Тот продолжал молчать, непринужденно восседая за рулем. Рука свободно свешивалась с приоткрытой дверцы.
- Вот для чего я попросил о встрече, мистер Дельгадо.
- Понимаю.
Бенджон переминался с ноги на ногу, изнывая от жары. Ему ужасно хотелось опереться на дверцу "линкольна", но мешала рука Дельгадо, и раздражало его упорное молчание.
- Речь идет о регулярных поставках, мистер Дельгадо. Понимаете, множество всяких древностей, и все с гарантией! Все вещи - заглядение! Вы будете довольны.
Казалось, на Дельгадо жара вообще не действует. От него тянуло ледяным холодом. И вдруг высохшие губы шевельнулись.
- Как с вывозом из страны?
Бенджон не сразу сориентировался, подозревая какой-то подвох.
- Что-что? Да, разумеется!
- В Париж?
- Да хоть куда!
Дельгадо кивнул.
- Тогда договоримся. Переправляйте все в Париж, там посмотрим, что я возьму. И обсудим цену.
Бенджон был просто-напросто разочарован. Дельгадо не проявил даже видимости энтузиазма. А он представлял эту встречу совсем иначе. Похоже, пришлось столкнуться с непревзойденно хладнокровным мерзавцем. А переправить все в Париж, вслепую... Дельгадо хочет, чтобы рисковал только он.
- Знаете, мистер Дельгадо, здесь, в Тегеране, моя база. И все находки тоже здесь. Вы понимаете? Так что гораздо лучше, если я покажу вам все прямо здесь, об судим цену, а уж потом я вывезу все, что вас заинтересует.
- Меня это не устраивает. Или Париж - или закончим разговор. И вот еще: судить о качестве находок и цене буду я сам. И обсуждать это ни с кем не намерен. Последнее время появилось слишком много всякой дряни...
- Но это не тот случай!
- И никаких разговоров о транспортных расходах.
Бенджон уставился на темные стекла очков, но увидел только два собственных отражения.
Дельгадо сидел в своем роскошном лимузине, как король. Черт побери, как разговаривать с таким человеком? Что бы ты не сказал, все равно останешься в дураках! Приходится просить о милости...
И он решился.
- Ладно, мистер Дельгадо, пусть будет по-вашему. Если не возражаете, действовать будем через Сарду. Ему я стану пересылать вещи, ему же вы будете передавать деньги. Я думаю за месяц уложиться. Надеюсь, вас это устроит?
Дельгадо кивнул.
- Первую партию рассчитываю отправить в понедельник, шестого. Самое крупное будет в ящиках...
- Что именно?
- Пока я точно не знаю, что пойдет первым. Но уверен, вы будете в восторге.
- У вас сохранился номер парижского телефона?
- Конечно, сохранился. Постойте-ка... - Бенджон полез в карман за записной книжкой.
- Тогда зачем вы позвонили в контору? - голос Дельгадо был сух, как песок пустыни.
Бенджон оторопел.
- Что?
- Я спрашиваю, зачем вы звонили в контору?
В паху Бенджона засвербело.
- Прошу прощения! Я не сообразил...
- Прошу вас в будущем пользоваться только моим личным номером. Всегда.
- Не беспокойтесь, мистер Дельгадо. Больше это не повторится.
Тот коротко кивнул и убрал руку с дверцы.
- Если вы поставите действительно ценные вещи, мы сговоримся. Если нет - забудьте этот разговор.
- Конечно, мистер Дельгадо. Спасибо, что согласились со мной встретиться. Большое спасибо.
Дельгадо включил зажигание. Бенджон отступил на солнцепеке и солнце огнем резануло спину. Мимо с ревом прополз грузовик. Дельгадо погнал машину в городу. Бенджон проводил его угрюмым взглядом.
Вот сукин сын! Взял и уехал, а ты стой тут, как оплеванный. Ни "спасибо", ни "до свидания", даже рукой не махнул на прощанье! Впервые в жизни Бенджон чувствовал себя мелким и ничтожным. Дельгадо ему напомнил Кертиса Кэтлина, но куда более высокого полета. Такого высокого, что дальше просто некуда. Черт возьми, но хуже всего - его ледяное самообладание.
Бенджон долго вытирал шею и лицо, не отводя взгляда от скрывавшегося в знойном мареве "линкольна". Вот дьявол, а тот мерзавец как будто и не потеет!
Он косолапо зашагал к "шевроле", но спохватился, подтянулся и постарался выглядеть как можно более непринужденно. Мы тоже, мол, не лыком шиты!
И тут он краем глаза заметил, что все тот же грузовик разворачивается чуть дальше на дороге. А не тот ли это, что уже проезжал здесь, пока он ждал Дельгадо?
Значит, за ним следят? Очень похоже... Ладно, придется разобраться...
Бенджон влез в "шевроле" и неторопливо устроился поудобнее, давая грузовику возможность проехать вперед. сделал. Челюсть Бенджона воинственно выпятилась. Он чувствовал, как ненависть к Дельгадо перерастает в кипящее бешенство.
* * *
Чарльз Худ прошел больничным коридором, миновал двух сиделок и спустился в холл. Часы над входной дверью показывали десять минут седьмого. Час пик, кругом царила суета. пик.
Худ заглянул к привратнику.
- Разрешите позвонить?
Усевшись в ожидании, пока освободится телефон, он призадумался. Сейчас нужна бы рядом Дебби, но её срочно вызвали в Абадан, в тамошнее отделение "Линьярд Маккиннан". И едва она вылетела утренним рейсом, Худу сообщили, что на окраине нашли их зверски избитого шофера.
Сейчас тот лежал в палате для тяжелобольных с пробитым черепом, раздробленной челюстью и переломанными ребрами. Его нашли в беспамятстве на пустыре. Ни денег, ни документов при нем не оказалось, и полиция долго не могла выяснить, кто он такой. В конце концов дальше на дороге нашли и грузовик, и тогда разыскали Худа.
Худ постарался, чтобы шофера устроили поудобнее. Парень пришел в себя довольно быстро, и Худ уже успел выслушать невнятный рассказ о неудачной слежке. Сначала Бенджон съездил по двум адресам, потом направился по дороге на Гармзар. Шофер пытался ещё что-то объяснить, но не мог - лицо его исказилось от боли. Когда ему дали ручку и блокнот, на листке появились каракули, в которых с трудом можно было разобрать автомобильный номер.
Женщина, звонившая по телефону, углубилась в подробное описание симптомов какой-то болезни, и Худ решил прогуляться по холлу, от которого веером расходились как спицы коридоры. Больница была совсем новая, хорошо оснащенная, а персонал казался знающим свое дело. Минут через пять он вернулся - телефон уже освободился.
Он набрал номер офиса. Ответила секретарша.
- Вы, мистер Худ? Как наш парень?
- Лучше. Завтра переведут в отдельную палату. Послушайте, я попрошу вас позвонить в полицию. Только ничего не говорите про избитого шофера. Cкажите вот что: сегодня вечером какая-то машина, нарушив правила, помяла "кадиллаку" бок. Я записал её номер и хочу узнать имя и адрес владельца. Речь идет о страховке. Нажмите на них как следует. Марку машины я вам не называл. А номер запишите.
- Звонить нет смысла, - заметила секретарша. - Они просто повесят трубку. Лучше сходить в участок.
- Я буду ждать от вас известий.
В кабинете Дебби Худ уселся в кресло с сигаретой и приготовился к ожиданию. Приходилось надеяться, что полиция не задаст лишних вопросов насчет истории с помятой машиной. Против Бенджона не стоило выдвигать никаких обвинений, тем более в избиении, иначе полицейское расследование могло завести слишком далеко. Но вот тревожило, что у шофера пропали все бумаги. Мог ли теперь Бенджон выйти на "Линьярд Маккиннон", а значит на Дебби? Хватило бы путевки или простого конверта с фирменным штампом? Хватит уже того, что он заметил слежку. Если Бенджон уйдет в тень, делу конец.
Сотрудники постепенно разошлись, контора опустело. Наконец вернулась секретарша.
- Получилось?
- Да, но пришлось попотеть!
- Поздравляю!
Она достала листок бумаги. Худ прочитал: "Франклин Дельгадо, 20, авеню Кхайбан, Шах Реза, Тегеран".
- Это адрес его конторы. Кажется, она называется "Меркатор Лайнз".
Худ задумчиво отошел к окну. Неужели это совпадение?
Франклин Дельгадо, глава авиатранспортной компании "Меркатор Лайнз", "прославился" на весь свет тем, что по неопытности скупал копии полотен Эль Греко, Клода де Лорэна и мастеров Возрождения. Что ещё о нем было известно? Худ лихорадочно рылся в памяти. Не он ли на одном из аукционов "Кристби" сорвал торги, оспаривая цену? Несколько лет назад, теперь он ясно вспомнил.
Впервые за последние дни Худ испытал возбуждение ищейки, взявшей след.
8.
"Линкольн-континенталь" выбирался из центра через сгустившийся к вечеру поток машин. Дельгадо с непроницаемым лицом слушал доклад секретаря. Молодой человек в белом летнем костюме пересказывал телефонные разговоры с Лондоном и Нью-Йорком, стараясь ничего не упустить.
Франклин Дельгадо, в прошлом Фрэнсис Дельгаджян, был выходцем из Ливана, из бедной греко-армянской семьи. При первой возможности он эмигрировал в Рио-де-Жанейро, где устроился официантом. Одновременно он открыл маленькую экспортно-импортную фирму. Дельгадо был прирожденным коммерсантом, с ранней юности в нем проявились деловая хватка и чутье.
Не прошло и двух лет, как он рискнул пойти ва-банк: занял довольно крупную сумму и вложил её в импорт аргентинского чая "мате" - излюбленного напитка бразильцев. Крупный куш оказался далеко не последним. Спустя ещё несколько лет он одновременно занимался недвижимостью, авиаперевозками и ловлей рыбы. К тому времени его смело можно было назвать солидным бизнесменом, но по-настоящему крупный и рискованный шанс выпал только после окончания войны.
Однажды Дельгадо оказал услугу Уоррену Хуберу, председателю совета директоров американской военной корпорации - могущественного концерна, субсидируемого правительством. Тот неожиданно узнал, что смертельно болен и протянет не больше нескольких месяцев. И вот Уоррен Хубер, всю жизнь довольствовавшийся относительно скромным жалованьем, пожелал закончить свои дни в роскоши.
В его распоряжении в то время оказались бессчетные излишки военного имущества, в том числе 32 новехоньких транспортных самолета DС-4 и 2 400 трехосных грузовиков. Он предложил Дельгадо все это за десять процентов стоимости. Сделку удалось оформить к обоюдному удовольствию, а через одиннадцать месяцев Хубер скончался прямо у стола с рулеткой во французском казино. Из предоставленного Дельгадо кредита он успел потратить 33 000 долларов. Правда, оставалась угроза расследования насчет судьбы военных излишков, которое велось в Конгрессе, и Дельгадо благоразумно решил перебраться в Европу.
В то время крупные авиакомпании переживали период становления. И самолеты Дельгадо пришлись в Европе как нельзя более кстати. Через два года сеть его авиарейсов охватила не только Европу, но и Ближний Восток, и Африку. В пятидесятые годы он решил заняться перевозками нефти и устроил настоящий бум, спустив на воду флотилию танкеров. Постепенно в распоряжении "Меркатор лайнз" оказалось пять супертанкеров и множество судов помельче. А грузовые авиарейсы Дельгадо охватили весь мир.
Теперь его имя стало известно всему земному шару. Дельгадо женился на бразильской красавице на пятнадцать лет моложе себя, брак оказался вполне сносным. Детей у них не было, и супруги пользовались полной свободой. Женщины охотно оказывали Дельгадо внимание, он был с ними благодарен и щедр. К его услугам были роскошные дома в Париже и Нассау и холостяцкая вилла в Тегеране. Но был ли он счастлив? Нет, жизнь Дельгадо отравляла горечь несбывшихся надежд.
Он потерпел крах именно в той сфере, где особенно рвался преуспеть. Единственной его подлинной страстью был антиквариат и произведения искусства. Пришло это к нему не сразу, с годами, и постепенно вылилось в мечту о личной коллекции.
Слухи о том, что богач Дельгадо скупает такие вещи, вызвал множество предложений. К нему рекой текли картины, скульптуры и древние раритеты. Тянулись "эксперты", "обнищавшие наследники" и "удачливые археологи".
Специально для него организовали несколько аукционов. И в результате он, пройдоха из пройдох, потерял четыре миллиона. Великий бизнесмен был начисто лишен чутья насчет подделок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24