С огромным трудом удалось уговорить профессора встретиться на нейтральной территории, в квартире, которую Вахромеев снимал через Копылова для разного рода встреч — как с дамами, так и с деловыми партнерами. Старикан долго упирался, повторял, что ему скрывать нечего… Еле уговорили. Так угораздило же старого идиота ошибиться квартирой, позвонить в другую дверь… Сам же и рассказал. Позвонил, говорит, а мне открыла такая девушка интересная, почти без одежды, в мужской рубашке на голое тело… Вот ведь, старый козел, ему о душе уже надо было думать, а он на девушек пялится… Тогда Вахромеев не придал этим словам большого значения, вежливо встретил профессора, изложил свою просьбу, в конце концов, что этому старику надо, все равно ведь будем строить, с его экспертизой или без нее… Другого профессора найдем. Слишком большие деньги тут крутятся, чтобы из-за какого-то эксперта останавливаться… А старик уперся, руками машет, слюной брызжет — на что вы меня толкаете!
Хотите, чтобы я согласился на фиктивную экспертизу, лишился честного имени! Вы убийцу из меня делаете!
Вахромеев профессора осадил: вы, говорит, кристальная личность, не особенно тут кипятитесь! Вы знаете, почему мы именно к вам обратились?
Тот отвечает: потому, мол, что я — самый авторитетный эксперт в данной области. — Ага, — смеется Вахромеев, — авторитетный ты наш, а не забыл, как внучку твою с наркотой прихватили? Ты думаешь, просто было тогда дело замять? Если бы не я, вылетела бы твоя Людмилочка из института, а при большом желании могла бы и срок получить. А зять твой разлюбезный не рассказывал никогда о своих шашнях с малолетками? Не рассказывал? Зря, поинтересуйся, борец за мораль, тебе понравится.
Знаешь, как на зоне с такими поступают?
Тебе-то, может, на зятька наплевать, а представь, каково будет твоей дочери сразу и мужа, и ребенка потерять!
Профессор, козел старый, глаза выпучил, сам побагровел хуже свеклы и пошел на Вахромеева — руки растопырил, мебель задевает, — говорит, морда фашистская, ты что себе позволяешь?
Вахромеев даже рассмеялся: эта старая обезьяна думает, что ее кто-то принимает всерьез! Толкнул его легонько в плечо — старикан и отлетел, как перышко… Лежит и молчит. Тут уж Петр Степанович забеспокоился, позвал Копылова — тот в дальней комнате сидел, разговору не мешал, ждал приказов. Пришел Копылов, присел на корточки, послушал сердце у старикашки, потом глаза на хозяина поднял и говорит:
— Все, отскандалил старый мерин.
Петр Степанович сначала даже не поверил. С чего бы это старик загнулся? Наклонился, посмотрел, а он, видно, виском об порог ударился и не пикнул — мигом Богу душу отдал. Крови-то почти и не было, ссадинка небольшая на виске.
Вот так история! Очень не ко времени профессор-то окочурился! Да и не к месту — что теперь с покойничком делать прикажете?
Вахромеев референту своему говорит:
— Ну, ты разберись тут… Сам уж знаешь, что делать нужно. На стройку, что ли, его, в бетон закатать… Ну в общем, сам реши, для того я тебя и держу.
Копылов закивал, засуетился. Полиэтилен откуда-то притащил, труп завернуть. Тут-то Петр Степанович и вспомнил, что старик вначале говорил, как квартирой ошибся, не в ту позвонил. А что, как эта баба его запомнила? Нехорошо…
Копылову рассказал: мол, посоветуй, что делать. А на самом-то деле все ясно: бабу эту нужно убирать. И как можно скорее, пока она не сообразила ничего.
Копылов кивает, сделаем, мол, Петр Степаныч. Он, когда квартиру эту снимал, все остальные вокруг проверил, все знал про соседних жильцов. Эти-то, что внизу обитают, в квартире не живут, а только, извиняюсь, потрахаться приходят — по средам и субботам. Так что не сомневайтесь, все сделаем чисто и аккуратно, как всегда.
Молодец Копылов, все понял, не дурак, не первый год в Системе. Обещал вопрос решить, значит, решит. Старика упаковал в большой чемодан, подогнал машину, погрузил чемодан в багажник. Хорошо, что профессор невысокий был да тщедушный, — лишних людей подключать никак нельзя, лишние люди — лишние проблемы. Копылов и один справился, крепкий еще, старый лось.
Потом он прибрал в квартире, вытер везде, где надо. Никаких пятен крови, никаких отпечатков пальцев. Какой профессор? Не было здесь никакого профессора.
А уж про Петра Степановича и говорить не нужно.
Вышли из дома аккуратно, никого не встретили. Копылов Петра Степановича высадил там же, откуда привез — около крупного отраслевого института. Вахромеев в одну проходную вошел, в другую вышел — в ту, возле которой его служебная машина ждала с молодым шофером. Поехал обратно к себе в Управление.
А Копылов отправился со стариком дело заканчивать, концы подчищать. Надежный мужик, преданный. Потом, когда с этими проблемами разберется, надо будет и его.., того. Больно уж много знает. Слишком долго рядом находится. Как поступал товарищ Сталин? Никого не приближал надолго. Никому не доверял. Незаменимых у нас нет.
* * *
В читальном зале районной библиотеки было тихо и почти пусто. Пожилая библиотекарша выдала мне подшивки «Санкт-Петербургских ведомостей» и «Вечернего Петербурга» и вернулась за свой столик, где ее ждали разорванные книжки. Она полностью углубилась в свое переплетное занятие, потому что могла не беспокоиться: кроме нас с ней в зале были две тихие старушки. Одна шуршала подшивкой газет, а вторая, как ни странно, внимательно читала толстый том «Истории КПСС».
Я отнесла подшивки на свободный стол, но прежде подошла к полкам и нашла там энциклопедический словарь. Словарь был не очень новый, восьмидесятого года издания, но ведь и профессор Шереметьев человек немолодой! И занимался он наукой, должно быть, лет сорок.
Я оказалась права и на букву "Ш" прочитала:
«Шереметьев, Александр Валерианович, год рождения одна тысяча тридцать третий, профессор, автор ряда научных работ по геологии, среди которых можно отметить главную — Подземные воды и их влияние на почвы»".
Там еще было что-то, но я отложила словарь, потому что уразумела главное: профессор Шереметьев — крупный специалист в области геологии, раз уже в восьмидесятом году его имя занесли в энциклопедический словарь.
Я углубилась в подшивки газет, и перед глазами замелькали заголовки, но все они интереса для меня не представляли:
«Президент совершает поездку по России…»
«Начальник налоговой службы обещает райскую жизнь…»
«Генеральный прокурор клянется, что не был в бане с 1990 года…»
Новости спорта тоже не по нашей части.
Здесь — про культуру, или, как сейчас выражаются, про шоу-бизнес. Да, действительно, истории о том, как один модный певец во время концерта потерял дорогие часы, другой разбил машину, а эстрадная звезда средней руки полюбила носить парики и джинсы, вряд ли можно отнести к новостям культуры. Здесь — скандал вокруг московского телеканала, на который «наехала» налоговая полиция. Автор статьи считает, что руками налоговиков государство стремится расправиться с неугодными средствами массовой информации. Очень может быть, только «Невский Диснейленд» здесь совершенно ни при чем!
Но вот наконец что-то подходящее.
В статье расписывались все прелести и преимущества будущего детского развлекательного центра, говорилось, как много он даст детям и взрослым и как замечательно там все будут проводить время.
Внимательно прочитав статью, я, хоть и была далека от журналистики, но сразу же догадалась, что статья эта — заказная, потому что слишком мало в ней было собственно информации и слишком много восторгов.
И только в самом конце статьи проскользнул намек на некоего Чепцова, который позволил себе что-то такое вякнуть в маленькой газетке под непонятным названием «Накануне».
Я пролистала еще несколько газет, там упоминалось о строительстве «Диснейленда», но как-то вскользь, как о деле уже вполне решенном. Надо покопаться еще да заодно просмотреть подшивку «Накануне».
Я подхватила тяжеленные подшивки и двинулась было с ними к библиотекарше, как вдруг тишину читального зала нарушил вопль.
Та маленькая сухонькая старушка, которая читала «Историю КПСС», вдруг вскочила и закричала тонким истеричным голосом:
— Время показало историческую правоту выступления товарища Сталина на семнадцатом съезде!
Библиотекарша испуганно вскочила, вытащила пузырек с валерианкой и побежала к старушенции, рассыпав по дороге свои переплетные принадлежности. Она думала, что той стало плохо, но, по-моему, старухе как раз было очень хорошо. Она встретила библиотекаршу строгим взглядом ясных глаз и прокурорским окриком:
— Вы что, сомневаетесь в исторической справедливости этого выступления?
— Нет-нет, не сомневаюсь. — Библиотекарша уже ловко капала валерианку в пластмассовый стаканчик.
После долгих уговоров библиотекарше удалось влить бабке в рот малое количество успокаивающего средства. Я наблюдала за этим происшествием с большим интересом, готовясь, если возникнет такая необходимость, прийти на помощь бедной библиотекарше — ну, оглушить старуху, к примеру, если она уж очень сильно начнет буйствовать.
Но моя помощь не потребовалась. Бабуля выпила валерианки, поглядела осмысленно, с сожалением отложила толстенный том «Истории КПСС» и побрела прочь из библиотеки.
Самое примечательное, что вторая старуха все это время оставалась совершенно спокойной и никак не реагировала на происходящее.
— Часто у вас такое происходит? — осведомилась я, протягивая библиотекарше газеты.
— Бывает… — вздохнула она. — Четвертый пузырек валерианки уже выпили… А вы, девушка, что-то конкретное ищете или так просто газеты читаете? — вдруг спросила она.
— Разве я похожа на человека, который просто так приходит в библиотеку читать старые газеты? — обиделась я.
— Я потому и спросила, что не похожи.
Так что вас конкретно интересует?
— Конкретно меня интересует все о строительстве «Невского Диснейленда».
— Так я вам помогу! — обрадовалась библиотекарша. — Вот тут у меня есть вырезки в отдельной папочке.
Я не стала спрашивать, зачем она собирала вырезки, и с благодарностью приняла папку. И по мере прочтения газетных статей, передо мной вырисовывалась общая картина.
Впервые о строительстве заговорили примерно год назад. В газетах прошла шумная кампания на тему: «Как плохо живут наши дети и как плохо они развлекаются». Чтобы исправить эту досадную оплошность, предлагалось немедленно построить за городом детский развлекательный центр по типу Диснейленда — разумеется, не такого масштаба.
В следующей вырезке говорилось, что Государственным строительным управлением был объявлен конкурс на определение лучшего места в окрестностях города для строительства Центра. И первое место занял проект, в котором предлагали строить Диснейленд около Гатчины, в маленьком местечке с трогательным названием Полушки на небольшой речке Сейде. В статье приводилось краткое обоснование уместности строительства именно там, но я не стала читать. Далее говорилось, что ведутся переговоры о том, чтобы отдать строительный подряд шведской фирме «Статус».
Я рассерженно взглянула на вырезки.
Все замечательно, но при чем тут я? Вернее, при чем профессор Шереметьев? Пока я сижу тут, в библиотеке, мои преследователи, возможно, уже разработали очередной план, как им от меня избавиться. И когда-то они в этом обязательно преуспеют.
Господи, как было бы просто, если бы мы с ненаглядным могли пойти в милицию!
Пришли бы, все рассказали, нас бы выслушали и защитили.
Да-да, вздохнула я, сначала я прихожу и рассказываю, как мы прятали труп. Потом как взорвалась машина, то есть как я нарочно трех человек заманила в машину, где было установлено взрывное устройство. Да, интересно посмотреть, какие будут у ментов лица. И куда они меня направят — в камеру или в психушку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32