– Не идиотничайте, Хаскелл. – Бернардель не спускал глаз с Жульет. – Помощи ждать бесполезно, мадам. Тот, кого вы ждете, не придет. Его задержали… навечно.
Я не знал, о чем он говорил, но и не мог стоять и смотреть, как он угрожает Жульет. Нас разделяло лишь пять футов, и он не отрывал взгляда от Жульет. Я бросился ему в ноги, но выстрела не последовало. Мы покатились по ступеням. Я слышал, как он ругается по-французски, и не отпускал его, пытаясь добраться до пистолета. Краем глаза я заметил, как Жульет пробежала мимо нас, перескакивая со ступени на ступень, к тротуару. Я крикнул, чтобы она вернулась в больницу, где ее защитит Харди.
– Дурак! Идиот! – рявкнул Бернардель. И ударил меня рукояткой пистолета. Я отлетел на пару шагов, а он устремился за Жульет.
Она остановилась, не добежав с десяток ступеней до тротуара. Пять или шесть человек преградили ей путь.
Несколько человек появились и на верхней ступени лестницы.
К моему удивлению, среди стоящих внизу я узнал Шамбрэна.
Бернардель подошел к Жульет, и я услышал пронзительный вопль разъяренного животного. С трудом верилось, что он вырвался из груди Жульет.
Глава 6
В сумке, что висела на плече Жульет, лежали пакеты с героином общей стоимостью в два миллиона долларов. Весили они всего десять фунтов.
Мужчина, принесший деньги, уже сидел в полицейском участке в двух кварталах от больницы. Деньги хранились в сумке, как две капли воды похожей на сумку Жульет. Два миллиона предназначались террористам ОАС. Мужчину взяли на соседней с больницей улице, где он дожидался Жульет.
Все это мне рассказали в такси по дороге в «Бомонт». Я еще кипел от ярости и слушал не слишком внимательно.
Похоже, меня использовали, как подсадную утку, чтобы усыпить бдительность Жульет. Особенно я злился на Бернарделя, который ехал в такси вместе с нами, хотя он продолжал извиняться за то, что ударил меня по плечу. Плечо, кстати, болело, что также не улучшало моего настроения. А Бернардель улыбался во весь рот, несмотря на длинные красные царапины на лице – отметины ногтей Жульет.
Все, естественно, кроме меня, все знали, и я чувствовал себя круглым идиотом. Наконец, такси остановилось, мы вылезли из машины – Шамбрэн, Бернардель и я – и вошли в вестибюль. Там нас поджидали Гарри Кларк и Делакру, посол Франции. Бернардель подошел к Делакру, и они обнялись.
– Все кончено, Жак, – услышал я Бернарделя. – Деньги и наркотики в руках полиции.
– А Жульет? – спросил Делакру.
– Поймана с поличным.
– Все-таки в это трудно поверить, – покачал головой Делакру. – Я-то не сомневался, что это Шарль, а она абсолютно чиста.
– На поверку вышло иначе, – ответил Бернардель. – Теперь пора заняться и Шарлем.
– Он знает?
Бернардель вопросительно взглянул на Шамбрэна.
– Он не звонил, и ему не звонили, – ответил Шамбрэн. – Скорее всего, он ничего не знает.
– Пойдемте к нему, – Кларк двинулся к лифту.
Вшестером мы поднялись на пятнадцатый этаж и подошли к номеру Жираров. Кларк постучал. Жирар тут же открыл дверь, его лицо изумленно вытянулось, а затем медленно посерело.
– Жульет? – прошептал он.
– Игра закончена, Шарль, – ответил Делакру.
– Она жива?
– Как видно по моему лицу, – Бернардель приложил к кровоточащим царапинам носовой платок.
Жирар медленно повернулся и прошел в гостиную.
– Деньги и наркотики у полиции, Шарль, – Делакру ввел его в курс дела.
Жирар повернулся, в его глазах стояли слезы.
– Если б я сказал вам, Делакру, что рад, вы бы мне поверили?
– Возможно, Шарль.
– Ее обвинят в контрабанде наркотиков? – спросил Жирар.
– Нет, месье Жирар, ей предъявят обвинение в убийстве Сэма Лоринга, – ответил Кларк.
Я, должно быть, остолбенел так же, как и Жирар.
– Это все выдумки Салливана? – голос Жирара дрожал. – Убийство! О чем вы говорите?
– Салливан все еще без сознания, – ответил Кларк.
– Мой дорогой Шарль, в этой долгой, жестокой борьбе Жульет допустила одну ошибку, – добавил Делакру, – и мы обнаружили ее благодаря мистеру Шамбрэну.
– Шамбрэну? – Жирар повернулся к моему боссу.
– Если бы не Шамбрэн, вам бы удалось выйти сухим из воды, Шарль, – прогремел Бернардель. – Я попытался сыграть героя и налетел на честного, не ведающего сомнений Хаскелла. Но я тоже хотел бы узнать, как мистер Шамбрэн докопался до сути.
Тяжелые веки почти закрыли глаза Шамбрэна.
– Я, возможно, и не вмешался бы в эту историю, если б не бессмысленное убийство моего давнего друга, Мюррея Кардью.
Но я сразу понял, что его смерть связана с борьбой за власть между двумя группами французов. И свое внимание я сосредоточил на вас, месье Жирар, потому что еще до убийства Кардью горничная застала Салливана в вашем номере.
– Так это был Салливан! – воскликнул Жирар. – А мы-то думали, какой-то мелкий воришка. У нас же ничего не пропало.
– Потому что он искал то, что постоянно находилось при мадам Жирар, – продолжал Шамбрэн. – Кларк говорил мне, что труднее всего обнаружить контрабандные наркотики у женщины с пышными формами. Она без труда может спрятать их на себе.
Ее не обыскивали на таможне. Никто не подозревал, что она связана с контрабандой наркотиков. Да и у кого могли возникнуть подобные мысли? Разве она – не дочь полковника Вальмона, отдавшего жизнь в схватке с наркомафией?
– О да, – саркастически хмыкнул Бернардель. – Этот великий герой, верный сторонник де Голля! Смертельный враг террористов. Смех, да и только!
Я вытаращился на него.
– Все было бы проще, если б месье Делакру поделился с нами известными ему сведениями, – заметил Шамбрэн.
– Это французские проблемы, – ответил Делакру, – и решить их должны французы.
– Если б только вы не пытались решить их на нашей территории, – возразил Кларк. – Будь у меня такая возможность, я бы спросил с вас, месье Делакру, за убийство Сэма Лоринга.
– Едва ли я мог довериться вам, – ответил Делакру. – Лоринг среди прочих подозревал и меня. И у меня не было доказательств вины Жульет. Из нас всех только она была вне подозрений. Вы бы только посмеялись надо мной.
– Один человек заподозрил, что Жульет не так уж проста, – вставил Шамбрэн. – Салливан! Он подозревал ее и в то же время пытался спасти. Он работал в одиночку и теперь может поплатиться за это жизнью, – Шамбрэн посмотрел на меня. – За последний час, Марк, мы узнали, что полковник Жорж Вальмон совсем не герой. Он говорил, что, по его убеждению, в верхних эшелонах власти французского государства есть предатель. И был прав. Предателем был он. Играя роль убежденного врага террористов, на самом деле руководил ими.
Утверждал, что борется с торговлей наркотиками, а в действительности всемерно способствовал их обмену на деньги для ОАС. И его убили не террористы, а сотрудники службы безопасности правительства, которое он предал.
– Ситуация тогда была довольно сложная, – пояснил Делакру. – Правительство решило скрыть предательство Вальмона. Он был активным участником борьбы с наци. Его смерть, предположительно, от рук террористов, вызвала гневное возмущение общественности. Проку от этого было больше, чем от его ареста.
Шамбрэн кивнул.
– То есть Салливана использовали. Но не месье Бернардель, которого мы принимали за злодея, хотя на самом деле он верно служил де Голлю, а двуликий Вальмон. Со смертью Вальмона поток наркотиков не иссяк, как надеялось правительство. Наоборот, он усилился. Пришлось искать нового человека, который занял место Вальмона. Я прав, господа?
– Абсолютно, – согласился Делакру.
– Мы полагали, что это Шарль, – Бернардель посмотрел на Жирара. – Близкий друг Вальмона, его заместитель в годы войны. Мысль о Жульет поначалу не приходила нам в голову.
– Мне тоже, – глухо пробурчал Жирар – На текущий момент мы можем принять два допущения, – заметил Шамбрэн, – в надежде, что мадам Жирар и Салливан подтвердят их обоснованность. Первое, Жульет Вальмон и Салливан действительно любили друг друга. Они сражались за власть по разные стороны баррикад, но любовь была настоящей.
Второе, Жульет-таки поверила, что Салливан убил ее отца.
Поверила, потому что знала истинное лицо и отца, и Салливана. Поверила, потому что сама, не колеблясь ни секунды, убила бы хорошего друга, если б тот оказался на пути к цели.
– Жульет – фанатичка, – эхом отозвался Жирар. – Она горячо любила отца и могла отомстить за его смерть.
– Жульет оказалась в уникальной позиции. – Шамбрэн покачал головой. – В час беды ей на помощь пришел верный друг, месье Жирар, доверенное лицо голлистов. Ежедневно она узнавала от него, как идут дела в лагере врага. Ее же агенты доносили, что Салливан настойчиво пытается найти истину. Кто-то, должно быть, все-таки вышел на ее след. Я думаю, месье Жирар мог бы рассказать об этом подробнее. Во всяком случае, в какой-то момент она почувствовала, что Жирар может стать для нее опасен. И соблаговолила предложить ему жениться на ней. Безумно влюбленный, он не мог устоять. А уже потом, после бракосочетания, она выбрала удобную минутку, чтобы сказать правду о себе. Не так ли все было, месье?
Жирар кивнул.
– И вы, Шарль, перестали быть французом, – прогремел Бернардель.
– Она заставила забыть обо всем, – пробормотал Жирар.
– Но несколько часов назад вы ничего этого не знали, – обратился я к Шамбрэну.
– Кое-что знал, Марк, – возразил тот. – Знал, но не мог доказать. Во-первых, я ни секунды не верил, что Диггер Салливан заодно с террористами. Распознавать людей – наша работа. С какой стати Салливан, американец, будет участвовать в политической борьбе на одной из сторон? По убеждениям? Едва ли. Из-за денег? Их у него предостаточно. Он сам сказал нам, что будет сражаться бок о бок с Жульет. Помните? Что он, мол, выступит даже против президента Соединенных Штатов, если она попросит его. И он говорил серьезно, другого, собственно, и нельзя ждать от влюбленного. Но он и в мыслях не допускал, что Жульет попросит его стать на сторону преступников. Я уверен, что Лоринг известил бы Вашингтон, если бы подозревал Салливана.
И еще одно я знаю наверняка: Салливан мог убить Лоринга, только если тот угрожал жизни Жульет. Поэтому я и предложил версию третьего человека в саду Шелды.
– Но баллистическая экспертиза показала, что вы ошиблись.
– А заодно позволила найти убийцу, – Шамбрэн поднес огонек зажигалки к египетской сигарете. – Сопоставляя результаты баллистической экспертизы со своими рассуждениями, я впервые подумал о Жульет. Она же была в квартире. Да, она любила Салливана, но у фанатиков цель всегда стоит на первом месте. Любая помеха сметается с пути. Внезапно до меня дошло, что она находилась в центре всех событий. Драка в вашем кабинете, Марк. В ее присутствии. Если она и Жирар работали в паре, смысл этой драки ясен и грудному ребенку. Жирар мог убить Диггера, не понеся при этом никакого наказания. Вы и Жульет разыграли этот маленький спектакль?
Жирар медленно кивнул.
– Понятно. Но в результате у вас лишь прибавилось хлопот. Салливан жив, а отель внезапно превратился в ловушку. Как же обменять наркотики на деньги? Вы, разумеется, чувствовали, что за вами следят сотни глаз. Но Жульет и тут нашла выход. Шелда говорит, что она предложила Жульет свою квартиру. Если она как следует пороется в памяти, Марк, то поймет, что предложение исходило от Жульет.
Из этой квартиры она могла звонить кому угодно, могла без помех строить свои планы.
Теперь она могла обо всем договориться, решить, как обменять наркотики на деньги. Но внезапно выяснилось, что она не одна. Незваным гостем оказался Лоринг, шедший за ней следом и притаившийся в саду. Когда она осталась одна, Лоринг вошел в дом, чтобы арестовать ее, а может, допросить.
Возможно, он подслушал ее телефонный разговор. Она выстрелила в него. Что же потом? Избавиться от тела она не могла, поэтому позвонила Салливану, и он со всех ног бросился к любимой женщине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23