Флетчер был угрюм и зол, при каждом взгляде на Рогана его глаза сверкали ненавистью.
Роган стоял у ворот и смотрел, как машина с ними удалялась по грязной дороге. Потом повернулся и взглянул на горы. Утро выдалось чистое, ясное, болотистая местность побагровела от свежеомытого вереска, и землю окутала осенняя дымка.
Он оглянулся, на него смотрела Ханна, слегка улыбаясь.
– Замечательное утро.
– С отъездом этих двоих чувствуешь себя так, как будто прополоскал рот и избавился от дурного запаха. – Он глубоко вздохнул, когда его коснулся легкий ветерок, долетевший от ручья в долине и принесший с собой влажный запах гниющих листьев.
– Самое мое любимое время года – осень, – мечтательно вздохнула Ханна. – Но всегда охватывает какая-то грусть. В воздухе, словно дым, возникают прежние мечты и вскоре рассеиваются, чтобы пропасть навсегда.
В ее голосе прозвучала какая-то мучительная нота, которая затронула в его душе что-то глубокое, потаенное; он протянул руку и ласково провел по ее лицу тыльной стороной ладони. Она повернула его руку и поцеловала в ладонь, лицо ее вспыхнуло, преобразилось и стало прекрасным.
– Чем бы ты хотела заняться? – спросил он. – Получается так, что у нас выдался свободный день.
Она повернулась, прикрыла от солнца глаза и посмотрела на заросшие вереском поля.
– Думаю, мне бы хотелось погулять там, по предгорьям. Приятно было бы оторваться на пару часов от всяких житейских дел. Я бы наготовила бутербродов.
– Мне нравится эта идея, – одобрительно отозвался Роган. – А как твой дядя?
– Все еще отсыпается. Брендан подался в долину полчаса назад. Возможно, мы встретим его там.
Они возвратились в дом. Ханна отправилась на кухню, а Роган стал бриться. Когда побрился, накинул на себя клеенчатую накидку, которой воспользовался накануне вечером, и нахлобучил старую твидовую кепку, которую снял с крючка за дверью. Потом вышел на улицу и стал ее ждать.
Через несколько минут вышла Ханна. В кожаных сапогах до колен, джинсах и полушубке. Голову она повязала шарфом, в руках у нее был старый армейский ранец.
– Давай это мне, – попросил Роган, и она помогла ему продеть руки в лямки.
Над горами небо стало серым и ничего хорошего не предвещало, солнце почти скрылось, но их не испугала перспектива возобновления дождя, они вышли за ворота и отправились вверх, по склону долины.
Старая дорога почти вся заросла расползающимся мхом и густой травой, которая буйно вылезала из каждой расщелины. Дорога шла по боковой стороне круто поднимавшегося холма. За поворотом они остановились и увидели в открывшейся взгляду низине развалины старого шахтерского поселка.
Едва начали спускаться к этим развалинам, их захватил проливной дождь, который вовсю поливал лишенные крыш коттеджи, но это не казалось им странным.
– Должно быть, здесь было когда-то недурное место, – заметил Роган.
Ханна кивнула.
– Я как-то прочитала о нем в библиотеке Эмблсайда. Раньше здесь, в этом поселке, проживало двести или триста человек. Во время наполеоновских войн они добывали тут оловянную руду.
– И что же случилось потом?
– В двадцатых годах прошлого столетия рудная жила истощилась. – Она вздохнула. – Грустно думать об этом. Когда-то здесь бурлила жизнь, звенел детский смех, люди любили, ходили по воскресным дням в церковь... Потом руда кончилась.
– Такова жизнь, – мягко подытожил Роган. – Полезные жилы кончаются, когда меньше всего этого ждешь.
Она повернулась, и он увидел, как затуманились ее глаза.
– Что не очень-то справедливо, верно? Похоже, это дает мало чего хорошего людям, ведь так? У тебя рождаются надежды, а потом ты получаешь пинка в зубы.
– Господи, избави людей от долгих страданий! – Роган улыбнулся. – Моя бабушка любила это повторять.
Они постояли возле маленькой церкви. Роган внимательно вгляделся в каменную плитку над дверью, на которой можно было разобрать поблекшие и покрывшиеся мхом буквы: «Методистская церковь Скардейла, 1805 год».
– Год сражения при Трафальгаре, – заметил он. – Далекая старина!
Она усмехнулась.
– В экипаже корабля «Виктория» насчитывалось больше пятидесяти американских граждан и вдвое больше ирландцев. Британцы сумели воспользоваться этим.
– Каждый день мы узнаем что-нибудь новенькое.
Они пошли дальше по улице поселка, спускавшейся вниз по небольшому уклону, и подошли к плотине, сложенной из больших глыб гранита, которые с годами позеленели и стали скользкими там, где на них попадала влага. Ручей вытекал внизу плотины из каменного шлюза.
Рудные разработки велись на другой стороне плотины, расположенной выше долины. Кто-то загнал в старый загон из камня полтора десятка овец, и они тут же увидели, кто это сделал. В нескольких ярдах от загона на огромном валуне сидел Брендан Костелло и бросал в воду камешки. Ханна окликнула его, он обернулся, на бледном лице выделялись совершенно черные глаза.
Мальчик подошел к ним, поклонился Рогану, застенчиво улыбаясь. Ханна взъерошила ему волосы, она явно была привязана к нему, спросила:
– Что ты тут делаешь, Брендан?
Он ответил короткими, отрывистыми фразами, всеми силами стараясь преодолеть заикание, а для этого пропускал слова, которые ему давались с трудом.
– Он з-заставляет меня п-пригнать еще овец.
Ханна понимающе кивнула.
– Сегодня мы хотим покушать прямо здесь, на открытом воздухе.
Хочешь пойти с нами?
Он метнул взгляд на Рогана, его лицо покраснело от удовольствия.
– А м-можно?
– Если хочешь.
– Я м-могу показать вам Длинный проход, мистер Роган. В-вам он понравится.
Роган оглянулся на Ханну.
– Что это за Длинный проход?
Она показала на западную часть плотины, где та упиралась в крутой, заросший густым кустарником обрыв.
– Если тебе хочется, можно будет взглянуть на него. Отсюда вход не виден, но был прорыт туннель под этим предгорьем и сделан проход в другую часть долины, чтобы использовать его для транспортировки руды.
Они обошли край плотины, где росла негустая рощица. За ней открывалась полуразрушенная погрузочная площадка, выступающая над водой, а рядом зияла темная пасть туннеля. Проход оказался довольно низким и, когда Роган пригнулся и заглянул туда, то увидел крошечный кружочек света на другом конце туннеля.
– Какова его длина? – поинтересовался Роган.
– Шестьсот или семьсот ярдов.
Он удивленно присвистнул.
– Беднягам, должно быть, пришлось здорово попотеть!
– Тут были природные пещеры. Думаю, они воспользовались ими, соединив некоторые из них. Конечно, этих пещер вода не достигла, пока здесь не построили плотину.
– Все равно, это настоящий подвиг!
– Если хочешь, можем пройти через него.
Она кивнула в направлении входа. Роган повернулся и увидел мальчика, который выходил из подлеска сбоку плотины и на веревке тянул за собой тяжелый ялик с высокими бортами. Такими пользуются охотники, выслеживая дичь. На дне ялика на пару дюймов стояла вода.
Роган усмехнулся.
– А ты уверена, что это небезопасно?
Ханна вместо ответа тут же вошла в лодку и устроилась на одном из деревянных сидений.
– Ты все равно уже промок.
Роган сел рядом с ней, и они снова погрузились в атмосферу холода липкой и влажной темноты, где по стенам стекала грязная вода, и капли нависали так близко, что Рогану пришлось все время пригибать голову. Он взглянул через плечо и увидел, что мальчишка лежит на спине и продвигает лодку вперед, отталкиваясь ногами от потолка.
Они проплыли так большую, откликающуюся на каждый звук эхом пещеру и опять вошли в туннель. Потом еще миновали две пещеры и вышли на последний отрезок пути. Выход с другой стороны неожиданно стал расширяться.
Они подплыли к другой, похожей на первую плотине и стукнулись о край каменной погрузочной площадки. Брендан, цепляясь за стену, поднялся на ноги и привязал веревку к проржавевшему железному кольцу. Роган вылез из лодки и подал руку Ханне, чтобы помочь ей встать и перешагнуть через борт.
По небольшой рощице они прошли мимо нескольких разрушенных строений. На одном из них – а это была конюшня – сохранилась крыша из гофрированного железа, и видно было, что недавно поставлены крепкие деревянные двери, закрытые теперь цепью и висячим замком.
– А это что такое? – озабоченно спросил Роган.
Брендан побежал вперед, сунул руку под плоский камень возле двери и извлек оттуда ключи. Он быстро отомкнул висячий замок, снял цепь и распахнул дверь.
Внутри стоял старый джип. Вместо брезента к его кузову приспособили помятые алюминиевые листы, первоначальная темно-зеленая краска на нем поцарапалась и облупилась.
Роган снял со спины ранец и сел за руль.
– На таких машинах я не ездил очень давно. Она выпущена, наверное, лет двадцать назад. – Он вытянул подсос, повернул ключ зажигания, и мотор тут же завелся. – Кому принадлежит эта машина?
– Значительная часть долины – одна большая скотоводческая ферма, принадлежащая синдикату, – объяснила Ханна. – Фермерские дела в наши дни, похоже, ведутся именно таким образом. Здесь они постоянно держат наготове джип или «лендровер», который заправлен бензином и всегда в порядке. Такие машины особенно хороши на болотистой почве в плохую погоду. Нынешние пастухи пользуются ими, как прежде пользовались лошадями или пони.
Роган вылез из джипа и они вышли на улицу. Брендан запер замок на двери и ключ сунул под камень. Ниже того места, где они стояли, начиналась долина, которая сбегала к блестевшему зеркалу воды в озере.
– Как оно называется? – спросил Роган.
– Ридал Уотер. Если немного дальше спуститься по этому склону то к западу можно увидеть начало озера Грасмер.
Из кармана куртки он извлек военно-топографическую карту, развернул ее, встал на одно колено.
– Предположим, мой первоначальный план почему-либо не сработал и мне надо скрыться в направлении Марш-Энд. Куда я должен направиться?
Немного нахмурясь, она стала рассматривать карту.
– Существует обходная дорога. Однажды я случайно наткнулась на нее, когда дядя Педди попытался за мной следить. Думаю, что смогу показать ее, когда мы спустимся пониже склона.
Они прошли по тропинке примерно ярдов сто. Оттуда уже можно было увидеть не только озеро Ридал Уотер, но и большую часть озера Грасмер.
– Видишь ли ты проток, который соединяет оба озера? – спросила Ханна. – Там есть небольшие ворота и мостик, а дальше тропа ведет до Элтеруотера. Оттуда идет в основном неогороженная дорога, которая проходит через перевал Райноуз между горами. Примерно через шесть миль отсюда дорога разветвляется. Если поедешь по ответвлению в сторону долины реки Паддон через Ситвейт и Улфа, то примерно через десять миль попадешь на дорогу Уичам.
– Далеко ли эта дорога отсюда?
– Девять или десять миль.
– А оттуда до Марш-Эна всего пара миль по берегу. – Роган кивнул и свернул карту. – Вероятно, довольно безлюдная дорога?
– Здесь, возможно, и не встретишь ни души на всем ее протяжении. Во всяком случае, в это время года. Но учти, в плохую погоду она становится очень трудной на перевале Райноуз. Понадобится хорошая машина, особенно если нужно будет перевозить груз. Старый грузовик дяди Педди тут совершенно не годится.
– Я и не собираюсь использовать его, особенно в операции, которую обдумываю. – Роган закурил сигарету, поставил одну ногу на валун, уперся локтем в колено. – Скардейл с этой единственной дорогой для выезда может превратиться в настоящую западню. Мне представляется, что при чрезвычайных обстоятельствах длинный проход, показанный Бренданом, обеспечит вполне приемлемый запасной выход, а джип отлично подходит для этой цели.
– Ты собираешься отказаться от мысли использовать грузовик для перевозки скота?
Он покачал головой.
– Только в крайнем случае. Знает ли твой дядя об этом Длинном проходе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Роган стоял у ворот и смотрел, как машина с ними удалялась по грязной дороге. Потом повернулся и взглянул на горы. Утро выдалось чистое, ясное, болотистая местность побагровела от свежеомытого вереска, и землю окутала осенняя дымка.
Он оглянулся, на него смотрела Ханна, слегка улыбаясь.
– Замечательное утро.
– С отъездом этих двоих чувствуешь себя так, как будто прополоскал рот и избавился от дурного запаха. – Он глубоко вздохнул, когда его коснулся легкий ветерок, долетевший от ручья в долине и принесший с собой влажный запах гниющих листьев.
– Самое мое любимое время года – осень, – мечтательно вздохнула Ханна. – Но всегда охватывает какая-то грусть. В воздухе, словно дым, возникают прежние мечты и вскоре рассеиваются, чтобы пропасть навсегда.
В ее голосе прозвучала какая-то мучительная нота, которая затронула в его душе что-то глубокое, потаенное; он протянул руку и ласково провел по ее лицу тыльной стороной ладони. Она повернула его руку и поцеловала в ладонь, лицо ее вспыхнуло, преобразилось и стало прекрасным.
– Чем бы ты хотела заняться? – спросил он. – Получается так, что у нас выдался свободный день.
Она повернулась, прикрыла от солнца глаза и посмотрела на заросшие вереском поля.
– Думаю, мне бы хотелось погулять там, по предгорьям. Приятно было бы оторваться на пару часов от всяких житейских дел. Я бы наготовила бутербродов.
– Мне нравится эта идея, – одобрительно отозвался Роган. – А как твой дядя?
– Все еще отсыпается. Брендан подался в долину полчаса назад. Возможно, мы встретим его там.
Они возвратились в дом. Ханна отправилась на кухню, а Роган стал бриться. Когда побрился, накинул на себя клеенчатую накидку, которой воспользовался накануне вечером, и нахлобучил старую твидовую кепку, которую снял с крючка за дверью. Потом вышел на улицу и стал ее ждать.
Через несколько минут вышла Ханна. В кожаных сапогах до колен, джинсах и полушубке. Голову она повязала шарфом, в руках у нее был старый армейский ранец.
– Давай это мне, – попросил Роган, и она помогла ему продеть руки в лямки.
Над горами небо стало серым и ничего хорошего не предвещало, солнце почти скрылось, но их не испугала перспектива возобновления дождя, они вышли за ворота и отправились вверх, по склону долины.
Старая дорога почти вся заросла расползающимся мхом и густой травой, которая буйно вылезала из каждой расщелины. Дорога шла по боковой стороне круто поднимавшегося холма. За поворотом они остановились и увидели в открывшейся взгляду низине развалины старого шахтерского поселка.
Едва начали спускаться к этим развалинам, их захватил проливной дождь, который вовсю поливал лишенные крыш коттеджи, но это не казалось им странным.
– Должно быть, здесь было когда-то недурное место, – заметил Роган.
Ханна кивнула.
– Я как-то прочитала о нем в библиотеке Эмблсайда. Раньше здесь, в этом поселке, проживало двести или триста человек. Во время наполеоновских войн они добывали тут оловянную руду.
– И что же случилось потом?
– В двадцатых годах прошлого столетия рудная жила истощилась. – Она вздохнула. – Грустно думать об этом. Когда-то здесь бурлила жизнь, звенел детский смех, люди любили, ходили по воскресным дням в церковь... Потом руда кончилась.
– Такова жизнь, – мягко подытожил Роган. – Полезные жилы кончаются, когда меньше всего этого ждешь.
Она повернулась, и он увидел, как затуманились ее глаза.
– Что не очень-то справедливо, верно? Похоже, это дает мало чего хорошего людям, ведь так? У тебя рождаются надежды, а потом ты получаешь пинка в зубы.
– Господи, избави людей от долгих страданий! – Роган улыбнулся. – Моя бабушка любила это повторять.
Они постояли возле маленькой церкви. Роган внимательно вгляделся в каменную плитку над дверью, на которой можно было разобрать поблекшие и покрывшиеся мхом буквы: «Методистская церковь Скардейла, 1805 год».
– Год сражения при Трафальгаре, – заметил он. – Далекая старина!
Она усмехнулась.
– В экипаже корабля «Виктория» насчитывалось больше пятидесяти американских граждан и вдвое больше ирландцев. Британцы сумели воспользоваться этим.
– Каждый день мы узнаем что-нибудь новенькое.
Они пошли дальше по улице поселка, спускавшейся вниз по небольшому уклону, и подошли к плотине, сложенной из больших глыб гранита, которые с годами позеленели и стали скользкими там, где на них попадала влага. Ручей вытекал внизу плотины из каменного шлюза.
Рудные разработки велись на другой стороне плотины, расположенной выше долины. Кто-то загнал в старый загон из камня полтора десятка овец, и они тут же увидели, кто это сделал. В нескольких ярдах от загона на огромном валуне сидел Брендан Костелло и бросал в воду камешки. Ханна окликнула его, он обернулся, на бледном лице выделялись совершенно черные глаза.
Мальчик подошел к ним, поклонился Рогану, застенчиво улыбаясь. Ханна взъерошила ему волосы, она явно была привязана к нему, спросила:
– Что ты тут делаешь, Брендан?
Он ответил короткими, отрывистыми фразами, всеми силами стараясь преодолеть заикание, а для этого пропускал слова, которые ему давались с трудом.
– Он з-заставляет меня п-пригнать еще овец.
Ханна понимающе кивнула.
– Сегодня мы хотим покушать прямо здесь, на открытом воздухе.
Хочешь пойти с нами?
Он метнул взгляд на Рогана, его лицо покраснело от удовольствия.
– А м-можно?
– Если хочешь.
– Я м-могу показать вам Длинный проход, мистер Роган. В-вам он понравится.
Роган оглянулся на Ханну.
– Что это за Длинный проход?
Она показала на западную часть плотины, где та упиралась в крутой, заросший густым кустарником обрыв.
– Если тебе хочется, можно будет взглянуть на него. Отсюда вход не виден, но был прорыт туннель под этим предгорьем и сделан проход в другую часть долины, чтобы использовать его для транспортировки руды.
Они обошли край плотины, где росла негустая рощица. За ней открывалась полуразрушенная погрузочная площадка, выступающая над водой, а рядом зияла темная пасть туннеля. Проход оказался довольно низким и, когда Роган пригнулся и заглянул туда, то увидел крошечный кружочек света на другом конце туннеля.
– Какова его длина? – поинтересовался Роган.
– Шестьсот или семьсот ярдов.
Он удивленно присвистнул.
– Беднягам, должно быть, пришлось здорово попотеть!
– Тут были природные пещеры. Думаю, они воспользовались ими, соединив некоторые из них. Конечно, этих пещер вода не достигла, пока здесь не построили плотину.
– Все равно, это настоящий подвиг!
– Если хочешь, можем пройти через него.
Она кивнула в направлении входа. Роган повернулся и увидел мальчика, который выходил из подлеска сбоку плотины и на веревке тянул за собой тяжелый ялик с высокими бортами. Такими пользуются охотники, выслеживая дичь. На дне ялика на пару дюймов стояла вода.
Роган усмехнулся.
– А ты уверена, что это небезопасно?
Ханна вместо ответа тут же вошла в лодку и устроилась на одном из деревянных сидений.
– Ты все равно уже промок.
Роган сел рядом с ней, и они снова погрузились в атмосферу холода липкой и влажной темноты, где по стенам стекала грязная вода, и капли нависали так близко, что Рогану пришлось все время пригибать голову. Он взглянул через плечо и увидел, что мальчишка лежит на спине и продвигает лодку вперед, отталкиваясь ногами от потолка.
Они проплыли так большую, откликающуюся на каждый звук эхом пещеру и опять вошли в туннель. Потом еще миновали две пещеры и вышли на последний отрезок пути. Выход с другой стороны неожиданно стал расширяться.
Они подплыли к другой, похожей на первую плотине и стукнулись о край каменной погрузочной площадки. Брендан, цепляясь за стену, поднялся на ноги и привязал веревку к проржавевшему железному кольцу. Роган вылез из лодки и подал руку Ханне, чтобы помочь ей встать и перешагнуть через борт.
По небольшой рощице они прошли мимо нескольких разрушенных строений. На одном из них – а это была конюшня – сохранилась крыша из гофрированного железа, и видно было, что недавно поставлены крепкие деревянные двери, закрытые теперь цепью и висячим замком.
– А это что такое? – озабоченно спросил Роган.
Брендан побежал вперед, сунул руку под плоский камень возле двери и извлек оттуда ключи. Он быстро отомкнул висячий замок, снял цепь и распахнул дверь.
Внутри стоял старый джип. Вместо брезента к его кузову приспособили помятые алюминиевые листы, первоначальная темно-зеленая краска на нем поцарапалась и облупилась.
Роган снял со спины ранец и сел за руль.
– На таких машинах я не ездил очень давно. Она выпущена, наверное, лет двадцать назад. – Он вытянул подсос, повернул ключ зажигания, и мотор тут же завелся. – Кому принадлежит эта машина?
– Значительная часть долины – одна большая скотоводческая ферма, принадлежащая синдикату, – объяснила Ханна. – Фермерские дела в наши дни, похоже, ведутся именно таким образом. Здесь они постоянно держат наготове джип или «лендровер», который заправлен бензином и всегда в порядке. Такие машины особенно хороши на болотистой почве в плохую погоду. Нынешние пастухи пользуются ими, как прежде пользовались лошадями или пони.
Роган вылез из джипа и они вышли на улицу. Брендан запер замок на двери и ключ сунул под камень. Ниже того места, где они стояли, начиналась долина, которая сбегала к блестевшему зеркалу воды в озере.
– Как оно называется? – спросил Роган.
– Ридал Уотер. Если немного дальше спуститься по этому склону то к западу можно увидеть начало озера Грасмер.
Из кармана куртки он извлек военно-топографическую карту, развернул ее, встал на одно колено.
– Предположим, мой первоначальный план почему-либо не сработал и мне надо скрыться в направлении Марш-Энд. Куда я должен направиться?
Немного нахмурясь, она стала рассматривать карту.
– Существует обходная дорога. Однажды я случайно наткнулась на нее, когда дядя Педди попытался за мной следить. Думаю, что смогу показать ее, когда мы спустимся пониже склона.
Они прошли по тропинке примерно ярдов сто. Оттуда уже можно было увидеть не только озеро Ридал Уотер, но и большую часть озера Грасмер.
– Видишь ли ты проток, который соединяет оба озера? – спросила Ханна. – Там есть небольшие ворота и мостик, а дальше тропа ведет до Элтеруотера. Оттуда идет в основном неогороженная дорога, которая проходит через перевал Райноуз между горами. Примерно через шесть миль отсюда дорога разветвляется. Если поедешь по ответвлению в сторону долины реки Паддон через Ситвейт и Улфа, то примерно через десять миль попадешь на дорогу Уичам.
– Далеко ли эта дорога отсюда?
– Девять или десять миль.
– А оттуда до Марш-Эна всего пара миль по берегу. – Роган кивнул и свернул карту. – Вероятно, довольно безлюдная дорога?
– Здесь, возможно, и не встретишь ни души на всем ее протяжении. Во всяком случае, в это время года. Но учти, в плохую погоду она становится очень трудной на перевале Райноуз. Понадобится хорошая машина, особенно если нужно будет перевозить груз. Старый грузовик дяди Педди тут совершенно не годится.
– Я и не собираюсь использовать его, особенно в операции, которую обдумываю. – Роган закурил сигарету, поставил одну ногу на валун, уперся локтем в колено. – Скардейл с этой единственной дорогой для выезда может превратиться в настоящую западню. Мне представляется, что при чрезвычайных обстоятельствах длинный проход, показанный Бренданом, обеспечит вполне приемлемый запасной выход, а джип отлично подходит для этой цели.
– Ты собираешься отказаться от мысли использовать грузовик для перевозки скота?
Он покачал головой.
– Только в крайнем случае. Знает ли твой дядя об этом Длинном проходе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24