Не помню, что я ему ответила спросонья, но, во всяком случае, изобразила возмущение — кому это пришло в голову искать тебя у меня в такое время!.. Я просто не знала, что делать. Растерялась...
— Ясно. Дальше?
— Он сказал, что я лгу. А я... я никак не могла понять, кто же это звонит без четверти четыре да еще обзывает меня лгуньей. Я растерялась.
— Что ты все-таки сказала?
— Не важно, что я сказала. Важно, что сказал он. Он просил передать тебе, чтобы ты... не «скрывался за горизонтом» и не освещал «другое полушарие земли». Он повторил это дважды! Он сказал, что это такая шутка, но ты ее поймешь. Мне стало страшно!.. Ну а ты понимаешь?
Мэтлок, стараясь сохранять спокойствие, вернулся в гостиную. Поискал сигареты. Пэт последовала за ним.
— Что это значит?
— Я не знаю.
— Это имеет какое-то отношение к... к тому, что случилось? — Она широким жестом обвела квартиру.
— Не думаю. — Он закурил, размышляя, что ей сказать. Людям Нимрода не пришлось долго искать выразительное сравнение. Если это Нимрод.
— Что это значит — вскрывался за горизонтом"? Похоже на загадку.
— Наверное, какая-то цитата.
Но Мэтлоку не надо было гадать. Он хорошо помнил это место из Шекспира:
"Ужели не знаешь ты, что в темноте ночной,
Когда пытливый глаз небес сокрылся
За горизонтом, озаряя светом
Другое полушарие земли,
Под кровом тайны воры и убийцы
Снуют, творя бесчинства и разбой".
— Какая?
— Да говорю же тебе, что не знаю! Не могу вспомнить... Меня с кем-то спутали. Это единственное объяснение... А как он говорил?
— Нормально. Он был зол, но не кричал и не ругался.
— Ты его не узнала? Не конкретно, но, может, ты уже слышала этот голос?
— По-моему, нет, но...
— Но что?
— У него... поставленный голос. Немного похож на актерский.
— Голос человека, привыкшего читать лекции. — Мэтлок сказал это не вопросительно, а утвердительно. Во рту у него вдруг стало кисло, он потушил сигарету.
— Да, пожалуй.
— Круг подозреваемых сужается до восьмидесяти человек.
— Ты делаешь какие-то предположения, которых я не понимаю. Значит, этот телефонный звонок все-таки имел отношение к тому, что произошло здесь?
Он понял, что сболтнул лишнее. Он не хотел впутывать в это дело Пэт; он не имел права. Но кто-то решил по-другому, и это очень все осложняло.
— Возможно. Если верить телевизионным детективам, — а чему же еще верить! — перед ограблением воры должны убедиться, что дома никого нет. Возможно, меня таким образом и проверяли.
Девушка впилась в него глазами, не давая ему отвести взгляд.
— Тебя ночью не было дома? Без четверти четыре? Не подумай, что я сую нос в твои дела, мой дорогой, просто мне хотелось бы знать.
Он мысленно обругал себя. Начинает сказываться усталость, и «вечер» у Бисонов, и потрясение при виде разгромленной квартиры. Конечно, Пэт и не думает совать нос в его Дела. Он же человек свободный. И конечно, он был дома без четверти четыре.
— Не помню. Я как-то не думал о времени. — Он неуверенно рассмеялся. — Застрял у Арчи Бисона на целый вечер. Когда предлагаешь молодому преподавателю провести совместный семинар, без выпивки не обойтись.
— Мне кажется, ты не понимаешь меня, — улыбнулась Пэт. — Я вовсе не спрашиваю, что делал папа-медведь... То есть мне, конечно, хотелось бы знать, но главное сейчас — я не понимаю, почему ты мне врешь... Ты же был здесь два часа назад и звонил мне вовсе не вор, и ты это прекрасно знаешь.
— Мама-медведица лезет куда не следует. Это не ее территория. — Грубость, как и ложь, прозвучала фальшиво. Несмотря на все свои домашние и армейские бунты, несмотря на свои нелегкий характер, он был человек очень добрый, и она это знала.
— Хорошо. Извини. Еще один вопрос, и я ухожу. Что значит «омерта»?
Мэтлок замер.
— Что?
— Этот человек, который звонил мне, сказал: «Омерта».
— Как он это сказал?
— Так, между прочим. Сказал, что это просто напоминание.
Глава 8
— Ну и загоняли же вы себя, доктор Мэтлок, — сказал Джейсон Гринберг, выходя с корта для игры в сквош.
— Это была ваша идея. Меня бы вполне устроил кабинет Крессела или даже встреча где-нибудь в центре.
— Здесь удобнее... Нам надо очень быстро все обсудить. Я записался в регистрационной книге как страховой инспектор. Проверяю в коридорах огнетушители.
— Их действительно надо проверить. — Мэтлок направился в угол, где лежал его серый спортивный свитер, завернутый в полотенце. Он развернул его и натянул через голову. — Ну, что вам удалось установить? Ночка у меня была, прямо скажем, жутковатая.
— Ни к каким выводам мы не пришли. Во всяком случае, ни к чему конкретному. Есть, правда, кое-какие предположения, но не более того... Мы считаем, что вы держались очень хорошо.
— Благодарю. Я был ошеломлен. Так что же это за догадки? Вы говорите как-то слишком отвлеченно.
За стеной справа послышались глухие удары. Гринберг резко повернул голову.
— Там что, еще один корт?
— Да. Их шесть на этой стороне. Это тренировочные корты, без мест для зрителей. Но вы же это знаете.
Гринберг взял мяч и с силой бросил его в стену. Мэтлок понял; он поймал отскочивший мяч и бросил обратно. Гринберг принял. Они продолжали перебрасываться мячом, медленно продвигаясь вдоль стены.
— Мы считаем, что вас проверяют, — тихо, монотонно заговорил Гринберг. — Это самое логичное предположение. Ведь вы же нашли Ральфа и заявили, что видели машину. Ваша попытка объяснить свое появление в этом районе была настолько беспомощной, что мы решили — поверят. А они хотят знать точно. Вот почему и притянули девушку. Они все делают очень тщательно.
— О'кей. Предположение номер один. Номер два?
— А что насчет Бисона? Кто там был — я или вы? Мэтлок несколько секунд подержал мяч в руке, потом свечой пустил его в боковую стену, на которую Гринберг не смотрел.
— Неужели Бисон оказался хитрее, чем я думал, и поднял тревогу?
— Возможно. Однако мы сомневаемся. По крайней мере, то, что вы рассказывали...
Но Мэтлок рассказал Гринбергу не все. Он умолчал о телефонном звонке Бисона — без всякого умысла, просто из чисто эмоциональных побуждений. Лукас Херрон был человек старый, мягкий и необычайно доброжелательный. Он всегда приходил на помощь попавшим в беду студентам, опекал молодых, неопытных и нередко по-юношески заносчивых преподавателей и столько раз примирял враждующие стороны в различных факультетских конфликтах... Мэтлок считал, что не имеет права упоминать имя Херрона всуе на основании одного лишь телефонного звонка перепуганного наркомана. Он сам встретится с Херроном где-нибудь за чашкой кофе или на соревнованиях по бейсболу — Херрон любил бейсбол. Он поговорит со стариком, посоветует держаться подальше от Арчера Бисона.
— ...о Бисоне?
— Что? — не расслышал Мэтлок.
— Я спросил: вы не изменили своего мнения о Бисоне?
— Нет. Он не фигура. Я думаю, он забудет и о травке, и о таблетках — разве только я составлю ему компанию, — если ему покажется, что меня можно использовать.
— Я даже не пытаюсь вас понять.
— И не надо. Просто я какое-то время сомневался... Но я поверить не могу, чтобы у вас была только одна версия. Ну, выкладывайте, что там еще?
— Хорошо. Есть еще две, и обе притянуты за уши: они вылупились из одного яйца. Первая: утечка информации в Вашингтоне. Вторая: утечка в Карлайле.
— А почему вы считаете, что они притянуты за уши?
— Начнем с Вашингтона. Там об этой операции знает меньше десятка людей. Министерство юстиции, министерство финансов, Белый дом. Люди того калибра, которые обмениваются секретной информацией с Кремлем. На этом уровне утечка исключается.
— А здесь?
— Здесь — вы, Адриан Силфонт и этот несносный Сэмюел Крессел. У меня так и чешутся руки указать на Крессела — он сволочь, но он тоже исключается. Конечно, я бы с восторгом сбросил с пьедестала многоуважаемого мистера Силфонта, но опять же ничего не выходит. Остаетесь вы. Так, может, это вы и есть?
— Потрясающе остроумно. — Мэтлок подбежал и поймал мяч, посланный Гринбергом в угол. Подержал мяч в руке и посмотрел на агента. — Поймите меня правильно: мне нравится Сэм. По крайней мере, мне так кажется. Но почему вы его исключаете?
— По той же причине, что и Силфонта. В операциях подобного рода мы начинаем копать с самого начала. Подчеркиваю, с самого начала. Мы не принимаем во внимание ни должность, ни общественное положение, ни репутацию. Мы используем все приемы, чтобы доказать виновность, а не обратное. Отыскиваем глупейшие поводы, только бы не обелить человека. Крессел чист, как Иоанн Креститель. Сволочь, но чист. С Силфонтом еще хуже. Он такой, как о нем говорят. Итак, остаетесь только вы.
Мэтлок резко послал мяч в левый верхний угол. Гринберг шагнул назад и, перехватив мяч в воздухе, послал его в правую стену. Мяч отскочил и пролетел у Мэтлока между ног.
— А вы, оказывается, умеете играть. — Мэтлок смущенно улыбнулся.
— Был когда-то грозой Брандайса. А что с девушкой? Где она?
— У меня дома. Я велел ей не уходить до моего возвращения. Во-первых, для безопасности, а во-вторых, надо же навести в квартире порядок.
— Я прикреплю к ней человека. Не думаю, что в этом есть необходимость, но вам будет спокойнее. — Гринберг взглянул на часы.
— Да, спасибо.
— Нам надо спешить... Значит, так. Мы пускаем все на самотек. Полицейских, газеты и прочее. Никаких «крыш», никаких контрлегенд, ничего, что мешало бы удовлетворению естественного любопытства и проявлению вашей вполне естественной реакции. Кто-то вломился к вам в квартиру и устроил дикий погром. Вот и все, что вы знаете... И еще. Возможно, вам это не понравится, но мы считаем, что так будет лучше... и безопаснее.
— Что именно?
— Нам кажется, что мисс Бэллентайн должна заявить в полицию о телефонном звонке.
— Да Бог с вами! Ведь звонивший предполагал найти меня у нее в четыре часа утра. А о таких вещах не сообщают. Особенно если ты получаешь стипендию и собираешься работать в музейном фонде.
— Все зависит от точки зрения, доктор Мэтлок... Кто-то позвонил ей, попросил вас, процитировал Шекспира и произнес какое-то иностранное слово или название города. Она была вне себя от возмущения. Это не заслуживает и пяти строчек в газете; но поскольку в вашу квартиру вломились, то, разумеется, она сообщила об этом звонке.
Мэтлок молча прошел в угол корта, где лежал мяч, и подобрал его.
— Мы просто парочка запуганных идиотов. Мы не знаем, что произошло: мы только знаем, что нам это не нравится.
— Вот-вот. Что может быть убедительнее, чем возмущение Растерявшегося бедняги, который всем подряд рассказывает о своих несчастьях. Кстати, обязательно получите страховку за ваши старые книги... Мне пора. Здесь не так уж много огнетушителей. Мы ничего не упустили? Что вы сейчас собираетесь делать?
Мэтлок ударил мячом о пол.
— У меня есть одно неожиданное приглашение. Неожиданно полученное после нескольких кружек пива в «Африканском содружестве». Меня пригласили на театрализованное представление подлинных обрядов, которые совершаются в племенах мау-мау при достижении мальчиками половой зрелости. Сегодня в десять вечера в подвалах Лумумба-Холла... когда-то он принадлежал братству Альфа-Дельта-Фи. Думаю, что немало белых епископалианцев жарятся за это в аду.
— Я вас снова не понимаю, доктор.
— Так-то вы готовите домашнее задание! Ведь Лумумба-Холл идет в вашем списке первым номером.
— Виноват. Вы мне утром позвоните?
— Позвоню.
— Я буду называть вас Джим, если вы будете называть меня Джейсон.
— Согласен, только без поцелуев.
— О'кей. Потренируйтесь здесь некоторое время. Я с удовольствием сыграю с вами, когда мы закончим это дело.
— Договорились.
Гринберг вышел. Он взглянул направо и налево. В узком коридоре никого не было. Никто не видел, как он входил и уходил. За стенами слышались глухие непрерывные удары мяча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44