Я оглянулся на пассажиров. Они выглядели скучающими, задумчивыми и усталыми. Вероятно, никто из них не заметил, что мы свернули с прямого курса, когда начали разыскивать Нэнси, но они безусловно заметят это, если нам удастся ее найти.
– Уаймсволд сообщает, что самолет, за которым они наблюдают, повернул на север в направлении ноль-один-ноль.
– Ох нет, – вырвалось у меня.
– Ждите...
"Слишком легко", – в отчаянии подумал я. Это было бы слишком легко. Самолет, повернувший в правильном направлении, в правильное время и почти в правильном месте, не мог быть самолетом Нэнси. Я сделал три глубоких вдоха и выдоха. Потом заставил себя сосредоточиться на мысли, что в данную минуту опасность ей не грозит. Она может продержаться в воздухе еще часа полтора.
У меня есть примерно час, чтобы найти ее. Три тысячи квадратных миль неба, в котором, как в пустыне, нет никаких ориентиров. Проще простого!
– Уаймсволд сообщает, что первый самолет только что приземлился в Ист-Мидлендс. У них есть другой возможный самолет в десяти милях к востоку от Личфилда. Сейчас он идет в направлении один-два-ноль. У них нет сведений, на какой высоте он летит.
– Понял, – подтвердил я. Отсутствие информации означает, что точка на их экране может лететь на любой высоте до тридцати тысяч футов и не обязательно на высоте четыре тысячи пятьсот футов.
– Ждите.
Я ждал. Мысленно грыз ногти. Чуть покосился на сидевшего рядом Эмброуза и не спеша проверил нашу собственную высоту, скорость, направление. Впереди, в одиннадцати минутах, Личфилд. Сорок минут до Кембриджа. Слишком долго. Надо быстрее. На полной скорости. Ничего другого делать не оставалось.
– Предполагаемый самолет сейчас идет в направлении один-ноль-пять. Если он будет придерживаться его и дальше, то пролетит в тридцати милях севернее Кембриджа примерно через двадцать минут.
– Понял. – Я посмотрел на часы. Быстро просчитал время. Нажал кнопку передатчика.
– Это не тот самолет. Он идет слишком быстро. При своей скорости она не достигнет Кембриджа раньше, чем через тридцать пять – сорок минут.
– Понял. – Короткая пауза. – Переключитесь на военно-воздушную базу Коттсмур, Северный радар, дециметровые волны один-два-два. Я передаю вас им.
Поблагодарив его, переключился. Коттсмур ответил, что у них на экране семь неопознанных самолетов, идущих с запада на восток к югу от них. Высота всех неизвестна.
Семь. В любом из них могла быть она. Нэнси могла, потеряв радиосвязь, повернуть к Манчестеру. Мурашки побежали по спине. Но ведь у нее хватит здравого смысла не лететь прямо в контрольную зону, не имея радио. И кроме того, она, должно быть, уверена, что в Кембридже ясное небо...
Я пролетел над радиомаяком Личфилда. Взял курс на Кембридж. Сообщил диспетчеру радара в Коттсмуре о перемене направления. Они ответили, что еще не видят меня на своем экране: слишком далеко.
Мы летели к Кембриджу над плотным одеялом облаков. Солнце светило прямо в кабину. Кроме Эмброуза, все пассажиры спали.
– Один неопознанный самолет приземлился в Лейстере, – сообщил Коттсмур, – другой взял курс прямо на Питерборо.
– Осталось пять? – спросил я.
– Шесть... Сейчас далеко на западе появился еще один.
– Это, возможно, я.
– Сделайте для опознания левый поворот на тридцать градусов.
Сделал и продолжал полет в новом направлении.
– Опознаны, – подтвердил он. – Вернитесь на прежний курс.
Я взял прежний курс, стараясь подавить тревогу, нараставшую с каждой минутой. "Они должны найти ее, – мысленно повторяя я. – Должны".
– Самолет, который прошел пять минут назад к югу от нас, сейчас повернул на север, – сообщил Коттсмур.
Не она.
– Тот же самолет описал полный круг и сейчас взял курс один-один-ноль.
Это может быть Нэнси. Наверно, она ищет просвет между облаками. Хочет спуститься ниже облачности и видеть землю. Но просвета не обнаружила и снова взяла тот курс, который, как она думает, ведет прямо к Кембриджу.
– Это может быть она, – сказал я диспетчеру.
Или кто-то другой, оказавшийся в таком же положении. Или практикант, отрабатывающий повороты. Или кто угодно еще.
– Наблюдаемый самолет резко повернул на юг и чуть на запад... Теперь снова на юго-восток... Опять на один-один-ноль.
– Наверно, ищет просвет в облаках, – сказал я.
– Наверно. Ждите. – Пауза. Потом отдаленный голос осторожно произнес: – В этой зоне нижний уровень облаков шестьсот футов. Никаких просветов.
О Нэнси...
– Я хочу поискать этот самолет. Можете направить меня поближе к нему?
– Будет сделано, – ответил он. – Поверните влево на ноль-девять-пять. Вы на тридцать миль западнее. Ваша скорость приблизительно сто пятьдесят узлов. Скорость наблюдаемого самолета около девяносто пяти узлов.
Через двенадцать минут я буду там, где самолет сейчас, но она уйдет на двадцать миль дальше. Чтобы догнать ее, понадобиться двадцать пять – тридцать минут.
– Предполагаемый самолет опять описывает круги... Сейчас взял курс на один-один-ноль...
Чем дольше она будет описывать круги, тем скорее я ее догоню. Но если это вовсе не Нэнси... Рассердившись, я прогнал эту мысль. Если начать сомневаться, мы никогда не найдем ее.
Эмброуз тронул меня за рукав. Я так сосредоточился на поисках Нэнси, что подпрыгнул от неожиданности.
– Мы сошли с курса, – авторитетно заявил он и постучал по компасу. – Мы идем на восток. Нам лучше не сбиваться с курса.
– Мы под контролем радара, – как само собой разумеющееся ответил я.
– А-а, понимаю, – неуверенно протянул он.
Придется ему сказать. Больше нельзя откладывать. Как можно короче я объяснил ситуацию, опустив роль майора Тайдермена в случившемся. Вернее, не объяснил, а прокричал, стараясь пересилить шум мотора.
Он недоверчиво посмотрел на меня.
– Вы хотите сказать, что мы мечемся по небу взад-вперед в поисках Калина Росса?
– Нас ведет радар, – отрывисто бросил я.
– А кто, – воинственно спросил он, – будет за это платить? Я не буду. Вы поступили безответственно, изменив курс без моего разрешения.
– Самолет пролетел над Стемфордом и снова описывает круги, – сообщил Коттсмур.
– Понял, – ответил я и подумал: "Нэнси, ради Бога, не вздумай спускаться вниз, пробиваясь сквозь облака. Там множество холмов и радиомачта высотой пятьсот футов".
– Держитесь один-ноль-ноль.
– Один-ноль-ноль.
– Самолет взял прежний курс.
Я облегченно вздохнул.
– Вы слышали, что я сказал? – сердито бубнил Эмброуз.
– Мы обязаны помогать самолетам, подавшим в беду, – сказал я.
– Не за мой счет!
– Вам не придется платить лишнего, – терпеливо объяснил я. – Только обычную плату за рейс.
– Не в этом дело. Вы обязаны были спросить у меня разрешения. Я очень недоволен и буду жаловаться Харли. Мы не должны были менять курс. Колину Россу мог помочь кто-нибудь другой. Почему неудобства должны терпеть мы?
– Уверен, Колин Росс будет рад услышать вашу точку зрения, – вежливо сказал я. – И не сомневаюсь, что он оплатит расходы по своему спасению.
От злости он не нашел возражения и только таращил на меня налившиеся кровью глаза.
Энни Вилларс наклонилась вперед и тронула меня за плечо.
– Мне послышалось, будто вы сказали, что потерялся Колин Росс? Вы имеете в виду здесь, вверху? Над облаками?
Я оглянулся. Пассажиры проснулись и теперь озабоченно смотрели на меня.
– Да, – подтвердился. – На его самолете не работает радио. Диспетчер радара считает, что сумеет найти его. Мы посмотрим... и постараемся помочь.
– Мы сделаем все, что сможем... – твердо сказала Энни. – Без сомнений положитесь на нас.
Я улыбнулся ей через плечо. Эмброуз наклонился к ней и начал жаловаться, но Энни тотчас же оборвала его:
– Вы серьезно предлагаете и не пытаться помочь? Вы что, с ума сошли? Наш несомненный и абсолютно ясный долг сделать все, что мы сможем. И капитан вовсе не обязан советоваться с пассажирами, можно ли помочь самолету, попавшему в беду.
Он пробормотал что-то о лишних расходах, но Энни не стала и слушать.
– Если вы не хотите заплатить несколько лишних фунтов ради возможности спасения Колина Росса, я с удовольствием оплачу весь счет сама.
– Молодец! – громко поддержал ее Кенни Бейст. Энни удивленно, но не без удовольствия взглянула на него. Эмброуз уставился в лобовое стекло кабины. У него побагровела даже шея. Хорошо бы от стыда и смущения, а не от злости.
– Самолет снова описывает круги, – сообщил Коттсмур. – Сейчас он находится южнее Питерборо... Придерживайтесь прежнего курса... Передаю вас Виттону... Им ничего не надо объяснять... Они знают ситуацию.
– Большое спасибо.
– Желаю удачи.
Виттон, следующая в цепи военно-воздушных баз к северо-востоку от Кембриджа, заговорил деловым, холодным тоном:
– Нижний уровень облачности в Кембридже шестьсот футов. В течение ближайшего получаса ухудшений не предполагается. Видимость три километра при моросящем дожде. Ветер на поверхности два-четыре-ноль десять узлов.
– Прием подтверждаю, – автоматически сказал я и посмотрел на карту. К югу от Питерборо еще одна радиомачта высотой семьсот футов. "Так, Нэнси, – подумал я, – иди этим курсом на восток. Только не пытайся здесь снижаться. Только не здесь..."
– Самолет снова взял курс один-один-ноль, – сообщил Виттон.
Я потер рукой затылок и почувствовал, что взмок от пота.
– Возьмите курс ноль-девять-пять. Вы в десяти милях к западу от самолета.
– Я хочу подняться на уровень восемь-ноль, чтобы лучше видеть.
– Восемь-ноль открыт.
Стрелка альтиметра поползла по циферблату к восьми тысячам футов. Сплошное одеяло без единой прорехи, пушистое и мягкое в солнечном свете, простиралось на все стороны горизонта. За моей спиной что-то бормотали пассажиры, может быть, впервые осознав, в каком опасном положении Нэнси и Колин. Необъятное пустое небо, миля за милей, и миля за милей – никого и ничего, кто бы подсказал, где они находятся.
– Самолет опять описывает круги... Возьмите ноль-девять-пять. Сейчас вы в семи милях к западу от него.
Повернув голову, я протянул Энни Вилларс репортерский блокнот для записей в полете.
– Вы сумеете вырезать из его страниц буквы? Как можно крупнее. Она нам скоро понадобятся. Нэнси и Колин должны прочесть по этим буквам, что им надо делать.
"Только бы это были они, – вздрогнув, подумал я. – Только бы это были они, а не другие потерявшиеся в небе несчастные души. Тогда нам придется заняться ими и потерять время. Нельзя же бросить их бороться в одиночку, а самим улететь спасать кого-то другого".
Энни Вилларс порылась в своей сумочке и извлекла маленькие ножницы.
– Какие буквы? – коротко спросила она, чтобы не терять времени даром. – Вы диктуйте, я запишу, а потом вырежу.
– Правильно... СЛЕДУЙТЕ ЗА НАМИ. С этого начнем.
Обернувшись, я увидел, как она принялась за работу. Буквы она делала во всю высоту страницы и максимально широкие. Убедившись, что она поняла задачу, я снова оглядел солнечную пустыню в поисках маленькой черной сигареты.
– Поверните на один-ноль-пять, – сказал Виттон. – Самолет в пяти милях впереди вас.
Я посмотрел вниз, потом направо. Эмброуз, сердито насупившись, тоже пялил глаза в окно.
– Там! – воскликнул Кенни Бейст. – Там внизу!
Я посмотрел, куда он показывал... И там действительно сверкал самолет. Чуть правее и внизу. Сейчас он снова в поисках просвета описывал круг над сплошными темными облаками. Но просвета не было.
– Контакт, – сообщил я Виттону. – Сближаемся с ним.
– Ваши намерения? – В его голосе не отразились никакие эмоции.
– Повести их к Уошу, спуститься над морем и вдоль реки и железной дороги вести их от Кингс-Линна к Кембриджу.
– Понял. Мы свяжемся с Мархемом. Они поведут вас над морем.
Я опустил нос самолета вниз, прибавил скорость и спускался так, чтобы они увидели нас впереди. Чем ближе мы подходили, тем больше я надеялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31