«Он просто ребенок! — кричал тогда Ренни. — Волчонок Стаи! Я знаю, чего Прайм опасался в этом ребенке, мне об этом кошмары снятся с тех пор, как я в Стае. Но это не он».
Стая — не банда байкеров, внезапно понял Укия. Это семья. Его семья.
В итоге у Укии не оказалось возможности рассказать мамам о похищении и своей новой семье. Келли ждала его приезда и устроила на него засаду около двери. Укия совершил ошибку: признался, что купил куклу, но оставил на улице вместе с мотоциклом. После этого в доме воцарился хаос, и у него не оставалось другого выхода, кроме как взять малышку на улицу и отдать ей коробку.
— Индейская принцесса, — благоговейно прошептала Келли, разорвав наконец подарочную бумагу и открыв коробку. — Спасибо, Укия. Она такая красивая…
Девочка крепко обняла старшего брата, едва не задушив его.
Вдалеке послышался звук мотоцикла. Неразрывно связанный в его воображении со Стаей, звук показался угрожающим. Неизвестный повернул на длинную подъездную дорогу, ведущую к ферме, замедлил ход и двинулся по ней в сопровождении мерного рычания мотора. Так рычит рассерженный зверь… У Укии заколотилось сердце, он оторвал от себя Келли и попытался применить один из командных голосов мамы Джо:
— Келли, иди в дом.
Как ни странно, та мгновенно повиновалась.
Укия достал пистолет, проверил обойму и пошел туда, где можно было укрыться за старой каменной стеной и соснами. Мотоцикл преодолел небольшой подъем и слишком быстро въехал на дорогу, в последний момент водитель увидел, что дальше дороги нет, и резко затормозил, подняв фонтан гравия. Водитель оглядел двор, дальнюю псарню и большой старый дом под крепкими дубами, не убирая ноги с педали газа. Детектив прислонился к сосне и стал изучать непрошеного гостя. Мотоцикл небольшой, но слегка велик для водителя, значит, это миниатюрная женщина. Он глубоко вдохнул и постарался отфильтровать ее запах из выхлопных газов и запаха горячего масла.
Агент Женг! Укия покачал головой. Зачем она приехала? Мама Джо с ума сойдет.
Агент закончила осмотр двора и наконец увидела Укию в тени от стены. Зеркальная пластина ее шлема отразила его лицо, и юноша сам удивился тому, насколько яростное на этом лице выражение. Женг заглушила мотор, сняла шлем и отбросила с глаз волосы.
— Это тоже дом Макса?
— Что ты здесь делаешь? — Укия был не на шутку рассержен. — Как ты нашла нас?
По твоему сотовому. Когда я вчера звонила Максу, он был на территории этой соты, и сегодня ты направился сюда. Вот я и решила посмотреть, что же здесь такое.
— Зачем? — Укия убрал пистолет.
Агент отметила, что он был вооружен, но никак не прокомментировала этот факт.
— Последние два дня я занималась в основном тем, что думала, жив ли ты и где ты. Я решила заполнить пробелы в том, что знаю о тебе, — на случай, если так пойдет и дальше. Почему ты так злишься?
Укия выдохнул, сбрасывая злость.
— Это дом не Макса, а моей семьи. Я не хочу, чтобы это дело их коснулось. Они даже не знают, что было со мной вчера. Думают, что я работал допоздна, позвонил им, как обычно, во время завтрака и вернулся домой ужинать.
— По документам у тебя нет семьи.
Он перепрыгнул каменную стену и вышел на дорогу.
— Это чтобы любопытные агенты ФБР не лезли к ним.
Женг едва заметно улыбнулась.
— Не думаю.
Она повесила шлем на руль и слезла с мотоцикла.
— Правда. — Укия перекрестился. — Честное скаутское.
Женг скрестила руки на груди, склонила голову набок и взглянула на детектива.
— Значит, ты был бойскаутом?
Да. — Временами это было весело, а временами выть хотелось от дурацкой помпезности скаутов. О людях Укия за это время узнал гораздо больше, чем об умениях и навыках, которые пытался приобрести, да и моральные уроки принимал к сердцу ближе, чем было необходимо. — А потом стал работать с Максом.
— Так почему сюда нельзя агентам ФБР?
— Ты задаешь много вопросов.
— Это моя сильная сторона. Так почему же? Укия покачал головой: какое упорство!
— Меня не усыновляли официально. Пока суд не признал меня совершеннолетним, мама Джо боялась, что власти заберут меня у нее. Сейчас это не важно — я совершеннолетний; но привычка осталась.
— Понятно. — Женг села на каменную стену спиной к дому и оглядела окрестности. — Тут красиво. Знаешь, твоей маме не стоит волноваться, если у нее есть согласие твоей биологической матери.
— Меня бросили. — Укия присел рядом. — Мама Джо нашла меня в Орегоне. Она, наверное, нарушила не один закон, перевезя меня в Питтсбург.
Агент устало покачала головой.
— Да, она нарушила несколько федеральных законов. Ладно, я поняла, за что вы не любите агентов ФБР. Сколько тебе было лет? Год? Два? Меньше года? Как она узнала, что тебя бросили, а не потеряли?
Он рассмеялся.
— Мне было около двенадцати. В разгар зимы я бегал голым и поедал внутренности мертвого кролика, когда она первый раз меня увидела.
— Внутренности кролика?
Женг подняла бровь, на лице ее читалось явное недоверие. Укия улыбнулся и продолжил рассказ; он очень радовался тому, что видит наконец ее истинные чувства.
— Да. Понимаешь, я вырос в стае серых волков, и внутренности у нас считались самым вкусным. Зима выдалась тяжелая, и добыть целого кролика было большой удачей.
Агент склонила голову, пытаясь понять, правду он говорит или нет.
— Ты многим рассказывал эту историю?
— На самом деле, — он вдруг посерьезнел, — ты всего вторая. Первый был Макс.
Она отвела взгляд.
— Мне говорили, что твое прозвище «Волчонок», и полицейские называют тебя «волчий воспитанник». Исходя из этого, ты должен был рассказать твою историю многим.
— Я говорил, что вырос среди волков, но про то, что бегал без одежды и ел внутренности кроликов, не рассказывал. Рано или поздно приходится объяснять, почему ты не знаешь ничего про Хэллоуин, Рождество, дни рождения, школу, школьные балы, молочные зубы и прививки. Почему не помнишь детское телешоу, которое все смотрели в десять лет, почему не узнаешь цитаты из старых реклам, не знаешь о политических скандалах и мировых событиях…
Женг взглянула прямо на него светящимися глазами, и он продолжал, стараясь не потерять этот взгляд.
— Если ты говоришь «не помню», они начинают напоминать, подсказывать, надеясь, что ты вспомнишь. А когда узнают, что у тебя фотографически точная память, даже сказать «не помню» уже нельзя: они поймут, что ты врешь, но не поймут, в чем именно. Так что приходится признаться, откуда ты взялся такой. Не сразу, конечно, но довольно скоро. Я вырос в стае волков, я бегал с ними по лесам и никогда не был нормальным ребенком.
Укия замолчал. Взгляд агента немного смягчился: она ему поверила. Вот и хорошо, пока ему хватит и этого.
— Как получилось, что ты стал работать с Максом?
— Мама Джо наняла его, чтобы выяснить, кто я такой, но он не смог. В первый день, когда он приехал сюда и начал меня расспрашивать, мы вышли на прогулку и наткнулись на след человека, который ставил ловушки на ферме. Я примерно милю бежал за ним, поймал его у машины, и Макс его увез. Примерно через неделю после этого Макса наняли, чтобы найти маленького мальчика. Джон Либцер, шестнадцать месяцев, исчез со двора, его два дня не могли найти.
— И ты его нашел? Укия кивнул.
— Он побежал за соседской кошкой через улицу и в лес. Там было отверстие под нефтяную скважину, вот такой ширины. — Он показал руками. — Трудно поверить, что ребенок мог в него провалиться, но я чувствовал его запах.
— Я знаю это дело, — тихо произнесла агент. — Просматривала его, когда приехала в Питтсбург, и говорила с агентом, который его вел. Он сказал, что дважды проходил в том месте и не заметил никакой дыры. Кстати, о тебе там не было ни слова.
Укия передернул плечами.
— Мам не было дома, когда Макс приехал и попросил меня о помощи. Он знал, что дело ведет ФБР, и знал, как к ним относится мама Джо. Как только я нашел Джонни, он позвонил в службу спасения, вручил отцу ребенка счет и увез меня домой. Мамы страшно злились, но мы видели спасательную операцию по телевизору, и они плакали, когда пожарные вытащили мальчика живым. После этого я помогал Максу в подобных делах примерно раз в две недели, а три года назад он взял меня на постоянную работу.
— После истории с Джо Гэри.
— Откуда ты об этом знаешь?
— Прошлое мистера Беннетта не менее интересно, чем твое. Ветеран Войны в Заливе, служил в военной полиции, окончил колледж, воспользовавшись помощью образовательного фонда для ветеранов. Вместе с другом основал весьма успешную компанию по производству программного обеспечения для Интернета, добавив к его компьютерному гению свою практическую хватку и здравый смысл. Когда мистеру Беннетту было тридцать два, его долю выкупили за такие деньги, которые большинство людей за всю жизнь не сможет заработать. Но тут пропала его красавица жена. Полиция, как обычно, подозревает мужа, но он в это время был в Калифорнии, вел официальные переговоры о заключении сделки. И, кроме того, все знакомые говорили, что Беннетт и его жена до беспамятства любили друг друга, недавно разбогатели и собирались завести детей. За три месяца полиция ничего не нашла, и наш герой нанял частного детектива. Через неделю машину с трупом его жены подняли из озера Артур — там машина на большой скорости легко может соскользнуть с дороги и сразу уйти на глубину. Мистер Беннетт похоронил жену, стал частным детективом и посвятил жизнь поискам пропавших людей. Очень романтичная история.
Вначале Укия решил, что Женг иронизирует на Максом, но увидел, что глаза ее стали словно еще более глубокими, а голос смягчился. Отчаянные попытки Макса исправить окружающий мир и свою жизнь не на шутку тронули ее.
— А ты хорошо подготовилась.
— Кроме подозрений в исчезновении жены, единственное пятно на репутации мистера Беннетта — убийство некоего Джозефа Гэри из самозащиты. Отчеты местной полиции словно нарочно запутаны, чтобы прикрыть тот факт, что в перестрелке участвовал неизвестный с пистолетом сорок пятого калибра. Если приехать на место и расспросить спасателей, они расскажут, что раненых было трое: туристка, мужчина с серьезной контузией и юноша, которого ранили из винтовки.
— Да, день был не из лучших.
— Через неделю начинается твой бумажный след: тебя фиксируют как официального совладельца «Детективного агентства Беннетта».
— Как кого? — Изумлению Укии не было предела.
— Он отдал тебе половину компании. Кажется, это не так много, пока не прочтешь список активов: дом стоимостью в полмиллиона долларов, три отличные машины и столько оружия и высокотехнологичного оборудования для слежки, что хватит осчастливить какую-нибудь страну третьего мира. В тот день ты спас ему жизнь, понимаешь?
Макс понимал слова «напарник» и «партнер» в буквальном смысле. Укия задумался, знают ли об этом его мамы и не придет ли день, когда Макс пожалеет о своем решении. Три года назад он был более мрачным и совсем не думал о будущем.
Детектив чувствовал, что агент все еще ждет ответа и отвечать придется.
— Не понимаю, зачем ты меня об этом спрашиваешь. Кому какое дело, что я спас Максу жизнь три года назад?
— Я спрашиваю потому, что мне надо знать, насколько тебе можно доверять. Ты спас ему жизнь так же, как мне?
— По-моему, да. Я прыгнул вперед, не думая, и пули попали в меня.
— Ты был ранен, но другой человек на твоем месте бы умер.
Он кивнул.
— Наверное, да. Только не знаю, зачем тебе нужно доверять мне. Мы подумываем о том, чтобы поехать отдохнуть в Калифорнию. Такими делами мы не занимаемся. Мы ищем и находим людей, которые в обычной жизни выбрали неправильную дорогу. Как Джонни Либцер, упавший в колодец.
— Как жена Макса, когда она съехала с дороги?
Кивая, Укия услышал, как сзади к ним подкрадывается Келли. Он повернулся, и она бросилась к нему на колени, пряча лицо в сгиб его руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37