Стоя на четвереньках, чутко прислушалась, но кроме обычных звуков леса, ничего, не различила.
"Надо пойти и посмотреть, что там с Севой" - подсказала я себе. Вставать во весь рост мне страшно не хотелось, поэтому я, как стояла на четвереньках, так шустро и заспешила вперед. Пробежав приличное расстояние, я высунула голову из кустов и настороженно огляделась. Наша машина стояла на прежнем месте, рядом, привалившись спиной к колесу, примостился Сева, на коленях у него лежал автомат. Он увидел меня и через силу ухмыльнулся:
"Жива? Топай сюда."
Меня не нужно было просить дважды, я так рада была увидеть Севу живым, что ходко поползла в его сторону.
"Ты чего на коленях бегаешь?" удивился он.
"Так удобнее, да и успела привыкнуть за сегодняшнюю ночь, то и дело на коленях стою." - отмахнулась я и испуганно замерла.
У Севы левое плечо и рукав промокли от крови, говорил он с трудом, и улыбался через силу, только, что б меня не испугать. Зря он старался, я все равно уже испугалась.
"Севочка, что они с тобой сделали?" - запричитала я, забыв и об опасности и обо всех врагах.
"Ну, что ты, Ирка, успокойся. Ничего страшного, зацепило немножко."
"Как же, немножко!" - не согласилась я, "вон вся рубашка в кровищи."
"Это только с виду страшно, а так-царапина. Но машину я вести не смогу, тебе придется."
"А эти как же?" - насторожилась я и для ясности кивнула в сторону просеки.
"С ними все в порядке, не бойся. Лучше помоги мне в машину сесть."
Все его уверения не стоили ни цента, рана была серьезной, это было ясно даже такой дурочке, как я. Он слабел прямо на глазах и когда с моей помощью, наконец, улегся на заднем сидении, силы окончательно покинули его. Устроив его со всеми возможными удобствами, я уселась за руль и тут же взвизгнула, почувствовав под собой что-то твердое. Я выскочила из машины и с возмущением уставилась на лежащий на сидении пистолет.
"Совсем с ума сошел! Разбрасывает оружие, где попало!" - процедила я сквозь зубы, сунула оружие в карман куртки и снова села за руль.
От волнения руки слушались плохо, я никак не могла завести мотор, поэтому решила посидеть пару минут и успокоиться. Тут я вдруг вспомнила про автомат, который так и остался валяться на траве и снова выскочила из машины. Брать его в руки мне, ох как, не хотелось, но не бросать же добро, поэтому я схватила его и сунула в салон между сидениями.
Когда мы, наконец, тронулись, уже совсем рассвело, да и ехала я, боясь растрясти Севу, очень медленно, поэтому, человека на дороге я увидела издали. Широко раскинув руки, он лежал на спине рядом с машиной, а чуть поодаль стояла машина с распахнутыми дверцами. Я выключила мотор и через лобовое стекло уставилась на телое. Объехать его возможности не было, а переехать человека, пусть даже мертвого, я не могла.
"В чем дело, Ира?" - раздался голос сзади.
"Там человек лежит" - прошептала я.
"Объехать нельзя?"
"Объедешь его, как же! Он посреди дороги лежит!"
Потосковав немного, я со вздохом выбралась наружу и медленно направилась к лежащему. Настороженно оглядываясь, я приблизилась к трупу, глянула ему в лицо и ахнула. Это был Витек. У меня не было ни малейшей охоты трогать его, но выбора не оставалось, поэтому я подхватила тяжелое тело под мышки и пыхтя поволокла в просвет между кустами.
Мне спасла жизнь густая листва и Проведение. Я затащила Витька в кусты, где намеревалась его оставить, и уже собралась возвращаться, как тишина предрассветного утра неожиданно взорвалась сухими пистолетными выстрелами и яростным криком Севы:
"Ирка, ложись! Падай, мать твою!"
Я рухнула в траву рядом с трупом, откатилась в сторону под защиту упавшего дерева и привычно вжалась в землю. Похоже, я уже начала постигать азы выживания и понемногу привыкать к опасности. Скажи мне кто-нибудь месяц назад, что я буду ранним утром лежать в мокрой траве рядом с трупом и слушать, как свистят пули над головой, я бы рассмеялась ему в лицо. А сейчас это действительно происходило со мной и я даже не очень испугалась, раз у меня хватило сил прикидывать откуда стреляли, гадать кто же этот стрелок и одновременно беспокоится о Севе. Звуки выстрелов раздавались откуда-то сбоку, стрелком, очевидно, был кто-то из преследовавшей нас команды, а о Севе я беспокоилась зря, потому, что почти одновременно с криком "Ложись!" ударила автоматная очередь. Пистолетные выстрелы прекратились, а автомат продолжал заливаться, но в конце концов и он затих и в лесу наступила оглушающая тишина. Продлилась она не долго, с дороги раздался сначала шелест листьев, треск веток, потом голос Севы:
"Ир.. ты жива?"
"Жива, жива!" - проворчала я, но покидать гостеприимное бревно не спешила.
"Хватит лежать, давай вылазь! Сматываться надо скорее!" - голос Севы был слаб и в нем отчетливо пробивались нотки тревоги. Я неохотно покинула свое убежище и, опасливо шаря глазами по сторонам, вышла на дорогу. Севу я нашла рядом с машиной, с автоматом в руках и бледным, как полотно, лицом. Он буквально висел на открытой дверце машины и видно было, что на ногах он держится из последних сил.
"Не бойся.. я сходил.. проверил.. он - труп." - через силу сказал он.
"Утешил, называется!" - взвыла я.
Он на мои стенания внимания не обратил, вместо этого кивнул на автомат:
"От него.. надо избавится.. тащить его с собой... в город.. не с руки" - каждое слово он буквально выталкивал из себя, борясь с накатывающей слабостью.
Идея была очень здравой. Мне и самой казалось не очень разумным раскатывать по городу с автоматом в машине, поэтому я с готовностью её поддержала:
"Это я сейчас, мигом! Я его утоплю и никто сроду не найдет!"
Я выхватила автомат из Севиных рук и заторопилась к яме, в которой пряталась во время предыдущей перестрелки. Там, неподалеку, я приметила небольшое болотце, в которое и собиралась его забросить.
Застыв на высоком берегу, я с сомнением разглядывала коричневую жижу с зеленой ряской и кочками мха на поверхности. Меня одолевали мучительные сомнения. Знания, почерпнутые из прочитанных детективов, подсказывали, что существует много способов проследить путь преступника. Хоть я себя преступником и не считала, но следы оставлять желанием не горела. А ну как приведут собаку, да выйдут к моему болоту, да пошуруют в нем? А вдруг оно недостаточно глубокое и милиция найдет автомат? С другой стороны, дно здесь топкое, тяжелый кусок металла засосет так, что извлечь его будет невозможно. Да и Сева не дурак, если бы он боялся, что его могут связать с этим оружием, не приказал бы мне выбросить его рядом с местом перестрелки. Предаваться раздумьям времени особо не было, поэтому я отбросила все сомнения, размахнулась и зашвырнула автомат в болото. Он шлепнулся довольно далеко от берега, разорвал покров зеленой ряски и скрылся под водой. Минуту я смотрела на колышущуюся поверхность трясины, потом развернулась и заспешила к Севе.
Он сидел в машине, привалившись плечом к дверце и неловко обхватив себя здоровой рукой. Я глянула на него, торопливо села за руль и рванула с места. Сева застонал и я напомнила себе, что везу раненого, нужно быть осторожнее.
До дома мы добрались быстро и без приключений. Было очень рано, поэтому во дворе не наблюдалось ни души, даже собачники ещё не вывели своих питомцев на прогулку. Я подогнала машину прямо к подъезду и помогла Севе выбраться. Чтобы кровавое пятно случайно не привлекло чьего-нибудь внимания, я накинула ему на плечи свою куртку и, приобняв за талию, повела домой.
Такими, тесно прижавшимися друг к другу, мы и предстали перед Лариской. Она сначала опешила, а потом поняла в чем дело и развила бурную деятельность. Мы уложили Севу на диван, одежду, чтобы не тревожить его, разрезали и Лариска занялась раной. Подружкиных знаний хватило только на то, чтобы промыть рану и удалить грязь вокруг нее, но её деловитость и уверенность в собственных силах здорово подняли мне настроение.
Осмотрев рану, она изрекла:
"Нужно везти в больницу, мне одной не справится."
Это заявление вызвало решительный отпор со стороны больного. Лариска начала возмущаться и спорить, но он заставил её замолчать:
"Врачи должны сообщать в милицию о всех пулевых ранениях, а мне с ментами встречаться не в кассу."
Мы с Лариской и сами понимали, что объяснения с милицией ему без надобности., потому загрустили. Сева приказал подать телефон и стал куда-то звонить. Когда на другом конце сняли трубку, он представился: "Это я.".
Дальнейший разговор тоже отличался лаконичностью и сводился к тому, что неизвестному собеседнику дали наш адрес и попросили приехать немедленно.
"Врач скоро будет" - объявил он и отключился.
Действительно, вскоре на пороге квартиры возник толстенький румяный человечек с огромным кожаным портфелем и коротко спросил:
"Где он?".
Похоже, среди Севиных знакомых многословность не приветствовалась.
Лариска указала на гостиную и доктор направился туда.
"А вы, девушки, посидите в кухне. Нужны будете-позову" бросил он с порога и скрылся в комнате.
Минут через сорок толстячок снова возник в прихожей и протянул Лариске листок бумаги:
"Здесь все рекомендации. Лекарства на первое время-на столе. Через пару дней ему станет легче."
Лариска заискивающе заглянула ему в глаза:
"Доктор, сколько мы Вам должны?"
"Нисколько, это я ему должен. Возникнут осложнения-звоните." сухо сказал он и исчез за дверью.
Сева спокойно спал на диване, а мы устроились на кухне.
"Что дальше, подружка?" - спросила Лариска, разливая чай по чашкам.
"Спроси что-нибудь полегче. Мы так расчитывали на Севиного дружка...Что теперь делать - ума не приложу."
"Нужно ещё раз наведаться в "Партнер".
"И что?"
"И то, что при правильном подходе всегда найдется человек, который расскажет местные сплетни."
"И этот правильный подход, как я догадываюсь, знаешь ты"
"Правильно догадываешься. Ты посидишь с Севой, а я быстренько сгоняю в "Партнер".
Мне очень не хотелось отпускать Лариску одну, но она уже загорелась своей идеей, а я по собственному опыту знала: характер у неё бабкин, если что западет в голову, бороться бесполезно, поэтому, я не стала зря тратить силы и отговаривать её, а принялась давать советы и наставления. Когда я в сотый раз попросила её зря не рисковать, Лариска сладко зевнула и предложила пойти поспать: как-никак сутки на ногах. Я вздохнула и поплелась за ней в комнату.
Поспать нам не удалось. Действия укола, который сделал доктор, хватило лишь на несколько часов, потом оно кончилось и у Севы поднялась температура. Лариска дала ему лекарство, оставленное немногословным доктором, я поила чаем с лимоном, что ещё предпринять мы не знали и потому бестолково толклись возле больного, то вытирая пот со лба, то поправляя сбившуюся подушку. Наконец, лекарство подействовало, температура спала и больной заснул, мы с Лариской примостились тут же в креслах и тоже задремали.
Глава 21
Утром я проснулась первая и только оттого, что солнце светило мне прямо в глаза. С трудом выбравшись из глубокого кресла, я попыталась размять затекшие мышцы, но руки и ноги повиновались плохо и отзываясь тупой болью на каждое движение. От неудобного лежания в кресле все тело затекло, голова ныла и вообще, я чувствовала себя разбитой и несчастной.
Кое - как разобравшись с собственными конечностями, я первым делом посмотрела в сторону дивана. Сева крепко спал, широко разметавшись по постели. Одна рука свесилась вниз и касалась пола. Другую он, даже во сне, бережно прижимал к себе. Но, в общем, выглядел он очень даже неплохо. Я успокоилась, перевела взгляд на Лариску и сердце сжалось от жалости. Свернувшись калачиком, пристроив голову на валик кресла, она сладко спала. В моей ночной рубашке, которая была на несколько размеров больше, чем требовалось, подружка казалась особенно хрупкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
"Надо пойти и посмотреть, что там с Севой" - подсказала я себе. Вставать во весь рост мне страшно не хотелось, поэтому я, как стояла на четвереньках, так шустро и заспешила вперед. Пробежав приличное расстояние, я высунула голову из кустов и настороженно огляделась. Наша машина стояла на прежнем месте, рядом, привалившись спиной к колесу, примостился Сева, на коленях у него лежал автомат. Он увидел меня и через силу ухмыльнулся:
"Жива? Топай сюда."
Меня не нужно было просить дважды, я так рада была увидеть Севу живым, что ходко поползла в его сторону.
"Ты чего на коленях бегаешь?" удивился он.
"Так удобнее, да и успела привыкнуть за сегодняшнюю ночь, то и дело на коленях стою." - отмахнулась я и испуганно замерла.
У Севы левое плечо и рукав промокли от крови, говорил он с трудом, и улыбался через силу, только, что б меня не испугать. Зря он старался, я все равно уже испугалась.
"Севочка, что они с тобой сделали?" - запричитала я, забыв и об опасности и обо всех врагах.
"Ну, что ты, Ирка, успокойся. Ничего страшного, зацепило немножко."
"Как же, немножко!" - не согласилась я, "вон вся рубашка в кровищи."
"Это только с виду страшно, а так-царапина. Но машину я вести не смогу, тебе придется."
"А эти как же?" - насторожилась я и для ясности кивнула в сторону просеки.
"С ними все в порядке, не бойся. Лучше помоги мне в машину сесть."
Все его уверения не стоили ни цента, рана была серьезной, это было ясно даже такой дурочке, как я. Он слабел прямо на глазах и когда с моей помощью, наконец, улегся на заднем сидении, силы окончательно покинули его. Устроив его со всеми возможными удобствами, я уселась за руль и тут же взвизгнула, почувствовав под собой что-то твердое. Я выскочила из машины и с возмущением уставилась на лежащий на сидении пистолет.
"Совсем с ума сошел! Разбрасывает оружие, где попало!" - процедила я сквозь зубы, сунула оружие в карман куртки и снова села за руль.
От волнения руки слушались плохо, я никак не могла завести мотор, поэтому решила посидеть пару минут и успокоиться. Тут я вдруг вспомнила про автомат, который так и остался валяться на траве и снова выскочила из машины. Брать его в руки мне, ох как, не хотелось, но не бросать же добро, поэтому я схватила его и сунула в салон между сидениями.
Когда мы, наконец, тронулись, уже совсем рассвело, да и ехала я, боясь растрясти Севу, очень медленно, поэтому, человека на дороге я увидела издали. Широко раскинув руки, он лежал на спине рядом с машиной, а чуть поодаль стояла машина с распахнутыми дверцами. Я выключила мотор и через лобовое стекло уставилась на телое. Объехать его возможности не было, а переехать человека, пусть даже мертвого, я не могла.
"В чем дело, Ира?" - раздался голос сзади.
"Там человек лежит" - прошептала я.
"Объехать нельзя?"
"Объедешь его, как же! Он посреди дороги лежит!"
Потосковав немного, я со вздохом выбралась наружу и медленно направилась к лежащему. Настороженно оглядываясь, я приблизилась к трупу, глянула ему в лицо и ахнула. Это был Витек. У меня не было ни малейшей охоты трогать его, но выбора не оставалось, поэтому я подхватила тяжелое тело под мышки и пыхтя поволокла в просвет между кустами.
Мне спасла жизнь густая листва и Проведение. Я затащила Витька в кусты, где намеревалась его оставить, и уже собралась возвращаться, как тишина предрассветного утра неожиданно взорвалась сухими пистолетными выстрелами и яростным криком Севы:
"Ирка, ложись! Падай, мать твою!"
Я рухнула в траву рядом с трупом, откатилась в сторону под защиту упавшего дерева и привычно вжалась в землю. Похоже, я уже начала постигать азы выживания и понемногу привыкать к опасности. Скажи мне кто-нибудь месяц назад, что я буду ранним утром лежать в мокрой траве рядом с трупом и слушать, как свистят пули над головой, я бы рассмеялась ему в лицо. А сейчас это действительно происходило со мной и я даже не очень испугалась, раз у меня хватило сил прикидывать откуда стреляли, гадать кто же этот стрелок и одновременно беспокоится о Севе. Звуки выстрелов раздавались откуда-то сбоку, стрелком, очевидно, был кто-то из преследовавшей нас команды, а о Севе я беспокоилась зря, потому, что почти одновременно с криком "Ложись!" ударила автоматная очередь. Пистолетные выстрелы прекратились, а автомат продолжал заливаться, но в конце концов и он затих и в лесу наступила оглушающая тишина. Продлилась она не долго, с дороги раздался сначала шелест листьев, треск веток, потом голос Севы:
"Ир.. ты жива?"
"Жива, жива!" - проворчала я, но покидать гостеприимное бревно не спешила.
"Хватит лежать, давай вылазь! Сматываться надо скорее!" - голос Севы был слаб и в нем отчетливо пробивались нотки тревоги. Я неохотно покинула свое убежище и, опасливо шаря глазами по сторонам, вышла на дорогу. Севу я нашла рядом с машиной, с автоматом в руках и бледным, как полотно, лицом. Он буквально висел на открытой дверце машины и видно было, что на ногах он держится из последних сил.
"Не бойся.. я сходил.. проверил.. он - труп." - через силу сказал он.
"Утешил, называется!" - взвыла я.
Он на мои стенания внимания не обратил, вместо этого кивнул на автомат:
"От него.. надо избавится.. тащить его с собой... в город.. не с руки" - каждое слово он буквально выталкивал из себя, борясь с накатывающей слабостью.
Идея была очень здравой. Мне и самой казалось не очень разумным раскатывать по городу с автоматом в машине, поэтому я с готовностью её поддержала:
"Это я сейчас, мигом! Я его утоплю и никто сроду не найдет!"
Я выхватила автомат из Севиных рук и заторопилась к яме, в которой пряталась во время предыдущей перестрелки. Там, неподалеку, я приметила небольшое болотце, в которое и собиралась его забросить.
Застыв на высоком берегу, я с сомнением разглядывала коричневую жижу с зеленой ряской и кочками мха на поверхности. Меня одолевали мучительные сомнения. Знания, почерпнутые из прочитанных детективов, подсказывали, что существует много способов проследить путь преступника. Хоть я себя преступником и не считала, но следы оставлять желанием не горела. А ну как приведут собаку, да выйдут к моему болоту, да пошуруют в нем? А вдруг оно недостаточно глубокое и милиция найдет автомат? С другой стороны, дно здесь топкое, тяжелый кусок металла засосет так, что извлечь его будет невозможно. Да и Сева не дурак, если бы он боялся, что его могут связать с этим оружием, не приказал бы мне выбросить его рядом с местом перестрелки. Предаваться раздумьям времени особо не было, поэтому я отбросила все сомнения, размахнулась и зашвырнула автомат в болото. Он шлепнулся довольно далеко от берега, разорвал покров зеленой ряски и скрылся под водой. Минуту я смотрела на колышущуюся поверхность трясины, потом развернулась и заспешила к Севе.
Он сидел в машине, привалившись плечом к дверце и неловко обхватив себя здоровой рукой. Я глянула на него, торопливо села за руль и рванула с места. Сева застонал и я напомнила себе, что везу раненого, нужно быть осторожнее.
До дома мы добрались быстро и без приключений. Было очень рано, поэтому во дворе не наблюдалось ни души, даже собачники ещё не вывели своих питомцев на прогулку. Я подогнала машину прямо к подъезду и помогла Севе выбраться. Чтобы кровавое пятно случайно не привлекло чьего-нибудь внимания, я накинула ему на плечи свою куртку и, приобняв за талию, повела домой.
Такими, тесно прижавшимися друг к другу, мы и предстали перед Лариской. Она сначала опешила, а потом поняла в чем дело и развила бурную деятельность. Мы уложили Севу на диван, одежду, чтобы не тревожить его, разрезали и Лариска занялась раной. Подружкиных знаний хватило только на то, чтобы промыть рану и удалить грязь вокруг нее, но её деловитость и уверенность в собственных силах здорово подняли мне настроение.
Осмотрев рану, она изрекла:
"Нужно везти в больницу, мне одной не справится."
Это заявление вызвало решительный отпор со стороны больного. Лариска начала возмущаться и спорить, но он заставил её замолчать:
"Врачи должны сообщать в милицию о всех пулевых ранениях, а мне с ментами встречаться не в кассу."
Мы с Лариской и сами понимали, что объяснения с милицией ему без надобности., потому загрустили. Сева приказал подать телефон и стал куда-то звонить. Когда на другом конце сняли трубку, он представился: "Это я.".
Дальнейший разговор тоже отличался лаконичностью и сводился к тому, что неизвестному собеседнику дали наш адрес и попросили приехать немедленно.
"Врач скоро будет" - объявил он и отключился.
Действительно, вскоре на пороге квартиры возник толстенький румяный человечек с огромным кожаным портфелем и коротко спросил:
"Где он?".
Похоже, среди Севиных знакомых многословность не приветствовалась.
Лариска указала на гостиную и доктор направился туда.
"А вы, девушки, посидите в кухне. Нужны будете-позову" бросил он с порога и скрылся в комнате.
Минут через сорок толстячок снова возник в прихожей и протянул Лариске листок бумаги:
"Здесь все рекомендации. Лекарства на первое время-на столе. Через пару дней ему станет легче."
Лариска заискивающе заглянула ему в глаза:
"Доктор, сколько мы Вам должны?"
"Нисколько, это я ему должен. Возникнут осложнения-звоните." сухо сказал он и исчез за дверью.
Сева спокойно спал на диване, а мы устроились на кухне.
"Что дальше, подружка?" - спросила Лариска, разливая чай по чашкам.
"Спроси что-нибудь полегче. Мы так расчитывали на Севиного дружка...Что теперь делать - ума не приложу."
"Нужно ещё раз наведаться в "Партнер".
"И что?"
"И то, что при правильном подходе всегда найдется человек, который расскажет местные сплетни."
"И этот правильный подход, как я догадываюсь, знаешь ты"
"Правильно догадываешься. Ты посидишь с Севой, а я быстренько сгоняю в "Партнер".
Мне очень не хотелось отпускать Лариску одну, но она уже загорелась своей идеей, а я по собственному опыту знала: характер у неё бабкин, если что западет в голову, бороться бесполезно, поэтому, я не стала зря тратить силы и отговаривать её, а принялась давать советы и наставления. Когда я в сотый раз попросила её зря не рисковать, Лариска сладко зевнула и предложила пойти поспать: как-никак сутки на ногах. Я вздохнула и поплелась за ней в комнату.
Поспать нам не удалось. Действия укола, который сделал доктор, хватило лишь на несколько часов, потом оно кончилось и у Севы поднялась температура. Лариска дала ему лекарство, оставленное немногословным доктором, я поила чаем с лимоном, что ещё предпринять мы не знали и потому бестолково толклись возле больного, то вытирая пот со лба, то поправляя сбившуюся подушку. Наконец, лекарство подействовало, температура спала и больной заснул, мы с Лариской примостились тут же в креслах и тоже задремали.
Глава 21
Утром я проснулась первая и только оттого, что солнце светило мне прямо в глаза. С трудом выбравшись из глубокого кресла, я попыталась размять затекшие мышцы, но руки и ноги повиновались плохо и отзываясь тупой болью на каждое движение. От неудобного лежания в кресле все тело затекло, голова ныла и вообще, я чувствовала себя разбитой и несчастной.
Кое - как разобравшись с собственными конечностями, я первым делом посмотрела в сторону дивана. Сева крепко спал, широко разметавшись по постели. Одна рука свесилась вниз и касалась пола. Другую он, даже во сне, бережно прижимал к себе. Но, в общем, выглядел он очень даже неплохо. Я успокоилась, перевела взгляд на Лариску и сердце сжалось от жалости. Свернувшись калачиком, пристроив голову на валик кресла, она сладко спала. В моей ночной рубашке, которая была на несколько размеров больше, чем требовалось, подружка казалась особенно хрупкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36