Бил, пока не заболела рука. Стоило остановиться, и тот повалился на пол, плача и пытаясь прикрыть лицо руками.
Пришлось проникновенно обратиться ко всему сборищу:
— В случае, если у кого еще есть похожие идеи, пусть лучше запасется чем-нибудь посерьезнее стакана с виски.
Для Йорка урок не прошел зря. Огонь в его глазах потух. Он снова выглядел стариком и сидел, ухватившись за подлокотники кресла. Ему приходилось несладко, но я видел Билли и теперь не испытывал жалости.
Кинув окурок в камин, я уселся в кресло напротив. Папашу не пришлось тянуть за язык.
— Растона не оказалось утром в постели, — начал он. — Она была смята, но его там не было. Мы обыскали дом и сад, но не нашли никаких следов. Должно быть, я поддался панике. Мне прежде всего пришло в голову, что ведь у меня работает бывший уголовник. Я позвонил в местную полицию и заявил о случившемся. Они увезли Паркса. Я уже жалею об этом.
— Представляю себе, — сухо заметил я. — Сколько вы заплатили за молчание?
Он дернулся.
— Нисколько. Правда, я пообещал им вознаграждение, если они сумеют найти Растона.
— Да, блестяще! Здорово! Только этого им и надо. Господи, да у вас мозгов, как у мухи! — от такого обращения щенков у дяди широко раскрылись глаза. — Эти ваши местные прощелыги — никакие не копы. Конечно, они будут держать язык за зубами, как и всякий на их месте. Думаете, им охота делиться с кем-нибудь такими деньгами, каких можно от вас ожидать? — мне хотелось дать ему по зубам. — Глупо было натравливать их на Билли. Пусть он сидел. С тремя судимостями он никак не стал бы рисковать головой на таком деле. Его первого заподозрили бы, как оно и вышло. Черт, да я скорее пригляделся бы к Дилвику, чем к Билли. Он больше подходит для этого.
Йорк обливался потом. Он обхватил лицо руками и с тихим стоном раскачивался из стороны в сторону. Наконец он остановился и поднял на меня глаза.
— Что мне теперь делать, мистер Хаммер? Что можно сделать?
Я покачал головой.
— Но ведь нужно что-то делать. Я потерял Растона. После стольких лет... Я не могу обратиться в полицию. Он такой впечатлительный мальчик... Я... я боюсь.
— Я здесь всего лишь представляю Билли Паркса, мистер Йорк. Он позвонил мне, потому что попал в беду, а я его друг. От вас я хочу, чтобы вы приняли его на прежнее место, иначе я звоню в газеты.
— Хорошо. Это, право, не имеет значения. — Он снова уронил голову. Я надел шляпу и встал, и тут он сказал: — А вы, мистер Хаммер, как вы сами сказали, вы не полицейский. Быть может, вы смогли бы мне помочь?
Я бросил ему соломинку.
— Может быть.
Он уцепился за нее.
Вы согласны? Мне нужен человек, который... сохранит все в секрете.
— Придется поиздержаться.
— Прекрасно. Сколько?
— Сколько вы предложили Дилвику?
— Десять тысяч долларов.
Я присвистнул.
— Ладно, десять кусков, плюс расходы.
Выражение облегчения разлилось по его лицу как солнечный свет. Цена была высока, но он и глазом не моргнул. Йорк слишком долго носил все это в себе и был рад переложить груз на другого.
Но он еще не все сказал.
— С вами трудно торговаться, мистер Хаммер, и в моем положении я вынужден согласиться. Однако, ради собственного спокойствия я хотел бы выяснить один вопрос: насколько вы умелый сыщик?
Он произнес это резким, сухим тоном, и я ответил тем же. Ответ заставил его попятиться от меня, как от заразного больного. Я сказал:
— Йорк, я убил немало людей. Из двоих я вышиб потроха прямо на улице. Однажды я показал шести сотням людей в ночном клубе, что слопал на обед один подонок, когда он хотел подстрелить меня. Выпотрошил его ножом для жаркого. Я не забыл, хотя мне не хочется помнить. Слишком поганые это воспоминания. Ненавижу ублюдков, которые превращают общество в посмешище и жиреют на нем. Я так их ненавижу, что могу убивать без малейших угрызений. Газеты меня ругают, а крысы, о которых я мараюсь, боятся до смерти, но мне плевать. Когда я убиваю, то убиваю по закону. Судьи твердят, что я слишком тороплюсь спустить курок, но не могут отнять у меня лицензию, потому что я действую правильно. Я быстро соображаю, быстро стреляю, да и в меня частенько стреляют. А я все живой. Вот такой я сыщик.
Целых десять секунд он стоял, онемев, воззрившись на меня с нескрываемым ужасом. Никто в комнате не проронил ни звука. Я не часто произношу такие речи, но когда говорю, должно быть, выходит убедительно.
Если бы мысли можно было слышать, вокруг сейчас стоял бы галдеж испуганного замешательства. Двое хмырей, получивших взбучку, выглядели так, словно их чуть-чуть не укусила змея. Йорк опомнился первым.
Полагаю, вы захотите посмотреть комнату мальчика?
— Нет.
— Почему? Я думал...
— Парнишка пропал, этого факта достаточно. Нет никакого проку осматривать комнату. У меня нет снаряжения для возни с вещественными доказательствами, Йорк. Отпечатки пальцев и прочее — дело техников. Я имею дело с мотивами и людьми.
— Но мотив...
Я пожал плечами.
— Деньги, скорее всего. Обычно суть именно в них. Давайте начнем с начала, — я указал на кресло, и Йорк сел. — Когда вы заметили, что он исчез?
— Вчера утром. В восемь часов, как всегда, мисс Мэлком, гувернантка, вошла к нему в комнату. В постели его не оказалось. Она искала его по всему дому, затем сказала мне, что не может его найти. С помощью садовника и Паркса мы обыскали всю усадьбу. Его нигде не было.
— Ясно. А привратник?
— Генри ничего не видел и ничего не слышал.
— И тогда вы, видимо, позвали полицию? — он кивнул. — Почему вы решили, что его похитили?
Йорк невольно вздрогнул.
— Но... но какой же другой причиной можно объяснить его исчезновение?
Я подался вперед в кресле.
— Если верить всему, что я читал о вашем сыне, мистер Йорк, он — самое необыкновенное создание по эту сторону рая. Разве не естественно ожидать от юного гения неуравновешенности?
Он стиснул подлокотники кресла так сильно, что на руках вздулись вены.
— Если вы имеете в виду его душевное состояние, то ошибаетесь. Растон находился в превосходном состоянии, как и в течение всей своей жизни. Я не только отец и ученый, я еще и врач.
Было ясно, что он не желает допустить никаких сомнений в отношении рассудка, который оттачивал так долго и старательно.
— Ладно, тогда опишите его мне полностью. Надо же с чего-то начать...
— Да. Ему четырнадцать. На вид он такой же, как и все мальчики. Рост — пять футов один дюйм, светло-каштановые волосы, румяный. Весит сто двенадцать фунтов без одежды. Карие глаза, высоко на лбу, слева, малозаметный шрам. Он упал, когда был маленький.
— Есть фотография? — он кивнул, сунул руку в карман пиджака и достал снимок. Я взял его. Мальчик стоял, видимо, во дворе дома, заложив руки за спину, в типичной позе несмелого юнца. Кроме всего прочего, паренек был еще и красив. Вокруг его рта играла легкая улыбка, и он казался довольно застенчивым. На нем были шорты и темный свитер. На заднем плане резвился пятнистый спаниель.
— Оставлю себе, не возражаете? — спросил я.
Йорк махнул рукой.
— Нисколько. Есть и другие, если вам нужно.
Спрятав снимок в карман, я закурил новую сигарету.
— Кто еще есть в доме? Перечислите всех слуг, кто где спит, всех, кто бывал здесь в последнее время. Друзья, враги, люди, которые у вас работают.
— Разумеется, — откашлявшись, Йорк начал перечислять домочадцев. — Кроме меня, здесь живут Паркс с Генри, два повара, две горничных и Харви. Мисс Грэйндж работает ассистенткой у меня в лаборатории, но живет в городе. Что касается друзей, то у меня немного осталось таковых, которые навещают меня после того, как я оставил преподавание в университете. Не припомню никаких врагов. По-моему, за последние несколько недель в ворота не проходил никто, кроме поставщиков из города, то есть, конечно, кроме них, — он указал на собравшихся в комнате, — моих ближайших родственников. Они постоянно приезжают и уезжают.
— Вы ведь довольно богаты? — излишний вопрос, но я задал его не без значения.
Йорк бросил быстрый взгляд вокруг, и на его лице промелькнула гримаса, наполовину выражавшая отвращение.
— Да, но я пока еще в добром здравии.
— Очень неудачно для них, — пусть упыри слушают.
— Вся прислуга спит в северном крыле. У мисс Мэлком комната, смежная с комнатой Растона. Я занимаю спальню-кабинет в северной части дома.
Ни с какими лицами и организациями я не сотрудничаю. Вам должна быть знакома сущность моей работы. Она состоит в том, чтобы дать моему сыну интеллект и мыслительные способности, намного превосходящие обычные. Вам и другим он может казаться гением, но для меня он просто человек, полностью использующий свой умственный потенциал. Естественно, мои методы составляют строго охраняемый секрет. Мисс Грэйндж разделяет его со мной, но я ей полностью доверяю. Она так же предана сыну, как и я. С тех пор, как моя жена умерла при родах, она всячески помогает мне. Как будто все?
— Да, пожалуй, хватит.
— Можно спросить, как вы намерены действовать?
— Конечно. Я не сдвинусь с места, пока не объявятся похитители вашего сына. Те, кто украл парнишку, наверняка считают, что дело им по плечу, иначе выбрали бы кого-нибудь другого, а не вашего мальчика, который всегда на виду. Если бы вы захотели, все до единого копы в штате сейчас бы искали его. Как я понял, никакого письма не присылали...
— Никакого.
— ...так что они выжидают, хотят посмотреть, как вы себя поведете. Позовете копов — можете их спугнуть. Погодите немного, и они свяжутся с вами. Тогда и начнется моя работа... то есть, если его в самом деле похитили.
Папаша-экспериментатор закусил губу и бросил на меня очередной свирепый взгляд.
— Вы говорите так, будто не верите, что его похитили.
— Я говорю так потому, что не знаю, как было дело. Могло случиться, что угодно. Определенней скажу, когда увижу письмо с требованием выкупа.
Йорк не успел ответить, так как в этот момент вновь появился дворецкий, а с ним — аппетитная рыжеволосая красотка. Они поддерживали с обеих сторон обвисшую, окровавленную фигуру.
— Это Паркс, сэр. Мы с мисс Мэлком нашли его за дверью!
Мы одновременно подбежали к ним. Йорк ахнул, увидев лицо Паркса, и сразу погнал дворецкого за горячей водой и бинтами. Кровь почти всю вытерли, но лицо оставалось таким же распухшим. Дежурный сержант сделал, как я велел, час даже еще не истек, но все равно они мне заплатят. Я отнес Билли к креслу и осторожно посадил.
Когда вернулся дворецкий с аптечкой, я отошел, предоставив действовать Йорку.
У меня впервые появилась возможность как следует рассмотреть мисс Мэлком всю целиком от пары красивых ног до хорошенького личика с уймой естественных чертовски соблазнительных выпуклостей по пути. Мисс Мэлком, так они ее называли.
Я звал ее Рокси Каултер. Раньше она исполняла стриптиз и работала на организацию торговцев телом в Нью-Йорке и Майами.
Глава 2
Но Рокси ошиблась в выборе профессии. Ей бы следовало играть в Голливуде. Хотя, может быть, она и забыла Атлантик-Сити и ту новогоднюю вечеринку в квартире Чарли Дру. А если не забыла, значит здорово умела прикидываться. В ответ на мой взгляд она лишь зазывно стрельнула глазами, сохранив, впрочем, на лице неприступное выражение.
Тем все и кончилось, потому что в этот момент Билли со стоном очнулся и сделал попытку привстать. Йорк положил руку ему на плечо и заставил опуститься обратно в кресло.
— Вам придется вести себя спокойно, — предостерег он профессиональным тоном.
— Мое лицо! — глаза у Билли закатились. — Господи, что у меня с лицом?
Я опустился на колени рядом с ним и перевернул у него на лбу холодный компресс. Глаза Паркса заблестели, когда он узнал меня.
— Привет, Майк. Что случилось?
— Привет, Билли. Тебя здорово отделала полиция. Как ты себя чувствуешь?
— Паршиво. Ох, этот ублюдок! Если бы я только был повыше, Майк... Черт, ну почему я не такой же верзила, как ты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Пришлось проникновенно обратиться ко всему сборищу:
— В случае, если у кого еще есть похожие идеи, пусть лучше запасется чем-нибудь посерьезнее стакана с виски.
Для Йорка урок не прошел зря. Огонь в его глазах потух. Он снова выглядел стариком и сидел, ухватившись за подлокотники кресла. Ему приходилось несладко, но я видел Билли и теперь не испытывал жалости.
Кинув окурок в камин, я уселся в кресло напротив. Папашу не пришлось тянуть за язык.
— Растона не оказалось утром в постели, — начал он. — Она была смята, но его там не было. Мы обыскали дом и сад, но не нашли никаких следов. Должно быть, я поддался панике. Мне прежде всего пришло в голову, что ведь у меня работает бывший уголовник. Я позвонил в местную полицию и заявил о случившемся. Они увезли Паркса. Я уже жалею об этом.
— Представляю себе, — сухо заметил я. — Сколько вы заплатили за молчание?
Он дернулся.
— Нисколько. Правда, я пообещал им вознаграждение, если они сумеют найти Растона.
— Да, блестяще! Здорово! Только этого им и надо. Господи, да у вас мозгов, как у мухи! — от такого обращения щенков у дяди широко раскрылись глаза. — Эти ваши местные прощелыги — никакие не копы. Конечно, они будут держать язык за зубами, как и всякий на их месте. Думаете, им охота делиться с кем-нибудь такими деньгами, каких можно от вас ожидать? — мне хотелось дать ему по зубам. — Глупо было натравливать их на Билли. Пусть он сидел. С тремя судимостями он никак не стал бы рисковать головой на таком деле. Его первого заподозрили бы, как оно и вышло. Черт, да я скорее пригляделся бы к Дилвику, чем к Билли. Он больше подходит для этого.
Йорк обливался потом. Он обхватил лицо руками и с тихим стоном раскачивался из стороны в сторону. Наконец он остановился и поднял на меня глаза.
— Что мне теперь делать, мистер Хаммер? Что можно сделать?
Я покачал головой.
— Но ведь нужно что-то делать. Я потерял Растона. После стольких лет... Я не могу обратиться в полицию. Он такой впечатлительный мальчик... Я... я боюсь.
— Я здесь всего лишь представляю Билли Паркса, мистер Йорк. Он позвонил мне, потому что попал в беду, а я его друг. От вас я хочу, чтобы вы приняли его на прежнее место, иначе я звоню в газеты.
— Хорошо. Это, право, не имеет значения. — Он снова уронил голову. Я надел шляпу и встал, и тут он сказал: — А вы, мистер Хаммер, как вы сами сказали, вы не полицейский. Быть может, вы смогли бы мне помочь?
Я бросил ему соломинку.
— Может быть.
Он уцепился за нее.
Вы согласны? Мне нужен человек, который... сохранит все в секрете.
— Придется поиздержаться.
— Прекрасно. Сколько?
— Сколько вы предложили Дилвику?
— Десять тысяч долларов.
Я присвистнул.
— Ладно, десять кусков, плюс расходы.
Выражение облегчения разлилось по его лицу как солнечный свет. Цена была высока, но он и глазом не моргнул. Йорк слишком долго носил все это в себе и был рад переложить груз на другого.
Но он еще не все сказал.
— С вами трудно торговаться, мистер Хаммер, и в моем положении я вынужден согласиться. Однако, ради собственного спокойствия я хотел бы выяснить один вопрос: насколько вы умелый сыщик?
Он произнес это резким, сухим тоном, и я ответил тем же. Ответ заставил его попятиться от меня, как от заразного больного. Я сказал:
— Йорк, я убил немало людей. Из двоих я вышиб потроха прямо на улице. Однажды я показал шести сотням людей в ночном клубе, что слопал на обед один подонок, когда он хотел подстрелить меня. Выпотрошил его ножом для жаркого. Я не забыл, хотя мне не хочется помнить. Слишком поганые это воспоминания. Ненавижу ублюдков, которые превращают общество в посмешище и жиреют на нем. Я так их ненавижу, что могу убивать без малейших угрызений. Газеты меня ругают, а крысы, о которых я мараюсь, боятся до смерти, но мне плевать. Когда я убиваю, то убиваю по закону. Судьи твердят, что я слишком тороплюсь спустить курок, но не могут отнять у меня лицензию, потому что я действую правильно. Я быстро соображаю, быстро стреляю, да и в меня частенько стреляют. А я все живой. Вот такой я сыщик.
Целых десять секунд он стоял, онемев, воззрившись на меня с нескрываемым ужасом. Никто в комнате не проронил ни звука. Я не часто произношу такие речи, но когда говорю, должно быть, выходит убедительно.
Если бы мысли можно было слышать, вокруг сейчас стоял бы галдеж испуганного замешательства. Двое хмырей, получивших взбучку, выглядели так, словно их чуть-чуть не укусила змея. Йорк опомнился первым.
Полагаю, вы захотите посмотреть комнату мальчика?
— Нет.
— Почему? Я думал...
— Парнишка пропал, этого факта достаточно. Нет никакого проку осматривать комнату. У меня нет снаряжения для возни с вещественными доказательствами, Йорк. Отпечатки пальцев и прочее — дело техников. Я имею дело с мотивами и людьми.
— Но мотив...
Я пожал плечами.
— Деньги, скорее всего. Обычно суть именно в них. Давайте начнем с начала, — я указал на кресло, и Йорк сел. — Когда вы заметили, что он исчез?
— Вчера утром. В восемь часов, как всегда, мисс Мэлком, гувернантка, вошла к нему в комнату. В постели его не оказалось. Она искала его по всему дому, затем сказала мне, что не может его найти. С помощью садовника и Паркса мы обыскали всю усадьбу. Его нигде не было.
— Ясно. А привратник?
— Генри ничего не видел и ничего не слышал.
— И тогда вы, видимо, позвали полицию? — он кивнул. — Почему вы решили, что его похитили?
Йорк невольно вздрогнул.
— Но... но какой же другой причиной можно объяснить его исчезновение?
Я подался вперед в кресле.
— Если верить всему, что я читал о вашем сыне, мистер Йорк, он — самое необыкновенное создание по эту сторону рая. Разве не естественно ожидать от юного гения неуравновешенности?
Он стиснул подлокотники кресла так сильно, что на руках вздулись вены.
— Если вы имеете в виду его душевное состояние, то ошибаетесь. Растон находился в превосходном состоянии, как и в течение всей своей жизни. Я не только отец и ученый, я еще и врач.
Было ясно, что он не желает допустить никаких сомнений в отношении рассудка, который оттачивал так долго и старательно.
— Ладно, тогда опишите его мне полностью. Надо же с чего-то начать...
— Да. Ему четырнадцать. На вид он такой же, как и все мальчики. Рост — пять футов один дюйм, светло-каштановые волосы, румяный. Весит сто двенадцать фунтов без одежды. Карие глаза, высоко на лбу, слева, малозаметный шрам. Он упал, когда был маленький.
— Есть фотография? — он кивнул, сунул руку в карман пиджака и достал снимок. Я взял его. Мальчик стоял, видимо, во дворе дома, заложив руки за спину, в типичной позе несмелого юнца. Кроме всего прочего, паренек был еще и красив. Вокруг его рта играла легкая улыбка, и он казался довольно застенчивым. На нем были шорты и темный свитер. На заднем плане резвился пятнистый спаниель.
— Оставлю себе, не возражаете? — спросил я.
Йорк махнул рукой.
— Нисколько. Есть и другие, если вам нужно.
Спрятав снимок в карман, я закурил новую сигарету.
— Кто еще есть в доме? Перечислите всех слуг, кто где спит, всех, кто бывал здесь в последнее время. Друзья, враги, люди, которые у вас работают.
— Разумеется, — откашлявшись, Йорк начал перечислять домочадцев. — Кроме меня, здесь живут Паркс с Генри, два повара, две горничных и Харви. Мисс Грэйндж работает ассистенткой у меня в лаборатории, но живет в городе. Что касается друзей, то у меня немного осталось таковых, которые навещают меня после того, как я оставил преподавание в университете. Не припомню никаких врагов. По-моему, за последние несколько недель в ворота не проходил никто, кроме поставщиков из города, то есть, конечно, кроме них, — он указал на собравшихся в комнате, — моих ближайших родственников. Они постоянно приезжают и уезжают.
— Вы ведь довольно богаты? — излишний вопрос, но я задал его не без значения.
Йорк бросил быстрый взгляд вокруг, и на его лице промелькнула гримаса, наполовину выражавшая отвращение.
— Да, но я пока еще в добром здравии.
— Очень неудачно для них, — пусть упыри слушают.
— Вся прислуга спит в северном крыле. У мисс Мэлком комната, смежная с комнатой Растона. Я занимаю спальню-кабинет в северной части дома.
Ни с какими лицами и организациями я не сотрудничаю. Вам должна быть знакома сущность моей работы. Она состоит в том, чтобы дать моему сыну интеллект и мыслительные способности, намного превосходящие обычные. Вам и другим он может казаться гением, но для меня он просто человек, полностью использующий свой умственный потенциал. Естественно, мои методы составляют строго охраняемый секрет. Мисс Грэйндж разделяет его со мной, но я ей полностью доверяю. Она так же предана сыну, как и я. С тех пор, как моя жена умерла при родах, она всячески помогает мне. Как будто все?
— Да, пожалуй, хватит.
— Можно спросить, как вы намерены действовать?
— Конечно. Я не сдвинусь с места, пока не объявятся похитители вашего сына. Те, кто украл парнишку, наверняка считают, что дело им по плечу, иначе выбрали бы кого-нибудь другого, а не вашего мальчика, который всегда на виду. Если бы вы захотели, все до единого копы в штате сейчас бы искали его. Как я понял, никакого письма не присылали...
— Никакого.
— ...так что они выжидают, хотят посмотреть, как вы себя поведете. Позовете копов — можете их спугнуть. Погодите немного, и они свяжутся с вами. Тогда и начнется моя работа... то есть, если его в самом деле похитили.
Папаша-экспериментатор закусил губу и бросил на меня очередной свирепый взгляд.
— Вы говорите так, будто не верите, что его похитили.
— Я говорю так потому, что не знаю, как было дело. Могло случиться, что угодно. Определенней скажу, когда увижу письмо с требованием выкупа.
Йорк не успел ответить, так как в этот момент вновь появился дворецкий, а с ним — аппетитная рыжеволосая красотка. Они поддерживали с обеих сторон обвисшую, окровавленную фигуру.
— Это Паркс, сэр. Мы с мисс Мэлком нашли его за дверью!
Мы одновременно подбежали к ним. Йорк ахнул, увидев лицо Паркса, и сразу погнал дворецкого за горячей водой и бинтами. Кровь почти всю вытерли, но лицо оставалось таким же распухшим. Дежурный сержант сделал, как я велел, час даже еще не истек, но все равно они мне заплатят. Я отнес Билли к креслу и осторожно посадил.
Когда вернулся дворецкий с аптечкой, я отошел, предоставив действовать Йорку.
У меня впервые появилась возможность как следует рассмотреть мисс Мэлком всю целиком от пары красивых ног до хорошенького личика с уймой естественных чертовски соблазнительных выпуклостей по пути. Мисс Мэлком, так они ее называли.
Я звал ее Рокси Каултер. Раньше она исполняла стриптиз и работала на организацию торговцев телом в Нью-Йорке и Майами.
Глава 2
Но Рокси ошиблась в выборе профессии. Ей бы следовало играть в Голливуде. Хотя, может быть, она и забыла Атлантик-Сити и ту новогоднюю вечеринку в квартире Чарли Дру. А если не забыла, значит здорово умела прикидываться. В ответ на мой взгляд она лишь зазывно стрельнула глазами, сохранив, впрочем, на лице неприступное выражение.
Тем все и кончилось, потому что в этот момент Билли со стоном очнулся и сделал попытку привстать. Йорк положил руку ему на плечо и заставил опуститься обратно в кресло.
— Вам придется вести себя спокойно, — предостерег он профессиональным тоном.
— Мое лицо! — глаза у Билли закатились. — Господи, что у меня с лицом?
Я опустился на колени рядом с ним и перевернул у него на лбу холодный компресс. Глаза Паркса заблестели, когда он узнал меня.
— Привет, Майк. Что случилось?
— Привет, Билли. Тебя здорово отделала полиция. Как ты себя чувствуешь?
— Паршиво. Ох, этот ублюдок! Если бы я только был повыше, Майк... Черт, ну почему я не такой же верзила, как ты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30