— Он продолжал деловито осматривать раны брата. — Доктор Лэн, ортопед, сделал тебе в колено укол кортизона. Все будет хорошо. Конечно, сейчас ты чувствуешь себе беспомощным, словно котенок, но не волнуйся, лекарства сделают свое дело. Скоро ты полностью поправишься.
Пальцы Джимми нащупали кнопку вызова.
Джонатан взял его руку и вернул под одеяло, заботливо подоткнув его, несмотря на отчаянное сопротивление Джимми.
— У сестер сейчас меняется смена. Ты же не станешь их лишний раз беспокоить, пока я тут, не так ли? Тебе что-нибудь нужно?
— Ничего.
— Какой ты стоик! Я не хотел волновать тебя, но придется сказать. Маклен выдвигает дикие обвинения. Говорит, что год назад ты ограбил его из мести. Вообще я очень хорошо помню это дело. Погибли трое молодых парней. Конечно, никто не верит Маклену. Но все же хочу тебя предупредить, на случай если нагрянет полиция. — Он легонько коснулся щеки Джимми.
— А что, если нагрянет к тебе?
— О! Ты меня напугал! — улыбнулся Джонатан. — Оливия передавала тебе наилучшие пожелания. Уверен, она с удовольствием заглянула бы сама, но готовится к турниру.
Думаю, это пойдет ей на пользу. В последнее время она выглядит рассеянной, Ты не заметил?
— Джонатан, я устал.
— Понимаю. Еще бы ты не устал! Ты ведь даже сесть не можешь. Наверное, чувствуешь себя весьма уязвимым.
— Но только не рядом с моим старшим братом.
Джонатан засиял, искренне радуясь.
— Больше всего я восхищаюсь твоей стойкостью, твердостью духа. Несмотря на беды, ты остаешься верен себе.
— Спасибо за внимание.
— Мне понравилась наша беседа в опере, но согласись, что ты дрогнул и проиграл. — Джонатан посмотрел на дверь. — Ты веришь, что мы могли друг другу столько всего наговорить?
— Не уверен. А тебе я могу верить?
Джонатан указал на красный шрам на своем подбородке:
— Вот сюда ты меня ударил. Все меня потом спрашивали, откуда отметина. Не успевал изворачиваться. Надеюсь, полиция здесь не появится. Не хочу, чтобы они поверили этому Маклену. Неизвестно, куда заведут их вопросы. С того момента как ты исчез, прекратились и убийства Яйца. Страшно даже представить, что копы нафантазируют, если снова поднимут эту тему, — улыбнулся он. — Ага! Снова дрогнул!
Симпатичная молодая сестра заглянула в дверной проем.
— Мне сказали, что вы тут, доктор, — кокетливо прощебетала она. — Ну, как наш пациент?
Джонатан встал и подмигнул ей:
— Думаю, жить будет, Элизабет.
Джимми выждал пару минут после ухода Джонатана, встал с кровати и потащился к дежурной сестре. Она попыталась отправить его обратно в постель, но Джимми был непреклонен.
— Джейн? — Он услышал шум воды в палате Хоулт, вошел и закрыл за собой дверь. Кровать ее была пуста. Он постучал в дверь ванной. — Джейн? Нам надо поговорить о Джонатане.
Ответа не последовало. Он открыл дверь, и горячий пар ударил ему в лицо.
— Джейн?
Хоулт выглянула из-за шторки для душа. На шее у нее краснели отпечатки пальцев Акулы.
Джимми шагнул вперед.
— Привет, — хрипло прошептала Хоулт.
— Скажи, фотографии, которые копы обнаружили в доме у скинхеда, совпали на экспертизе со снимком, найденным в Лагуне?
— Джимми...
— Джейн, это скинхед убил Филиппа Киннесона?
Хоулт покачала головой:
— Фотографии ничего не показали. Поэтому я и поехала к тебе прошлым вечером. Хотела сказать, что, возможно, убийца еще на свободе. А почему ты спросил?
— Расскажу об этом позже... — Джимми повернулся, чтобы уйти, но Хоулт обняла его и потянула за собой в душ, нежно целуя.
— Мы чуть не умерли, — прохрипела она.
— Джейн...
— Когда он душил меня, я была уже почти мертва. — Она поцеловала его. — Говорят, когда умираешь, в какой-то момент просто сдаешься. Принимаешь неизбежное... — Еще один поцелуй. — Но, Джимми... я ни на миг не переставала жаждать жизни.
— И я не стремился к свету в конце тоннеля. — Он улыбнулся, нежно целуя ее настрадавшуюся шею. — Хотел остаться тут и создать побольше проблем другим.
Хоулт стащила с него больничную одежду. Горячие струи били по их телам.
— Создавать проблемы ты умеешь.
Джимми стремительно спрятался за шторой.
— Детектив? — Дверь скрипнула, и в душ вошла сестра. — У вас все в порядке?
Хоулт выглянула из-за шторки. Джимми скользил руками по ее бедрам.
— Все великолепно! — прохрипела Хоулт.
Дверь закрылась.
— Великолепно, — прошептала она сладострастно, обнимая Джимми.
Глава 43
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Джимми.
— Рада видеть тебя, Джимми. Ты меня напугал... — Оливия стояла на пирсе. Вокруг кричали чайки. Она приехала прямо из клуба, куда Джимми позвонил ей и сказал, что дело срочное. Она раскраснелась, пахла потом и свежескошенной травой. — Я не удивлена, что с тобой случилось нечто подобное. Ты сказал, что попал в беду...
— Нам надо поговорить. Разговор не из легких.
— Я увидела в новостях, испугалась, — продолжала Оливия, словно не слыша его. — Ведущий сказал, что вы с Джейн погибли. Я заплакала, но Джонатан сразу позвонил куда-то, оделся... У него в голове телефоны всех больниц города. Он выяснил, что вы живы. — Она кинулась Джимми на шею. — Я пыталась вчера прорваться к тебе в больницу, — всхлипнула она, — но мне сказали, что ты уже выписался. Я решила, что ты уже в порядке. Ты в порядке?
Джимми поцеловал ее в щеку и деликатно высвободился из ее объятий.
— Мне нужна твоя помощь.
— Все, что угодно, Джимми. Все, что...
— Ты нашла свою бриллиантовую сережку?
Оливия уставилась на него в изумлении.
— Мишелл сказала, что ты искала ее на вечеринке. Я подумал, может, ты не нашла ее и вернулась в домик с бассейном. Это единственная вещь, которая может объяснить то, что случилось со снимками.
Оливия рассеянно кивнула.
— Я знала, что Джонатан поедет туда на следующий день, и не хотела, чтобы он ее обнаружил. Он бы все понял. — Она опустила глаза. — Я... я всегда любила этот домик.
— Зачем ты забрала снимки?
Взгляд Оливии затуманился. Она смотрела на волны.
— Оливия?
— Было так темно и тихо, — наконец ответила она, продолжая глядеть на воду. — Я знала, что Джонатан задержится в больнице, поэтому наслаждалась тишиной, вспоминала... старые времена. Сначала я даже не заметила этих снимков. Я искала сережку и вдруг увидела фотографию того юноши, спортсмена. Потом другую — Джонатана ублажал а рыжая... — Она взглянула Джимми прямо в глаза. — Судя по всему, он получал огромное удовольствие.
— Ты должна была...
— Там нашлось немало снимков Джонатана с разными женщинами. Я тогда еще подумала, что по крайней мере у него нет любимиц. — Оливия грустно улыбнулась. — Я до сих пор храню письма, которые ты мне писал. Пыталась убедить себя, что эти снимки не так уж сильно отличаются от твоих писем, но не преуспела в этом.
— Почему ты забрала только фотографии жертв?
— Взяла, чтобы Джонатан не смог использовать их против тебя. Эти снимки были отвратительны. Я представила, как ты нашел их и разбросал в ярости. Знаю, что ты чувствуешь в связи с этими убийствами, и Джонатан тоже знает! — Голос Оливии звучал все громче. — Я подумала, что он хочет тебя обидеть. Вы же только этим и занимаетесь — пытаетесь укусить друг друга по очереди. Деретесь, как мальчишки. И ты ничуть не лучше его! — С океана веял теплый бриз, но Оливия дрожала, и Джимми очень хотелось обнять ее. — Я оставила порнографию на месте, потому что хотела, чтобы он нашел эти снимки и понял, что я раскрыла его. Хотела рассказать ему обо всем дома на следующий день. И добавить, что была в домике с тобой.
— Почему ты этого не сделала?
Оливия покачала головой.
— Я была так уверена в себе, но на следующий день он пришел домой и сказал, что встретил вас с Джейн Хоулт...
— Это было не то...
— Джонатан сам рассказал мне о своих снимках. И даже показал их мне. Вы с Хоулт его как следует встряхнули. Он вернулся абсолютно подавленным. Сказал, что ты привел Джейн в домик, пытался разрушить его репутацию. Он мой муж, Джимми, и сам поведал мне правду об этих... эротических воспоминаниях, ему нелегко было это сделать. Очень нелегко.
— Ты ошибаешься в нем. Он умнее и хитрее.
— Умнее, чем я? Ты это хочешь сказать?
— Умнее и хитрее нас обоих.
— Зато ты знаешь силу прессы. — Оливия понизила голос — мимо проходила семья с пакетами чипсов. Маленькая девочка бросала картофель чайкам, а ее мама катила коляску с грудным ребенком. — Нужная сплетня в нужной колонке, легкий намек нужным людям, и Джонатан останется в дураках.
— Ты сама в это не веришь, — сказал Джимми.
— Я вынуждена в это верить.
— Ты должна отдать снимки Джейн Хоулт. Если это те самые фотографии, которые она ищет, они помогут в расследовании.
— Вы с Джонатаном... — Оливия наблюдала, как чайка выхватила картошку прямо из руки девочки в тот момент, когда та собиралась отправить ее в рот. — Я никогда не могу понять, кто из вас говорит правду.
— Оливия, пожалуйста.
Она внимательно посмотрела на него.
— Я сожгла их.
— Не пытайся защитить его.
— Я пыталась защитить тебя. Я сожгла их в ту же ночь. Дотла. Решила, что Джонатан с их помощью хочет причинить тебе зло. Я вспомнила ту историю с письмом...
— Хоулт думает, что убийца фотографировал свои жертвы.
Оливии понадобилось несколько секунд, чтобы наконец осмыслить слова Джимми.
— Так вот что для тебя главное. Ты и правда думаешь, что твой брат — убийца?
— Я не знаю. Хочу выяснить.
— Ты можешь даже предположить такое?
— Ты же знаешь его, Оливия. А сама ты как думаешь?
Оливия молчала.
— Мне нужна твоя помощь, — еще раз повторил Джимми.
Глава 44
— Что ты здесь делаешь? — спросил Джонатан, зажав ключи от машины в руке.
Подземная стоянка была пуста — большинство врачей и адвокатов уже разъехались по домам. Джимми ждал здесь больше двух часов. Прошло восемь дней с того вечера, когда Маклен и Акула чуть не убили их с Хоулт.
— Я просто хотел вернуть то, что принадлежит тебе. — Джимми вытащил пачку снимков. — Перед тобой колода. Возьми любую карту... Не хочешь? — Он сам достал верхний снимок. На нем был мертвый Стив Дегерра.
— Я никогда их прежде не видел, — спокойно сказал Джонатан.
— Когда я нашел снимки, то подумал, что ты их просто где-то купил. — Теперь в лицо Джонатану смотрела Дениз Фредерикс. — Если бы я знал, что ты сам фотографировал, то никогда не напустил бы на тебя Хоулт. У нее бульдожья хватка.
Джонатан огляделся по сторонам, его кожа казалась мраморной в свете желтых ламп.
— Сегодня чудесная ночь. Давай покатаемся? Позвони Оливии и скажи, что вернешься поздно.
— Я так не думаю.
— "Я так не думаю", — передразнил его Джимми. — Послушай, Джонатан, я тебя держу за яйца вот этой самой рукой. Если бы я хотел сварить их всмятку, то давно бы это сделал. Не бойся.
— Я думал, эту игру мы закончили в опере. Ты тогда проиграл, забыл?
Джимми не выпускал из рук фотографии, которые одолжил у Хоулт, — конечно, они отличались от тех, что сожгла Оливия, но издалека разница была не видна, тем более на освещенной парковке.
— Ты сфотографировал Киннесона два раза. — Джимми поднял фото убитого спортсмена и снова положил его в «колоду». — Второй снимок у Хоулт. Какой-то ребенок нашел его на пляже спустя несколько дней после убийства. Изображение слегка пострадало из-за воды и солнца, но Хоулт не жалуется.
Джонатан не реагировал. Зрачки не уменьшились. Губы не напряглись. Брови не дернулись. Завидный самоконтроль. Мимо проехал красный «феррари», и лысеющий мужчина махнул Джонатану рукой.
— Каждый «Поляроид» имеет уникальные отметки, своеобразную подпись на фотографиях. Для лаборанта это то же самое, что отпечатки пальцев. Надежней некуда. Вот почему Хоулт гак вдохновилась, когда я рассказал о снимках, которые обнаружил в домике. Она хотела узнать, были ли они сделаны тем же фотоаппаратом, что и найденный на пляже. Она всюду искала фотографии Яйца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38