Вопрос. Они были заготовлены заранее?
Манн. Да, для каждого пара перчаток и маска и еще две запасные на случай, если чулки, из которых сделаны маски, порвутся при надевании.
Вопрос. Значит, вы их надели?
Манн. Да.
Вопрос. И те, кто сидел в кабине, тоже?
Манн. Этого я не знаю. Андерсон снова задвинул перегородку. Я не видел, что произошло в кабине.
Вопрос. Что потом?
Манн. Какое-то время мы ехали. Затем остановились. Я услышал, как отворилась, а потом захлопнулась дверца кабины. Я решил, что это вышел Андерсон. Как я уже говорил, согласно плану он должен был находиться на противоположной стороне улицы, когда подъедет грузовик.
Вопрос. Что было потом?
Манн. Фургон ехал дальше. Мы немножко покружили, чтобы дать Андерсону время занять позицию.
Вопрос. Который был час?
Манн. Примерно десять минут первого. Мы резко свернули, преодолели подъем. Я понял, что мы подъезжаем к заднему входу. Потом мотор затих и огни погасли.
Вопрос. В том числе и свет в фургоне, где сидели вы?
Манн. Да, свет был потушен всюду. К тому же мы сидели молча. И совершенно тихо, без шума.
Вопрос. Что случилось потом?
Манн. Я услышал голоса у фургона, на улице, но так невнятно, что слов не разобрал. Затем через минуту-другую Андерсон крикнул: "Порядок!" Тут задняя дверь грузовика распахнулась, и мы вылезли. Вылезли из кабины и Эд с Билли. Мне помог спуститься человек, которого я знал по прозвищу Скат, негр. Он был очень вежлив и предупредителен.
Ведущий допрос. Продолжайте.
Манн. Тот, которого звали Томми, маленький такой, похожий на мальчишку, тут же пошел к парадному входу. Я за ним наблюдал. Он на секунду остановился, огляделся, нет ли вокруг кого, не смотрят ли на него, - он ведь был в маске и перчатках - и затем прошмыгнул в дом. Почти сразу же зажужжал запор на служебной двери, замок открылся, и человек, которого называли Бокс, грубый тип, я его уже описывал, вошел первым, держа руку в кармане. Судя по всему, там у него было оружие. Он прошел прямо в подвал. Я подождал, пока Андерсон свяжет швейцара и вставит ему в рот кляп, а потом двинулся за Боксом в подвал. Все это было заранее спланировано.
Вопрос. Почему вы ждали, пока свяжут швейцара, а не пошли сразу за Боксом?
Манн. Я точно не знаю, почему я должен был ждать, но так мне было велено. Возможно, для того, чтобы дать Боксу время разобраться с техником-смотрителем. Кроме того, Андерсону нужно было не особенно отстать от меня и проверить, как у меня дела. Так или иначе, когда я стал спускаться в подвал, Андерсон следовал за мной по пятам.
Вопрос. Потом что?
Манн. Мы вошли в подвальное помещение. Из квартирки техника вышел Бокс и двинулся к нам. Он сказал: "Самый настоящий свинарник.
Этот болван дрыхнет как убитый. Пахнет там, как на пивзаводе. Он не проснется до понедельника". Андерсон сказал: "Прекрасно!" Потом он обернулся ко мне: "Ну, Профессор!" - и начал действовать.
Вопрос. В этот момент в подвале горел свет?
Манн. Да, одна тусклая лампочка на потолке. Но этого было мало, поэтому места, где мне приходилось работать, освещались фонариками.
Вопрос. Вы привезли инструменты с собой?
Манн. Да. Мои личные. Тяжелое оборудование, как я уже объяснял газовый резак, баллоны, - оставалось пока что в фургоне. Затем... затем я начал работать по плану. Андерсон и этот Бокс мне светили. Сначала я перерезал телефонный кабель - дом был лишен телефонной связи. Затем отключил сигнализацию - не резал провода, а шунтировал - я уже все подробно объяснил вашему технику, мастеру Броудеру. Это было нужно для того, чтобы сигнализация не сработала, если вдруг что-то случится с электроснабжением. Затем я вывел из строя питание лифта. Просто повернул рубильник. Отключил сигнализацию в комнате-холодильнике. Потом взломал замок и открыл дверь. В этот момент к нам присоединились Эд и Билли. Андерсон показал на шубы, висевшие по стенам холодильника, и сказал Эду и Билли: "Забирайте все и тащите отсюда. И не забудьте квартиру техника". Я же поднялся наверх к служебному входу и взломал замок двери, соединяющей служебный вход с вестибюлем. Негр Скат и Андерсон направились в вестибюль. Мы с Томми стали ждать. Мимо нас Эд и Билли таскали шубы и бросали их в фургон.
54
Показания, данные под присягой, продиктованные и подписанные доктором Дмитрием Рубиковым, Восточная 73-я ул., д.535, 1-6, Нью-Йорк. Документ NYPD-SIS N146-8, 6 сентября 1968 года.
Я собирался провести уик-энд в канун Дня труда с женой, дочерью, ее мужем и их ребенком на нашей даче в Ист-Хемптоне. Однако утром в пятницу я понял, что работы так много, что я не могу позволить себе роскошь на четыре-пять дней оставить дела.
Соответственно я отправил вперед семью - они взяли наш большой автомобиль, жена села за руль - и сказал, что сам поеду либо поздно вечером в субботу или рано утром в воскресенье. Так или иначе я обещал позвонить им и точно сообщить о моих планах.
Поскольку моя секретарша собиралась на пять дней в Нассау, я позволил ей уйти в пятницу пораньше. Всю субботу я проработал у себя в консультации один. Я понял, что слишком устал, чтобы выехать вечером. Поэтому я решил поработать допоздна, переночевать дома - я живу на Восточной Семьдесят девятой улице, - а поехать к своим уже с утра в воскресенье. Я позвонил жене и сообщил ей об этом.
В субботу на ленч я съел сандвич. Вечером пообедал во французском ресторане неподалеку. Называется "Ле клер". Съел неплохое отварное филе может, чуточку пересоленное.
Вернулся к себе около девяти, чтобы закончить дела. Обычно, когда я работаю по вечерам, я запираю дверь своей приемной, что выходит в вестибюль, на замок и еще на цепочку. Затем я включил стереофонический проигрыватель. Слушал что-то из фон Вебера.
Примерно в половине первого ночи, а может, и чуть позже, зазвенел звонок. В этот момент я как раз приводил в порядок свой письменный стол и отбирал журналы, которые собирался взять с собой в Ист-Хемптон. Я подошел к двери и посмотрел в глазок. Звонивший стоял сбоку так, что мне было видно лишь одно плечо и часть туловища.
"Я вас слушаю", - сказал я.
"Доктор Рубиков, - произнес звонивший, - я заменяю вашего швейцара. У меня для вас заказное письмо". Признаться, я повел себя весьма глупо. В оправдание могу сказать следующее. Во-первых, я уже собирался уходить домой и через несколько минут все равно должен был отпереть дверь. Поэтому мне показалось нелепым просить его просунуть письмо в дверную щель. Во-вторых, на праздники и во время отпусков наших швейцаров действительно подменяют другие работники. Поэтому появление незнакомого мне человека в канун Дня труда никак меня не насторожило. Наконец, и то, что у него якобы было для меня заказное письмо, тоже показалось нормальным. Мы, психиатры, получаем от наших пациентов письма, телеграммы и телефонные звонки когда угодно и самого неожиданного содержания.
Так и не заподозрив подвоха, я снял цепочку и отпер дверь. Она тотчас же распахнулась, и в приемную ворвались двое в масках, сделанных, похоже, из женских чулок. Нижняя часть чулка была отрезана, верхняя надета на голову и завязана на макушке узлом - скорее всего, для того, чтобы маска не сползла или ее не сдернули. Один из вошедших был, как мне кажется, примерно шести футов роста, другой дюйма на три повыше. Мне показалось, что это негр. Но точно сказать было трудно - маски скрывали лица, к тому же оба были в белых нитяных перчатках.
"Секретарша здесь?" - спросил тот, что покороче. Это были его первые слова.
Я привык иметь дело с психически неуравновешенными людьми, поэтому, как мне представляется, проявил в сложившихся обстоятельствах полное спокойствие.
"Нет, - ответил я. - Она взяла отпуск на пять дней. Я один". "Отлично, - сказал тот, что покороче. - Доктор, мы не собираемся причинять вам никакого вреда. Пожалуйста, лягте на пол, скрестите за спиной руки и лодыжки".
Признаться, я был поражен тем, как он спокойно распоряжался. Я, конечно, сразу понял, что это ограбление. Я решил, что они пришли за моими лекарствами. До этого я уже дважды был жертвой налетов, когда грабителей интересовали только лекарства. Кстати сказать, в моем сейфе весьма ограниченный запас таких средств. Я сделал, как велел этот человек. Меня связали по рукам и ногам, а рот заклеили широкой лентой. Между прочим, ее потом было очень больно отдирать, прежде всего из-за моих усов. Человек спросил меня, в состоянии ли я нормально дышать, и я покивал головой. То, как он вел себя, меня очень поразило. Все было сделано в высшей степени профессионально.
55
Кассета NYPD-SIS-146-83C - допрос Томаса Хаскинса. Стенограмма дается в сокращении - изъяты повторы, а также материалы, имеющие отношение к вопросам, находящимся в стадии расследования. Фрагмент IA. Дата - 4 сентября 1968 года.
Ведущий допрос. Мистер Хаскинс, меня зовут Томас К. Броди, я детектив второго класса полицейского управления Нью-Йорка. Мой долг...
Томас. Томас? Меня тоже зовут Томас! Какая прелесть!
Ведущий допрос. Мой долг удостовериться, что вы знакомы с вашими правами и привилегиями, которые предоставлены вам законами Соединенных Штатов Америки. Вы обвиняетесь в деяниях, являющихся уголовно наказуемыми по законам штата Нью-Йорк. Вы...
Хаскинс. Знаю, Томми, все знаю. Насчет адвоката и все такое прочее. Можно опустить формальности...
Ведущий допрос. В данный момент вы имеете право не отвечать ни на какие вопросы представителей правоохранительных органов. Вы можете настаивать на присутствии здесь адвоката, лично вами выбранного. Если вы не имеете собственного адвоката и не в состоянии нанять такового, то судебные органы могут назначить вам того адвоката, кандидатуру которого вы одобрите. Кроме того...
Хаскинс. Хватит, довольно! Я готов говорить! Я хочу говорить! Я знаю свои права лучше вас. Почему бы нам не начать задушевную беседу, вы да я, оба Томми?..
Ведущий допрос. Имейте в виду, что показания, которые вы готовы дать без адвоката, даются вами по доброй воле, без принуждения. Учтите: все, что вы скажете, повторяю, все, даже если это покажется вам чем-то абсолютно невинным, может быть впоследствии использовано в качестве улик, вас изобличающих. Вы отдаете себе в этом отчет?
Хаскинс. Ну конечно!
Ведущий допрос. Вам все ясно?
Хаскинс. Томми, радость моя, конечно, все ясно.
Ведущий допрос. Кроме того...
Хаскинс. Боже мой!
Ведущий допрос. Кроме того, я хочу, чтобы в присутствии сотрудницы полиции Алисы Хил-кинс, выступающей в роли свидетеля, вы дали подписку в том, что как обвиняемый на основе ранее упомянутых законов вы полностью сознаете ваши права и привилегии и что ваши показания сделаны с учетом этих прав и привилегий...
Хаскинс. Послушайте, детектив второго класса, я хочу говорить. Я сгораю от желания говорить. Так что разрешите...
Ведущий допрос. Вы подпишете?
Хаскинс. С удовольствием. Давайте чертову бумагу.
(пауза в 4 секунды)
Ведущий допрос. Кроме того, есть вторая бумага...
Хаскинс. Томми, Томми, я так больше не могу...
Ведущий допрос. Вторая бумага - письменное подтверждение того, что первое заявление вы подписали добровольно, по собственному желанию, без физического принуждения и обещаний относительно снижения срока наказания за преступление, в котором вы обвиняетесь. Кроме того, вы должны под присягой...
Хаскинс. Томми, почему в наши дни человеку так трудно признаться в совершенном им преступлении?!
(пауза в 7 минут 13 секунд)
Хаскинс. ... Мне запало то, что сказал Граф на нашей последней встрече. Он сказал, что война учит одному: независимо, насколько хорош план, человек не в состоянии учесть все. Он сказал, что могут возникнуть непредвиденные обстоятельства и надо уметь с ними справляться. Граф сказал, что он и другие - он так и сказал "и другие" - постарались исключить много всяких неожиданностей, но все равно может случиться то, что не было учтено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32