Всю, что ловят, сразу же продают за границу.
Корзун отодвинул тарелку. Осмотрел стол, уставленный рыбными яствами.
— Знаешь, Серега, нажрешься всяких миног и лангустов в китайских кабаках — и так захочешь простой картошечки с соленым огурчиком... Аж слюной захлебнешься. Проще надо жить, проще. — Он плеснул в рюмку водки.
— Какие проблемы, только скажи — ребята быстро сообразят,-с готовностью отозвался Дубанов.
Корзун промолчал, задумчиво покусывая веточку петрушки. Откровенное угодничество Дубанова ему льстило.
Оба сидели, как патриции, завернувшись в простыни. Но Корзун не без удовольствия отметил, что Дубанов весь состоит из тугих складок жира, дебел телом, как буфетчица в рабочей столовой. А он, Корзун, по-спортивному легок в кости и благородно сухощав. И главное, в Дубанове появился налет провинциальности, что не отпарить никакой баней.
Корзун не чокаясь выпил водку, поправил усы, еще влажные после парной. Прижался затылком к теплым доскам, источающим легкий запах эвкалипта, и блаженно закрыл глаза. За стеной русалкой плескалась в бассейне Алла. Девка ему понравилась. Глупая и длинноногая. Прошли времена, когда парткомы блюли нравственность. Теперь Корзун мог открыто позволить себе то, чем так стращали все годы работы в КГБ. Пьянка, аморалка и нескромность в быту перестали считаться смертными грехами.
— Хорошо сидим,-вздохнул Корзун. Дубанов успел беззвучно опрокинуть рюмочку и закусить балычком.
— Может, по второму кругу? — предложил он, вытирая сальные губы.
— В каком смысле? — усмехнулся Корзун.
— Как прикажешь. — Дубанов подмигнул. Корзун уже усдел попариться в сауне и уединиться е, Аллой в маленькой комнате за бассейном. Поняв намек, а главное, уловив халдейские интонации в голосе банкира, Корзун благодушно расплылся в улыбке.
«Я себе цену знаю. Меня Москва не абортировала, как ни старались некоторые. Прижился, корни и связи пустил, не вырвешь. А этому толстячку цена — один звонок в Москву. Сорок центов за минуту разговора. Получается, два бакса максимум», — подумал он, сквозь опущенные веки разглядывая Дубанова.
— Покуролесить еще успеем. Сегодня рабочий день, правильно? — Корзун потянулся за сигаретой. Отмахнулся от зажигалки, поднесенной Дубановым. Прикурил сам. Движения после парилки сделались замедленными, в затылке от выпитого образовалась сосущая пустота. Он откинулся в кресле так, чтобы затылок прижимался к теплым доскам, и продолжил:— Рабочий день... Первый день последней недели.
Дубанов изобразил на раскрасневшемся лице максимум заинтересованности.
— Скоро мы все на картошку с огурцами перейдем, Серега. — Корзун сигаретой указал на стол. — Плохие вести я привез из Москвы.
Дубанов скосил глаза в сторону. С секунду размышлял, потом сказал:
— ГКО. Я угадал?
— Поясни. — Корзун пыхнул сигаретой.
— Жека, я же финансист и в пирамидах кое-что понимаю. — Дубанов углом простыни вытер вспотевшее лицо. — Объем торгов по долгосрочным выпускам резко упал. Кто-то начал отзывать капитал с рынка ГКО. Я точно знаю, что «СБС-Агро» за гроши втюхал свой пакет америкашкам. Если Минфин не накачает в пирамиду денег, она рухнет к ядрене фене, завалив всю страну фантиками обесцененных облигаций. По моим расчетам, произойдет это до октября.
— Умен, ничего не скажешь, — хмыкнул Корзун. — Биржевые спекуляции есть законный способ отъема денег у дураков. Для успеха нужна информация стопроцентной надежности. Вот я тебе ее и передаю. Ровно неделя. Ты понял? Не-де-ля! — по слогам произнес он.
Дубанов дрогнул лицом, налил стакан сока, выпил жадными глотками.
— Не успею, — выдохнул он. — Нужны контракты, нужно прикупить валюты... Нет, ребята, я не уложусь. Раньше надо было предупредить.
— Разбежались! Других за три дня предупредят. А большинство вообще обо всем только в газетах прочтет.
— В газетах? — насторожился Дубанов. — Так-так-так... Решение надо же принимать на уровне правительства. — Он прикусил губу и скосил глаза.
— Слушай, кончай скрипеть мозгами, — поморщился Корзун. — В Москве знают, что делают.
— Сомневаюсь, — покачал головой Дубанов. — Бабки вы свои вытащите, но заработаете финансовый и правительственный кризисы одновременно.
— Не твоя печаль, — махнул рукой Корзун. — Тебе поручено все свободные активы срочно бросить в этот... — Он прищелкнул пальцами. — Реальный сектор.
— Жень, у меня здесь не Силиконовая долина, вкладывать не во что. Мне что, крейсер вам прикупить?
— Авиапредприятие вместе с аэропортом. — Корзуи сел, положив локти на стол. — Оно у вас единственное в области. Монополия на авиарейсы гарантирована.
— Так мне его и продали!-хохотнул Дубанов.
— Дашь им кредит. Любой. Чем больше, тем лучше. Деньги сгорят через неделю, все встанет раком, а через месяц мы объявим предприятие банкротом и получим даром в счет погашения кредита. Через полгода заключим договор с немцами на реконструкцию аэропорта. Что не может летать, сдадим на металлолом. Что долетит до Африки, продадим черным. По лизингу получим «боинги». У вояк купим транспортные самолеты. Как перспектива?
— Сколько выделяете на операцию? — спросил Дубанов.
— Сто пятьдесят миллионов. Из них двадцать — как невозвратный кредит. Остальные — первый этап инвестиций.
Дубанов быстро просчитал в уме и подытожил:
— Суммарно получится миллиончиков пятьсот. Узнаю стиль Очкарика. Его идея?
Корзун кивнул.
— Одного вы не учли, мужики. — Дубанов поболтал в стакане остатки сока. — Никто здесь себя через колено согнуть не даст. Здешние мужики свое добро кровью и потом нажили, а не по распределению получили. Это в Москве в миллионеры назначали, а здесь миллион по копейке складывали. За свое местные сами удавятся и кого хочешь придушат.
— Надеюсь, ты не себя имеешь в виду? — прищурился Корзун.
— В смысле придушат — да. Прямо в кабинете губернатора. Или ты думаешь, мне такой фортель простят? Только посмотри на это не с московских высей, а отсюда — с земли. Одним хапком из-под губернатора вырвать единственный аэропорт!
— Губернатору будет не до тебя, я гарантирую. Кредит оформишь через московский филиал. Дело по банкротству возбудим в Москве. Исход гарантирован.
— Да-а, узнаю Очкарика. — Дубанов вспомнил тщедушного, с лицом дегенерата-отличника бывшего министра в гайдаровском правительстве. — Сколько светит мне?
— Твой банк будет обслуживать проект. Одной наличкой за авиабилеты завалишься.
— Это понятно. А лично мне сколько отстегнули?
Корзун помолчал, разглядывая Дубанова.
— Два процента. Плюс оцени информацию о крахе ГКО. Она тоже денег стоит.
— Узнаю Очкарика, — покачал головой Дубанов, не скрыв разочарования. Спорить не стал, знал, решение окончательное и обсуждению не подлежит.
— Идея его, а техническая часть — моя. Прессу, силовое прикрытие, компромат — все беру на себя. — Корзун плеснул водку в рюмки себе и банкиру. — Операция у нас будет простой, как мычание. Твоя задача — повязать как можно больше местных. На это отпускают десять процентов от суммы кредита. Пусть распихают по карманам, потом меньше орать будут. Список всех, кто погрел руки, передашь мне. Кто у тебя начальник кредитного отдела?
— Все еще Кульков. — Дубанов постучал по столу. — Туп, как баобаб. Даром что родственник начальника налоговой службы. Он у меня весь кредитный фонд разбазарил. Возврат кредитов — ноль целых хрен десятых.
— Замечательно! Именно такой кадр нам и нужен. Вечером найди возможность пригласить его на ужин. Посмотрю на баобаба вблизи.
— Хорошо. -Дубанов поднял рюмку. -За успех нашего безнадежного дела?
— За успех!
Они выпили, с минуту молчали, занятые закусками.
— Черт, как приедешь в провинцию, так хоть печень с собой бери запасную. — Корзун помял правый бок.
— А в Москве ты постишься, да? — подколол его Дубанов.
— Ой, лучше не напоминай. — Корзун вытянулся, откинув голову. — Хорошо... Да, кстати, за девочку спасибо. С толком работает.
Дубанов опустил глаза, сделал вид, что занят намазы-ванием икры на блин.
— Где ты ее нашел? — спросил Корзун.
— Сама на тебя запала. Еще вчера в ресторане.
— А мужичок ее как на это смотрит? — Корзун внимательно наблюдал за банкиром сквозь опущенные веки. Дубанов откусил свернутый в трубочку блин. Пожевали
— Женя, подумай, кто он, а кто-ты.
Корзун самодовольно усмехнулся и, успокоенный,закрыл глаза.
На столе запиликал мобильник. Их было два, торчали усиками антенн между тарелками. Ситуация сложилась, как в рекламе. Корзун с Дубановым переглянулись, потом каждый схватил свой телефон.
— Тебя, Женя. -Дубанов первым посмотрел на дисплей своего мобильного.
— Слушаю! — Корзун прижал трубку к уху и расслабленно откинулся в кресле.
— Привет. — Он с минуту слушал чью-то возбужденную речь. — Ладно, не тарахтит Подъезжай, поговорим. Если срочно... Знаешь, куда? — Он хмыкнул, покосившись наДубанова. — Ладно, жду.
Лицо Корзуна сделалось напряженным, глубже проступили складки у носа. Он пощипал кончики усов.
«Очевидно, делает так всякий раз, когда принимает решение, -отметил Дубанов. — Надо запомнить».
— Проблемы, Женя?-вежливо поинтересовался Ду— банов.
— Ерунда, — отмахнулся Корзун. - Но разговор предстоит приватный, ты уж извини.
— О чем речь! Банька и дом в твоем полном распоряжении. — Дубанов встал, подхватив соскользнувшую до пояса простыню. — Если потребуюсь, я в банке. А вечером продолжим банкет.
Корзун кивнул, думая о чем-то своем.
— Значит, до вечера. -Дубанов, раскачиваясь на тол стых ногах, пошел в раздевалку.
— Слушай, не в службу, а в дружбу... Позови Алку, — бросил ему вслед Корзун. — Пусть массаж сделает. Спина что-то болит. Она умеет, не знаешь?
Дубанов, свистя одышкой, повернул кдвери в бассейн;
Пока шел, успел обдумать ответ, не вызывающий подозрений. Он взялся за ручку двери, оглянулся, подмигнул следящему за ним Корзуну.
— Должна уметь. Правильно я думаю?
Корзун расплылся в самодовольной улыбке. И сполз в кресле так, что над столом осталась только голова.
* * *
Алла мяла спину Корзуну и тихо млела. «Мамочки, только бы не упустить! Широкоплечий, длинноногий, тело не дряблое. Волосы — соль с перцем. Умру, а не отдам», — билось в ее головке, укутанной полотенцем. За лицо она была спокойна, и без макияжа ее можно было узнать, не то что некоторых. Даже приятней становились черты, мягче, в чем она убедилась, мимоходом глянув в зеркало. А вот ушей своих Алла почему-то стеснялась. От водки и пара они становились не нежно-розовыми, как ей хотелось, а пунцово-красными. Приходилось прятать и жутко комплексовать.
Она чутко следила за реакциями мужчины и старалась запомнить, где, какие замочки находятся на его теле и какими ключиками их открывать. Теперь в этом разомлевшем под ее ласками теле, как в шкафу со множеством отделений, находилось все, что ей нужно от жизни. Нужно только подобрать ключик и открыть.
«Раз — и костюмчик от Диора. — Она нежно сжала мышцы на шее. — Ра-аз. И еще — раз. И что-то дорогое и пушистое к зиме». Ее руки прошлись вдоль позвоночника.
Под лопатками у Корзуна находились, как она уже знала, особо чувствительные зоны. Алла медленно стала погружать острые ногти в кожу, Корзун тихо застонал и закусил губу:
«А это, милыймой, квартирка в новостройке. Маленькая, но уютная», — пряча улыбку, подумала Алла.
Корзун тихо урчал, как разомлевший кот. Блаженно щурил глаза.
— Ниже. До поясницы, — попросил он.
Алла стала послушно кулачками выколачивать напряжение из тугих мышц.
— У тебя красивое тело. Женя, — в который раз и абсолютно искренне сказала она. — Такой спортивный... Сколько тебе лет, если не секрет?
— Сорок семь.
— Не может быть! — Руки ее на секунду замерли. — Никогда бы не дала.
— В смысле? — Под опущенным веком сально блеснул глаз.
Алла прыснула, сделав вид, что шутка ей понравилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Корзун отодвинул тарелку. Осмотрел стол, уставленный рыбными яствами.
— Знаешь, Серега, нажрешься всяких миног и лангустов в китайских кабаках — и так захочешь простой картошечки с соленым огурчиком... Аж слюной захлебнешься. Проще надо жить, проще. — Он плеснул в рюмку водки.
— Какие проблемы, только скажи — ребята быстро сообразят,-с готовностью отозвался Дубанов.
Корзун промолчал, задумчиво покусывая веточку петрушки. Откровенное угодничество Дубанова ему льстило.
Оба сидели, как патриции, завернувшись в простыни. Но Корзун не без удовольствия отметил, что Дубанов весь состоит из тугих складок жира, дебел телом, как буфетчица в рабочей столовой. А он, Корзун, по-спортивному легок в кости и благородно сухощав. И главное, в Дубанове появился налет провинциальности, что не отпарить никакой баней.
Корзун не чокаясь выпил водку, поправил усы, еще влажные после парной. Прижался затылком к теплым доскам, источающим легкий запах эвкалипта, и блаженно закрыл глаза. За стеной русалкой плескалась в бассейне Алла. Девка ему понравилась. Глупая и длинноногая. Прошли времена, когда парткомы блюли нравственность. Теперь Корзун мог открыто позволить себе то, чем так стращали все годы работы в КГБ. Пьянка, аморалка и нескромность в быту перестали считаться смертными грехами.
— Хорошо сидим,-вздохнул Корзун. Дубанов успел беззвучно опрокинуть рюмочку и закусить балычком.
— Может, по второму кругу? — предложил он, вытирая сальные губы.
— В каком смысле? — усмехнулся Корзун.
— Как прикажешь. — Дубанов подмигнул. Корзун уже усдел попариться в сауне и уединиться е, Аллой в маленькой комнате за бассейном. Поняв намек, а главное, уловив халдейские интонации в голосе банкира, Корзун благодушно расплылся в улыбке.
«Я себе цену знаю. Меня Москва не абортировала, как ни старались некоторые. Прижился, корни и связи пустил, не вырвешь. А этому толстячку цена — один звонок в Москву. Сорок центов за минуту разговора. Получается, два бакса максимум», — подумал он, сквозь опущенные веки разглядывая Дубанова.
— Покуролесить еще успеем. Сегодня рабочий день, правильно? — Корзун потянулся за сигаретой. Отмахнулся от зажигалки, поднесенной Дубановым. Прикурил сам. Движения после парилки сделались замедленными, в затылке от выпитого образовалась сосущая пустота. Он откинулся в кресле так, чтобы затылок прижимался к теплым доскам, и продолжил:— Рабочий день... Первый день последней недели.
Дубанов изобразил на раскрасневшемся лице максимум заинтересованности.
— Скоро мы все на картошку с огурцами перейдем, Серега. — Корзун сигаретой указал на стол. — Плохие вести я привез из Москвы.
Дубанов скосил глаза в сторону. С секунду размышлял, потом сказал:
— ГКО. Я угадал?
— Поясни. — Корзун пыхнул сигаретой.
— Жека, я же финансист и в пирамидах кое-что понимаю. — Дубанов углом простыни вытер вспотевшее лицо. — Объем торгов по долгосрочным выпускам резко упал. Кто-то начал отзывать капитал с рынка ГКО. Я точно знаю, что «СБС-Агро» за гроши втюхал свой пакет америкашкам. Если Минфин не накачает в пирамиду денег, она рухнет к ядрене фене, завалив всю страну фантиками обесцененных облигаций. По моим расчетам, произойдет это до октября.
— Умен, ничего не скажешь, — хмыкнул Корзун. — Биржевые спекуляции есть законный способ отъема денег у дураков. Для успеха нужна информация стопроцентной надежности. Вот я тебе ее и передаю. Ровно неделя. Ты понял? Не-де-ля! — по слогам произнес он.
Дубанов дрогнул лицом, налил стакан сока, выпил жадными глотками.
— Не успею, — выдохнул он. — Нужны контракты, нужно прикупить валюты... Нет, ребята, я не уложусь. Раньше надо было предупредить.
— Разбежались! Других за три дня предупредят. А большинство вообще обо всем только в газетах прочтет.
— В газетах? — насторожился Дубанов. — Так-так-так... Решение надо же принимать на уровне правительства. — Он прикусил губу и скосил глаза.
— Слушай, кончай скрипеть мозгами, — поморщился Корзун. — В Москве знают, что делают.
— Сомневаюсь, — покачал головой Дубанов. — Бабки вы свои вытащите, но заработаете финансовый и правительственный кризисы одновременно.
— Не твоя печаль, — махнул рукой Корзун. — Тебе поручено все свободные активы срочно бросить в этот... — Он прищелкнул пальцами. — Реальный сектор.
— Жень, у меня здесь не Силиконовая долина, вкладывать не во что. Мне что, крейсер вам прикупить?
— Авиапредприятие вместе с аэропортом. — Корзуи сел, положив локти на стол. — Оно у вас единственное в области. Монополия на авиарейсы гарантирована.
— Так мне его и продали!-хохотнул Дубанов.
— Дашь им кредит. Любой. Чем больше, тем лучше. Деньги сгорят через неделю, все встанет раком, а через месяц мы объявим предприятие банкротом и получим даром в счет погашения кредита. Через полгода заключим договор с немцами на реконструкцию аэропорта. Что не может летать, сдадим на металлолом. Что долетит до Африки, продадим черным. По лизингу получим «боинги». У вояк купим транспортные самолеты. Как перспектива?
— Сколько выделяете на операцию? — спросил Дубанов.
— Сто пятьдесят миллионов. Из них двадцать — как невозвратный кредит. Остальные — первый этап инвестиций.
Дубанов быстро просчитал в уме и подытожил:
— Суммарно получится миллиончиков пятьсот. Узнаю стиль Очкарика. Его идея?
Корзун кивнул.
— Одного вы не учли, мужики. — Дубанов поболтал в стакане остатки сока. — Никто здесь себя через колено согнуть не даст. Здешние мужики свое добро кровью и потом нажили, а не по распределению получили. Это в Москве в миллионеры назначали, а здесь миллион по копейке складывали. За свое местные сами удавятся и кого хочешь придушат.
— Надеюсь, ты не себя имеешь в виду? — прищурился Корзун.
— В смысле придушат — да. Прямо в кабинете губернатора. Или ты думаешь, мне такой фортель простят? Только посмотри на это не с московских высей, а отсюда — с земли. Одним хапком из-под губернатора вырвать единственный аэропорт!
— Губернатору будет не до тебя, я гарантирую. Кредит оформишь через московский филиал. Дело по банкротству возбудим в Москве. Исход гарантирован.
— Да-а, узнаю Очкарика. — Дубанов вспомнил тщедушного, с лицом дегенерата-отличника бывшего министра в гайдаровском правительстве. — Сколько светит мне?
— Твой банк будет обслуживать проект. Одной наличкой за авиабилеты завалишься.
— Это понятно. А лично мне сколько отстегнули?
Корзун помолчал, разглядывая Дубанова.
— Два процента. Плюс оцени информацию о крахе ГКО. Она тоже денег стоит.
— Узнаю Очкарика, — покачал головой Дубанов, не скрыв разочарования. Спорить не стал, знал, решение окончательное и обсуждению не подлежит.
— Идея его, а техническая часть — моя. Прессу, силовое прикрытие, компромат — все беру на себя. — Корзун плеснул водку в рюмки себе и банкиру. — Операция у нас будет простой, как мычание. Твоя задача — повязать как можно больше местных. На это отпускают десять процентов от суммы кредита. Пусть распихают по карманам, потом меньше орать будут. Список всех, кто погрел руки, передашь мне. Кто у тебя начальник кредитного отдела?
— Все еще Кульков. — Дубанов постучал по столу. — Туп, как баобаб. Даром что родственник начальника налоговой службы. Он у меня весь кредитный фонд разбазарил. Возврат кредитов — ноль целых хрен десятых.
— Замечательно! Именно такой кадр нам и нужен. Вечером найди возможность пригласить его на ужин. Посмотрю на баобаба вблизи.
— Хорошо. -Дубанов поднял рюмку. -За успех нашего безнадежного дела?
— За успех!
Они выпили, с минуту молчали, занятые закусками.
— Черт, как приедешь в провинцию, так хоть печень с собой бери запасную. — Корзун помял правый бок.
— А в Москве ты постишься, да? — подколол его Дубанов.
— Ой, лучше не напоминай. — Корзун вытянулся, откинув голову. — Хорошо... Да, кстати, за девочку спасибо. С толком работает.
Дубанов опустил глаза, сделал вид, что занят намазы-ванием икры на блин.
— Где ты ее нашел? — спросил Корзун.
— Сама на тебя запала. Еще вчера в ресторане.
— А мужичок ее как на это смотрит? — Корзун внимательно наблюдал за банкиром сквозь опущенные веки. Дубанов откусил свернутый в трубочку блин. Пожевали
— Женя, подумай, кто он, а кто-ты.
Корзун самодовольно усмехнулся и, успокоенный,закрыл глаза.
На столе запиликал мобильник. Их было два, торчали усиками антенн между тарелками. Ситуация сложилась, как в рекламе. Корзун с Дубановым переглянулись, потом каждый схватил свой телефон.
— Тебя, Женя. -Дубанов первым посмотрел на дисплей своего мобильного.
— Слушаю! — Корзун прижал трубку к уху и расслабленно откинулся в кресле.
— Привет. — Он с минуту слушал чью-то возбужденную речь. — Ладно, не тарахтит Подъезжай, поговорим. Если срочно... Знаешь, куда? — Он хмыкнул, покосившись наДубанова. — Ладно, жду.
Лицо Корзуна сделалось напряженным, глубже проступили складки у носа. Он пощипал кончики усов.
«Очевидно, делает так всякий раз, когда принимает решение, -отметил Дубанов. — Надо запомнить».
— Проблемы, Женя?-вежливо поинтересовался Ду— банов.
— Ерунда, — отмахнулся Корзун. - Но разговор предстоит приватный, ты уж извини.
— О чем речь! Банька и дом в твоем полном распоряжении. — Дубанов встал, подхватив соскользнувшую до пояса простыню. — Если потребуюсь, я в банке. А вечером продолжим банкет.
Корзун кивнул, думая о чем-то своем.
— Значит, до вечера. -Дубанов, раскачиваясь на тол стых ногах, пошел в раздевалку.
— Слушай, не в службу, а в дружбу... Позови Алку, — бросил ему вслед Корзун. — Пусть массаж сделает. Спина что-то болит. Она умеет, не знаешь?
Дубанов, свистя одышкой, повернул кдвери в бассейн;
Пока шел, успел обдумать ответ, не вызывающий подозрений. Он взялся за ручку двери, оглянулся, подмигнул следящему за ним Корзуну.
— Должна уметь. Правильно я думаю?
Корзун расплылся в самодовольной улыбке. И сполз в кресле так, что над столом осталась только голова.
* * *
Алла мяла спину Корзуну и тихо млела. «Мамочки, только бы не упустить! Широкоплечий, длинноногий, тело не дряблое. Волосы — соль с перцем. Умру, а не отдам», — билось в ее головке, укутанной полотенцем. За лицо она была спокойна, и без макияжа ее можно было узнать, не то что некоторых. Даже приятней становились черты, мягче, в чем она убедилась, мимоходом глянув в зеркало. А вот ушей своих Алла почему-то стеснялась. От водки и пара они становились не нежно-розовыми, как ей хотелось, а пунцово-красными. Приходилось прятать и жутко комплексовать.
Она чутко следила за реакциями мужчины и старалась запомнить, где, какие замочки находятся на его теле и какими ключиками их открывать. Теперь в этом разомлевшем под ее ласками теле, как в шкафу со множеством отделений, находилось все, что ей нужно от жизни. Нужно только подобрать ключик и открыть.
«Раз — и костюмчик от Диора. — Она нежно сжала мышцы на шее. — Ра-аз. И еще — раз. И что-то дорогое и пушистое к зиме». Ее руки прошлись вдоль позвоночника.
Под лопатками у Корзуна находились, как она уже знала, особо чувствительные зоны. Алла медленно стала погружать острые ногти в кожу, Корзун тихо застонал и закусил губу:
«А это, милыймой, квартирка в новостройке. Маленькая, но уютная», — пряча улыбку, подумала Алла.
Корзун тихо урчал, как разомлевший кот. Блаженно щурил глаза.
— Ниже. До поясницы, — попросил он.
Алла стала послушно кулачками выколачивать напряжение из тугих мышц.
— У тебя красивое тело. Женя, — в который раз и абсолютно искренне сказала она. — Такой спортивный... Сколько тебе лет, если не секрет?
— Сорок семь.
— Не может быть! — Руки ее на секунду замерли. — Никогда бы не дала.
— В смысле? — Под опущенным веком сально блеснул глаз.
Алла прыснула, сделав вид, что шутка ей понравилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78