– Нет. Герцог Шайрский был щедр к Майклу, пока не отрекся от него. Клейн обобрал Майкла до последнего пенса. Потом он запер нас здесь, в «Ангеле и короне», как в тюрьме, задумав, несомненно, еще какой-то бесчестный план.
– Вы сказали, что он привез вас к себе в Уайтчэпел, миссис Осборн, – сказал Холмс. – Это что, родные края Клейна?
– Да, он здесь родился. Он знает каждую улицу и переулок в этом районе. Здесь его все боятся. Мало найдется таких, кто рискнет рассердить его.
– А в чем состоял его план? Вам это известно?
– Шантаж, я уверена! Но что-то случилось, что помешало ему. Я так и не узнала, что это было. Однажды утром Клейн вошел ко мне в прекрасном настроении, сказал, что ему колоссально повезло, что Майкл ему больше не нужен и он намерен от него избавиться. Я молила его не убивать Майкла. Может быть, мне удалось зажечь искру человечности в сердце Клейна. Во всяком случае, он пожалел меня, как он выразился, и отвел Майкла в приют доктора Меррея, зная, что Майкл совсем потерял память.
– В чем же так повезло Клейну, миссис Осборн?
– Я так и не узнала. Я спросила его: неужели герцог Шайрский согласился заплатить ему большую сумму денег? Он ударил меня и сказал, чтобы я не лезла в чужие дела.
– С тех пор вы пленница в этом доме?
– Добровольная пленница, мистер Холмс. Клейн действительно запретил мне выходить из этой комнаты, но мой подлинный тюремщик – мое изуродованное лицо.
Женщина опустила голову, покрытую вуалью.
– Это все, что я могу вам сказать.
– Не совсем все, сударыня.
– Что еще? – спросила она, подняв голову.
– Остается вопрос о наборе хирургических инструментов. А также о записке без подписи, которой лорда Карфакса уведомили о местонахождении его брата.
– Как видно, от вас ничего не утаишь! – воскликнула Анджела Осборн. – Кто вы – человек или дьявол? Если Клейн узнает, он убьет меня!
– Мы ваши друзья, сударыня. От нас он ничего не узнает. Как вы обнаружили, что инструменты заложены у Иозефа Века?
– У меня есть друг. Он приходит сюда, рискуя жизнью, чтобы поболтать со мной и выполнить мои поручения.
– Несомненно, это тот Томми, которого вы ждали, когда я постучал в дверь?
– Пожалуйста, не впутывайте его, мистер Холмс, прошу вас.
– Не вижу для этого никаких причин. Но я хочу знать о Нем. – Томми помогает иногда в приюте на Монтегю-стрит.
– Вы посылаете его туда?
– Да, чтобы узнать хоть что-нибудь о Майкле. После того как Клейн отвел его в приют, я ускользнула тайком однажды вечером с большим риском для себя и опустила в почтовый ящик записку, о которой вы говорили. Я считала, что обязана сделать хотя бы такую малость для Майкла. Я была уверена, что Клейн никогда не узнает об этом.
– А хирургические инструменты?
– Томми подслушал, как Селли Янг обсуждала с доктором Мерреем возможность заложить их. Мне пришло в голову, что это могло привлечь ваше внимание к Джеку Потрошителю. Я еще раз улизнула из дома, выкупила набор и отправила его вам по почте.
– А скальпель для вскрытия вы вынули нарочно?
– Да, я была уверена, что вы поймете. Но поскольку не было никаких слухов о том, что вы заинтересовались этим делом, я пришла в отчаяние и послала вам недостающий скальпель.
Холмс наклонился к ней. Его ястребиное лицо было предельно сосредоточено.
– Сударыня, когда вы решили, что Потрошитель – Макс Клейн?
Анджела Осборн стиснула руками лицо, покрытое вуалью, и простонала:
– О, я не знаю, не знаю!..
– Что побудило вас решить, что именно он злодей? – неумолимо повторил свой вопрос Холмс.
– Характер этих преступлений. Я не могу представить себе никого, кроме Клейна, кто был бы способен на такие зверства. Его буйный нрав, его страшные приступы ярости… Нам не суждено было услышать еще что-либо от Анджелы Осборн. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Макс Клейн. Его лицо было искажено злобой, которую он, видимо, еле сдерживал. В руке он держал пистолет со взведенным курком.
– Если кто-нибудь шевельнет хоть пальцем, я отправлю его в преисподнюю! – прорычал он.
Вне всякого сомнения, он так бы и поступил.
ЭЛЛЕРИ ПРОЩАЕТСЯ С ГРАНТОМ ЭЙМСОМ
Раздался звонок в дверь. Потом второй, третий. Но Эллери не пошевелился – он читал. Оторвался он от рукописи, только когда закончил главу. Под дверь в прихожей была подсунута телеграмма:
«ДОРОГОЙ ДРУГ ВОСКЛ ГОНЯЯСЬ ЗА ШИПОМ ЗПТ ВАШ КУРЬЕР НАШЕЛ РОЗУ ТЧК РОЗЫСКАМИ ОН БОЛЬШЕ ЗАНИМАТЬСЯ НЕ БУДЕТ ТЧК ЕЕ ИМЯ РЕЙЧЕЛ ХЭГЕР ЗПТ НО ИМЯ НЕ МОЖЕТ ПЕРЕДАТЬ ЕЕ ОЧАРОВАНИЯ ТЧК ОНА ПОШЛА НА ТУ ВЕЧЕРИНКУ ТОЛЬКО РАДИ МЕНЯ ЗПТ МЕНЯ РАСПИРАЕТ ОТ ГОРДОСТИ ТЧК МЫ ПОЖЕНИМСЯ ТЧК ХОТИМ ИМЕТЬ МНОГО ДЕТЕЙ ТЧК ГОРЯЧИЙ ПРИВЕТ ОТ НАС ОБОИХ ТЧК ГРАНТ»
– Слава Богу, от него я, кажется, избавился, – произнес Эллери вслух и вернулся к Шерлоку Холмсу
Глава 11
ГИБЕЛЬ КАРФАКСА
Полагаю, что Холмс не побоялся бы пистолета Клейна, если бы следом за владельцем «Ангела и короны» в комнату миссис Осборн не ворвался человек, в котором я узнал одного из бандитов, нападавших на нас. Под дулами двух пистолетов Холмсу пришлось смириться.
Ярость Макса Клейна перешла в злобное торжество.
– Свяжи их, – приказал он своему подручному. – А тот, кто окажет сопротивление, получит пулю в лоб.
Бандит оторвал шнуры от штор и быстро связал Холмсу руки за спиной. Затем он так же поступил со мной.
– Посади-ка нашего дорогого доктора на тот стул и привяжи его к ножкам стула? – скомандовал Клейн. Так и не понимаю, почему он считал меня более опасным, чем Холмса. Отвага, которой наделил меня Господь, нередко вступает в конфликт с неудержимым желанием прожить все причитающиеся мне годы – вероятно, Клейн этого не знал.
После того как подручный сделал все, что ему велели, Клейн повернулся к Холмсу.
– Уж не думали ли вы, мистер Холмс, что сможете проникнуть в мой дом незамеченным?
Холмс спокойно сказал:
– Любопытно, как вы меня обнаружили?
Клейн злорадно засмеялся.
– Один из моих работников выкатывал пустые бочки. Ничего сверхъестественного, мистер Холмс. Вот я вас и поймал.
– Поймать меня, как вы выражаетесь, – сказал Холмс, – и удержать – это совсем разные вещи, Клейн.
Мне было ясно, что Холмс пытается выгадать время. Но все было напрасно. Проверив, надежно ли я привязан, Клейн скомандовал:
– Вы пойдете со мной, мистер Холмс. Я займусь вами особо И если вы ожидаете помощи снизу, то будете разочарованы Я очистил зал: трактир на замке.
Его подручный бросил на Анджелу Осборн тревожный взгляд.
– А не опасно ли оставлять этого подонка с ней? Вдруг она его развяжет?
– Не посмеет! – Клейн снова засмеялся. – Если не захочет расстаться со своей жалкой жизнью.
К несчастью, он оказался прав. После того как Холмса и Майкла увели, Анджела Осборн оказалась глуха ко всем уговорам. Я пустил в ход самое пылкое красноречие, но она только смотрела на меня с отчаянием и стонала:
– Нет, не могу, не смею!
Так прошло несколько самых долгих минут в моей жизни, в течение которых я тщетно пытался разорвать веревки и внушал себе, что Холмс еще найдет выход из безвыходного для всех других положения.
Но тут наступил самый страшный момент.
Дверь отворилась.
Кто вошел, я видеть не мог и о вошедшем мог судить только по выражению лица Анджелы. На нем был написан ужас. Она вскочила с кресла. Соскользнула вуаль, обнажив шрам. Но еще сильней, чем этим увечьем, ее лицо было сейчас искажено страхом. Наконец из ее груди вырвался крик:
– Потрошитель! Господи, помилуй нас, это Джек Потрошитель!
Признаюсь со стыдом, что, когда этот человек появился в поле моего зрения, первой моей реакцией было чувство облегчения. Увидев тонкую элегантную аристократическую фигуру в безупречном вечернем костюме и цилиндре, с наброшенной на плечи накидкой, я радостно воскликнул:
– Лорд Карфакс! Какое счастье, что вы пришли!
Минуту спустя я увидел в руке Карфакса блеснувший нож, и до меня дошла страшная истина. Он взглянул в мою сторону, но всего на миг, словно не узнавая. Он казался безумным.
Анджела Осборн не могла больше кричать. Она упала в кресло, застыв от ужаса. Потрошитель-аристократ кинулся на нее и разорвал ее платье. Она едва успела прошептать молитву, как лорд Карфакс погрузил нож в ее обнаженную грудь.
Когда Анджела упала, безумец схватил одну из керосиновых ламп и загасил ее. Его намерение не вызывало сомнений. Он метался по комнате, словно сам дьявол, вырвавшийся из преисподней, разбрызгивая керосин. Потом вышел в коридор и вскоре вернулся уже с пустой лампой – он швырнул ее на пол. Посыпались осколки стекла.
Затем он схватил другую лампу и с ее помощью зажег лужу керосина у своих ног. Как ни странно, он явно не намеревался бежать. Даже в этот самый страшный момент моей жизни я спрашивал себя: почему? Случилось так, что его безумие спасло меня и погубило его. В то время как языки пламени взвивались вверх, он бросился ко мне. Я закрыл глаза и поручил свою душу творцу. Но вместо того чтобы убить меня, Карфакс разрезал связывавшие меня путы.
Он поставил меня на ноги и потащил сквозь пламя к ближайшему окну. Я пытался бороться с ним, но с силой маньяка он подталкивал меня к окну. Стекло вылетело.
В этот момент он прокричал, и этот крик до сих пор слышится мне в ночных кошмарах:
– Скажите всем, доктор Уотсон! Скажите им, что Джек Потрошитель – это лорд Карфакс.
Он вытолкнул меня из окна. Огонь охватил мою одежду, и помню, что, падая со второго этажа, я успел нелепо похлопать по ней, пытаясь потушить огонь. Мне показалось, что я услышал звук бегущих ног, и я погрузился в блаженное беспамятство…
Глава 12
КОНЕЦ ДЖЕКА ПОТРОШИТЕЛЯ
Первый, кого я увидел, был Радиард, мой друг, который временно взял на себя моих больных. Я находился в своей комнате на Бейкер-стрит.
– Чудом уцелели, Уотсон, – сказал он, щупая мой пульс. Все случившееся сразу ожило в моей памяти.
– Как долго я спал, Радиард?
– Около двенадцати часов. Я дал вам успокоительно вас принесли сюда.
– В каком я состоянии?
– Практически здоровы при данных обстоятельствах. Сломана лодыжка, растяжение в запястье. Ожоги, несомненно, болезненны, но поверхностны.
– А Холмс?
Где он? Он не… Радиард сделал знак головой, и я увидел Холмса, сидевшего по другую сторону моей кровати. Лицо его было обеспокоено, он был бледен, но как будто цел и невредим. Я испытал ни с чем не сравнимое чувство облегчения.
– Ну, мне пора идти, – сказал Радиард. И добавил, обращаясь к Холмсу: – Проследите, чтобы он не слишком много говорил, мистер Холмс.
Радиард ушел, сказав, что вернется сменить мне перевязки, и снова предупредил, что я не должен переутомляться. Но, несмотря на боль и общее недомогание, я сгорал от любопытства. Да и Холмс, думаю, тоже, хотя он и беспокоился о моем состоянии. Поэтому я тут же начал рассказывать о том, что произошло после того, как Клейн увел за собой Холмса и Майкла.
Холмс согласно кивал головой, но я видел, что в нем идет тяжелая внутренняя борьба. Наконец он сказал:
– Боюсь, дружище, что это наше последнее совместное приключение.
– Почему вы так говорите?
– Потому что ваша милая жена никогда больше не вверит ваше благополучие в мои неумелые руки.
– Холмс! – возмутился я. – Яне ребенок.
Он покачал головой.
– Сейчас вам надо поспать.
– Вы знаете, что я не засну, пока не узнаю, как вам удалось вырваться от Клейна. Во сне я все время видел ваши искромсанные останки… Я содрогнулся, а он положил свою руку на мою с редким проявлением привязанности.
– У меня появился шанс, когда загорелась лестница, – сказал Холмс. – Клейн уже наводил на меня револьвер, как вдруг языки пламени устремились вниз. Он и его подручный погибли в огне под обломками рухнувшего здания – оно рассыпалось, как гнилушка, в одно мгновение: «Ангел и корона» теперь – груда развалин.
– Но вы. Холмс? Как же?..
Холмс улыбнулся и пожал плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17