Что я сделал с его ногой? Не перерубил, конечно, без замаха-то, но... Но если бы не рубанул, он бы прострелил мне голову. Неужели бы прострелил? Да плёвое дело: щёлк - и готов. Бр-р-р...
Полный таких мрачных мыслей, я до половиины четвёртого бесполезно сидел у окна. Но, в конце концов, стал клевать носом, после чего разделся и лёг спать.
Утром проснулся, естественно, поздно, тут же открыл окно и стал исследовать стену, но ничего интересного, кроме смазанных царапин, на серых щербинах не обнаружил. Солнце светило неясно сквозь туман, поднявшийся от Ангары, было сыро и я захлопнул окно и стал собираться на работу. Попутно соображая, что могло быть нужно этому альпинисту, с пистолетом лазающему ночью по стенам домов. Впрочем, на какое-то время я, вероятно, лишил его такой возможности. И поделом: людей, вместо ответа на безобидный вопрос открывающих стрельбу по собеседнику, непременно надо сурово наказывать. Ведь форменное безобразие, в конце концов: только нос из собственного окна высунул - и на тебе...
А всё-таки, куда он лез? К кому? Неужели ко мне? Но зачем, прости Господи? Абсурд. А если не ко мне, тогда однозначно к Худорожкову. А к нему зачем?
Последние мысли я додумывал, уже вдевая ноги в туфли и мимоходом рассматривая в зеркале слегка помятую физиономию.
В некоторой задумчивости я отправился на работу. Было уже поздно и я слегка трусил: вдруг уличат в опоздании? Ославят на весь родимый НИИГЕОПРОМ. Однако, всё обошлось: вертушку я проскочил, когда седовласый вахтёр, не обращая внимания на входящих-выходящих, увлечённо беседовал с уборщицей, а она, старая карга, строила ему глазки. И в лабораторию попал уже в самый разгар чаепития. То есть в то время, когда учёный народ, порядком поразмяв с утра свои драгоценные мозги, расслаблялся перед следующим этапом трудовой вахты.
В нашей комнате чай пило на удивление мало народу: ведущий инженер Соткевич и лаборант.
- Искали? - задал я Соткевичу на всякий случай предусмотрительный вопрос, подразумевая, конечно, себя в качестве искомого; и получил ответ, что искать некому, всё начальство в разгоне.
Сообщив это, Соткевич долил в стакан чаю, сделал два мелких глотка и начал подробно объяснять лаборанту правильную расстановку игроков на волейбольной площадке. Потом перешёл на функции судьи у сетки, а я раскрыл папку, вынул черновик доклада на очередную конференцию и принялся его усердно читать, стараясь не вслушиваться. И уже совсем было ничего не стал слышать, как вдруг обнаружил, что ведущий инженер настойчиво обращается как раз ко мне:
- Филипп! Оглох? Конусов!
- А?! - откликнулся я. - Чего тебе?
- Доклад, как детектив читает, - удивился ведущий инженер.
- Это и есть детектив, - вздохнул я. - Только дурной какой-то, - и я неприязненно покосился на рукопись. Текст мне не очень нравился. - Чего тебе?
- Мне - ничего. Тебе телефонограмма. Девочки передали.
В телефонограмме предлагалось гражданину Конусову с четырнадцати до семнадцати часов ожидать телефонного разговора с посёлком Булунчук Ольхонского района. В посёлке располагалась астрономическая обсерватория, та самая, с которой мы были связаны деловыми контактами.
Выслушав сие, хмыкнув и поморщившись, я вновь углубился в будущий доклад. И пребывал в этом состоянии до обеденного перерыва. А когда он начался, решил спуститься на второй этаж, в комнату двести четырнадцать, и найти Худорожкова, чтобы рассказать ему, что приключилось со мной нынешней ночью. Ибо подозревал, что ночное событие в большей степени относится к его балкону, а не к моему окну.
Но в комнате двести четырнадцать отнеслись ко мне как-то странно. Прежде, чем признаться, что Худорожкова в институте нет, две женщины и один мужчина, сидевшие там, устроили мне перекрестный допрос с целью выясить, зачем старший инженер мне нужен. Лишь после того, как я растолковал, что вовсе не он мне нужен, а наоборот, я ему, и притом срочно, до его отъезда в командировку, они сообщили, что у Худорожкова внезапно возникли форс-мажорные обстоятельства: на его квартиру совершено разбойное нападение...
- Да не может быть! - возмутился я. - Дважды за ночь не бывает.
- А с чего вы взяли, что дважды за ночь? - возмутился и мужчина.
Тут я опомнился.
- А когда случилось нападение? Ночью или днём?
- Утром. А ночью что?
- Ночью спалось плохо, - объяснил я и, повернувшись, быстро выскочил из комнаты. Уж очень бдительный народ здесь работает...
Опять усевшись за свой стол, я проклял, теперь уже в спокойной обстановке, всё бандитское отродье, которое не даёт людям спокойно жить ни днём, ни ночью, потом поудивлялся настырности квартирной мафии и вновь принялся за работу. А что было делать? Они нас грабят, а мы - работаем...
Наконец, рабочий день закончился. Лишь собираясь домой, я сообразил, что телефонного звонка из Булунчука не дождался. Видно, связь нарушилась. Спутниковой связи у бедной обсерватории не было, а с наземной - греха не оберёшься...
Через полчаса я подходил к родимому дому. У подъезда знакомый сантехник из домоуправления договаривался с хозяйкой, жившей на первом этаже, о ремонте унитаза.
- Отблагодаришь? - сурово спрашивал он, глядя на неё проницательно.
- Отблагодарю, - сурово обещала она, глядя в сторону.
Я криво улыбнулся, вспомнив, что в ванной у меня течёт кран, и на ходу посмотрел вверх. Окна моего семейного очага, расположенного на пятом этаже под самой крышей, были темны - жена дежурила на работе до позднего вечера.
Бодрой походкой я поднялся наверх, зашёл в квартиру, снял пиджак и очень удивился, почему наша гордость, большой чернобелый кот с розовым носом не вышел меня встречать. По заведённому порядку он должен был уже тереться у моих ног, но... разоспался, наверное, лентяй.
Я прошёл на кухню, по укоренившейся привычке побренчал крышками кастрюль, проверяя их содержимое, и, удовлетворённый, направился в комнаты. В квартире царил порядок. Я сел на любимый диван против телевизора, прислонился к спинке и раскинул руки в стороны. Впереди был свободный вечер. Впереди был хоккей по телевизору. Что там будет ещё впереди?
На улице уже начало темнеть, сквозь серый прямоугольник незашторенного окна весело светились огоньки в окнах ближайших домов. Я крепко потянулся. Свобода! Ну её на фиг, эту командировку. А где же чёртов кот, нахал и длиннохвостый хулиган?
- Кс-с-с! - свистнул я во всю мочь своих лёгких, даже эхо пришло из углов, и повёл головой по сторонам. Никого.
Как это понимать?
Чувство беспокойства неприятно шевельнулось где-то внутри. Я прошёлся по квартире, обследуя места, где обычно устраивал лёжки белобрысый красавец, но нигде его не было. Обеспокоенный, я стал на четыре конечности и полез под диван, под комод, под кровать, но и там никого не обнаружил. На шкафах и серванте - тоже. Я кинулся осматривать окна; если с утра окна остались приоткрытыми, кот мог выбраться на подоконник и кувыркнуться по неосторожности с пятого этажа - такое с ним однажды приключилось. Но нет, все окна были на запоре.
Тогда я стал посреди комнаты и начал думать.
Чудес не бывает. Так? Так. Самостоятельно исчезнуть из квартиры кот не мог - квартира была закупорена. Значит, рассудил я, в квартире кто-то был и забрал кота с собой. Кто мог здесь быть в моё отсутствие? Жена. Ключ от квартиры только у неё, но сегодня она работала далеко за городом и никак не могла попасть домой раньше десяти вечера. Да и зачем ей таскать с собой на работу увесистое домашнее животное? Абсурд. И вообще, кто бы ни побывал в квартире - если побывал, конечно - вряд ли бы додумался до такой пакости унести с собой здоровенного, недоверчивого, драчливого кота. Себе дороже стоить будет. Но тогда как объяснить его исчезновение?
В раздумье я подошёл к входной двери, открыл её и вышел на площадку лестницы.
- Кс-с-с!
Естественно, никакой реакции. Лестница была пуста.
Я вошёл в квартиру, закрыл дверь и огляделся. Ай-яй-яй... Что-то невероятное. Где моё домашнее животное? Неужели кто-то здесь в самом деле побывал? Чудеса... Что ему было нужно? Кстати, небольшое замечание: неизвестный в одиночку наверняка к нам не должен был заявиться, потому что кто-то обязан караулить подходы к квартире; я ведь работаю недалеко, в пятнадцати минутах ходьбы, и могу появиться дома непредсказуемо. Соседей тех можно не опасаться, они бывают дома только по вечерам, а я - человек непостижимый.
Впрочем, сегодня я был привязан к рабочему месту ожиданием телефонного звонка. Хм... Однако, мог и сорваться.
Что же отсюда следует?
Если допустить, что злоумышленник был не один, то, значит, кто-то страховал его снаружи. Тут я вспомнил про сантехника у нашего подъезда. Интересно... Тогда очень возможным становится такое предположение: дверь в квартиру в этот рискованный момент была, наверное, приотворена; в такой ситуации нужна абсолютно надёжная связь между коллегами, чтобы не вляпаться. А это уже меняет дело. Потому что наш кот - страстный любитель вольных прогулок и стоит только оставить входную дверь открытой, как его тут же приходится разыскивать на первом этаже или вообще на улице, вблизи подвального окна с разбитым стеклом. Чего их всех так привлекает подвал?
Может, всё так и было? И кота никто не похищал? Просто он сам ушёл в открытую дверь...
Встрепенувшись, я нервным галопом подскакал к комоду и выдвинул ящик, в котором хранились документы и деньги. Всё было на месте, в том числе и сумма на расходы, лежавшая в ящике сверху, на самом виду. Фу ты! Чего я схожу с ума? Всё в полном порядке. Если, конечно, не вспоминать об исчезновении кота...
В полнейшем недоумении я сел за свой письменный стол, стоявший у окна рядом с комодом. Подпёр ладонью щёку. Блуждающий взгляд мой упёрся в массивный механический календарь, стоявший на столе; вернее, в пишущие ручки, вставленные в него. Чем-то они мне не понравились. Чем? Ах, да! Они стояли не так: слева - чёрная, справа - красная, и это резало глаз; я всегда ставлю наоборот: красная должна быть только слева. Такова традиция. И ведь никто, кроме меня, этими ручками не пользуется. В чём же дело? Да и записная книжка, вот она, лежит не так, как я её положил...
Я подумал, переставил ручки, ещё подумал, встал и медленно побрёл из комнаты в комнату, озираясь в поисках следов присутствия постороннего человека. Того, кто сидел за моим столом, баловался моими ручками и листал записную книжку. Но следов не было. И кота, между прочим, тоже.
Тогда я оделся, запер квартиру и отправился в соседний подъезд. С визитом к Худорожкову.
* * *
Худорожков был бледен, зол и растерян. В его однокомнатной квартире ещё остались следы разгрома, замок на входной двери был сломан. Я не стал допытываться, что у него украли. Я спросил:
- В командировку едешь?
- Еду, - угрюмо отвечал он.
Тогда я рассказал, что случилось со мной этой ночью. И поинтересовался, был ли он ночью дома.
- В том-то и дело! - вскричал он. - Чёрт дернул к подруге перед разлукой поехать. Заночевал у неё, конечно. Теперь ума не приложу: кто про это мог знать?
Мы помолчали. Потом Худорожков посмотрел на меня и в чём-то, кажется, прозрел.
- У тебя тоже что-то случилось?
Я скупо улыбнулся.
- Кот пропал.
- Найдётся, - уверил старший инженер. - Кот - не иномарка. Погуляет и придёт. А у меня ноутбук увели. Тут уж кранты. Да и не только ноутбук...
И он печально посмотрел в окно.
- Послушай, - задал я свой главный вопрос, - а почему они такие настырные оказались? Две попытки подряд. Что-то невероятное...
Худорожков подумал, глядя в пол, и сказал:
- Странно, конечно. Видно знали, что я у неё до упора буду. Неужели она же и навела? Вот бля... Нет, в самом деле, ума не приложу...
И он поник головой.
Я вздохнул сочувственно, распрощался и пошёл домой.
* * *
А на следующий день начался совершеннейший бардак и хаос.
Вставши поутру, я собрался и с надеждой на лучшее будущее пошёл на работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9