– Думаю, Василиса удовлетворилась деньгами. Очень корыстолюбивая особа.
– И сколько лет этой Василисе?
– Она утверждает, что живет целую вечность. И в своих многочисленных жизнях успела побывать и мужчиной, и женщиной. Сейчас она находится у вершины иерархии, ибо следующее превращение сделает ее богиней. А по паспорту ей тридцать пять лет. Очень красивая женщина. В Голливуде ей бы цены не было. Не знаю, куда смотрят тамошние продюсеры.
– Познакомь меня с ней, Саша.
– Право не знаю, Герман… Она очень упрямая женщина.
– А ты ей скажи, что я посланник бога Велеса и прибыл в Питер с инспекционной поездкой.
– Шуточки у тебя, Воронин, – покачал головой Волохов.
– А я не шучу. Вот моя визитная карточка. – Герман бросил на стол оберег, подаренный Людмилой.
Фигурка, совершенно невинная по виду, произвела на жреца Велимира прямо-таки убийственное впечатление. Он долго смотрел на черную птицу глазами, расширенными от ужаса. Лицо его стало белым как полотно.
– Сначала прилетит Черный Ворон, а потом явится Он, – прошептал он посиневшими губами. – Это пророчество Василисы.
– Ау, Волохов, – позвал собеседника, впавшего в ступор, Воронин. – Я не прилетел, я приехал на «форде».
– Какой ужас! – продолжал нести ахинею расстроенный жрец. – Я никак не мог предполагать, что это произойдет вот так, в совершенно обыденной обстановке, во второсортном ресторанишке. Хотя, с другой стороны, где это еще могло произойти? Ведь все эти красочные эффекты нужны только непосвященным. Да и не будет никаких эффектов, все станет меняться как бы само собой, в привычных декорациях. Возможно, эти перемены уже давно идут, а мы их просто не замечаем. Вадимир прав, он тысячу раз прав. Вы знаете, что отца князя Рюрика повесили датчане?
– Вадимир – это Вадик Круглов, бывший муж Светланы, – подсказал ошарашенному Воронину Клыков.
– Ну а Рюрик тут при чем?
– Князя Годлава принесли в жертву Вотану, – продолжал все глубже погружаться в мистицизм явно свихнувшийся бывший комсорг. – Пока Романовы женились на немках из Южной Балтии, потомках бывшей славянской знати, все было хорошо, но стоило только Александру Третьему жениться на датчанке, все рухнуло. Пришел посланец Перуна и уничтожил тысячелетнюю империю.
– Какой еще посланец Перуна? – не въехал в чужой бред Воронин.
– Ильич, – пояснил Волохов. – Еврейского бога грозы звали Или. Отсюда и произошло имя Илья. А именно к святому Илье перешли все атрибуты ведического бога Перуна. Христиане решили, что с языческим богом покончено. Ан нет, он сохранил все, даже одно из своих имен. А потом наступило время перемен, время Чернобога, время дракона Сталина.
– Так, – подытожил Воронин. – Иосиф Сталин, следовательно, был Ящером, то бишь тем самым Яшкой, которому наставила рога Машка, то бишь Мать Сыра Земля, или, проще говоря, Россия. А кто был в этот раз Ясным Соколом, то бишь Перуном? Уж не Ельцин ли Борис Николаевич со своими либералами?
– Можно и так сказать, – кивнул головой Велимир. – Все эти глобалисты, нацисты и большевики-интернационалисты – они ведь одного поля ягоды. Того самого поля, которое возделывает Перун. Именно Перун был богом военной добычи у ариев. И цель у них вовсе не в том, чтобы преобразовать мир, ибо такое преобразование невозможно без Велеса, а в том, чтобы застопорить развитие человечества путем создания единой мировой элиты, касты неприкасаемых, которая будет определять судьбу мира. Неважно, как будет называться эта каста – «Интернационал», «Золотой миллиард» или «Раса господ». В любом случае результатом ее правления будет гибель человечества. Ибо то, что не развивается, то загнивает. Ты должен остановить его приход, Воронин.
– Чей приход? – не понял Герман.
– Приход Зверя, сына Перуна. Хотя само понятие «сын» в данном контексте весьма условно, ибо это будет всего лишь новое воплощение древнего арийского божества.
– А почему я?
– Потому что ты избранник Велеса – Черный Ворон, – ответил Волохов.
– Вот это мило! Какие-то, понимаешь, либералы во главе с первым президентом наставляют рога сталинистам, зачинают с какой-то Марьей Моревной чудовищного сукина сына, называющего себя Зверем, а бороться с ним предлагают Герману Воронину, человеку абсолютно ни к чему не причастному и не сочувствующему ни тем ни другим.
– Акт зачатия состоялся уже давно, – поправил невежду жрец Велимир, – а в данном случае мы имеем дело с актом симпатической магии, состоявшемся, возможно, против воли самих участников событий, но приведших к пробуждению могущественного существа, долгое время пребывавшего в полусонном состоянии. И это существо, вдохновленное новыми адептами, начинает действовать, и действовать активно.
Воронин подумал, что бывшего комсорга-сталиниста совершенно напрасно выпустили из психушки. Теперь он продолжает пудрить мозги несчастным согражданам уже в качестве Велесова волхва. Это ж надо додуматься до такого! Эх, лучше бы Сашка занимался своим марксизмом-ленинизмом. Никакой тебе мистики. Одна общественно-экономическая формация сменяет другую. Единство и борьба противоположностей. Переход количества в качество. И закрученная пружиной спираль выносит нас к светлому будущему. Рай на земле. В принципе, Воронин был бы не против пожить в раю, вот только представления о рае у людей, оказывается, разные. И что с этим делать и каким богам кланяться, не знает, похоже, никто.
– Так ты считаешь, что пробуждение Зверя может привести к глобальной катастрофе?
– Безусловно. Его вполне можно было бы назвать Антихристом, но такое выражение будет некорректным в отношении Белобога. Ибо космическая энергия в определенном смысле нейтральна, а ту или иную форму и направление деятельности ей придают люди.
– Твой Чернобог – это тоже энергия?
– Естественно. Бог Велес считался покровителем богатства и достатка, нажитого честным трудом. И покровителем прогресса. Но, и люди давно это заметили, никакой прогресс (и в первую очередь социальный) не обходится без жертв. Без разгула негативных, навьих сил. Вот почему любой человек, идущий путем Чернобога и привносящий в этот мир оплодотворяющую идею, рано или поздно превращается в Дракона. И тогда люди начинают искать нового Ярилу, Гермеса, Германа, то есть человека, воплотившего в себе черты юного Чернобога, который убил бы Дракона на Калиновом мосту.
– Чтобы, оплодотворив Марью Моревну новой идеей, превратиться в свою очередь в нового Дракона?
– А у тебя что, есть новая идея, способная возбудить человечество? – удивленно спросил Волохов.
– Слава богу, нет.
– Значит, ты не Велес, не Чернобог, ты всего лишь Ворон, вестник смерти. А возможно, и палач, способный привести в исполнение приговор, вынесенный богами в отношении Зверя.
– Ну спасибо тебе, Саша, за добрые слова, – хмыкнул Воронин.
– Что ты вьешься, Черный Ворон, над моею головой, – неожиданно запел порядком захмелевший Клыков. – Ты добычи не добьешься, Черный Ворон, я не твой.
– Так сведешь меня с Василисой, Александр?
– Попытаюсь. Дай мне номер своего телефона. Если у меня сладится, я тебе позвоню.
После разговора с волхвом Велимиром Воронину, по крайней мере, стало ясно, что Васильев со Звонаревым отправились в медвежий угол отнюдь не за древесиной. Правда, трудно поверить, что два трезвомыслящих человека вдруг поверили в фантазии сбрендившей бабы, объявившей себя ясновидящей. Тем не менее они собирались то ли купить, то ли взять в аренду этот участок и даже связались с чиновником из Минприроды, который все это провернул за энную сумму. Храм они, что ли, собрались там строить? К сожалению, Воронин не был знаком ни с Васильевым, ни со Звонаревым и не мог судить, насколько они подвержены чужому влиянию.
– Ты как думаешь? – обратился Воронин к сидевшему рядом на сиденье «форда» Клыкову.
– Василий Иванович этот – человек-кремень, – отозвался Славка. – У него только одна слабость: он без ума любит Светлану. Единственная дочь. К тому же он хотел внуков. В общем, естественное человеческое желание. Но у Светланы возникли с этим проблемы. А годы все шли и шли…
– И тут появилась ясновидящая Василиса со своим Зверем. Недаром же Светлана обмолвилась, что отец отправился в лес за аленьким цветочком. Сиречь, надо полагать, за божественным огнем, который только и мог оплодотворить его бездетную дочь. Вместе с ним отправился и жених, чтобы этого огня поднабраться. И выступить, так сказать, его проводником. Ведь не по воздуху же божественному огню передаваться.
– А ты поэт, старик, – восхитился рассуждениями Воронина Клыков. – У тебя мышление мифологическое.
– Так ведь с кем поведешься… – съехидничал Герман.
– Энергия, проистекающая от солнечных богов, называлась «куем», а энергия, проистекающая от богов лунных, – «хером». Отсюда и имена лунных богов – Гермес и Ярило, которого правильнее было бы называть Херилой. У южных славян молодого Чернобога называли Херманом или Германом и устраивали в его честь оргиастические празднества. Детей, зачатых во время этих оргий, считали божьими и наделяли чудесными качествами. В частности, способностью к оборотничеству. Только я не думаю, что Васильев со Звонаревым купились на россказни дуры-бабы. Скорее всего, они собирались вырубить к чертовой матери этот лес и тем самым доказать Светлане, что никаких чудес там нет. Только так они могли вырвать ее из-под влияния аферистки. Я же тебе говорю, что Василий Иванович в своей дочери души не чаял и готов был пойти на многое, если не на все, чтобы вернуть ей душевное равновесие.
Славкина версия показалась Герману более реалистичной, а следовательно, более вероятной. Конечно, и о коммерческом интересе эти двое, Васильев и Звонарев, не забывали. И видимо, успели подсчитать, что их благородная затея по спасению души, запутавшейся в языческих тенетах, принесет немалую прибыль. Но тут в дело вмешался очень влиятельный человек, подкупивший Бубнова и начавший вставлять палки в колеса деловым людям. Именно по приказу этого человека Петр Сергеевич встретился с авторитетом Караваевым, и судьба чиновника из Минприроды была решена. Скорее всего, ему подсыпали в чай какое-то вещество, спровоцировавшее обширный инфаркт. И сделал это не кто иной, как знакомый Воронину портье, в берлогу которого Герман сейчас и направлялся. Если портье и получил от босса деньги в уплату за устранение Останина, то потратил он их явно не на улучшение жилищных условий. Воронин критически осмотрел обшарпанную дверь и нажал на кнопку звонка. К сожалению, звонок никак не отреагировал на его усилия, зато дверь неожиданно поддалась легкому нажиму Клыкова, заскучавшего у чужого порога.
– Эй, есть кто живой?
Живых в однокомнатной квартире не было. Зато был в наличии покойник с неестественно вывернутой шеей, исключающей даже мысль о реанимации. По прикидкам Германа, смерть портье наступила около трех часов назад. Видимо, он едва успел вернуться домой после неудачного покушения, как на него набросился некто, обладающий чудовищной силой. Следов борьбы в квартире не наблюдалось, зато лицо хозяина было перекошено от ужаса, словно он за секунду до смерти увидел вдруг перед собой дьявола. Впрочем, смерть редко красит покойника, и кому, как не Воронину, повидавшему в своей жизни немало насильственно убиенных, было это знать.
– Звони, – обернулся к Клыкову, ошеломленному увиденным, Воронин. – Придется мне, видимо, объяснятся с бывшими коллегами.
– Так, может, покинем незаметно эту обитель скорби?
– Нет. Нас видели у подъезда старушки. Наверняка они запомнили и машину. Мне сейчас сюрпризы не нужны. А алиби у нас с тобой железное. Персонал «Славянского базара» подтвердит, что мы просидели в ресторане более двух часов.
Глава 11
СЛЕД ИЗ ПРОШЛОГО
Петр Сергеевич Бубнов пребывал в настроении, близком к паническому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48