Это были первые профессионалы имевшие дело с трупом и от них он надеялся получить, буквально по горячим следам, ответы на интересующие его вопросы. Закрыв кабинет, Мошкин не торопясь спустился по лестнице на первый этаж. Служебная машина закрепленная за ним стояла у тротуара, а водитель сидел на своем месте в салоне и читал какую-то тоненькую брошюру. Сев в машину на пассажирское место рядом с шофером Николай Федорович поздоровался и попросил: - Андрюша, давай-ка добежим в ОВД Коминтерновского района. - Слушаюсь, товарищ полковник. Сунув брошюру в перчаточник, водитель запустил мотор и плавно тронул машину с места. Солнце ярко светило в лобовое стекло и в салоне, как в небольшой теплице было душно. Николай Федорович опустил боковое стекло и свежий воздух еще сохраняющий утреннюю прохладу вскоре вовсю хозяйничал в кабине. О совершенном убийстве у него не было почти никакой информации, поэтому он мог предполагать любую версию заведомо зная, что ни одна из них не будет соответствовать реальной. он даже не знал возраста убитого, не знал как он прожил жизнь до этого рокового часа. Может это отпетый уголовник, которого отправил на тот свет оскорбленный подельник, а может честный работяга, который попал под горячую руку озверевшему хулигану? Вот это и предстоит ему установить в хронологической последовательности и достаточно точно. Нужно доказать в деталях: кто убил и почему, когда и где? Не часто, но Николаю Федоровичу приходилось решать подобные задачи со многими неизвестными. Взявшись за расследование такого дела он всегда стремился решить наиглавнейшую задачу - найти убийцу. Самолюбие и тщеславие не всегда помогают следователю, но и без этих качеств личности как таковой нет и быть не может. За мыслями Мошкин и не заметил как доехали до отдела. Андрей припарковал машину, открыл перчаточник и достал книжечку, видимо, решив не теряя ни минуты продолжить чтение. Открыв дверцу Николай Федорович вышел из машины и не оборачиваясь направился к зданию милиции. Представившись дежурному, он узнал у него как можно найти бригаду выезжавшую вчера по вызову на кладбище. В седьмом кабинете, куда направил его дежурный, Мошкин увидел сидевшего за столом смуглолицего лейтенанта. Оказалось, что он судмедэксперт и именно он вчера в составе группы сотрудников выезжал по вызову сторожа. Узнав кто с ним беседует лейтенант встал и безо всякого чинопочитания предложил Мошкину стул. Николай Федорович выдвинул предложенный стул из-за стола и сел на него, одновременно разрешив сесть и стоявшему офицеру. - На кладбище вы изымали из могилы обнаруженный труп? - Да, совершенно верно. - Меня очень интересуют даже мельчайшие подробности. Прошу вас рассказать о том, что было зафиксировано бригадой на выезде? - Милицию вызвал сторож дежуривший на кладбище. Он позвонил по "ноль два" где-то в шесть вечера, а буквально через несколько минут, от силы - пятнадцать, мы уже были на месте преступления. Сторож нас сразу же проводил к могиле, которая была слегка разрыта и из нее торчала, оголенная по локоть, человеческая рука. - Почему могила была разрыта? - Я сейчас объясню. В этой могиле, немногим более сорока дней назад, была похоронена Прохорова Елена Ивановна. Муж, ухаживающий за могилой заметил, что кто-то периодически раскапывает ее, вырывая посаженные цветы. Подобное случилось дважды, а вчера могилу кто-то полил нефтепродуктами, предположительно дизельным топливом. - С какой целью нужно было это делать, как выдумаете? - спросил лейтенанта Мошкин. - Труп уже начал разлагаться и бродячие собаки учуяв это стали раскапывать захоронение. Кто-то поначалу поправлял обезображенную могилу, а потом ему, видимо, это занятие надоело и он полил могилу соляркой, надеясь таким образом отвадить собак напрочь. - Так что же, выходит это убийца поправлял могилу и поливал ее соляркой отпугивая собак? - не удержался от вопроса Мошкин. - Я не могу так категорично ответить на ваш вопрос, но тот человек, который поливал могилу дизтопливом, знал что в могиле прикопан труп. - Что вам еще удалось установить, докладывайте? - Работу на кладбище начали с того, что очень осторожно откопали и извлекли тело, которое, как я уже сказал стало разлагаться. Убитым оказался мужчина довольно преклонного возраста, лет шестидесяти трех или шестидесяти пяти. Видимых колотых или резаных ран на трупе нет. По вдавленному следу на шее можно предположить, что причиной смерти стало удушение, но точное заключение сделают уже при вскрытии. Могу также утверждать, что закопали его уже мертвым. В ротовой полости нет земли, значит он был умерщвлен где-то до того. Одежда на нем говорит, что он менял ее редко, видимо носил до полного износа. Пиджак и брюки на нем не его размера, думаю с чужого плеча. Длинные ногти на руках и ногах говорят о том, что это опустившийся человек, скорее всего бомж.
***
Его подхватили под руки и быстренько затолкали в середину колонны, которая под конвоем немцев направлялась в тыл противника. В этот день они прошли более двадцати километров в сторону Сазоновки. Весь этот путь Сергея поддерживали под руки товарищи по оружию. Ночевали в чистом поле прямо на сырой земле. За этот путь конвоирами было пристрелено около десяти пленных советских воинов, которые не могли идти из-за полученных ран. Уставшие воины забылись в глубоком сне едва только коснулись земли. Сильная головная боль не давал уснуть Архипову почти всю ночь и лишь под утро глаза его сомкнулись сами собою. Рано утром, едва развеялся туман, колонна военнопленных тронулась в путь. Сергей плохо слышал после контузии и поэтому товарищи просто растолкали его не мучая своих голосовых связок. Голова болела как и вчера, но дрожь в ногах прошла и двадцать километров до населенного пункта Лазорки он преодолел в этот день самостоятельно. И вновь немцы по дороге расстреляли всех кто не мог идти. Лазорки оказались небольшой железнодорожной станцией в двух километрах от которой и располагался лагерь для военнопленных. Так началось его пребывание в плену. В течение нескольких дней к Сергею вернулось умение слышать и говорить, но головная боль осталась на всю жизнь. Условия содержания военнопленных в этом лагере были просто ужасными, если это можно было назвать подобием условий для жизни. Просто участок в несколько гектаров с редкими деревьями обнесли по контуру проволокой в несколько рядов - вот и все. На этой территории разместили несколько тысяч человек военнопленных. В этом полевом лагере было сделано все, чтобы люди побыстрее умирали. И они умирали: от недоедания, холода, болезней. Укрыться от ветра, дождя и начинающихся заморозков было практически негде. Люди рыли углубления в земле, но и это плохо спасало от крепких ночных заморозков. Кормили пленных один раз в сутки баландой с сухим эрзац-хлебом. В лагере не хватало воды для питья. Люди лишенные элементарных человеческих условий объели все деревья, которые находились на территории лагеря, сдирая с них кору и мелкие ветви. Отсутствие надлежащих санитарных условий способствовало распространению кишечных заболеваний, которые буквально косили людей. Живые не успевали хоронить мертвых. Силы оставляли и Архипова, по утрам он уже еле-еле отрывал свое застывшее тело от стылой земли. Поначалу немцы не разрешали удалять трупы с территории лагеря, но когда каннибализм стал чуть ли не всеобщим явлением, стали заставлять сбрасывать трупы в овраг находящийся неподалеку. Времени, чтобы обдумать свое положение у Сергея было предостаточно. Он чувствовал, что силы покидают его и финал был ему понятен. Как выжить в этих условиях он просто не знал. За эти несколько недель он понял, что остаться живым не удастся, судьба не оставляла ему никакого шанса. Ужасное общение со смертью притупило в нем все человеческое и только желание жить, жить во чтобы то ни стало, постоянно сверлило его мозг. Погода ухудшалась, заморозки уже сохранялись и днем. Военнопленных в лагере стало заметно меньше и они сбивались в толпы наподобие пингвинов, стараясь хоть так защититься от мороза и пронизывающего студеного ветра. Силы были на пределе, а Сергей так и не видел выхода из создавшегося положения. Многие пытались бежать или от отчаяния бросались на проволоку, но всегда это заканчивалось одним - смертью. Иногда и он был готов броситься на колючее ограждение и тем самым положить конец мучениям, но ему хотелось жить. Наконец он признался себе, что не сможет покончить жизнь самоубийством, к него не было на это душевных сил. Балансирование на грани жизни и смерти постепенно привело его к мысли, что он готов пойти на все лишь бы остаться живым. А зима надвигалась неотвратимо и он уже понимал, что жить ему осталось от силы две-три недели. И Архипов решился не ждать, когда он замерзнет и окажется в овраге, а обратиться к немцам с просьбой сохранить ему жизнь, обещая им за это служить верой и правдой.
*** На минуту задумавшись лейтенант продолжал: - Носки на ногах убитого были разные по расцветке. Одежда и все другое, о чем я вам уже сказал дает возможность предполагать, что это был типичный бродяжка. Обувь и верхняя одежда на нем отсутствовали. Труп находился в земле не менее месяца, а сколько конкретно покажет экспертиза. - Что еще можете сказать по этому необычному случаю? - спросил Николай Федорович, несколько удивленный обстоятельным рассказом лейтенанта. - На теле убитого есть давнишний шрам, скорее всего - след пулевого ранения в бедро навылет. Видимо он участвовал в войне, но это скорее предположение, а не утверждение. Ранение было в мякоть, кость при этом повреждена не была. Ранения подобные этому связаны с большой потерей крови, но это уж так, к делу не относится. Лейтенант извиняюще глянул на следователя. - Нет, почему же? Скорее наоборот, все что вы говорите, очень важно и возможно поможет раскрыть преступление. Так что вы говорите обо всем подробнее - я вас внимательно слушаю. - Особых примет у убитого нет, если не считать странную наколку, татуировку на его груди. - Что за татуировка? - поинтересовался Мошкин. - На груди, прямо под левым соском выколота буква "В" и цифра "800". - Что же удивительного в этом? - Да удивительного ничего нет, но в глаза мне бросилась только одна странная особенность. - Какая? - Татуировка уж очень похожа, по аккуратности и эстетике выполнения, на фабричную. - Как понимать "фабричную"? - с легким раздражением в голосе спросил Мошкин. - Наколка выполнена с математической точностью, как будто отпечатана на машинке. Подобное случается если она выполнена штампом. Уверен, что рукой так не сделаешь, а там может я и ошибаюсь - в тюрьме и не такие мастера встречаются. - Думаете он побывал в заключении? - По дозреваю, что не избежал он этой участи, а где у нас еще можно сделать татуировку? - А кроме этой, на груди, были ли еще наколки на теле? - Нет, эта единственная и ее смысл мне не понятен. Ну была бы обозначена группа крови и ее резус - понятно, а что обозначает эта буква и три цифры - тут вопрос? - А в одежде удалось что-нибудь найти? - Да, я вам, товарищ полковник, забыл сказать: в карманах убитого не было ничего, никаких документов, а нагрудный у костюма так и остался вывернутым. Видимо, прежде чем предать его земле из карманов вытряхнули все. - Предчувствуя, что установить личность убитого будет нелегко, - в раздумье произнес Мошкин. - Я тоже, товарищ полковник, об этом подумал и чтобы облегчить следователю работу снял у убитого отпечатки пальцев, хотя сделать это было непросто. - Да, его пальчики проверить и не помешает, вдруг он их оставлял когда-нибудь у нас,- предположил Николай Федорович. Если он жил бомжем, то наверняка где-нибудь, а "наследил". Размышления и наблюдательность лейтенанта нравились Мошкину и он поблагодарил судьбу за то, что на происшествие попал этот молоденький криминалист.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
***
Его подхватили под руки и быстренько затолкали в середину колонны, которая под конвоем немцев направлялась в тыл противника. В этот день они прошли более двадцати километров в сторону Сазоновки. Весь этот путь Сергея поддерживали под руки товарищи по оружию. Ночевали в чистом поле прямо на сырой земле. За этот путь конвоирами было пристрелено около десяти пленных советских воинов, которые не могли идти из-за полученных ран. Уставшие воины забылись в глубоком сне едва только коснулись земли. Сильная головная боль не давал уснуть Архипову почти всю ночь и лишь под утро глаза его сомкнулись сами собою. Рано утром, едва развеялся туман, колонна военнопленных тронулась в путь. Сергей плохо слышал после контузии и поэтому товарищи просто растолкали его не мучая своих голосовых связок. Голова болела как и вчера, но дрожь в ногах прошла и двадцать километров до населенного пункта Лазорки он преодолел в этот день самостоятельно. И вновь немцы по дороге расстреляли всех кто не мог идти. Лазорки оказались небольшой железнодорожной станцией в двух километрах от которой и располагался лагерь для военнопленных. Так началось его пребывание в плену. В течение нескольких дней к Сергею вернулось умение слышать и говорить, но головная боль осталась на всю жизнь. Условия содержания военнопленных в этом лагере были просто ужасными, если это можно было назвать подобием условий для жизни. Просто участок в несколько гектаров с редкими деревьями обнесли по контуру проволокой в несколько рядов - вот и все. На этой территории разместили несколько тысяч человек военнопленных. В этом полевом лагере было сделано все, чтобы люди побыстрее умирали. И они умирали: от недоедания, холода, болезней. Укрыться от ветра, дождя и начинающихся заморозков было практически негде. Люди рыли углубления в земле, но и это плохо спасало от крепких ночных заморозков. Кормили пленных один раз в сутки баландой с сухим эрзац-хлебом. В лагере не хватало воды для питья. Люди лишенные элементарных человеческих условий объели все деревья, которые находились на территории лагеря, сдирая с них кору и мелкие ветви. Отсутствие надлежащих санитарных условий способствовало распространению кишечных заболеваний, которые буквально косили людей. Живые не успевали хоронить мертвых. Силы оставляли и Архипова, по утрам он уже еле-еле отрывал свое застывшее тело от стылой земли. Поначалу немцы не разрешали удалять трупы с территории лагеря, но когда каннибализм стал чуть ли не всеобщим явлением, стали заставлять сбрасывать трупы в овраг находящийся неподалеку. Времени, чтобы обдумать свое положение у Сергея было предостаточно. Он чувствовал, что силы покидают его и финал был ему понятен. Как выжить в этих условиях он просто не знал. За эти несколько недель он понял, что остаться живым не удастся, судьба не оставляла ему никакого шанса. Ужасное общение со смертью притупило в нем все человеческое и только желание жить, жить во чтобы то ни стало, постоянно сверлило его мозг. Погода ухудшалась, заморозки уже сохранялись и днем. Военнопленных в лагере стало заметно меньше и они сбивались в толпы наподобие пингвинов, стараясь хоть так защититься от мороза и пронизывающего студеного ветра. Силы были на пределе, а Сергей так и не видел выхода из создавшегося положения. Многие пытались бежать или от отчаяния бросались на проволоку, но всегда это заканчивалось одним - смертью. Иногда и он был готов броситься на колючее ограждение и тем самым положить конец мучениям, но ему хотелось жить. Наконец он признался себе, что не сможет покончить жизнь самоубийством, к него не было на это душевных сил. Балансирование на грани жизни и смерти постепенно привело его к мысли, что он готов пойти на все лишь бы остаться живым. А зима надвигалась неотвратимо и он уже понимал, что жить ему осталось от силы две-три недели. И Архипов решился не ждать, когда он замерзнет и окажется в овраге, а обратиться к немцам с просьбой сохранить ему жизнь, обещая им за это служить верой и правдой.
*** На минуту задумавшись лейтенант продолжал: - Носки на ногах убитого были разные по расцветке. Одежда и все другое, о чем я вам уже сказал дает возможность предполагать, что это был типичный бродяжка. Обувь и верхняя одежда на нем отсутствовали. Труп находился в земле не менее месяца, а сколько конкретно покажет экспертиза. - Что еще можете сказать по этому необычному случаю? - спросил Николай Федорович, несколько удивленный обстоятельным рассказом лейтенанта. - На теле убитого есть давнишний шрам, скорее всего - след пулевого ранения в бедро навылет. Видимо он участвовал в войне, но это скорее предположение, а не утверждение. Ранение было в мякоть, кость при этом повреждена не была. Ранения подобные этому связаны с большой потерей крови, но это уж так, к делу не относится. Лейтенант извиняюще глянул на следователя. - Нет, почему же? Скорее наоборот, все что вы говорите, очень важно и возможно поможет раскрыть преступление. Так что вы говорите обо всем подробнее - я вас внимательно слушаю. - Особых примет у убитого нет, если не считать странную наколку, татуировку на его груди. - Что за татуировка? - поинтересовался Мошкин. - На груди, прямо под левым соском выколота буква "В" и цифра "800". - Что же удивительного в этом? - Да удивительного ничего нет, но в глаза мне бросилась только одна странная особенность. - Какая? - Татуировка уж очень похожа, по аккуратности и эстетике выполнения, на фабричную. - Как понимать "фабричную"? - с легким раздражением в голосе спросил Мошкин. - Наколка выполнена с математической точностью, как будто отпечатана на машинке. Подобное случается если она выполнена штампом. Уверен, что рукой так не сделаешь, а там может я и ошибаюсь - в тюрьме и не такие мастера встречаются. - Думаете он побывал в заключении? - По дозреваю, что не избежал он этой участи, а где у нас еще можно сделать татуировку? - А кроме этой, на груди, были ли еще наколки на теле? - Нет, эта единственная и ее смысл мне не понятен. Ну была бы обозначена группа крови и ее резус - понятно, а что обозначает эта буква и три цифры - тут вопрос? - А в одежде удалось что-нибудь найти? - Да, я вам, товарищ полковник, забыл сказать: в карманах убитого не было ничего, никаких документов, а нагрудный у костюма так и остался вывернутым. Видимо, прежде чем предать его земле из карманов вытряхнули все. - Предчувствуя, что установить личность убитого будет нелегко, - в раздумье произнес Мошкин. - Я тоже, товарищ полковник, об этом подумал и чтобы облегчить следователю работу снял у убитого отпечатки пальцев, хотя сделать это было непросто. - Да, его пальчики проверить и не помешает, вдруг он их оставлял когда-нибудь у нас,- предположил Николай Федорович. Если он жил бомжем, то наверняка где-нибудь, а "наследил". Размышления и наблюдательность лейтенанта нравились Мошкину и он поблагодарил судьбу за то, что на происшествие попал этот молоденький криминалист.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52