Его глаза бешено завращались и он стал сгибаться пополам, теряя сознание. Но я не хотел, чтобы этот подонок так легко отделался. Без сознания он не почувствует боли, а я хотел, чтобы ему было очень больно. Я хотел, чтобы он страдал. Я вмазал ему снизу прямо под скошенный подбородок.
Он резко выпрямился и издал звук, вроде "Гаа...!" Затем попытался дотянуться до меня. Какие же идиоты бывают на свете. На этот раз я сломал ему четыре пальца на правой руке. Когда он ринулся на меня, его пальцы были растопырены. Я тоже расставил пальцы на своей правой руке, переплел их с его пальцами, сжал его запястье левой рукой, затем резко рванул правую руку назад и вниз. Послышался хруст костей и его дикий вопль от невыносимой боли.
"Супермен", вспомнил я, снова рассмеявшись. "Супермена нужно проучить". Ха!
Он придерживал свою сломанную кисть левой рукой, я подошел ближе и резко ударил ребром ладони по голове сначала с одной стороны, потом с другой. Громила жалобно всхлипнул, а я усмехнулся. Мне приятно было смотреть на содеянное. В следующий раз он дважды подумает, прежде, чем класть свои грязные лапы туда, куда не следует. Надеюсь, я преподал ему хороший урок, ему же на пользу.
Он схватился за голову и снова стал сгибаться пополам, на этот раз ему бы это удалось, если бы я не врезал ему коленом прямо в лицо. Это заставило его распрямиться, и я нанес рубящий удар ребром ладони по его широкому приплюснутому носу. Я почувствовал, как хрустнули кости. Теперь его нос станет совсем плоским. Кровь струилась из разбитого рта и сломанного носа, и слабые булькающие звуки вылетали из горла. Я с силой ребрами ладоней ударил сверху по шее, там, где она соединяется с телом. Это окончательно добило его. Руки повисли, а он стоял, качаясь, заливаясь кровью и всхлипывая.
Прежде, чем он смог очухаться, я отвел назад правую ногу и нанес ему страшный удар по яйцам. Эл заревел, как смертельно раненый бык и свалился на пол.
- Боже милосердный! - промолвила Лола, с восхищением глядя на меня. Ты убил его!
- Он будет жить, - сказал я, с усмешкой глядя на громилу, безжизненно распростершегося на полу.
Я поправлял галстук в ванной, когда входная дверь открылась во второй раз.
- Джерри, это Анджело Перуцци, - сказала Грейс, когда я вошел в гостиную.
Все встали, кроме Эла - он теперь не скоро сможет даже сидеть, не только стоять. Перуцци был крупным мужчиной, довольно полным, со смуглой кожей, невыразительным, малоподвижным лицом и черными кудрявыми волосами. С выражением замешательства на лице он стоял, глядя вниз на своего несчастного телохранителя.
- Что с ним случилось? - наконец спросил он таким тоном, будто не верил своим глазам.
- Он попытался дерзко вести себя с Рени, - ответила Лола, глядя на меня почти с обожанием, - и мистер Рэм поставил его на место.
- Поставил на место? - повторил Перуцци. - Глядя на него, я подумал, что кто-то пытался прошибить им брешь в бетонной стене. Кто такой этот мистер Рэм?
- Рени только что представила его тебе, дорогой, - заискивающе сказала Лола. - Мистер Рэм, это Анджело Перуцци, мой жених.
- Да, - сказал я, - это я задал ему трепку. Он посмел дотронуться своими грязными лапами до моей женщины.
Краешком глаза я заметил, как Грейс гордо выпрямилась. Радостная, с трудом сдерживаемая улыбка чуть искривила чувственные губы
- Чем ты его так отделал? - спросил Перуцци, все ещё не веря своим глазам. - Бейсбольной битой?
- Руками, - скромно ответил я, видя, как удивление на его лице сменилось крайним недоверием.
- Понимаю, - наконец произнес он задумчиво. Затем улыбнулся. - Ну, что же, добро пожаловать во владения Анджело. Не каждый гость устраивает здесь такой погром. - Чарли, - крикнул он через плечо одному из своих людей, оставшихся снаружи. - Отвези его в больницу. Скажи, что он упал с крыши. Затем он обратился к нам: - Пойдемте на кухню и приготовим что-нибудь выпить.
Несколько минут спустя мы снова сидели в гостиной. Эла увезли и кровь вытерли. Лола и Грейс все ещё взволнованно шептались друг с другом. Перуцци и я уже настолько освоились, что называли друг друга Джерри и Анджело.
- Итак, ты частный детектив, хм? Знаешь, ты первый филер, которого я вижу воочию, а не на экране телевизора. Должно быть, это интересная работа.
- Я зарабатываю себе на жизнь, - скромно ответил я, пожимая плечами.
- И много зарабатываешь?
Он внимательно смотрел на меня.
- Мне хватает.
Начинается, подумал я. Старая песня.
- Скажи, Джерри, - он наклонился вперед в кресле, - ты никогда не думал перейти на работу с настоящим окладом?
- Иногда. Но это слишком ограничивает свободу, ставит в слишком тесные рамки.
- Я мог бы хорошо тебе платить, - сказал он с воодушевлением.
- У тебя есть Эл, - ответил я и усменулся.
Он грубо выругался.
- Этот тупица? Я бы давно его выгнал, но он слишком долго был со мной. Он неплохой парень до тех пор, пока кто-то за него шевелит мозгами. Что касается его умственных способностей, это пропащее дело.
- Я дорого стою, - ответил я спокойно.
Перуцци охотно заглатывал наживку.
- Сколько?
- Двести пятьдесят в день, плюс расходы.
Он протяжно и громко свистнул.
- Да, парень, - сказал он, - ты действительно дорого стоишь!
- Я знаю свое дело и действую так, как сам считаю нужным. Ты встречал ещё кого-нибудь, кто бы смог в считанные минуты вывести Эла из строя голыми руками?
Он долго смотрел на меня, потом медленно произнес:
- Нет. Думаю, что никого.
- Скажи мне, - продолжил я, - ты имеешь хоть какое-то представление, почему Рени похитили прошлой ночью около твоего бассейна?
Он отрицательно покачал головой.
- Лола рассказала мне по телефону сегодня утром о том, что случилось с Рени. У меня есть враги, - он выразительно взмахнул руками, - но как может навредить мне её убийство? Она была только гостьей в моем доме.
Я так и думал, но я не сказал ему об этом.
- А что у тебя за враги?
- Просто враги. Некоторым хотелось бы сунуть свой нос в мои дела. Я полагаю, Рени рассказала тебе, чем я занимаюсь. - Она упоминала о каких-то газетных статьях, где говорилось, что ты связан с игорным бизнесом.
Перуцци кивнул.
- Я владею несколькими заведениями в городе. Я предпочитаю называть их восстановительными центрами. Люди приходят туда расслабиться и делать деньги.
Я был почти уверен, что полностью раскусил этого парня, но мне хотелось быть уверенным до конца. Изобразив интерес во взгляде и восхищение в голосе, я сказал:
- Теперь я вспомнил. Как только я тебя увидел, я все время старался вспомнить, где я видел твою фотографию. В газетах. И в хвалебных статьях. Их было полно, хоть пруд пруди.
Моя лесть попала прямо в точку. Он нежился под моим взглядом, как щенок на солнышке. Итак, я все-таки оказался прав. Передо мной сидел бесконечно самовлюбленный тип. Я был готов держать пари, что где-то у себя в доме он бережно хранит кипу газетных вырезок со всеми статьями и фотографиями, когда-либо напечатанными о легендарном Анджело Перуцци.
- Пойдем, - нетерпеливо сказал он. - Я покажу тебе кое-что. - Я прошел за ним из гостиной через небольшой холл в огромную спальню в торце дома, где две противоположные стены представляли собой сплошные стеклянные окна с жалюзи. Для человека, нуждающегося в телохранителе, он слишком много себе позволял.
В течение следующего часа мы были поглощены изучением трех пачек газетных вырезок и огромного количества фотографий, на которых был изображен он и только он, Анджело Перуцци, и я исправно издавал все надлежащие восклицания и выражал знаки глубокого восхищения. Перуцци проглотил мою наживку. Заодно заглотал и леску, и крючок и грузило.
В конце этого занятия он был настолько опьянен своим величием, что предложил мне:
- Поработай у меня хотя бы один месяц. После этого, если тебе не понравится, мы расстанемся по-хорошему. Что ты на это скажешь?
Я ждал этого. Это было то, на что я надеялся, чего хотел, но для правдоподобия немного поломался.
- Я не знаю, - сказал я горящему от нетерпения Перуцци. - У меня ещё есть обязательства перед другими клиентами.
- Когда ты будешь знать? Когда ты сможешь освободиться?
- Не раньше конца следующей недели.
- Хорошо! Очень, очень хорошо. - Он подбежал к шкафу с одеждой в другом конце комнаты, отодвинул в сторону несколько костюмов и стал суетливо набирать шифр в стенном сейфе. Когда он вынырнул из-под одежды, в кулаке его была зажата целая пачка зеленых хрустящих банкнот. Он протянул их мне.
- Возьми, - умоляюще произнес он, - и в конце следующей недели ты мой.
Я взял деньги, но этот чудак не все знал. Я никогда не буду принадлежать ему. Он попался на мою удочку. Его, вероятно, хватил бы удар, если бы он узнал, что я согласился на его предложение только потому, что оно давало мне возможность околачиваться вокруг его дома и быть в курсе его дел. Я хотел доказать самому себе, что он ничего не знал о похищении Грейс.
Я заикнулся насчет расписки, но он не дал мне договорить.
- Мне не нужна расписка, - рассмеялся он. - Мы понимаем друг друга. Когда мы вернулись в гостиную, Грейс и Лола присоединились к нам.
Перуцци был так возбужден тем, что, как он думал, заполучил такого "парня", что едва мог сдерживать себя. Ему не терпелось рассказать об этом девушкам. Грейс посмотрела на меня долгим изучающим взглядом, но ничего не сказала.
- Я думаю, это просто замечательно, - сказала Лола с тем же выражением в глазах, которое я заметил раньше.
- Если ты взяла на неделю отпуск в больнице, - обратился я к Лоле, помня о пустой квартире наверху, принадлежащей Нэн и Дэррис, - не могла бы ты сегодня переночевать вместе с Рени? Мне нужно будет уйти и я бы чувствовал себя спокойнее, если бы она была не одна. Ты не возражаешь, Анджело?
- Я не против, - с готовностью согласился он.
Итак, мы договорились, что Лола приедет позже, на своей машине. Спустя некоторое время, с трудом преодолев возражения Перуцци - мне даже показалось, что он не отпустит нас совсем, - мы уехали. Всю первую половину пути Грейс молчала.
- Ты и вправду произвел впечатление на Анджело, - наконец сухо заметила она. - Мне редко доводилось видеть кого-нибудь таким взволнованным.
- Может быть он не так прост, как кажется, - ответил я. - Я думаю, он притворяется. Я сунул ей в руку пачку банкнот, которые мне дал Перуцци.
- Я сыграл свою роль. И я ещё не понял, хочет ли он меня купить или хочет держать поближе к себе на тот случай, если мне будет известно слишком много.
- О? - Это было все, что она сказала, глаза её были широко раскрыты.
- А что еще? - Я вспомнил две стены из сплошного стекла в спальне. Ему так же нужен телохранитель, как мне дырка в голове. И ты помнишь, как быстро он согласился, чтобы Лола осталась с тобой сегодня?
- Я заметила. Но зачем ты пригласил её, Джерри? Я буду в безопасности с тобой.
- Я думал, ты поняла. Меня не будет сегодня ночью.
- Почему? - спросила она довольно подозрительным тоном.
- Дела.
- Это правда, Джерри?
- Я в этом так же уверен, как и в том, что Эл больше никогда не дотронется до тебя. И выбрось это из головы, хорошо? Ты начинаешь вести себя, как будто ты моя жена.
Мы проехали ещё немного, затем она снова заговорила:
- Ты всегда дерешься так грубо и жестоко, Джерри?
Она приподнялась и тесно прижалась ко мне. - И твой дикий, нечеловеческий смех. - Она помолчала, потом слегка поежилась, не отнимая ладонь от моей руки. - Когда ты во второй раз засмеялся, избивая Эла, я видела, что Лола побледнела как смерть.
- Я только хотел победить, киска. Каждый раз, когда я имею дело с мерзавцами, кому-то становится больно. Те шутники, которые пишут всякий вздор о настоящем спорте и честной игре, лишают проигрывающего возможности драться в полную силу. Поэтому я никогда не интересовался спортом. Какой смысл в соревновании, если ты не можешь использовать все, на что ты способен, чтобы победить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12