А я-то считала, что с тобой можно говорить!
— Мы и так говорим.
— Разговоры какие-то идиотские. К чему теперь все это?
— Не будь такой циничной.
— Погаси свет.
Я погасил свет, обнял ее и поцеловал. Она охотно пошла мне навстречу и снова была такой же ловкой и милой, как и раньше. Если это единственный способ наладить спокойный и разумный разговор, то, ради Бога, я не возражал.
— Так что же это за сделка с «жучками», поясни, пожалуйста, — попросила она через некоторое время.
— Так, пустячок, — ответил я. — Ты же знаешь, как они действуют: дюжинами раздают свои листки у входа на ипподром. Хронометрист Джо, конюх Мэгайр, тренер Бой. Никакого воображения и размаха, конкуренция друг с другом, и все это за гроши. Вот я и заключил сделку с одним из этих типов: он отдавал мне половину дохода, а я за это устраивал ему выступление по радио. Мы выдали себя за агентов телеграфной службы, и я купил для него время на радиостанции Тихауана.
Это была настоящая массированная атака перед началом скачек Санта-Анита: множество рекламных сообщений и четверть часа фольклорной чепухи с нашими вставками через одну-две минуты.
Вот, пожалуй, и все. Да, еще я убедил его повысить цену за свои сведения. Ведь понятно, что никто не поверит — я имею в виду играющих на скачках, — если это сведения стоят слишком дешево. Чтобы нам поверили, надо было драть как можно больше. Одно время мы с ним заколачивали две тысячи в неделю.
— И что же потом случилось?
— Он не вынес процветания — запил. Стал путаться в своих записях, так что не мог вспомнить, какая лошадь вчера выиграла. А без записей — вы ничто, это как дважды два.
— Понятно, — задумчиво произнесла она.
Среди ночи я один раз проснулся. Мэриан лежала рядом со мной тихо и неподвижно, но я со странной уверенностью подумал, что она не спит.
Я положил ей руку на бедро. Оно было напряженное и твердое. Такими же были и руки. А когда я коснулся ее кисти, то почувствовал, что они сжаты в кулак.
— В чем дело? — спросил я.
Мэриан не ответила. Я повторил свой вопрос.
Она снова промолчала. Я отступился и через некоторое время снова заснул.
Глава 3
Я проснулся в девятом часу. Нащупал сигарету, закурил и повернулся, чтобы взглянуть на Мэриан.
Она спала спокойным сном. Темные волосы были словно пятна чернил на белой подушке. У нее был плоский живот и узкие бедра, как у манекенщицы. Довольно маленькие груди тоже казались плоскими, оттого что она лежала на спине.
Я всматривался в темное аристократическое лицо с длинными ресницами, как будто прочерченными сажей на бледной коже. Волевое лицо, подумал я. Оно не выглядело худым, а мягкий утренний свет особенно подчеркивал гармоничность и изящество черт. Мэриан отнюдь не была тощей, но напоминала мне что-то очень тонкое и дорогое, созданное в те времена, когда высокое мастерство еще не вышло из моды.
Что же ей все-таки от меня нужно?
Ее сумка лежала на туалетном столике. Может быть, она мне подскажет что-нибудь? — подумал я.
В мгновение ока я очутился у столика и раскрыл сумку. В тонком портмоне я обнаружил одиннадцать стодолларовых чеков. Я вынул бумажник и проверил водительские права. Видимо, то немногое, что она рассказала о себе, было правдой.
«Миссис Мэриан Форсайт, — прочел я, — 714, Корегар-Драйв, Томастон. Луизиана. Волосы черные, вес — 112 фунтов. Дата рождения — 8 ноября 1923 года».
Значит, через несколько дней ей будет тридцать четыре. Это меня удивило. Я бы не дал ей больше тридцати. В бумажнике находилось около шестисот долларов. Я опустил его обратно в сумку.
Я оделся и выглянул в коридор. Никого. Я вернулся в свой номер, попросил принести апельсиновый сок и «Майами геральд», быстро побрился и принял душ. В девять двадцать пять, когда я допивал кофе, позвонила Мэриан. Сказала, что собирается в Майами, вернется к двенадцати. Сообщение было краткое и точное, как служебный документ.
Я убил пару часов на пляже и едва успел вернуться и переодеться, как зазвонил телефон. На этот раз тон ее был несколько дружелюбнее, и в нем мне даже послышалось что-то вроде сдерживаемого волнения.
— Я должна кое-что тебе показать, — сообщила Мэриан.
Я легонько постучался в 316-й, и дверь почти сразу же открылась. Конечно, она была причесана, как и в первый день знакомства. Ее волосы, уложенные в высокий узел, мягко спускались на затылке, и в простом летнем платье Мэриан выглядела изящной и нарядной, как на выставке мод Я поцеловал ее. Мэриан охотно подчинилась, но я чувствовал, что она полна нетерпения. Оторвавшись от меня, она кивнула в сторону туалетного столика.
На нем лежали два предмета, которых утром не было: маленький магнитофон размером с портативную пишущую машинку и старый чемоданчик, весь обклеенный ярлыками. Он явно прибыл авиапочтой, и на одной из наклеек я заметил обратный адрес. Он был тот же, что и в водительском удостоверении.
— Это и есть то известие, которого ты ждала? — спросил я.
Она кивнула:
— Только что принесли. А магнитофон — это ради чего я приехала в Майами. Ты когда-нибудь слышал свой голос в записи?
— Вряд ли, — ответил я. — Ты купила этот магнитофон?
— Да, — ответила она. — А что?
— Да нет, просто так спросил. Полагаю, он каким-то образом связан с тем предложением, на которое ты намекала. Мне сдается, что я представляю сейчас собой внушительный объект капиталовложений: четыреста или пятьсот долларов ищейкам за расследование моих дел и моей личности, а теперь вот еще пара сотен за этот магнитофон. По-моему, ты очень уверена в себе.
— Это риск, но я на него иду, — отозвалась она.
Мэриан раскрыла чемоданчик и стала выкладывать его содержимое. Я видел, как на ее лице все явственнее проступало нетерпение. То, что она вынимала оттуда, показалось мне в основном старым хламом: десять — двенадцать тонких брошюр, в которых я узнал ежегодные проспекты корпораций, какие-то старые страховые полисы на случай пожара, две или три тетрадки для стенографических записей. Все это она небрежно побросала в мусорную корзину.
— Я не хотела, чтобы моя знакомая знала, что именно мне нужно. Поэтому велела ей прислать весь чемоданчик, а уж я сама найду нужные мне вещи. Вот они…
Это были две картонные коробочки, заполненные кассетами с магнитофонной лентой. Она выбрала одну из них, вставила в магнитофон и включила его. Послышался мужской голос. Мэриан отрегулировала звук.
— ..Воспользуйтесь случаем и придержите «Люкен-Стил» еще немного. Думаю, они поднимутся в цене. Но как только это произойдет, немедленно продавайте. Слишком уж они неустойчивы — это действует на мое кровяное давление. А как насчет «Галф ойл», Крис?
— Минутку. — Второй голос тоже принадлежал мужчине. — Ага, вот! «Галф» поднялись на три четверти. Я бы советовал придержать их.
— Я так и собираюсь сделать. И купите мне утром еще сотню акций.
— Будет сделано! Купить сотню акций «Галф ойл» на рынке. Что-нибудь еще, мистер Чэпмен?
— Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел Прислать мне все, что они могут раскопать, или все, что они имеют о предприятии под названием «Природный газ Тринити». Это компания по строительству газопровода, которая была основана около двух лет назад. До последнего месяца ее акции свободно продавались на рынке, но сейчас они на Американской бирже. У Мэриан интуиция насчет них.
Она училась в колледже вместе с человеком, который возглавляет «Тринити», и заявляет, что это не человек, а огонь! Воплощение энергии и таланта".
Мэриан выключила магнитофон и взглянула на меня.
— Знаешь, что это такое?
Я закурил.
— Судя по всему, разговор какого-то человека со своим брокером. По телефону… — Я не мог взять в толк, почему она так возбуждена и дает мне все это слушать.
— Совершенно верно, — сказала она и перекрутила ленту обратно. — А теперь слушай внимательно. Я еще раз прокручу последнюю часть, а потом ты ее повторишь.
— О'кей! — откликнулся я.
Мэриан включила магнитофон, и голос Чэпмена зазвучал снова: «Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…»
Я внимательно слушал, наблюдая в то же время, как она стенографирует эти пять-шесть фраз.
Остановив магнитофон, Мэриан быстро расшифровала свою запись и протянула мне листочек с текстом.
— Не надо, я уже дважды это прослушал.
— Все равно прочти, — настояла она. — По бумажке ты будешь говорить гладко и без пауз. — Она включила магнитофон и передала мне микрофон. — Держи его вот так! Не двигай и наклоняй. Когда я включу его, начинай читать.
— Разве не нужно сначала стереть то, что на нем записано?
Мэриан покачала головой:
— Он стирает и записывает одновременно. Готов? Начали! — Она включила магнитофон, а я зачитал слова Чэпмена.
Потом Мэриан снова остановила магнитофон и перемотала ленту обратно. Я чувствовал, что она взвинчена до предела, и уже догадывался, чего она хочет, но это казалось мне настоящей нелепостью.
А Мэриан вновь включила магнитофон и присела на кровать рядом со мной. Я хотел было что-то сказать, но она повелительным жестом остановила меня и, наклонив голову, стала внимательно слушать.
Сейчас говорил Крис:
" — Сотню акций «Галф ойл» на рынке. Что-нибудь еще, мистер Чэпмен?
— Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…"
Голос Чэпмена произнес свои фразы до конца, а потом раздалось короткое «хррп» — там, где Мэриан поставила магнитофон на режим «запись» и где начал говорить я: «Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…»
Я резко выпрямился.
— Послушай…
Но она быстро закрыла мне рот рукой. Мы оба сидели не шелохнувшись, пока полностью не закончилось воспроизведение записи.
После этого Мэриан встала и убрала магнитофон. Потом обернулась ко мне со слабой улыбкой:
— Теперь ты догадываешься, к чему я все время прислушивалась?
Я уставился на нее:
— Невероятно! Наши голоса звучат почти одинаково.
Она кивнула:
— Вот почему мне и хотелось, чтобы оба голоса — его и твой — звучали непосредственно друг за другом. Сравнительное сопоставление — лучшая проверка. И, видишь ли, дело не только в тембре: многие мужские голоса в баритональном регистре имеют такой же низкий тембр. А у вас обоих быстрая и живая, уверенная манера говорить. Решительная и довольно агрессивная. Каждый из вас мог бы блестяще воспроизводить Ральфа Беллами в роли сыщика. Фактически Хэррис это частенько и делает на вечеринках.
— Хэррис? — переспросил я.
— Хэррис Чэпмен, человек, которого ты только что слышал.
— Неужели нас действительно не отличить друг от друга? — спросил я. — Или это просто результат записи?
Мэриан вытрясла сигарету из пачки, лежавшей на туалетном столике, и наклонилась ко мне.
Я поднес ей зажигалку. Она села в кресло напротив и закинула ногу на ногу.
— Я могла бы различить ваши голоса, — сказала она в задумчивости. — Даже в самой совершенной записи. Фактически могу их различить и по телефону, но только потому, что знаю, что вас двое.
— Что ты имеешь в виду? — не понял я.
Она затянулась и холодно посмотрела на меня:
— Разве не ясно? Если бы ты говорил по телефону с кем-нибудь, кто знает Хэрриса Чэпмена, но не знает тебя, ты был бы для него Чэпменом.
— Не уверен. Я…
— Позволь, я объясню, — перебила она. — Если бы ты сказал этому человеку, что ты — Хэррис Чэпмен, то он бы не усомнился. Ваши голоса почти идентичны и не звучали бы одновременно, так что он не смог бы сравнить. Добавь еще вашу манеру разговаривать — она у вас обоих почти одинаковая и совсем не похожая на манеру южан. Он живет в Томастоне, в Луизиане… Ты за мной поспеваешь?
— Да, — кивнул я. — Другими словами, у него специфическая манера говорить. Стоит ее услышать, как сразу становится ясно — это Чэпмен.
— Совершенно верно. И ты мог бы одурачить каждого, кто его знает.
— На пять секунд, — уточнил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Мы и так говорим.
— Разговоры какие-то идиотские. К чему теперь все это?
— Не будь такой циничной.
— Погаси свет.
Я погасил свет, обнял ее и поцеловал. Она охотно пошла мне навстречу и снова была такой же ловкой и милой, как и раньше. Если это единственный способ наладить спокойный и разумный разговор, то, ради Бога, я не возражал.
— Так что же это за сделка с «жучками», поясни, пожалуйста, — попросила она через некоторое время.
— Так, пустячок, — ответил я. — Ты же знаешь, как они действуют: дюжинами раздают свои листки у входа на ипподром. Хронометрист Джо, конюх Мэгайр, тренер Бой. Никакого воображения и размаха, конкуренция друг с другом, и все это за гроши. Вот я и заключил сделку с одним из этих типов: он отдавал мне половину дохода, а я за это устраивал ему выступление по радио. Мы выдали себя за агентов телеграфной службы, и я купил для него время на радиостанции Тихауана.
Это была настоящая массированная атака перед началом скачек Санта-Анита: множество рекламных сообщений и четверть часа фольклорной чепухи с нашими вставками через одну-две минуты.
Вот, пожалуй, и все. Да, еще я убедил его повысить цену за свои сведения. Ведь понятно, что никто не поверит — я имею в виду играющих на скачках, — если это сведения стоят слишком дешево. Чтобы нам поверили, надо было драть как можно больше. Одно время мы с ним заколачивали две тысячи в неделю.
— И что же потом случилось?
— Он не вынес процветания — запил. Стал путаться в своих записях, так что не мог вспомнить, какая лошадь вчера выиграла. А без записей — вы ничто, это как дважды два.
— Понятно, — задумчиво произнесла она.
Среди ночи я один раз проснулся. Мэриан лежала рядом со мной тихо и неподвижно, но я со странной уверенностью подумал, что она не спит.
Я положил ей руку на бедро. Оно было напряженное и твердое. Такими же были и руки. А когда я коснулся ее кисти, то почувствовал, что они сжаты в кулак.
— В чем дело? — спросил я.
Мэриан не ответила. Я повторил свой вопрос.
Она снова промолчала. Я отступился и через некоторое время снова заснул.
Глава 3
Я проснулся в девятом часу. Нащупал сигарету, закурил и повернулся, чтобы взглянуть на Мэриан.
Она спала спокойным сном. Темные волосы были словно пятна чернил на белой подушке. У нее был плоский живот и узкие бедра, как у манекенщицы. Довольно маленькие груди тоже казались плоскими, оттого что она лежала на спине.
Я всматривался в темное аристократическое лицо с длинными ресницами, как будто прочерченными сажей на бледной коже. Волевое лицо, подумал я. Оно не выглядело худым, а мягкий утренний свет особенно подчеркивал гармоничность и изящество черт. Мэриан отнюдь не была тощей, но напоминала мне что-то очень тонкое и дорогое, созданное в те времена, когда высокое мастерство еще не вышло из моды.
Что же ей все-таки от меня нужно?
Ее сумка лежала на туалетном столике. Может быть, она мне подскажет что-нибудь? — подумал я.
В мгновение ока я очутился у столика и раскрыл сумку. В тонком портмоне я обнаружил одиннадцать стодолларовых чеков. Я вынул бумажник и проверил водительские права. Видимо, то немногое, что она рассказала о себе, было правдой.
«Миссис Мэриан Форсайт, — прочел я, — 714, Корегар-Драйв, Томастон. Луизиана. Волосы черные, вес — 112 фунтов. Дата рождения — 8 ноября 1923 года».
Значит, через несколько дней ей будет тридцать четыре. Это меня удивило. Я бы не дал ей больше тридцати. В бумажнике находилось около шестисот долларов. Я опустил его обратно в сумку.
Я оделся и выглянул в коридор. Никого. Я вернулся в свой номер, попросил принести апельсиновый сок и «Майами геральд», быстро побрился и принял душ. В девять двадцать пять, когда я допивал кофе, позвонила Мэриан. Сказала, что собирается в Майами, вернется к двенадцати. Сообщение было краткое и точное, как служебный документ.
Я убил пару часов на пляже и едва успел вернуться и переодеться, как зазвонил телефон. На этот раз тон ее был несколько дружелюбнее, и в нем мне даже послышалось что-то вроде сдерживаемого волнения.
— Я должна кое-что тебе показать, — сообщила Мэриан.
Я легонько постучался в 316-й, и дверь почти сразу же открылась. Конечно, она была причесана, как и в первый день знакомства. Ее волосы, уложенные в высокий узел, мягко спускались на затылке, и в простом летнем платье Мэриан выглядела изящной и нарядной, как на выставке мод Я поцеловал ее. Мэриан охотно подчинилась, но я чувствовал, что она полна нетерпения. Оторвавшись от меня, она кивнула в сторону туалетного столика.
На нем лежали два предмета, которых утром не было: маленький магнитофон размером с портативную пишущую машинку и старый чемоданчик, весь обклеенный ярлыками. Он явно прибыл авиапочтой, и на одной из наклеек я заметил обратный адрес. Он был тот же, что и в водительском удостоверении.
— Это и есть то известие, которого ты ждала? — спросил я.
Она кивнула:
— Только что принесли. А магнитофон — это ради чего я приехала в Майами. Ты когда-нибудь слышал свой голос в записи?
— Вряд ли, — ответил я. — Ты купила этот магнитофон?
— Да, — ответила она. — А что?
— Да нет, просто так спросил. Полагаю, он каким-то образом связан с тем предложением, на которое ты намекала. Мне сдается, что я представляю сейчас собой внушительный объект капиталовложений: четыреста или пятьсот долларов ищейкам за расследование моих дел и моей личности, а теперь вот еще пара сотен за этот магнитофон. По-моему, ты очень уверена в себе.
— Это риск, но я на него иду, — отозвалась она.
Мэриан раскрыла чемоданчик и стала выкладывать его содержимое. Я видел, как на ее лице все явственнее проступало нетерпение. То, что она вынимала оттуда, показалось мне в основном старым хламом: десять — двенадцать тонких брошюр, в которых я узнал ежегодные проспекты корпораций, какие-то старые страховые полисы на случай пожара, две или три тетрадки для стенографических записей. Все это она небрежно побросала в мусорную корзину.
— Я не хотела, чтобы моя знакомая знала, что именно мне нужно. Поэтому велела ей прислать весь чемоданчик, а уж я сама найду нужные мне вещи. Вот они…
Это были две картонные коробочки, заполненные кассетами с магнитофонной лентой. Она выбрала одну из них, вставила в магнитофон и включила его. Послышался мужской голос. Мэриан отрегулировала звук.
— ..Воспользуйтесь случаем и придержите «Люкен-Стил» еще немного. Думаю, они поднимутся в цене. Но как только это произойдет, немедленно продавайте. Слишком уж они неустойчивы — это действует на мое кровяное давление. А как насчет «Галф ойл», Крис?
— Минутку. — Второй голос тоже принадлежал мужчине. — Ага, вот! «Галф» поднялись на три четверти. Я бы советовал придержать их.
— Я так и собираюсь сделать. И купите мне утром еще сотню акций.
— Будет сделано! Купить сотню акций «Галф ойл» на рынке. Что-нибудь еще, мистер Чэпмен?
— Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел Прислать мне все, что они могут раскопать, или все, что они имеют о предприятии под названием «Природный газ Тринити». Это компания по строительству газопровода, которая была основана около двух лет назад. До последнего месяца ее акции свободно продавались на рынке, но сейчас они на Американской бирже. У Мэриан интуиция насчет них.
Она училась в колледже вместе с человеком, который возглавляет «Тринити», и заявляет, что это не человек, а огонь! Воплощение энергии и таланта".
Мэриан выключила магнитофон и взглянула на меня.
— Знаешь, что это такое?
Я закурил.
— Судя по всему, разговор какого-то человека со своим брокером. По телефону… — Я не мог взять в толк, почему она так возбуждена и дает мне все это слушать.
— Совершенно верно, — сказала она и перекрутила ленту обратно. — А теперь слушай внимательно. Я еще раз прокручу последнюю часть, а потом ты ее повторишь.
— О'кей! — откликнулся я.
Мэриан включила магнитофон, и голос Чэпмена зазвучал снова: «Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…»
Я внимательно слушал, наблюдая в то же время, как она стенографирует эти пять-шесть фраз.
Остановив магнитофон, Мэриан быстро расшифровала свою запись и протянула мне листочек с текстом.
— Не надо, я уже дважды это прослушал.
— Все равно прочти, — настояла она. — По бумажке ты будешь говорить гладко и без пауз. — Она включила магнитофон и передала мне микрофон. — Держи его вот так! Не двигай и наклоняй. Когда я включу его, начинай читать.
— Разве не нужно сначала стереть то, что на нем записано?
Мэриан покачала головой:
— Он стирает и записывает одновременно. Готов? Начали! — Она включила магнитофон, а я зачитал слова Чэпмена.
Потом Мэриан снова остановила магнитофон и перемотала ленту обратно. Я чувствовал, что она взвинчена до предела, и уже догадывался, чего она хочет, но это казалось мне настоящей нелепостью.
А Мэриан вновь включила магнитофон и присела на кровать рядом со мной. Я хотел было что-то сказать, но она повелительным жестом остановила меня и, наклонив голову, стала внимательно слушать.
Сейчас говорил Крис:
" — Сотню акций «Галф ойл» на рынке. Что-нибудь еще, мистер Чэпмен?
— Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…"
Голос Чэпмена произнес свои фразы до конца, а потом раздалось короткое «хррп» — там, где Мэриан поставила магнитофон на режим «запись» и где начал говорить я: «Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…»
Я резко выпрямился.
— Послушай…
Но она быстро закрыла мне рот рукой. Мы оба сидели не шелохнувшись, пока полностью не закончилось воспроизведение записи.
После этого Мэриан встала и убрала магнитофон. Потом обернулась ко мне со слабой улыбкой:
— Теперь ты догадываешься, к чему я все время прислушивалась?
Я уставился на нее:
— Невероятно! Наши голоса звучат почти одинаково.
Она кивнула:
— Вот почему мне и хотелось, чтобы оба голоса — его и твой — звучали непосредственно друг за другом. Сравнительное сопоставление — лучшая проверка. И, видишь ли, дело не только в тембре: многие мужские голоса в баритональном регистре имеют такой же низкий тембр. А у вас обоих быстрая и живая, уверенная манера говорить. Решительная и довольно агрессивная. Каждый из вас мог бы блестяще воспроизводить Ральфа Беллами в роли сыщика. Фактически Хэррис это частенько и делает на вечеринках.
— Хэррис? — переспросил я.
— Хэррис Чэпмен, человек, которого ты только что слышал.
— Неужели нас действительно не отличить друг от друга? — спросил я. — Или это просто результат записи?
Мэриан вытрясла сигарету из пачки, лежавшей на туалетном столике, и наклонилась ко мне.
Я поднес ей зажигалку. Она села в кресло напротив и закинула ногу на ногу.
— Я могла бы различить ваши голоса, — сказала она в задумчивости. — Даже в самой совершенной записи. Фактически могу их различить и по телефону, но только потому, что знаю, что вас двое.
— Что ты имеешь в виду? — не понял я.
Она затянулась и холодно посмотрела на меня:
— Разве не ясно? Если бы ты говорил по телефону с кем-нибудь, кто знает Хэрриса Чэпмена, но не знает тебя, ты был бы для него Чэпменом.
— Не уверен. Я…
— Позволь, я объясню, — перебила она. — Если бы ты сказал этому человеку, что ты — Хэррис Чэпмен, то он бы не усомнился. Ваши голоса почти идентичны и не звучали бы одновременно, так что он не смог бы сравнить. Добавь еще вашу манеру разговаривать — она у вас обоих почти одинаковая и совсем не похожая на манеру южан. Он живет в Томастоне, в Луизиане… Ты за мной поспеваешь?
— Да, — кивнул я. — Другими словами, у него специфическая манера говорить. Стоит ее услышать, как сразу становится ясно — это Чэпмен.
— Совершенно верно. И ты мог бы одурачить каждого, кто его знает.
— На пять секунд, — уточнил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28