около рукоятки ножа, торчащего из груди. Пот и слезы заливали его лицо, он выдохнул: — Она… она… Какие мы свиньи! — и сжал свои обескровленные губы.
— Если это не оружие, то что же вы провозите контрабандой? — сердито спросил Чао Тай.
Ким Сан открыл рот. Струя крови хлынула оттуда. Закашлявшись, он произнес:
— Золото!
Его тело обвисло и повалилось на пол.
Ма Жун с любопытством переводил взгляд с мертвой девушки на Ким Сана. Он спросил:
— Она хотела предупредить тебя, поэтому он ее и убил, верно?
Чао Тай кивнул.
Он быстро оделся. Затем осторожно положи лтело девушки на кушетку и накрыл его белым платьем. Цвет скорби, — подумал он. Глядя на ее спокойное лицо, Чао Тай мягко сказал другу:
— Преданность.., это самое прекрасное из того, что есть на свете, Ма Жун.
— Красивое чувство, — раздался голос сзади.
Чао Тай и Ма Жуп обернулись.
По Кай выглядывал из узкого окошка, опершись локтями о нижний край.
— Боже мой! — воскликнул Ма Жун. — Я совсем забыл о тебе.
— Нехорошо! — отозвался По Кай. — Я использовал оружие слабого, сбежал и укрылся на узком мостике, опоясывающем лодку.
— Заходи, — сварливо сказал Ма Жун. — Поможешь обработать мою руку.
— Из тебя хлещет кровь, как из свиньи, — удрученно вздохнул Чао Тай. Он поднял с пола длинный шарф Ю-су и стал бинтовать им руку Ма Жуна. — Что случилось? — спросил он друга.
— Вдруг, — начал рассказ Ма Жун, — один из этих мерзавцев схватил меня сзади. Я хотел наклониться и сбросить его, но тут второй ударил меня в солнечное сплетение и достал нож. Я подумал, что со мной все кончено, но вдруг парень, который держал меня сзади, отпустил меня. В последний момент я откатился в сторону, и нож попал мне в левую руку. Я врезал коленом ему в пах, а правой рукой так сильно стукнул в челюсть, что он вывалился за перила. Парень, который находился за мной, к тому времени оценил ситуацию и сам прыгнул в воду. Третий из них был на мне. Он был мощным парнем, а я не мог владеть левой рукой. Ты появился как раз вовремя!
— Это остановит кровь, — сказал Чао Тай, завязывая концы шарфа вокруг шеи Ма Жуна. — Не снимай эту повязку.
Ма Жун поморщился, когда Чао Тай покрепче затянул повязку. Потом он спросил:
— Где этот неистовый поэт?
— Пойдем на палубу, — сказал Чао Тай. — Наверное, он уже опустошил все кувшины с вином!
Но когда они поднялись, палуба была пуста. Они позвали По Кая. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был плеск весел, доносившийся издалека сквозь туман. С ужасными ругательствами Ма Жул бросился на корму. Спасательной шлюпки не было.
Глава 14
Судья Ди рассуждает о двух покушениях на убийство; незнакомка предстает перед судом
Ма Жун и Чао Тай вернулись в суд около полуночи. Они пришвартовали корейскую лодку к мосту Радуги и велели стражникам подняться на борт и проследить, чтобы там все оставалось нетронутым.
Судья Ди все еще сидел у себя в кабинете со старшиной Хуном. Он поднял глаза и в удивлении посмотрел на взъерошенную парочку.
Однако по мере того как Ма Жун излагал их историю, удивление судьи сменялось гневом. Когда Ма Жун закончил, судья вскочил с места и, заложив руки за спину, начал быстрыми шагами мерить кабинет.
— Невероятно! — вдруг взорвался оп. — Этот убийца нападает на двух моих помощников сразу после попытки устранить меня!
Ма Жун и Чао Тай в замешательстве посмотрели на Хуна. Он вполголоса быстро рассказал им о подломившейся доске на мосту через ущелье. Правда, он опустил в рассказе предупреждение мертвеца-судьи. Он знал, что эту неустрашимую пару может до смерти испугать только сверхъестественное.
— Эти сукины дети хорошо плетут свои сети, — рассудил Чао Тай. — Их нападение на нас было очень хорошо продумало. Тот разговор в Саду девяти цветов наверняка был заранее отрепетировал!
Судья Ди их не слушал. Остановившись, он произнес:
— Итак, они занимаются контрабандой золота! Слухи об оружии распускались, только чтобы отвлечь мое внимание. Но для чего им поставлять золото в Корею? Я всегда полагал, что там достаточно золота.
Он со злостью дернул себя за бороду. Потом сел за письменный стол и продолжил:
— Чуть раньше мы с Хуном рассуждали, зачем эти негодяи хотели избавиться от меня. Мы пришли к заключению, что они предполагают, будто я знаю о них гораздо больше, чем знаю на самом деле. Но зачем убивать вас? Нападение на лодку было задумало после того, как вы покинули По Кая и Ким Сана. Постарайтесь вспомнить, не сказали вы во время обеда чего-нибудь, что насторожило их?
Ма Жунн нахмурился и стал сосредоточенно думать. Чао Тай теребил свои жидкие усики и наконец произнес:
— Вроде бы это был обычный шутливый разговор. Разве только… — Он в отчаянии затряс головой.
— Я упомянул о нашем походе к заброшенному храму, — опередил товарища Ма Жун. — Поскольку вы заявили на заседании, что собираетесь арестовать А Куала, я подумал, что не вредно будет упомянуть о том, что мы видели его там.
— Вы упоминали о том старом хламе в нише? — спросил старшина Хул.
— Да, — подтвердил Ма Жун. — Ким Сан даже поиздевался лад нами по этому поводу.
Судья стукнул кулаком по столу.
— Я понял! — воскликнул оп. — Это старье очень много для них значит.
Достав из рукава веер, судья начал энергично им обмахиваться, а потом обратился к Ма Жуну и Чао Таю:
— Послушайте, вам надо быть поосторожнее, имея дело с такими негодяями. А Куан перед смертью рассказал все, что нам было нужно, а те корейские лодочники, скорее всего, выполняли приказ Ким Сана. Они — пешки. Но если бы вы задержали Ким Сана, то мы бы уже разгадали всю головоломку.
— Да, — печально сказал Чао Тай, почесав голову. — Если бы я его поймал, надо думать, все было бы прекрасно. Но все произошло так быстро! Как говорится, все закончилось, не успев начаться.
— Забудь о том, что я сказал, — проговорил с улыбкой судья. — Я был не прав. Однако обидно, что По Кай видел вас в момент смерти Ким Сана. Теперь этот подонок знает столько же, сколько и мы. Если бы его там не было, oн бы не узнал, предал ли Ким Сан заговор или нет, и это вынудило бы его поволноваться. А волнение заставило бы его наделать глупостей — то есть выдать себя.
— Может быть, стоило допросить под пытками судовладельцев Ку и Йи? — с надеждой спросил Ма Жун. — В конце концов, их управляющие пытались убить меня и Чао Тая.
— У нас лет ни малейших доказательств вины Ку и Йи, — сказал судья. — Мы знаем лишь, что корейцы играют решающую роль в той преступной махинации, которую они хотели провернуть. Нам, в частности, известно, что они собирались контрабандой переправить золото в Корею. Судья Ван сделал неудачный выбор, доверив этой девушке хранение бумаг. Очевидно, она показала их своему другу Киму, а тот их украл, поскольку документы полностью его изобличали. Oни не посмели уничтожить шкатулку — побоялись, что судья Ван оставил записку, в которой указал, где находятся документы. А позже, если бы у нее не оказалось документов, ее бы арестовали по подозрению в краже. Возможно, по той же причине были похищены бумаги из архива судьи. У преступников, без сомнения, есть разветвленная сеть осведомителей. Даже в столице у них были агенты! Ведь каким-то образом они узнали об исчезновении женщины из дома Фаня. Во всяком случае, я уверен, у них была связь с этим надутым индюком, сюцаем Цзао. Мы собрали несколько разрозненных фактов, но ключа, который дал бы возможность разгадать эту запутанную историю, у нас пока нет. — Судья Ди глубоко вздохнул и добавил: — Уже далеко заполночь. Вы устали, поэтому отправляйтесь отдыхать. Старшина, по пути разбудите несколько чиновников и велите им написать объявления о задержании По Кая по обвинению в покушении на убийство. Пусть также дадут описание его внешности. И пусть стражники этой же ночью развесят объявления на воротах суда и на всех больших зданиях города, чтобы утром люди могли прочесть их. Если мы поймаем этого ускользающего от нас негодяя, возможно, у нас появится надежда раскрыть дело!
На следующее утро, когда судья Ди завтракал в своем кабинете, где находился также старшина Хун, вошел начальник стражи и доложил о просьбе судовладельцев Ку и Йи принять их.
— Передайте, — резко сказал судья Ди, — что я жду их на утреннем заседании. Все, что они хотят сообщить мне, пусть скажут публично.
Вскоре в кабинете появились Ма Жун, Чао Тай и Тан. Последний выглядел хуже, чем накануне: у него было серое лицо, руки дрожали. Заикаясь, он произнес:
— Это… ужасно! В наших краях никогда не было ничего подобного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26