Я ждала тебя не раньше, чем через пару дней. И мне просто захотелось поспать в твоей постели.
Он дотронулся до ее лица, и она, слегка вскрикнув, отшатнулась.
— Да в чем дело? — спросил он. — Я же вернулся, Трина.
Он нащупал лампу и включил ее, и тут же застыл, всматриваясь. Одна сторона лица девушки была синей, и она тут же отвернулась от него.
— Я так не хотела, чтобы ты видел меня такой, — сказала она. На ее обнаженном плече темнел еще один синяк.
Он схватил простыню и стянул ее.
— Боже мой, — задохнулся он, — да что же случилось с тобой?
Она руками пыталась прикрыть множество синяков.
— Извини меня, — сказала она. — Но я не могу заняться с тобой любовью. Я очень хочу, но не могу. Мне слишком больно.
— Да что произошло? — требовательно спросил он. — Я хочу знать прямо сейчас.
— Это Майоров, — сказала она, — и другие.
— Что?
— Позавчера ночью была вечеринка, и он настоял, чтобы я пришла. Он сказал, что она развлечет меня. Там был какой-то генерал и другие девушки. Я не хотела заниматься с ними любовью. Они избили меня, а потом Майоров силой взял меня... сзади... а потом и другие... о, Ян, это было ужасно, — всхлипнула она. — Я думала, это никогда не кончится.
— Ох, Трина, — он ласково обнял ее.
— Вообще-то мне нравились их вечеринки, — сказала она, пытаясь сдержать всхлипы. — Потом появился ты, и все изменилось. Майоров больше не трогал меня после того, как отдал тебе, но, думаю, он решил, что ты не вернешься с этого задания и уже ничего не имеет значения. — Она снова заплакала. — Мне было так страшно. Ведь он однажды убил девушку. Я слышала об этом.
Гельдер гладил ее по волосам и старался не думать о том, что произошло с ней, старался сдержать растущую в нем злобу. Он отбрасывал это от себя, стараясь думать только о ней, но не мог. Задание, продвижение по службе, встреча в Кремле — все померкло. Все его мысли были только о ее боли и о том, как предал его этот благодетель, этот монстр.
Он держал ее в объятиях, пока она не заснула, он же не мог долго заснуть.
Глава 31
Когда Аппичелла впервые увидел Малибу, он почувствовал волнение. Перелет из Вены в Ленинград рейсом Аэрофлота был чрезвычайно утомительным, и еще более утомительным сюда, поскольку у второго самолета были задраены иллюминаторы. Он не знал, где находится, но в отдалении блеснуло море, когда автомобиль спускался с холма к городку, приткнувшемуся у лагуны, отделенной от моря полоской земли.
Миновав тщательно охраняемые главные ворота, Аппичелла подивился внешнему виду этого местечка — оно так походило на западное — и еще больше он был удивлен и заинтригован тремя большими тарелками спутниковых антенн, установленных на крыше приземистого строения, в которое он был препровожден приветливой молодой женщиной. Он прошел через открытую рабочую комнату, где трудились такие же привлекательные молодые женщины, сидя за компьютерными терминалами, которые он представлял Фирсову в Москве, затем через приемную и проследовал в красиво обставленный кабинет. Из-за стола с протянутой рукой вышел Фирсов.
— Эмилио! Как дела? Так приятно встретиться с тобой.
— Рой! — Аппичелла приветствовал в ответ с не меньшим энтузиазмом.
— Проходи и садись, мне нужно много чего порассказать тебе, — сказал Фирсов.
Он смешал им обоим напитки, а затем присоединился к Аппичелле на диване.
— Прежде всего, здесь я известен не как Рой, а как Виктор, Виктор Майоров. Не хочу докучать тебе причинами этого, но был бы признателен, если бы и ты последовал этому правилу.
— Ну конечно, Виктор, — отозвался Аппичелла. — В конце концов, если Ленин и Сталин могли сменить имена, почему тебе нельзя?
Майоров от души рассмеялся.
— Ну а теперь давай расскажу, почему ты мне понадобился на этот раз.
— Премного буду обязан. Ведь от этого зависят мои деньги, и я никогда не откладываю дел в долгий ящик.
— Посмотри сюда, — Майоров указал на стол для совещаний.
Аппичелла глянул. Этот русский, если уж вызывал, то не за тем, чтобы валять дурака. И теперь у него был компьютер IBM PC AT.
— Ну что ж, достойная тебя вещь, Виктор, — сказал Эмилио. — Такую штуку нелегко достать, IBM выпустила их на европейский рынок не более полудюжины.
— По телефону ты сказал, что тебе уже приходилось работать с таким, — слегка встревоженно, как показалось Аппичелле, сказал Майоров.
— Ну да. Как раз один из этой европейской полудюжины у меня и есть; правда, я его немного усовершенствовал.
— А что ты о нем думаешь? — спросил Майоров.
— Превосходная машина, емкость основной памяти — пятьсот двенадцать килобайт, с возможным увеличением до двух мегабайт; дисковод с дискетой на одну и две десятые мегабайта и жесткий диск на двадцать мегабайт. Я сконструировал плату, которая позволяет задействовать двенадцать терминалов вместо обычных трех.
— Именно это мне и нужно, — возбужденно заговорил Майоров. — Я хотел бы подключить оборудование, собранное тобой для нас в прошлом году на базе операционной системы СРМ, к этой системе и перевести все накопленные нами файлы. Можешь сделать это?
— Ну что ж, того, что я привез с собой, достаточно, чтобы собрать это оборудование, запустить и увеличить его возможности. А все те файлы, которые вы хотите перевести, записаны в системе подготовки текстов «Уорд Стар»?
— Да.
— Хорошо, значит, запустить их после перевода не составит труда.
— А сколько времени на это уйдет?
— Несколько дней, если я не увязну с проблемами аппаратуры. Нужна моя плата, а ведь ее еще надо сделать. Надо полагать, у вас есть копия операционной системы и ее описание.
— Да. Можно ли использовать имеющиеся у нас терминалы с AT?
— Разумеется, без проблем. Где я буду работать?
Майоров через дверь провел его в конференц-зал по соседству.
— Подойдет?
— Прекрасно. В дополнение к моим собственным инструментам мне понадобится чертежная доска и увеличительное стекло с подсветкой. Пожалуйста, перенесите AT сюда, и также вам придется перенести сюда и терминалы, или же, если вы хотите, чтобы ваши девушки поработали на них по возможности подольше, мне придется протянуть несколько кабелей к центральному процессору.
— Значит, протянем кабели, — сказал Майоров. — В настоящий момент девушки действительно очень заняты. И уж если говорить о девушках, я полагаю, на вечер вам не помешает компания.
— Ну еще бы, — улыбнулся Аппичелла. — А скажите, эта маленькая блондинка, Трина, все еще у вас?
Майоров нахмурился.
— Да, но боюсь, в данный момент она не годится. Как насчет той девушки, которая привела вас сюда, такой высокой, рыженькой?
— Она мила. Вполне подойдет.
— Тогда поехали на вашу квартиру, а по дороге я устрою вам небольшую экскурсию.
Вслед за Майоровым Аппичелла вышел из здания, и они сели в электрокарт для гольфа.
— Это спортивный центр, здесь созданы условия для спортсменов любых видов спорта, — говорил Майоров, ведя карт к подножию холма. — Можете выбрать для себя любой тренажер, но насколько я помню, вы предпочитаете домашний спорт.
— Вы правы, мой друг, — отозвался Аппичелла.
— Еще есть небольшой пляж, прямо у лагуны, если захотите поплавать. В это время года на Балтике довольно приятно.
Майоров указал за ворота через дорогу, у которых стоял вооруженный часовой.
— Боюсь, вынужден вас просить не совершать прогулок в том направлении. Там граница, а часовой — нервный.
— Как скажете. А насчет пляжа звучит заманчиво.
Майоров подвел карт к какой-то заасфальтированной тропинке, и они пошли к небольшому, отдельно стоящему домику, обсаженному деревьями.
— Это один из наших гостевых коттеджей. Полагаю, вы найдете его удобным.
Он показал лист бумаги.
— Это местные, — сказал он. — Тут же небольшая карта и список достопримечательностей. Мы здесь живем совершенно замкнуто, так что не стоит в поисках развлечений выходить за главные ворота. Тем более, что охрана у ворот проинструктирована не пропускать никого без пропуска. Так что, если вы останетесь в этом месте, вам же будет проще.
Он прошел в комфортабельную гостиную, затем показал Аппичелле маленькую кухню и спальню с большой кроватью.
Аппичелла услышал звуки какого-то движения.
— Что это за шум? — спросил он.
— А, — улыбнулся Майоров, — он доносится из ванной. Ваш багаж уже здесь. Чемоданы же с оборудованием я перенесу на ваше рабочее место. Боюсь, что сегодня вечером я не смогу с вами поужинать, но у вас будет хорошая компания. В общем, пока вы будете здесь, мы не сможем часто видеться. В настоящий момент я очень занят.
— Все в порядке, Виктор, я же понимаю.
— Если что-нибудь понадобится, скажете Ольге. Она даст мне знать.
— Ольге?
— Это она в ванной, — засмеялся Майоров. — Желаю приятного вечера. Возможно, завтра увидимся.
И он покинул коттедж.
Аппичелла прошел через спальню к двери ванной. Звуки стали громче. Он открыл дверь и заглянул внутрь. Рыжая сидела в большой «джакуцци», улыбаясь ему.
— Привет, Ольга, — сказал Аппичелла, расстегивая пуговицы.
Глава 32
Добравшись до своего рабочего стола около двух часов, Рул обнаружила памятку, приглашавшую ее в конференц-зал в два часа на совещание глав отделов. Задыхаясь, она взлетела на нужный этаж, как раз вовремя, чтобы заставить всех повернуть к ней головы и прервать директора, приготовившегося начинать. Все они собрались за длинным столом, во главе которого стоял директор. Справа от него сидел Саймон Рул, слева Алан Никсон.
В свое время директор был классным юристом по налогам в Вашингтоне, пока его бывший клиент, а нынешний президент не назначил его Директором Центрального Разведывательного. Весь его разведывательный опыт прошлого заключался в том, что он был сброшен с парашютом на территорию оккупированной Франции по заданию Управления Стратегических Служб, эту предшественницу ЦРУ, которую во время второй мировой войны возглавлял «дикий» Билл Донован. И об этом своем опыте директор никогда не забывал.
— Итак, вот почему мы здесь, — сказал он с ударением, глядя на Рул. — Я хочу со всеми вами немного поболтать. Как вам известно, мне предстоит завтра давать показания перед Комитетом Сената по Разведке на предмет наших запросов о выделении средств на техническое оборудование. Как вам также известно, председатель этого комитета, сенатор Карр, в последнее время развернул нечто вроде небольшого крестового похода против использования нами этой техники, в отличие от СОЦРАЗ. Я думаю, сенатор немного романтик и полагает, что большую часть наших средств мы должны тратить на создание великолепных Джеймсов Бондов и меньшую — на высокотехнологичное оборудование и дезинформирующие операции, которые стали проводиться так успешно с тех пор, как я стал Директором Центрального Разведывательного. Он утверждает, что вы, лучшие разведывательные аналитики мира, не в состоянии ничего проанализировать без подсказки какого-нибудь супердетектива, который подслушивает, лежа на животе в траве. Я же полагаю, что все это дерьмо собачье, и намерен высказать ему это завтра.
Также я собираюсь ему сказать, что в этом вопросе меня поддерживают все аналитики, поэтому-то я вас и собрал сегодня. И мне бы не хотелось завтра, открыв «Вашингтон Пост», вдруг прочитать, что, по мнению так называемых информированных источников, на директорате Разведывательного по этому вопросу были разногласия. Короче, мне не нужна никакая утечка информации в прессу по этому вопросу. Я...
Директор замолчал. Поднялся Гермон Пул, глава Центрально-американского Отдела. Рул знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он рассержен.
— Мистер директор, — сказал Пул, не повышая, однако, голоса, — извините, что прерываю вас, но можете ли вы припомнить хоть один случай утечки информации с совещания директората Разведывательного?
Он продолжал стоять. Вообще-то ему вскоре предстояло уйти на пенсию, но, очевидно, ему было глубоко начхать на всю эту политику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Он дотронулся до ее лица, и она, слегка вскрикнув, отшатнулась.
— Да в чем дело? — спросил он. — Я же вернулся, Трина.
Он нащупал лампу и включил ее, и тут же застыл, всматриваясь. Одна сторона лица девушки была синей, и она тут же отвернулась от него.
— Я так не хотела, чтобы ты видел меня такой, — сказала она. На ее обнаженном плече темнел еще один синяк.
Он схватил простыню и стянул ее.
— Боже мой, — задохнулся он, — да что же случилось с тобой?
Она руками пыталась прикрыть множество синяков.
— Извини меня, — сказала она. — Но я не могу заняться с тобой любовью. Я очень хочу, но не могу. Мне слишком больно.
— Да что произошло? — требовательно спросил он. — Я хочу знать прямо сейчас.
— Это Майоров, — сказала она, — и другие.
— Что?
— Позавчера ночью была вечеринка, и он настоял, чтобы я пришла. Он сказал, что она развлечет меня. Там был какой-то генерал и другие девушки. Я не хотела заниматься с ними любовью. Они избили меня, а потом Майоров силой взял меня... сзади... а потом и другие... о, Ян, это было ужасно, — всхлипнула она. — Я думала, это никогда не кончится.
— Ох, Трина, — он ласково обнял ее.
— Вообще-то мне нравились их вечеринки, — сказала она, пытаясь сдержать всхлипы. — Потом появился ты, и все изменилось. Майоров больше не трогал меня после того, как отдал тебе, но, думаю, он решил, что ты не вернешься с этого задания и уже ничего не имеет значения. — Она снова заплакала. — Мне было так страшно. Ведь он однажды убил девушку. Я слышала об этом.
Гельдер гладил ее по волосам и старался не думать о том, что произошло с ней, старался сдержать растущую в нем злобу. Он отбрасывал это от себя, стараясь думать только о ней, но не мог. Задание, продвижение по службе, встреча в Кремле — все померкло. Все его мысли были только о ее боли и о том, как предал его этот благодетель, этот монстр.
Он держал ее в объятиях, пока она не заснула, он же не мог долго заснуть.
Глава 31
Когда Аппичелла впервые увидел Малибу, он почувствовал волнение. Перелет из Вены в Ленинград рейсом Аэрофлота был чрезвычайно утомительным, и еще более утомительным сюда, поскольку у второго самолета были задраены иллюминаторы. Он не знал, где находится, но в отдалении блеснуло море, когда автомобиль спускался с холма к городку, приткнувшемуся у лагуны, отделенной от моря полоской земли.
Миновав тщательно охраняемые главные ворота, Аппичелла подивился внешнему виду этого местечка — оно так походило на западное — и еще больше он был удивлен и заинтригован тремя большими тарелками спутниковых антенн, установленных на крыше приземистого строения, в которое он был препровожден приветливой молодой женщиной. Он прошел через открытую рабочую комнату, где трудились такие же привлекательные молодые женщины, сидя за компьютерными терминалами, которые он представлял Фирсову в Москве, затем через приемную и проследовал в красиво обставленный кабинет. Из-за стола с протянутой рукой вышел Фирсов.
— Эмилио! Как дела? Так приятно встретиться с тобой.
— Рой! — Аппичелла приветствовал в ответ с не меньшим энтузиазмом.
— Проходи и садись, мне нужно много чего порассказать тебе, — сказал Фирсов.
Он смешал им обоим напитки, а затем присоединился к Аппичелле на диване.
— Прежде всего, здесь я известен не как Рой, а как Виктор, Виктор Майоров. Не хочу докучать тебе причинами этого, но был бы признателен, если бы и ты последовал этому правилу.
— Ну конечно, Виктор, — отозвался Аппичелла. — В конце концов, если Ленин и Сталин могли сменить имена, почему тебе нельзя?
Майоров от души рассмеялся.
— Ну а теперь давай расскажу, почему ты мне понадобился на этот раз.
— Премного буду обязан. Ведь от этого зависят мои деньги, и я никогда не откладываю дел в долгий ящик.
— Посмотри сюда, — Майоров указал на стол для совещаний.
Аппичелла глянул. Этот русский, если уж вызывал, то не за тем, чтобы валять дурака. И теперь у него был компьютер IBM PC AT.
— Ну что ж, достойная тебя вещь, Виктор, — сказал Эмилио. — Такую штуку нелегко достать, IBM выпустила их на европейский рынок не более полудюжины.
— По телефону ты сказал, что тебе уже приходилось работать с таким, — слегка встревоженно, как показалось Аппичелле, сказал Майоров.
— Ну да. Как раз один из этой европейской полудюжины у меня и есть; правда, я его немного усовершенствовал.
— А что ты о нем думаешь? — спросил Майоров.
— Превосходная машина, емкость основной памяти — пятьсот двенадцать килобайт, с возможным увеличением до двух мегабайт; дисковод с дискетой на одну и две десятые мегабайта и жесткий диск на двадцать мегабайт. Я сконструировал плату, которая позволяет задействовать двенадцать терминалов вместо обычных трех.
— Именно это мне и нужно, — возбужденно заговорил Майоров. — Я хотел бы подключить оборудование, собранное тобой для нас в прошлом году на базе операционной системы СРМ, к этой системе и перевести все накопленные нами файлы. Можешь сделать это?
— Ну что ж, того, что я привез с собой, достаточно, чтобы собрать это оборудование, запустить и увеличить его возможности. А все те файлы, которые вы хотите перевести, записаны в системе подготовки текстов «Уорд Стар»?
— Да.
— Хорошо, значит, запустить их после перевода не составит труда.
— А сколько времени на это уйдет?
— Несколько дней, если я не увязну с проблемами аппаратуры. Нужна моя плата, а ведь ее еще надо сделать. Надо полагать, у вас есть копия операционной системы и ее описание.
— Да. Можно ли использовать имеющиеся у нас терминалы с AT?
— Разумеется, без проблем. Где я буду работать?
Майоров через дверь провел его в конференц-зал по соседству.
— Подойдет?
— Прекрасно. В дополнение к моим собственным инструментам мне понадобится чертежная доска и увеличительное стекло с подсветкой. Пожалуйста, перенесите AT сюда, и также вам придется перенести сюда и терминалы, или же, если вы хотите, чтобы ваши девушки поработали на них по возможности подольше, мне придется протянуть несколько кабелей к центральному процессору.
— Значит, протянем кабели, — сказал Майоров. — В настоящий момент девушки действительно очень заняты. И уж если говорить о девушках, я полагаю, на вечер вам не помешает компания.
— Ну еще бы, — улыбнулся Аппичелла. — А скажите, эта маленькая блондинка, Трина, все еще у вас?
Майоров нахмурился.
— Да, но боюсь, в данный момент она не годится. Как насчет той девушки, которая привела вас сюда, такой высокой, рыженькой?
— Она мила. Вполне подойдет.
— Тогда поехали на вашу квартиру, а по дороге я устрою вам небольшую экскурсию.
Вслед за Майоровым Аппичелла вышел из здания, и они сели в электрокарт для гольфа.
— Это спортивный центр, здесь созданы условия для спортсменов любых видов спорта, — говорил Майоров, ведя карт к подножию холма. — Можете выбрать для себя любой тренажер, но насколько я помню, вы предпочитаете домашний спорт.
— Вы правы, мой друг, — отозвался Аппичелла.
— Еще есть небольшой пляж, прямо у лагуны, если захотите поплавать. В это время года на Балтике довольно приятно.
Майоров указал за ворота через дорогу, у которых стоял вооруженный часовой.
— Боюсь, вынужден вас просить не совершать прогулок в том направлении. Там граница, а часовой — нервный.
— Как скажете. А насчет пляжа звучит заманчиво.
Майоров подвел карт к какой-то заасфальтированной тропинке, и они пошли к небольшому, отдельно стоящему домику, обсаженному деревьями.
— Это один из наших гостевых коттеджей. Полагаю, вы найдете его удобным.
Он показал лист бумаги.
— Это местные, — сказал он. — Тут же небольшая карта и список достопримечательностей. Мы здесь живем совершенно замкнуто, так что не стоит в поисках развлечений выходить за главные ворота. Тем более, что охрана у ворот проинструктирована не пропускать никого без пропуска. Так что, если вы останетесь в этом месте, вам же будет проще.
Он прошел в комфортабельную гостиную, затем показал Аппичелле маленькую кухню и спальню с большой кроватью.
Аппичелла услышал звуки какого-то движения.
— Что это за шум? — спросил он.
— А, — улыбнулся Майоров, — он доносится из ванной. Ваш багаж уже здесь. Чемоданы же с оборудованием я перенесу на ваше рабочее место. Боюсь, что сегодня вечером я не смогу с вами поужинать, но у вас будет хорошая компания. В общем, пока вы будете здесь, мы не сможем часто видеться. В настоящий момент я очень занят.
— Все в порядке, Виктор, я же понимаю.
— Если что-нибудь понадобится, скажете Ольге. Она даст мне знать.
— Ольге?
— Это она в ванной, — засмеялся Майоров. — Желаю приятного вечера. Возможно, завтра увидимся.
И он покинул коттедж.
Аппичелла прошел через спальню к двери ванной. Звуки стали громче. Он открыл дверь и заглянул внутрь. Рыжая сидела в большой «джакуцци», улыбаясь ему.
— Привет, Ольга, — сказал Аппичелла, расстегивая пуговицы.
Глава 32
Добравшись до своего рабочего стола около двух часов, Рул обнаружила памятку, приглашавшую ее в конференц-зал в два часа на совещание глав отделов. Задыхаясь, она взлетела на нужный этаж, как раз вовремя, чтобы заставить всех повернуть к ней головы и прервать директора, приготовившегося начинать. Все они собрались за длинным столом, во главе которого стоял директор. Справа от него сидел Саймон Рул, слева Алан Никсон.
В свое время директор был классным юристом по налогам в Вашингтоне, пока его бывший клиент, а нынешний президент не назначил его Директором Центрального Разведывательного. Весь его разведывательный опыт прошлого заключался в том, что он был сброшен с парашютом на территорию оккупированной Франции по заданию Управления Стратегических Служб, эту предшественницу ЦРУ, которую во время второй мировой войны возглавлял «дикий» Билл Донован. И об этом своем опыте директор никогда не забывал.
— Итак, вот почему мы здесь, — сказал он с ударением, глядя на Рул. — Я хочу со всеми вами немного поболтать. Как вам известно, мне предстоит завтра давать показания перед Комитетом Сената по Разведке на предмет наших запросов о выделении средств на техническое оборудование. Как вам также известно, председатель этого комитета, сенатор Карр, в последнее время развернул нечто вроде небольшого крестового похода против использования нами этой техники, в отличие от СОЦРАЗ. Я думаю, сенатор немного романтик и полагает, что большую часть наших средств мы должны тратить на создание великолепных Джеймсов Бондов и меньшую — на высокотехнологичное оборудование и дезинформирующие операции, которые стали проводиться так успешно с тех пор, как я стал Директором Центрального Разведывательного. Он утверждает, что вы, лучшие разведывательные аналитики мира, не в состоянии ничего проанализировать без подсказки какого-нибудь супердетектива, который подслушивает, лежа на животе в траве. Я же полагаю, что все это дерьмо собачье, и намерен высказать ему это завтра.
Также я собираюсь ему сказать, что в этом вопросе меня поддерживают все аналитики, поэтому-то я вас и собрал сегодня. И мне бы не хотелось завтра, открыв «Вашингтон Пост», вдруг прочитать, что, по мнению так называемых информированных источников, на директорате Разведывательного по этому вопросу были разногласия. Короче, мне не нужна никакая утечка информации в прессу по этому вопросу. Я...
Директор замолчал. Поднялся Гермон Пул, глава Центрально-американского Отдела. Рул знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он рассержен.
— Мистер директор, — сказал Пул, не повышая, однако, голоса, — извините, что прерываю вас, но можете ли вы припомнить хоть один случай утечки информации с совещания директората Разведывательного?
Он продолжал стоять. Вообще-то ему вскоре предстояло уйти на пенсию, но, очевидно, ему было глубоко начхать на всю эту политику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53