Мужик, ты не против?
Приятели типа так и не успели выбраться из-за стола. Когда на голову одному из них опустилась тяжелая
(их делают такими тяжелыми специально, да?)
пивная кружка, упал он не на пол, а прямо на стол... лицом в очистки рыбы, которую только что грыз.
Выходя из зала, Лора успела наступить одному из них тяжелой подошвой на лицо. Если хозяева и стали вызывать милицию, то забирать, кроме троих залитых кровью потерпевших, было некого.
Какое-то время они пили пиво возле станции метро. Парни предлагали вместе поехать в только им известный модный дансинг на Лиговке. Они отказались и решили вдвоем пойти в заведение неподалеку.
Было слышно, как скрипят, шатаясь под осенним ветром, ржавые уличные фонари. Лора была обута в испанские ботинки на толстой подошве. Не глядя под ноги, она шагала прямо по лужам.
Припозднившиеся граждане жались к освещенным участкам дороги. Иногда мимо проезжали патрульные машины. Даниил видел, как, расплющивая нос о стекло, милиционеры разглядывали их с Лорой. Лишний раз останавливаться и вылезать из машины милиционерам было лень.
Дойдя до заведения, они заказали по пиву. Даниил трогал набухающую разбитую губу и большими глотками пил из кружки. После адреналиновой инъекции руки дрожали.
Он молчал. Разговаривать о том, что, вот, мол, если бы... да, эх, жалко, парни подошли, а то бы я... и вообще, мало мы им... было глупо, а чего еще говорить, он не знал.
- Ненавижу! - наконец сказала Лора.
- Кого?
- Как кого? Их...
Даниил подумал.
- Парней, которые машут кулаками в пивнушках?
- Мужиков, воняющих, как бесплатный туалет!
- Что они тебе сделали?
- Они козлы! Вот что они сделали!
- За это и выпьем!
- Ты даже не представляешь, что такое мужики!
- Как это я не представляю, что такое мужики?
- Ты пришел, пожрал, сделал секс и спать лег. Никогда не пробовал представить, что чувствует женщина, когда все, что ее окружает, замешано на "делать секс"?
Даниил промолчал.
- Ужасно - бояться надеть платье, которое тебе нравится, потому что ты выйдешь на улицу и тебя начнут трогать. Потными руками... Ты выходишь из дому, и мудень, который душ принимал еще в прошлой жизни, тут же начинает тебя трогать!
Даниил вздохнул. Подобных разговоров он не любил.
- Странная у них в баре музыка играет.
- Когда Густав рассказывает об этих штуках... об освобождении... о том, что человек не должен использовать другого человека... ты понимаешь... я не о fucking пролетариате и буржуазии думаю. Я о девчонках думаю.
- О красивых? Давай думать о них вместе!
- Я читала, что у нас в стране половина женщин - фригидны. Знаешь почему?
- Ты веришь газетам?
- Потому что мужики - козлы. И мир, который они построили, - козлячий мир. Хочешь сидеть дома - делай секс с кретином мужем. Хочешь делать карьеру - с кретином начальником. Знаешь девиц из высотных зданий? Они оформлены секретаршами и офис-менеджерами. А нужны, чтобы, когда босс... с брюхом, как бочка... решит отжигать, то ему не нужно будет покупать проституцию на улице. Эта девица приносит родителям зарплату... а те радуются, что дочурка нашла себе хорошую работу...
- Мы тоже козлы?
- Чего с вас взять? Вас всех убьют через два дня. А эти останутся. Вы хоть после этого благодетелей из себя не строите.
- А как же любовь?
- Любовь?
- Ну да. Читала "Ромео и Джульетту"? Есть такая книжка.
- Последний раз я произносила это слово в девятнадцать лет. Два года назад.
- А потом?
- Потом перестала произносить. Потом все поняла.
- В смысле - нет никакой любви?
- Типа того. То есть любовь - это, конечно... как сказать?.. это важно. Иногда мне жалко, что все так устроено. Что эти скоты сделали так, что сегодня уже нету никакой любви. Только - "делать секс". Причем лучше оральный... чтобы не напрягаться.
Даниил допил пиво. Подумал, стоит ли покупать следующее? Потом спросил:
- Хочешь вина?
- С чего бы это?
- Тебе не кажется, что именно сейчас имеет смысл купить бутылку молодого красного вина? Терпкого на вкус? Очень бы, знаешь, под разговорчик о любви хорошо пошло вино.
- Не знаю. Ну, хорошо. Давай выпьем вина.
Он заставил барменшу выставить на прилавок все вина, какие у нее были, и долго читал надписи на этикетках.
- "Хванчкара". Урожая прошлого года.
- Стоило столько времени умничать, чтобы купить такое говно.
Он налил себе полный стакан, выпил и налил еще один. Все как-то так совпало... Он все-таки стал рассказывать ей о Полине. Хотя и не собирался.
Он выдавливал гнойник, а в этом деле спешить нельзя. Так что "Хванчкару" пришлось покупать еще несколько раз. Он рассказывал ей о всемирном заговоре, который ему удалось раскрыть. О том, что раньше у него все было нормально. Как у всех. Нормальная работа. Нормальные приятели. Его любили девушки... самая важная девушка. А потом мир захохотал ему в лицо и оказалось, что не бывает на свете ничего НОРМАЛЬНОГО. Не бывает "самых важных девушек". Вернее, бывают, но только в кино. Ведь откуда мы можем знать, как "у всех"? Не исключено, что, когда наступает ночь, "все" ложатся в постели и принимаются грызть подушки... сгрызают их до дюжины за ночь.
В ее зеленых глазах стояли большие слезы:
- Бедный...
- Ага. Практически нищий. Духом. И мое есть Царствие Небесное.
- Остришь?
- А что, смешно получилось?
- Попробуй забыть об этом.
- Ты думаешь, я чем последние несколько месяцев занимаюсь?
- Просто ты еще не знал, что для этого нужно...
- А что для этого нужно?
- Я покажу тебе, чтоi для этого нужно.
Она притянула его к себе за кожаный лацкан. Он увидел ее губы рядом со своим лицом и услышал, как она произносит:
- На самом деле для этого нужно очень немного.
28 сентября. Первая половина дня.
Если пить не долго, а ОЧЕНЬ долго, то никогда не знаешь, чем это кончится.
Кто-то решает поразговаривать с Богом. Кто-то слышит, как зеленые черти разговаривают с ним. У Артема все было проще. С утра он почесал щетинистый подбородок и сообщил:
- Желудок расстроился - не поверите! Дальше десяти метров от туалета отходить не рискую.
Они с Гребнем ввалились посреди ночи, поспали всего несколько часов, а потом разбудили их с Лорой:
- Одевайтесь, романтические влюбленные!
- Да! Одевайтесь! Башка трещит! Сдохну сейчас!
"Отстаньте, остолопы", - стонала еле живая Лора. Они не отставали. Они заставили их одеться и выволокли-таки из дому.
Заплетаясь ногами, они брели по пустой улице. Парни водили по сторонам незрячими глазами и хихикали. Час был ранний. Пива попить было негде.
На одном из ларьков висела очень длинная вывеска: "Пиво-Сигареты-Мясо-Водка- Сыр- Чипсы-Кока-Кола". Гребень сказал, что если добавить сюда же "Девушки", то он попросит в ларьке политического убежища.
Артем страдал и штурмом брал заведения, в которых имелся туалет для посетителей.
Они подолгу его ждали. Лора злилась:
- Сначала реши свои проблемы, а потом буди! Какого хрена вы нас разбудили?
Потом Гребень сказал, что в центре, неподалеку от Казанского собора, есть клуб... вернее, бар... он работает круглосуточно... там есть пиво, поехали, а?
В метрошной надписи "Канал Грибоедова" не хватало стартовой "К". Они поднялись по эскалатору и вышли на осенний Невский. На тротуаре лежали сухие, как "Мартини", листья.
Скучавший без дела уличный фотограф навел на них фотоаппарат, заулыбался и затянул:
- Простите-за-беспокойство-можно-вас-на-минуточку-давайте-сделаемотличную-фотографию...
- О! Давайте действительно... это самое... Вы как? Когда еще представится случай?
- Не майся дурью. Далеко до твоего бара?.. в смысле, клуба?
- Недалеко. За углом. Сколько стоит групповое, как бы, фото?
- Смотря чем снимаем. Вам, наверное, на "Полароиде"? Чтобы сразу?
- Гребень! Посмотри на Артема. Нам сейчас придется мыть тротуар.
- Не хами!
- Давайте, давайте, встаем! Нет, не так... Писатель... Лорка... Мы готовы, ты готов? Cheese!
Покривлявшись, будто ищет удачный ракурс, фотограф щелкнул камерой и выдал влажный серый квадратик.
- А где это... В смысле - где мы?
- Деревня! "Полароидом" никогда не снимался? Надо подождать. Сейчас проявится.
Они сунули фотографу деньги и, чуть не стукнувшись головами, нависли над карточкой. Силуэты на снимке проступали постепенно.
- М-да, - сказала Лора.
- Может, фотографу рожу набить?
- Знал, что плохо выгляжу. Не думал, что настолько.
В помещении Артем потрусил к двери с мужским силуэтом. Бестолково толкаясь у стойки, они долго выясняли, кто что пьет, заказывали и разбирались, кто будет платить.
Заведение было маленькое. Десяток деревянных столов, жестяные пепельницы с ажурными краями, пиво в дешевых кружках из толстого стекла. Наверное, вечерами здесь случались веселые массовые драки. Зачем было ехать в центр, чтобы усесться в этой дыре, Даниил не понимал.
Гребень закурил сигарету и сказал:
- Я тут пару недель назад домой заезжал. С сестрой разговаривал. Она мне анекдот рассказала.
- Большая сестра?
- Нет, как бы, маленькая. На одиннадцать лет меня младше.
- О! Мой любимый размерчик! Симпатичная? Познакомь!
- Значит, так. Еще раз услышу - убью. Это не шутка.
- Да ладно. Я ж так. Что с анекдотом?
- Да нет, анекдот-то, как бы, говно. Просто мне понравилось, как она его рассказывала. Было, говорит, у царя три сына: русский, немец и еврей.
Они посмеялись.
- Это еще не все. Было, говорит, у царя три сына: русский, немец и еврей. И сказал им царь: "Кто достанет для меня молодильные яблоки, тому я, как бы, отдам в жены свою дочь..."
Из туалета вернулся Артем. Он схватил кружку, присосался к ней и на стол поставил уже пустую. На секунду зажмурился:
- Не ту эмоцию назвали оргазмом!
Они тоже допили первое пиво, потом купили еще по одному и стянули кожаные куртки.
- Девчонки - это на самом деле, как бы, очень важно. Потому что все орут: "Мы! Мужчины!" А если разобраться, что такое мужчина?
- Да! Что такое мужчина?
- Мужчина - это, как бы, тот, у кого есть женщина. Если у меня такая тетка, что, когда я вхожу в клуб, все, как бы, сознание теряют, значит, я крутой. А если девушка моя, как бы, лошадь безгрудая, то и сам я - чмырь. Незачем пацанам нормальным при встрече подавать мне руку...
Артем задумался.
- А мне с девчонками не везет. Они всегда меня обманывали. А мне так хотелось... ну, понимаете... невинность потерять. Приятели-уголовники мне даже в постель теток запихивали. Все равно не получалось!
- Почему?
- Я же говорю: не везет! Бывало, уже лежим... целуемся. И вдруг она начинает рассказывать, что сейчас не может... ну просто никак! Давай, говорит, завтра! Завтра все будет супер... а сегодня никак. Я каждый раз им верил. А они больше на свидания ни разу не приходили.
- Как же ты? В смысле, в первый раз?
- Не скажу. Это личное.
- Сколько тебе было лет?
- Семнадцать.
- Ха! Я в семнадцать лет уже сам девушек невинности лишал!
- Многих лишил?
- Очень. Больше десяти. Лорку, например. Да, Лорка?
- Гребень, ты идиот!
- Не обижайся, Лорка. Ты же нам родимая. Как пятно.
- Ты самый идиотский идиот из всех, которые...
- Зря обижаешься.
- Я не обижаюсь. Купи сигарет. У меня кончились.
- Тебе надо - ты и купи.
- Не ссорьтесь, - вылез из-за стола Артем. - Я схожу.
Даниил пил пиво, тер руками глаза и вспоминал. Она сказала, что полюбить - это не сложно... он сказал, что не знает, что такое любовь... она сказала, что сможет любить его, если он... нет, это было еще до этого.
Shit!
Когда он еще учился в университете, преподавательница психологии рассказывала на лекции об интересном феномене.
Один англичанин, работавший курьером, нес важный пакет. По дороге он напился и потерял его. Причем абсолютно не помнил где. С горя он решил не ходить на работу, а снова напиться. Выпив первое же виски, он все вспомнил, забрал пакет, донес до адресата, и потом у него все было о'кей.
История запомнилась. Иногда Даниил надеялся, что, чуть-чуть выпив с утра, обязательно вспомнит то, что навсегда ушло за грань последней порции вчерашнего алкоголя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Приятели типа так и не успели выбраться из-за стола. Когда на голову одному из них опустилась тяжелая
(их делают такими тяжелыми специально, да?)
пивная кружка, упал он не на пол, а прямо на стол... лицом в очистки рыбы, которую только что грыз.
Выходя из зала, Лора успела наступить одному из них тяжелой подошвой на лицо. Если хозяева и стали вызывать милицию, то забирать, кроме троих залитых кровью потерпевших, было некого.
Какое-то время они пили пиво возле станции метро. Парни предлагали вместе поехать в только им известный модный дансинг на Лиговке. Они отказались и решили вдвоем пойти в заведение неподалеку.
Было слышно, как скрипят, шатаясь под осенним ветром, ржавые уличные фонари. Лора была обута в испанские ботинки на толстой подошве. Не глядя под ноги, она шагала прямо по лужам.
Припозднившиеся граждане жались к освещенным участкам дороги. Иногда мимо проезжали патрульные машины. Даниил видел, как, расплющивая нос о стекло, милиционеры разглядывали их с Лорой. Лишний раз останавливаться и вылезать из машины милиционерам было лень.
Дойдя до заведения, они заказали по пиву. Даниил трогал набухающую разбитую губу и большими глотками пил из кружки. После адреналиновой инъекции руки дрожали.
Он молчал. Разговаривать о том, что, вот, мол, если бы... да, эх, жалко, парни подошли, а то бы я... и вообще, мало мы им... было глупо, а чего еще говорить, он не знал.
- Ненавижу! - наконец сказала Лора.
- Кого?
- Как кого? Их...
Даниил подумал.
- Парней, которые машут кулаками в пивнушках?
- Мужиков, воняющих, как бесплатный туалет!
- Что они тебе сделали?
- Они козлы! Вот что они сделали!
- За это и выпьем!
- Ты даже не представляешь, что такое мужики!
- Как это я не представляю, что такое мужики?
- Ты пришел, пожрал, сделал секс и спать лег. Никогда не пробовал представить, что чувствует женщина, когда все, что ее окружает, замешано на "делать секс"?
Даниил промолчал.
- Ужасно - бояться надеть платье, которое тебе нравится, потому что ты выйдешь на улицу и тебя начнут трогать. Потными руками... Ты выходишь из дому, и мудень, который душ принимал еще в прошлой жизни, тут же начинает тебя трогать!
Даниил вздохнул. Подобных разговоров он не любил.
- Странная у них в баре музыка играет.
- Когда Густав рассказывает об этих штуках... об освобождении... о том, что человек не должен использовать другого человека... ты понимаешь... я не о fucking пролетариате и буржуазии думаю. Я о девчонках думаю.
- О красивых? Давай думать о них вместе!
- Я читала, что у нас в стране половина женщин - фригидны. Знаешь почему?
- Ты веришь газетам?
- Потому что мужики - козлы. И мир, который они построили, - козлячий мир. Хочешь сидеть дома - делай секс с кретином мужем. Хочешь делать карьеру - с кретином начальником. Знаешь девиц из высотных зданий? Они оформлены секретаршами и офис-менеджерами. А нужны, чтобы, когда босс... с брюхом, как бочка... решит отжигать, то ему не нужно будет покупать проституцию на улице. Эта девица приносит родителям зарплату... а те радуются, что дочурка нашла себе хорошую работу...
- Мы тоже козлы?
- Чего с вас взять? Вас всех убьют через два дня. А эти останутся. Вы хоть после этого благодетелей из себя не строите.
- А как же любовь?
- Любовь?
- Ну да. Читала "Ромео и Джульетту"? Есть такая книжка.
- Последний раз я произносила это слово в девятнадцать лет. Два года назад.
- А потом?
- Потом перестала произносить. Потом все поняла.
- В смысле - нет никакой любви?
- Типа того. То есть любовь - это, конечно... как сказать?.. это важно. Иногда мне жалко, что все так устроено. Что эти скоты сделали так, что сегодня уже нету никакой любви. Только - "делать секс". Причем лучше оральный... чтобы не напрягаться.
Даниил допил пиво. Подумал, стоит ли покупать следующее? Потом спросил:
- Хочешь вина?
- С чего бы это?
- Тебе не кажется, что именно сейчас имеет смысл купить бутылку молодого красного вина? Терпкого на вкус? Очень бы, знаешь, под разговорчик о любви хорошо пошло вино.
- Не знаю. Ну, хорошо. Давай выпьем вина.
Он заставил барменшу выставить на прилавок все вина, какие у нее были, и долго читал надписи на этикетках.
- "Хванчкара". Урожая прошлого года.
- Стоило столько времени умничать, чтобы купить такое говно.
Он налил себе полный стакан, выпил и налил еще один. Все как-то так совпало... Он все-таки стал рассказывать ей о Полине. Хотя и не собирался.
Он выдавливал гнойник, а в этом деле спешить нельзя. Так что "Хванчкару" пришлось покупать еще несколько раз. Он рассказывал ей о всемирном заговоре, который ему удалось раскрыть. О том, что раньше у него все было нормально. Как у всех. Нормальная работа. Нормальные приятели. Его любили девушки... самая важная девушка. А потом мир захохотал ему в лицо и оказалось, что не бывает на свете ничего НОРМАЛЬНОГО. Не бывает "самых важных девушек". Вернее, бывают, но только в кино. Ведь откуда мы можем знать, как "у всех"? Не исключено, что, когда наступает ночь, "все" ложатся в постели и принимаются грызть подушки... сгрызают их до дюжины за ночь.
В ее зеленых глазах стояли большие слезы:
- Бедный...
- Ага. Практически нищий. Духом. И мое есть Царствие Небесное.
- Остришь?
- А что, смешно получилось?
- Попробуй забыть об этом.
- Ты думаешь, я чем последние несколько месяцев занимаюсь?
- Просто ты еще не знал, что для этого нужно...
- А что для этого нужно?
- Я покажу тебе, чтоi для этого нужно.
Она притянула его к себе за кожаный лацкан. Он увидел ее губы рядом со своим лицом и услышал, как она произносит:
- На самом деле для этого нужно очень немного.
28 сентября. Первая половина дня.
Если пить не долго, а ОЧЕНЬ долго, то никогда не знаешь, чем это кончится.
Кто-то решает поразговаривать с Богом. Кто-то слышит, как зеленые черти разговаривают с ним. У Артема все было проще. С утра он почесал щетинистый подбородок и сообщил:
- Желудок расстроился - не поверите! Дальше десяти метров от туалета отходить не рискую.
Они с Гребнем ввалились посреди ночи, поспали всего несколько часов, а потом разбудили их с Лорой:
- Одевайтесь, романтические влюбленные!
- Да! Одевайтесь! Башка трещит! Сдохну сейчас!
"Отстаньте, остолопы", - стонала еле живая Лора. Они не отставали. Они заставили их одеться и выволокли-таки из дому.
Заплетаясь ногами, они брели по пустой улице. Парни водили по сторонам незрячими глазами и хихикали. Час был ранний. Пива попить было негде.
На одном из ларьков висела очень длинная вывеска: "Пиво-Сигареты-Мясо-Водка- Сыр- Чипсы-Кока-Кола". Гребень сказал, что если добавить сюда же "Девушки", то он попросит в ларьке политического убежища.
Артем страдал и штурмом брал заведения, в которых имелся туалет для посетителей.
Они подолгу его ждали. Лора злилась:
- Сначала реши свои проблемы, а потом буди! Какого хрена вы нас разбудили?
Потом Гребень сказал, что в центре, неподалеку от Казанского собора, есть клуб... вернее, бар... он работает круглосуточно... там есть пиво, поехали, а?
В метрошной надписи "Канал Грибоедова" не хватало стартовой "К". Они поднялись по эскалатору и вышли на осенний Невский. На тротуаре лежали сухие, как "Мартини", листья.
Скучавший без дела уличный фотограф навел на них фотоаппарат, заулыбался и затянул:
- Простите-за-беспокойство-можно-вас-на-минуточку-давайте-сделаемотличную-фотографию...
- О! Давайте действительно... это самое... Вы как? Когда еще представится случай?
- Не майся дурью. Далеко до твоего бара?.. в смысле, клуба?
- Недалеко. За углом. Сколько стоит групповое, как бы, фото?
- Смотря чем снимаем. Вам, наверное, на "Полароиде"? Чтобы сразу?
- Гребень! Посмотри на Артема. Нам сейчас придется мыть тротуар.
- Не хами!
- Давайте, давайте, встаем! Нет, не так... Писатель... Лорка... Мы готовы, ты готов? Cheese!
Покривлявшись, будто ищет удачный ракурс, фотограф щелкнул камерой и выдал влажный серый квадратик.
- А где это... В смысле - где мы?
- Деревня! "Полароидом" никогда не снимался? Надо подождать. Сейчас проявится.
Они сунули фотографу деньги и, чуть не стукнувшись головами, нависли над карточкой. Силуэты на снимке проступали постепенно.
- М-да, - сказала Лора.
- Может, фотографу рожу набить?
- Знал, что плохо выгляжу. Не думал, что настолько.
В помещении Артем потрусил к двери с мужским силуэтом. Бестолково толкаясь у стойки, они долго выясняли, кто что пьет, заказывали и разбирались, кто будет платить.
Заведение было маленькое. Десяток деревянных столов, жестяные пепельницы с ажурными краями, пиво в дешевых кружках из толстого стекла. Наверное, вечерами здесь случались веселые массовые драки. Зачем было ехать в центр, чтобы усесться в этой дыре, Даниил не понимал.
Гребень закурил сигарету и сказал:
- Я тут пару недель назад домой заезжал. С сестрой разговаривал. Она мне анекдот рассказала.
- Большая сестра?
- Нет, как бы, маленькая. На одиннадцать лет меня младше.
- О! Мой любимый размерчик! Симпатичная? Познакомь!
- Значит, так. Еще раз услышу - убью. Это не шутка.
- Да ладно. Я ж так. Что с анекдотом?
- Да нет, анекдот-то, как бы, говно. Просто мне понравилось, как она его рассказывала. Было, говорит, у царя три сына: русский, немец и еврей.
Они посмеялись.
- Это еще не все. Было, говорит, у царя три сына: русский, немец и еврей. И сказал им царь: "Кто достанет для меня молодильные яблоки, тому я, как бы, отдам в жены свою дочь..."
Из туалета вернулся Артем. Он схватил кружку, присосался к ней и на стол поставил уже пустую. На секунду зажмурился:
- Не ту эмоцию назвали оргазмом!
Они тоже допили первое пиво, потом купили еще по одному и стянули кожаные куртки.
- Девчонки - это на самом деле, как бы, очень важно. Потому что все орут: "Мы! Мужчины!" А если разобраться, что такое мужчина?
- Да! Что такое мужчина?
- Мужчина - это, как бы, тот, у кого есть женщина. Если у меня такая тетка, что, когда я вхожу в клуб, все, как бы, сознание теряют, значит, я крутой. А если девушка моя, как бы, лошадь безгрудая, то и сам я - чмырь. Незачем пацанам нормальным при встрече подавать мне руку...
Артем задумался.
- А мне с девчонками не везет. Они всегда меня обманывали. А мне так хотелось... ну, понимаете... невинность потерять. Приятели-уголовники мне даже в постель теток запихивали. Все равно не получалось!
- Почему?
- Я же говорю: не везет! Бывало, уже лежим... целуемся. И вдруг она начинает рассказывать, что сейчас не может... ну просто никак! Давай, говорит, завтра! Завтра все будет супер... а сегодня никак. Я каждый раз им верил. А они больше на свидания ни разу не приходили.
- Как же ты? В смысле, в первый раз?
- Не скажу. Это личное.
- Сколько тебе было лет?
- Семнадцать.
- Ха! Я в семнадцать лет уже сам девушек невинности лишал!
- Многих лишил?
- Очень. Больше десяти. Лорку, например. Да, Лорка?
- Гребень, ты идиот!
- Не обижайся, Лорка. Ты же нам родимая. Как пятно.
- Ты самый идиотский идиот из всех, которые...
- Зря обижаешься.
- Я не обижаюсь. Купи сигарет. У меня кончились.
- Тебе надо - ты и купи.
- Не ссорьтесь, - вылез из-за стола Артем. - Я схожу.
Даниил пил пиво, тер руками глаза и вспоминал. Она сказала, что полюбить - это не сложно... он сказал, что не знает, что такое любовь... она сказала, что сможет любить его, если он... нет, это было еще до этого.
Shit!
Когда он еще учился в университете, преподавательница психологии рассказывала на лекции об интересном феномене.
Один англичанин, работавший курьером, нес важный пакет. По дороге он напился и потерял его. Причем абсолютно не помнил где. С горя он решил не ходить на работу, а снова напиться. Выпив первое же виски, он все вспомнил, забрал пакет, донес до адресата, и потом у него все было о'кей.
История запомнилась. Иногда Даниил надеялся, что, чуть-чуть выпив с утра, обязательно вспомнит то, что навсегда ушло за грань последней порции вчерашнего алкоголя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26