– спросила она. Получить нормальный ответ Черити явно не рассчитывала, а потому не очень удивилась, когда мужчина, к которому она обратилась, ничего не сказав, беспомощно закивал. – Мы вам не враги, – снова повторила она. – Нам ничего не нужно. Мы просто хотим уйти.
Дикарь не двигался. Темные, до странного пустые глаза все ещё вглядывались в ее лицо. Черити указала на себя, потом на других.
– Мы хотим уйти, – еще раз сказала она. – Отпустите нас, и ни с кем ничего не случится.
Последовали долгие секунды напрасного ожидания. Наконец Черити, истолковав молчание как согласие, медленно повернулась к спутникам.
– Пойдемте. Но осторожно. Старайтесь не делать резких движений.
И тут дикарь преградил ей дорогу. Хотя копье странного воина по-прежнему оставалось опущенным, ошибиться в значении жеста было невозможно. Черити остановилась.
– Прошу вас, дайте нам уйти, – взмолилась она. – Нам ничего не нужно. Мы хотим идти к своим.
Мужчина не двинулся с места, но как бы в ответ на просьбу Черити рядом с ним встал другой воин. Отряд пришел в движение: за спиной каждого из беглецов уже стояло по два-три человека, остальные толпились рядом.
– Браво! – сердито подытожил Гартман. – Все было гениально, капитан Лейрд. Если у нас и оставался шанс расправиться с этими варварами, то вы его уже упустили.
Черити не ответила. Она растерялась. Вдруг дикарь, к которому она обращалась, поднял руку с растопыренными пальцами и поднес к своей груди.
– Джеред, – сказал он сдавленным голосом. Казалось, что слова застревали у него в горле, как будто он давно разучился говорить.
– Джеред? – повторила Черити. – Это имя?
Мужчина кивнул и показал на запад.
– Идти.
– Мы должны идти с вами? – переспросила Черити.
– Идти, – повторил Джеред.
– Так не пойдет, – осторожно возразила Черити. – Мы не можем вас сопровождать.
Джеред снова показал на запад, теперь уже нетерпеливо, как будто приказывая.
– Идти, – сказал он в третий раз.
– Нужно сделать то, что они требуют, – сказал Скаддер.
– Перестрелять их всех к чертям собачьим! – вспылил Леман. – Пока еще не поздно.
Черити бросила на него сердитый взгляд.
– Замолчите, идиот! – прошипела она. – Разве не видите, они понимают каждое слово?
Леман презрительно рассмеялся.
– А вы разве не видите, с кем мы имеем дело? – огрызнулся он. – Это же звери. Ваш новый друг приглашает вас к себе на ужин. И этим ужином будем мы.
– Кайл, – спокойно произнесла Черити, – как только он снова начнет каркать, врежь ему.
Глаза Лемана гневно сверкнули, но возражать он уже не отваживался, а только с ненавистью смотрел на Черити и Кайла.
Черити снова обратилась к Джереду.
– Мы должны сопровождать вас?
Джеред кивнул и показал на запад.
– Идти, – сказал он и замахал руками. Черити улыбнулась.
– Ты хочешь сказать – быстро?
Джеред кивнул и показал в другую сторону.
– Придут, – сказал он. – Скоро.
ГЛАВА 9
Самым удивительным было то, что Стоун не помнил боли. Он помнил ослепительную вспышку и последовавший за ней грохот. В мозгу, словно при замедленном просмотре кинопленки, возникали чудовищные картины: разлеталась вдребезги тяжелая стальная дверь, осколки железа вспарывали защитный костюм. Стоун понимал, что умирает. Но боли и страха не было.
И смерти не было тоже. Было чувство парения. Извлеченный из собственного тела, он несся по темному тоннелю, в конце которого сияло несказанно прекрасное солнце. Но что-то неведомое заставило повернуть назад.
Он не знал, как снова оказался на борту глайдера. Следующее воспоминание: неподвижные челюсти склонившегося над постелью Люцифера и тонкие длинные иглы, пронзающие тело. Потом – глубокое беспамятство с мучительными галлюцинациями и беспорядочным бредом.
Стоун почувствовал, что в комнате он не один. Возле кровати стоял высокий муравей и четырьмя конечностями пытался отрегулировать какой-то сложный аппарат, установленный рядом. К телу Стоуна тянулось множество тонких проводков и трубочек.
Заметив, что командир очнулся, Люцифер повернулся в его сторону. Стоуну на какой-то миг показалось, что в огромных, размером с кулак, фасеточных глазах насекомого мелькнуло злорадство.
– Что случилось? – спросил Стоун и испугался звука собственного голоса. То, что он услышал, поражало больше, чем все остальное.
– Постарайтесь не двигаться, – посоветовал Люцифер. – И молчите. Вы тяжело ранены.
– Знаю, – пробормотал Стоун. – Но что же произошло? Что…
– Мы наткнулись на засаду, – объяснил Люцифер.
– На засаду? – со стоном повторил Стоун. – Идиоты! Для чего вам вся эта дурацкая чудо-аппаратура? Не можете выследить бомбу с дистанционным управлением?
– Можем, – невозмутимо возразил Люцифер. – Это взрывное устройство управлялось не на расстоянии. Они оставили там своего человека, который взорвал его вручную.
Стоун снова застонал и закрыл глаза. Он не мог понять, что же его больше расстроило: гнев из-за всего случившегося или жуткая досада из-за того, что один из этих дураков подорвал сам себя лишь для того, чтобы с ним взлетела на воздух пара муравьев.
– Насколько плохо… дело? – с трудом проговорил он.
– Очень плохо, – ответил Люцифер своим холодным бездушным голосом. – Ваше тело получило невосстановимые повреждения.
Прошло несколько секунд, пока до Стоуна дошло, что имел в виду его адъютант. Он испуганно раскрыл глаза и уставился на великана-муравья.
– Невосстановимые?
– Нет причин для беспокойства, – успокоил его Люцифер. – Мы уже летим в Нью-Йорк. Оснащение на борту корабля позволяет поддерживать жизненные функции вашего организма до прибытия на место.
– Это значит, что я… стал калекой? – ужаснулся Стоун.
– Нет, повреждения устранить нельзя. Вы получите новое тело, – ответил Люцифер своим невыразительным механическим голосом.
Прошло еще несколько мгновений, пока Стоун осознал то, что услышал, и с невыразимым ужасом и недоверием вперил взгляд в муравья.
– Новое тело…
Он когда-то слышал, что захватчики способны восстановить тело по любой имеющейся матрице. Работа машины, виденной им однажды, не ограничивалась созданием точной копии тела. Сложное оборудование воссоздавало в новом теле прежнюю личность с ее знаниями, ее памятью. «А это значит, – с ужасом думал Стоун, – им откроются его мысли: все, что он когда-то чувствовал и думал, все, что он когда-либо говорил и делал, и это значит – они узнают о его предательстве».
* * *
Лагерь дикарей раскинулся на берегу широкой реки, медленно несущей свои воды. Тусклый свет звезд отражался от гладкой, черной как смоль речной поверхности, над которой тут и там возвышались остатки бетонных стен. Хотя кое-где еще виднелась каменная дамба, большая часть берега покрывала буйная растительность.
При всем этом берег нельзя было назвать заброшенным. Еще во время двухчасового марша к ним присоединилась толпа мужчин и женщин, так что команда аборигенов значительно увеличилась. Толпа вышла на поляну. Присмотревшись, впереди стало возможно различить очертания города.
Большая часть дикарей, по видимости, жила под землей. Черити разглядела только несколько хижин, кое-как слепленных из сучьев и веток, и огромное количество замаскированных отверстий в земле.
Их провели к одному из подземных ходов. Как Черити и ожидала, внизу оказался подвал здания, когда-то стоявшего на этом месте: огромное прямоугольное помещение, освещенное огнем сотен факелов.
Опустив ногу на первую ступень ведущей вниз лестницы, Лейрд остановилась. Она заметила, как Гартман и двое других военных испуганно вздрогнули и потянулись за оружием, но так им и не воспользовались. К удивлению, их не разоружили. И хопи, и Кайл, и все остальные, кажется, поняли, как мало пользы от их оружия при таком явном превосходстве силы, им противостоящей.
В огромном подвале обитали сотни аборигенов: мужчины, женщины, дети и старики сидели небольшими группками у горевших костров, лежали на кучах тряпья и веток, ели, спали или переговаривались, занимались какими-то делами.
Когда беглецов вели по огромному подземному залу, к ним обращалось то одно, то другое лицо, дерьмоеды бросали вслед чужакам безучастные взгляды. Двое детей хотели присоединиться к процессии, но конвоиры отогнали их властными жестами.
Происходящее казалось Черити все более неправдоподобным. Ситуация, когда никто не обращает внимания на захваченных пленников, сама по себе казалась неестественной.
Их привели в маленькую комнату без двери, находившуюся в самом конце подвала, где Джеред без слов, с помощью красноречивых жестов дал понять, что им нужно подождать здесь. К удивлению Черити, ни сам Джеред, ни его спутники с пленниками не остались. Когда дикари ушли, Гартман накинулся на нее.
– Браво, капитан Лейрд! – резко бросил он. – Вы продемонстрировали образец стратегического мастерства. Я теперь начинаю понимать, каким образом Соединенные Штаты смогли проиграть эту войну!
Черити хотела ответить, но Кайл опередил ее:
– Вы ведь пока еще живы, не так ли?
Гартман смерил его взглядом, в котором сквозили гнев и презрение.
– Да, – сказал он едко. – Вопрос только в том, стоит ли этому радоваться.
– Что с вами такое, Гартман? – спокойно поинтересовалась Черити. – Ведь пока что они нам ничего не сделали.
– Вот именно, – возмутился Гартман, – пока!
– Что такое? – вмешалась Нэт. – Вы и правда так сильно ненавидите этих людей или просто боитесь?
Гартман бросил на кочевницу такой взгляд, как будто не мог решить, может ли та вообще быть удостоена ответа.
– Да, – признался он, – я боюсь.
– Они же пока ничего нам не сделали, – сказал Скаддер.
– Не радуйтесь раньше времени, – возразил Гартман. – Если дерьмоеды нас убьют, мы будем не первые, с кем они расправились.
– Почему вы их так зовете? – спросил Скаддер. – Дерьмоеды.
– Потому что они такие и есть, – с ненавистью ответил Гартман. – Посмотрите кругом! – Он махнул рукой в сторону зала. – Они живут, как звери!
– Наверное, они просто живут по-другому, – заметила Черити.
Она подошла к дверному проему и, не покидая комнаты, прислонилась к косяку и посмотрела в зал.
То, что она увидела, показалось еще более странным. На первый взгляд сборище обтрепанных и измазанных человеческих существ на огромном бетонном полу подтверждало слова Гартмана. Кое-где еще было заметно движение, но основная масса сидела неподвижно, тупо уставившись в пустоту. Снова ей вспомнился Джеред со странным выражением глаз – пустотой, скрывавшей, может быть, совершенно иное, загадочное мышление. «Может быть, – думала она, – Гартман и был прав, но только с точностью до наоборот». Эти мужчины и женщины, по всей видимости, были потомками тех, кому полвека назад каким-то чудом удалось пережить разруху. Под всей этой грязью, длинными спутанными волосами и лохмотьями едва можно было различить индивидуальность. Однако Черити заметила, что среди дикарей много калек: некоторые двигались с огромным трудом и как-то перекосившись, у кого-то был виден горб. Черити обратила внимание на молодую женщину, лицо которой сплошь заросло густыми, черными с проседью волосами, и другую – без ног, очень быстро и ловко передвигавшуюся на культях и кулаках.
Черити повернулась к Гартману и повторила вопрос, заданный Нэт минуту назад.
– Почему вы так ненавидите их, Гартман?
Вместо того чтобы нагрубить, Гартман устало взглянул на девушку.
– Это не совсем так, – сказал он. – Наверное, я их боюсь! Мы все их боимся.
– Этих-то безобидных дикарей? – Кайл махнул рукой куда-то в сторону зала, полного одичавших людей. – Вы же не можете всерьез утверждать, что эти люди представляют для вас какую-то опасность?
– Могу, – мрачно констатировал Гартман. – Я знаю, они производят иное впечатление, но они очень опасны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33