Костик снова побледнел и задрожал. Видимо, ему очень не понравился тон, которым говорил с ним Рей.
Наверное, Костик был удивлен до крайности. Он просто не верил своим глазам. Произошедшая с Реем метаморфоза его не просто пугала, а приводила в ужас. Он знал Рея как послушного безотказного работника, почти бомжа, который за копейки мог выполнить любую, самую тяжелую, работу.
А теперь перед ним сидел очень серьезный и жесткий мужчина, и глядел на него глазами, в которых Костик не заметил ни капельки доброты или сочувствия. Поэтому Костик ни на йоту не сомневался в том, что Рей выполнит свое обещание.
– Что ты хочешь знать? – тихо спросил он, понуро склонив голову.
Судя по его позе, выражающей полную безнадежность, Костик уже догадался, о чем пойдет речь.
– Все. Я хочу знать все. Для начала ответь мне на главный вопрос: кто тот человек, с которым ты договаривался, чтобы меня приняли на работу в охрану?
– Зачем тебе?
– Костик! – Рей сурово сдвинул брови. – Здесь вопросы задаю я.
– Так обычно говорят в ментовке…
– Считай, что ты на допросе. Только не у следователя нашей родной правоохранительной системы, а в застенках испанской инквизиции. Надеюсь, в школе историю вам хорошо преподавали. Это я к тому, что мне нужны ясные и четкие ответы, чтобы мне не пришлось работать с тобой по жесткому варианту.
– Никогда бы не подумал, что ты такой…
– Я тоже в тебе ошибся. Так что мы квиты. Говори.
– Алексей Алексеевич, – понуро и с явной неохотой выдавил из себя Костик. – Турубаров. Он работает в «Дероне». Большой человек…
– То есть, Сей Сеич.
– Да.
– Я хочу знать, как происходил ваш разговор.
– Ну, он пришел как-то ко мне и попросил подыскать человека в охрану… – начал Костик.
– Стоп! – остановил его Рей. – Почему Сей Сеич снизошел до такой просьбы? На «Дероне» подбором кадров в охрану, насколько я знаю, занимаются другие люди. Или вы такие закадычные кореша?
– Что ты! Он где, – Костик поднял глаза вверх, – а где я, – посмотрел на пол, посыпанный речным песком.
– Чем Турубаров мотивировал свою просьбу? Только не лги!
– С какой стати? – Костик опасливо покосился на пистолет, который Рей пристроил под брючный ремень. – Сей Сеич сказал, что ему нужен парень возрастом от двадцати пяти до тридцати пяти лет, который неглуп, физически крепок, не пьяница и не обременен семьей.
– Это все? – Рей впился глазами в лицо Костика, на котором вдруг появилось уже знакомое ему лисье выражение.
«Врет, собака! – подумал Рей. – Или недоговаривает. Что ж, будем колоть, как черепаху, если сам, по своей доброй воле, не выползет из панциря».
– Ну… это, почти… – Костик пытался спрятать глаза, но беспощадно-гипнотический взгляд Рея притягивал его как магнитом.
– Звони до упора. И перестань темнить! Со мной шутки плохи… как, наверное, тебе уже известно.
– М-м… – опустив глаза, промычал Костик в ответ что-то невразумительное.
– Значит, знаешь, – жестко констатировал Рей. – Так я слушаю.
– Кандидат должен был находиться где-то на уровне бомжа, – неохотно ответил Костик. – Конечно, не совсем опустившийся и готовый за деньги выполнять любую работу.
– И ты сразу же предложил мою кандидатуру. Спасибо за доверие.
– Нет, было совсем не так! Я дал Сей Сеичу список из шести фамилий. Он выбрал тебя… уж не знаю, почему.
– Думал долго?
– Сутки. Мне позвонили, кажется, с отдела кадров «Дерона» и сказали, чтобы разыскал тебя в срочном порядке. Я уже думал ехать к тебе домой, а тут ты и нарисовался…
– Ага… – Рей с отвращением сплюнул. – Я всегда проскакиваю без очереди в то место, где пахнет дерьмом. Теперь мне многое стало понятным. Но ты, Костик, сука. Замочить бы тебя прямо здесь, да уж больно место приличное. И руки марать неохота.
– Не виноват я! Ни в чем не виноват! Мне думалось, что так будет для тебя лучше. Клянусь!
– Да знал ты, знал, что это приглашение на работу попахивает могилой. Думаю, тебе не раз приходилось обделывать разные темные делишки на пару с Сей Сеичем… чтоб он сдох. Мне, конечно, до них нет дела, но я уверен, что в конце концов вами все-таки займутся те, кому по долгу службы положено. Так знал или нет?
– Предполагал, – глухо ответил Костик. – Но не думал, что все так плохо обернется. Прости…
– Прощать нечего. Ты ничем мне не обязан. Мы с тобой не друзья и даже не приятели. Я для тебя посторонний человек. Чужак.
– Но и не враг.
– В какой-то мере, да. Знаешь, почему я сейчас отпущу тебя?
– Нет.
– Потому что на твоих плечах семья и двое детей. Несмотря на то, что ты мерзавец, у меня просто рука на тебя не поднимается. Детей нужно кормить и растить. Они не виноваты, что у них отец – сукин сын. Если я тебя сейчас грохну, – а следовало бы – то буду потом раскаиваться всю свою оставшуюся жизнь.
Костик промолчал. Он сидел, безвольно опустив плечи, и глядел в пол. Рей совсем не думал, что Костику вдруг стало стыдно. Просто он сейчас отходит от своих весьма реальных опасений, что Рей поломает ему ребра или, что совсем уж плохо, пустит пулю в лоб.
А такого развития событий Костик был вправе ожидать, если он смотрел телевизор и слушал комментарии корреспондентов о происшествии на даче Чвыкова.
– У тебя деньги есть? – спросил Рей.
– Да.
– Давай сюда.
Костик без лишних слов передал ему портмоне.
– Где телефон? – спросил Рей.
– Остался на работе.
– Тогда снимай часы.
Костик выполнил приказание Рея все так же безропотно.
– Это я беру у тебя взаймы. Можешь сильно не переживать. Как-нибудь верну. Если заработаю.
Костик кивнул с несчастным видом. Потеря энной суммы для него была хуже пытки.
– И накрепко запомни то, что я сейчас тебе скажу: если хочешь дотянуть до отмеренного тебе всевышним срока, не говори Сей Сеичу о нашем рандеву ни слова. Иначе за твою жизнь я не дам и ломаного гроша. Да и вообще поостерегись, не шастай, где попало, а в особенности по ночам. Это я тебя советую потому, что когда-то ты был добр ко мне… хотя и не бескорыстно. Все, бывай… кабатчик хренов.
С этими словами Рей вышел из купальни и направился к «фольксвагену».
– А меня, а я!? – вскричал Костик, выскочив вслед за ним.
– Головка от шмеля. Ты потопаешь отсюда пешком. Должен же я хоть как-то тебя наказать. Не переживай, твою тачку я оставлю на какой-нибудь стоянке. А через день-два позвоню и сообщу ее координаты. Ключи положу под заднее колесо. Только не вздумай объявлять ее в розыск, как угнанную! В таком случае я сожгу ее на хрен, а тебя разыщу и прибью. И можешь не сомневаться – уж это обещание я точно выполню.
Оставив безутешного Костика горевать по безвозвратно утерянной машине (тот конечно же по своей жлобской натуре не поверил своему экзекутору, что он сдержит слово), Рей вырулил на довольно приличную грунтовую дорогу и поехал вдоль берега реки. План дальнейших действий, который до встречи с Костиком едва брезжил где-то вдалеке, теперь нарисовался перед ним почти в полном объеме.
Все верно, думал Рей, нужно плясать от печки. Тот, кто замутил все эту историю, наверное, считает себя шибко умным. Пусть пока походит на длинном поводке, а там видно будет.
Глава 13
«Сей Сеич… – думал Рей, бледный от усиленной мыслительной работы. – Большой человек… мать его! Почему выбор пал именно на меня? Это случайность или?… По здравому размышлению, мои приключения трудно списать на забавы его величества Случая. Ситуация очень похожа на разработку спецслужб. Но с какой стати именно я оказался гвоздем программы!? Бред…»
А если не бред? Что если за плечами появился призрак прошлого?
От этой мысли Рей невольно вздрогнул и крепче сжал в руках руль, потому что машина вильнула и одним колесом съехала на обочину. Нет, не может такого быть! Ведь он постарался обрезать все концы, лег на дно в прямом смысле слова.
Воспоминания вдруг полезли в голову толпой. Теперь уже Рей точно знал, что его отец только числился советником посольства в Париже. На самом деле он был сотрудником внешней разведки КГБ, а возможно, и резидентом «конторы» во Франции – про то Рею знать было не положено.
Сколько Рей себя помнил, его всегда буквально натаскивали по части различных, весьма специфичных, познаний. Сначала Рея отдали в школу боевых искусств (в тот момент ему шел пятый год), где под руководством японского сэнсэя он десять лет изучал каратэ. Затем пришла очередь корейскому тэквон-до – это еще три года беспощадных тренировок.
А на завершающей стадии физического усовершенствования Рея им занялся российский специалист по боевым единоборствам с необычным именем Малх, друг отца, время от времени наезжающий в Париж по служебным делам.
Этот спец за считанные недели перевернул все представления юноши о самообороне без оружия. До встречи с ним кэмпо виделось Рею в розовом ореоле романтики. Схватки на татами во время соревнований казались ему турниром благородных рыцарей.
Малх опустил его с высот юношеского романтизма жестко и бесцеремонно. Он научил Рея не просто побеждать противника, а убивать. Все те приемы, которые Рей долгими часами отрабатывал в школе боевых искусств, доводя до совершенства, неожиданно приобрели смертельное продолжение, несвойственное спортивным единоборствам.
Всего лишь одно дополнительное движение – и человек лежит на земле со свернутой шеей, перебитым горлом или со сломанным хребтом. Короткий удар раскрытой ладонью в грудь – и сердце противника останавливается. Несколько сильных и резких тычков пальцами в определенные точки на человеческом теле, и несчастного сначала разбивал мгновенный паралич, а затем он медленно угасал, таял, как свеча.
Поначалу Рей не очень верил в то, что говорил и показывал ему Малх. Рей, уже достаточно опытный турнирный боец, знал, что не так-то просто убить человека, в особенности хорошо тренированного.
Тогда Малх преподал ему наглядный урок, врезавшийся Рею в память на всю оставшуюся жизнь.
Однажды вечером Малх повел его в одно злачное место, где собиралось парижское отребье, большей частью уголовники, для которых зарезать человека было раз плюнуть. Большей частью это были цветные – негры и арабы.
Строго-настрого приказав Рею ни во что не вмешиваться, только наблюдать издали, Малх спровоцировал драку (это было совсем не трудно), а когда его попытались посадить на нож, он прошелся по своим противникам словно смерч. Что касается Рея, то юноша лишь остолбенело смотрел на развернувшееся перед ним действо, открыв рот от изумления.
На следующий день он прочитал в газете, что побоище возле бистро унесло жизни двум любителям баловаться ножами, а еще троих госпитализировали с тяжелыми травмами. (Рей знал, что Малх их просто пожалел).
Некоего иностранца, лихо расправившегося с обитателями парижского «дна», найти так и не удалось. Впрочем, полиция, похоже, в поисках сильно и не усердствовала: одним бандитом меньше, одним больше – какая разница?
После этого «урока» Рей стал относиться к занятиям с Малхом со всей серьезностью…
Кроме физического усовершенствования Рей занимался и другими, не менее экзотичными и интересными вещами, большинство которых в колледже почему-то не преподавалось.
Родители приучали его к быстрому чтению, при этом он научился запоминать прочитанное до запятой. Кроме французского языка (он стал почти родным), Рей выучил английский и немецкий, а химические опыты, которые юноша проводил в подвале съемного дома, в основном сводились к изготовлению из подручных материалов взрывчатки разных типов.
Увы, родители так и не успели рассказать Рею, зачем ему нужны фундаментальные познания в шифровальном и диверсионном деле, способность в два счета менять внешность с помощью париков, макияжа и разных интересных штучек, а также умение метко стрелять, ориентироваться на неизвестной местности и выживать в любых условиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41