Он с перепоя ловил кого-нибудь из моделей в примерочной и... Это самое. А куда денешься: в момент вылетишь из коллектива. Особенно к Веруне лип. Она тоже не дура: доставала ампульный барбамил и заливала его в коньяк. И когда шеф заводился, она ему и подсовывала этот коктейль. Минут через десять он храпел, как носорог. А утром не помнил ни черта.
- Классная идея, - похвалил Андрей. - Что значит - посоветоваться с умной женщиной.
- Не подхалимничай.
- Значит так: барбамила за тобой, а коньяк я возьму у Мареничева. Во сколько ты обычно кончаешь петь?
- В десять.
- В перерывах приготовишь это пойло. Выезжаем минут пятнадцать одиннадцатого. Ехать недалеко. Все будет нормально.
- Да, это тебе нормально, а меня заранее трясет. Как я только буду петь сегодня...
Глава 9
Дядя Миша в синем пиджаке с блестящими пуговицами и белой фуражке с золотой надписью "Айленд" над черным козырьком, хмельной, как всегда, дремал на обычном своем месте. Услышав стук в дверь, он открыл глаза, поднял кумачовое лицо и, увидев через стекло Андрея и Наташу, поднялся и щелкнул запором. Дверь отворилась. Вытянув руки по швам и приложив к козырьку руку, дядя Миша отрапортовал:
- Здравия желаю. На палубе полный порядок.
- Вольно, товарищ адмирал, - Андрей пожал ему руку.
Пропустив их, дядя Миша ловко замкнул дверь и снова повалился на стул.
Из зала доносились отрывистые аккорды: оркестр настраивал инструменты. Сдав плащи и дождавшись, пока Наташа насмотрится в огромное настенное зеркало, Андрей взял её под руку.
- Вы прекрасны, моя госпожа. Вперед.
Зал был полон, в красноватом сумеречном полусвете настенных бра и подсветки для оркестра плавал сигаретный дым, гул голосов прерывался звоном бокалов и нестройными выкриками.
У бара их заметил Антон - как всегда в белоснежной сорочке с черной бабочкой и проводил к угловому столику у окна.
- Валерий Иванович будет позже. Пока я за него. Будут проблемы - ко мне.
- Спасибо, Антон, пришли кого-нибудь, мы сделаем заказ.
- Я приму.
- А где кресло для шефа?
- Поставлю, когда придет, - Антон удалился. - Прибор его на столе.
Андрей сел лицом к оркестру. Музыканты переговаривались и что-то осторожно, словно боясь потревожить зал, наигрывали. Эльзы среди них не было. Он посмотрел на часы: пол - восьмого.
Через несколько минут появился Антон, за ним следовал с подносом высокий худой официант с сонными глазами, тоже в белоснежной сорочке с бабочкой.
Накрыв стол, официант удалился, Антон наполнил бокалы.
- Где Эльза? - спросил Андрей.
- Опаздывает, - Антон пожал плечами. - Обычно в это время она уже здесь... - Он окинул глазами стол, удовлетворенно щелкнул пальцами и направился к бару.
Наташа внимательно посмотрела на озабоченное лицо Андрея.
- Я смотрю, вы с ней большие друзья, - иронически заметила она.
- Да нет, не очень... - пробормотал Андрей.
- Уж не из-за неё ли мы и пришли сегодня сюда?
- Натали, не смеши, - Андрей, удивившись про себя её проницательности, поднял бокал.
- За тебя!
- За нас! - Наташа, слегка пригубив из искрящегося бокала, глазами показала Андрею на служебную дверь. К ним двигался улыбающийся Мареничев, за ним с креслом в руках неторопливо ступал Антон.
- Привет ребята, - Мареничев окинул взглядом стол. - Где пропадали? Поужинаю с вами, не возражаете?
- Присаживайся, рады будем, - Андрей выхватил из рук Антона стул и смахнул с сиденья, сметая не видимые пылинки. Он действительно был рад его появлению, надеясь, что общий разговор отвлечет Наташу от нежелательной сейчас для него темы.
- А вот и наша прима, - он показал на сцену, у края её, в блестящем и серебристом, как чешуя, появилась Эльза. Отцепив микрофон от стойки, она повернулась к оркестру. Из-за столов раздались хлопки, зал притих.
Эльза пела точно и мелодично, голос её был неожиданно мягкий, грудной, в нем звучало искренние интонации, она непринужденно и легко, словно танцуя, двигалась по сцене. Андрей и Наташа удивленно переглянулись.
- У тебя кабинет открыт? - Андрей повернулся к Мареничеву. - Мне надо позвонить, чуть не забыл...
- Закрыт, конечно. На, откроешь, - Мареничев протянул через стол ключ.
- Натали, я на минуту, ничего? Это насчет работы.
- Конечно. Меня Валерий Иванович пока развлечет.
Андрей пересек зал, у бара оглянулся, увидев его, Эльза помахала ладошкой.
Снова раздались аплодисменты и певица, легко спрыгнув с эстрады, приблизилась к ним.
- Привет, ну как? - она присела на стул Андрея.
- Ты - просто блеск, - чистосердечно восхитилась Наташа.
- То ли ещё будет, - подмигнул Мареничев. - Присоединяюсь к поздравлениям, - он слегка привстал.
- Тогда плесни-ка мне из своего графинчика, для вдохновения.
- Хочешь шампанского? - предложила Наташа.
- Я от него дурею, - решительно отказалась Эльза.
- В виде поощрения, - Мареничев наполнил рюмку водкой и торжественно поднес ей.
Эльза лихо запрокинула голову, выпила и шумно выдохнула.
- Запей, голос сядет, - он заботливо протянул ей бокал с нарзаном.
- Спасибо, - она слегка пригубила из бокала и поднялась. За соседними столиками снова грянули аплодисменты.
- А куда это отправился твой муженек? - она повернулась к Наташе.
- Тебя это волнует? - в голосе Наташи прозвучала ирония.
- Не очень. Просто скажи ему, что все в порядке.
- Что, все? - Наташа не скрывала своего раздражения.
- Да ничего особенного, что ты нервничаешь? - она поднялась и направилась, покачивая бедрами, к эстраде.
- Не обращай внимания... - бросил Мареничев.
- Что за панибратство. Муженек... Что она себе позволяет? Представляю, как вы там жили, на необитаемом острове...
- Наташа, ты напрасно сердишься. Конечно, воспитанием Эльза не измучена. Но она неплохой человек, поверь мне. А на острове. Мы ведь спаслись чудом. И жили там, как братья. Поэтому и ресторан мой теперь так называется: "Айленд" - остров. Андрей надежный парень. Не стоит воспринимать его вежливость с дамами как личное оскорбление. Я не прав?
Наташа едва заметно кивнула.
Тем временем Андрей, убедившись по телефону, что Кочетков на месте, вернулся в зал. Эльза снова пела, в переливающимся длинном платье, с воздетыми вверх руками она смотрелась из темного зала как диковинное существо.
Собираются стаями птицы,
Ветер желтые листья метет,
Унеси ты меня из столицы,
Мой крылатый отважный пилот.
Заметив возвращающегося Андрея, Эльза с микрофоном сошла в зал. Следующий куплет она исполнила, подхватив его под руку и сделав с ним несколько шагов.
В край, где воздух пропитан озоном,
И соленой прохладой морей,
Будешь ты для меня Робинзоном,
Верной Пятницей стану твоей.
Она снова легко взлетела на сцену и, вытянув вверх руки, закончила:
Нам откроют прибрежные склоны
Золотистые пляжи свои,
И обнимут горячие волны
Океанские волны любви
Зал разразился аплодисментами. Андрей присел к столу, слегка смущенный выходкой Эльзы.
- У вас с ней неплохо получается, Робинзон, - заметила Наташа.
- Натали, не смеши, - смутился Андрей.
- С такой Пятницей у любого получится, - подлил масла в огонь Мареничев.
Андрей гневно зыркнул на него глазами.
- Ты дозвонился? - перевела разговор Наташа.
- Да, все нормально.
- Может, пойдем? Я слегка устала...
- Тогда поехали, - согласился Андрей. - Валерий Иванович, могу подбросить, - предложил он Мареничеву.
- Спасибо, я ещё посижу...
Андрей вывел машину на проспект и повернул к дому.
- Натали, без Эльзы у нас с Токаревым будут проблемы. Там дежурит её знакомый, - слукавил он.
Наташа молчала. Муж теперь показался ей большим ребенком, доверчивым и простодушным, готовым помогать кому угодно, даже едва знакомому и, возможно, не очень хорошему, человеку. Стоит ему услышать от кого-нибудь о трудностях и проблемах, как он уже чувствует себя обязанным выручать. Какой-то новый психический комплекс.
На пороге их встретила Лидия Васильевна, днем она вернулась с дачи и, теперь, увидев в дверях молодежь, обрадовалась: чай только что скипел и можно было не спеша посидеть втроем. Андрей виновато поскреб в затылке:
- Я ещё должен съездить в одно место. Чаевничайте без меня...
- Не поздно? - Лидия Васильевна перевела взгляд на Наташу.
- У него очень важное дело, - сухо пояснила Наташа.
Кочетков, потягивая пиво и водрузив ноги на стол, сидел в дежурной комнате перед телевизором. С улицы среди полной тишины раздался отчаянный вой противоугонного устройства. Кочетков удивленно поднялся, хлопнув по кобуре пистолета, погасил свет и выглянул в окно. Напротив крыльца моргала включенными аварийными огнями красная "семерка". У открытого капота, склонив голову, печально смотрела на заглохший мотор длинноволосая блондинка. Короткая кожаная куртка и обтягивающие кожаные брюки поблескивали в свете уличного фонаря. Настоящая куколка. Осатаневший от телевизора и скуки Кочетков посмотрел на часы. Откуда только возникло в такой поздний час, среди сплошной темени нежилой этой улицы подобное чудо. Он, здесь сидит в одиночестве и тоске, без женской ласки, в антисанитарных условиях, и вот кто-то, казалось, услышал его призывы.
Забыв о сигнальном пульте и обязанностях дежурного, Кочетков ринулся к двери.
Увидев его на крыльце, девушка обрадовано воскликнула:
- Наконец-то! Хоть одна живая душа.
- Чем могу помочь? - галантно предложил он.
- Заглохла, понимаете? Мне надо позвонить, предупредить... Надо же... - сокрушалась незнакомка.
Кочетков обошел её и встал рядом у капота. Девушка была хороша стройная, благоухающая духами, затянутая в тонкие кожаные одежды.
- В такую сырость надо проверить свечи. У вас есть запасные?
- Я никогда этим не занималась, кажется, есть в багажнике. Первый раз заглохла, представляете?
- Меня зовут Павел, - представился Кочетков. - Я работаю вон в той фирме, - он показал на крыльцо.
- А меня - Эльза. У вас там есть телефон? Я должна позвонить подруге. Я так волнуюсь, - она передернула плечами. - У вас есть закурить?
- Прошу, - он протянул пачку "Мальборо" и, как только сигарета оказалась у неё во рту, сверкнул зажигалкой.
- Я вообще-то не курю, но такой случай... - она выпустила клуб дыма и сделала вид, что закашлялась.
- Закройте пока машину. Пойдемте, позвоним, - предложил Кочетков, когда она перестала кашлять.
- Да, да, а то Веруня уйдет...
Он опустил капот, Эльза замкнула дверцу, перекинула через плечо довольно увесистую сумку, и они направились к офису. На крыльце он пропустил её вперед и ещё раз незаметно оглядел. Девушка была просто блеск, и судя по её уверенному виду, не робкого десятка. Они вошли в дежурку, Кочетков придвинул ей кресло и показал на телефонный аппарат.
- Я не помешаю? - спросил он.
- Да нет, пожалуйста, - она набрала номер, но телефон молчал, она набирала снова и снова и, наконец, положила трубку.
- Наверно, я опоздала. Ладно позвоню потом... - проговорила она и окинула взглядом помещение. - А у вас здесь довольно мило, только темновато.
Кочетков сорвался с места и включил верхний свет.
- Спасибо, вы очень внимательны... Что же мне делать с машиной?
- Я помогу. Перед вами старый автомобилист, - Кочетков грохнул кулаком по своей мощной груди.
- Вы так любезны, я даже не знаю чем вас благодарить... Я не взяла с собой денег...
- Если бы вы предложили мне деньги, клянусь, я бы возмутился.
- Но зато у меня есть вот это, - она расстегнула сумку и торжественно извлекла плоскую темную бутылку. - Настоящий коньяк!
- По рюмахе за знакомства - не откажусь.
- Тогда сумка останется пока здесь, - решила Эльза.
Они снова подошли к машине, орудуя в полутьме, Кочетков ловко заменил свечи, и мотор заурчал. Эльза захлопала в ладоши и повернулась к Кочеткову, глаза её сияли от восхищения.
- Вы действительно мастер.
- Вы собирались позвонить, - напомнил Кочетков.
- Да, да... - Эльза приняла деловой вид.
Пока она говорила с какой-то Веруней по телефону, Кочетков, грохоча каблуками по паркету, пронесся в гостиную и через минуту возвратился с двумя высокими бокалами, бутылкой минеральной воды и жестянкой пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26