» Хотя какие могут быть секреты у любящих людей? Разве что самые маленькие.
Сейчас Кэтрин интуитивно почувствовала состояние Фрэнка. Она провела холодной ладонью по его небритой щеке и твердо сказала:
– Нет, Фрэнк. Все будет хорошо. С ней ничего больше не случится.
Почему-то тихие слова жены успокоили Блэка. Он виновато улыбнулся:
– Извини. Минутная слабость.
– Сюда, – Кэтрин остановилась у палаты, дверь которой была приоткрыта. – Она здесь…
Фрэнку понадобилось некоторое время, чтобы разглядеть дочь среди мерцающих мониторов, прозрачных, свернувшихся кольцами капельниц и стальных перекладин больничной кровати.
Лицо Джордан было белым, как мел, ее кучеряшки спутались и разметались по подушке. На лбу белела повязка, скрывавшая уродливую шишку. К счастью, лишь шишку. Кэтрин оказалась права. К руке дочери, извиваясь, тянулась трубка от капельницы. Маленькая кисть торчала из-под одеяла, ладонь раскрыта, словно в немой просьбе.
Фрэнк положил руку на ее лоб.
– Миссис Блэк, можно вас на минутку? – в палату заглянул педиатр.
Кэтрин побледнела и вышла.
Фрэнк остался наедине с дочерью. Он пытался понять, что же произошло в ванной комнате, когда Джордан рухнула на кафельный пол. Внезапное головокружение? Сильная боль! Или что-то еще?
Под теплом его руки Джордан дышала ровнее и спокойнее, хрипы из ее маленькой груди, такие сильные еще несколько минут назад, поутихли. Жар начал спадать. Фрэнк не был экстрасенсом, но облегчить страдания Дочери оказалось ему по силам. Пока он смог ее защитить. Пока.
Тем временем вернулась Кэтрин:
– Врачи совершенно уверены, что это просто очень сильная реакция на грипп. Доктор говорит, что при высокой температуре у детей часто бывают подобные приступы.
Фрэнк покачал головой. Горло его пересохло. Если бы это было так…
– Когда мы все узнаем точно?
– Они вызвали специалиста.
– Почему он еще не здесь?
– Скоро будет. Мне так сказали. Фрэнк наклонился и легко коснулся губами щеки дочери.
– Она такая хрупкая. Беззащитная… – затем перевел взгляд на Кэтрин:
– Тебе нужно отдохнуть, поезжай домой. Я останусь здесь.
Кэтрин представила холодный пустой дом и поежилась:
– Мы оба останемся здесь. Дома я не смогу успокоиться, буду нервничать еще больше…
… Фрэнк уснул прямо на стуле, а когда проснулся, была уже ночь. Кто-то выключил верхний свет в палате. В педиатрическом отделении стало совсем тихо. Кэтрин спала на кушетке, поджав под себя ноги. Фрэнк встал и укрыл жену покрывалом. Кэтрин улыбнулась во сне. Джордан лежала совсем так же, как и раньше, ее положение не изменилось, за исключением того, что рот приоткрылся, а рука сжалась в кулачок. Какое-то время Фрэнк неподвижно сидел и наблюдал за дочерью.
Должно быть, он снова задремал. Его разбудил какой-то посторонний звук. Открыв глаза, он увидел, как мягкой, уверенной походкой в комнату вошла молодая медсестра. В руках у нее был контейнер с медицинскими принадлежностями.
Фрэнк смотрел, как она подошла к постели Джордан, поставила контейнер на тумбочку и приготовила инструменты для того, чтобы взять анализ крови. Взяв слабую вялую ручку Джордан, сестра протерла сгиб локтя ватным тампоном и осторожно ввела иглу с прикрепленной к ней тоненькой трубочкой.
Джордан пошевелилась, и медсестра зашептала ей что-то ласковое.
Несколько секунд спустя трубочка и пробирка потемнели, постепенно наполняясь венозной кровью.
Медсестра оглянулась на Фрэнка, который пристально смотрел на иглу в ее руке, а затем вновь склонилась над Джордан:
– Спи, малышка.
Он даже не услышал, как она вышла. Перед глазами стояла одна и та же картина – пробирка с кровью.
– Фрэнк?
Тихий голос Кэтрин донесся до него из другого конца комнаты. Она сонно потерла глаза, потом бросила быстрый взгляд на Джордан, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и удивленно посмотрела на мужа.
Тот не шевелился.
– Что с тобой, Фрэнк?
Выражение лица Фрэнка напряженное, едва ли не алчное. В такие минуты Кэтрин очень боялась мужа – чужого, не похожего на ЕЕ Фрэнка.
– Он берет у них кровь! Боль и новое видение…
***
Светлое помещение. Зеленый свет.
Испуганный парнишка, который трясется от страха. Глаза широко раскрыты. Сам он распят на столе.
Где-то журчит вода и играет французское танго.
Парень с ужасом смотрит в угол – там смутная фигура готовит медицинские инструменты. Скальпель, белые нитки… Чистая пробирка.
Убийца подходит к жертве и протирает сгиб локтя кусочком ваты. Осторожно и очень профессионально вводит иглу. Пробирка наполняется венозной кровью.
Убийца затыкает парню рот кляпом. Проводит рукой в резиновой перчатке по светлым волосам.
Скальпель и яркий свет.
Длинная хирургическая игла.
Он начинает сшивать веки.
Распятое тело трясется. На светлых джинсах проявляется мокрое пятно…
***
– Фрэнк? С тобой все в порядке?
Господи! Как больно!
***
– Он видит, как в темноте около реки один человек тащит другого. Тот мычит от боли, но почему-то не может кричать. Где-то их ждет гроб. Гроб, который скоро закопают. С живым человеком внутри. Безмолвная жертва останется умирать в уединенном районе Волонтир-Парка.
***
– Он берет у них кровь!
– Кто?!
– Убийца! На его совести и другие жертвы. Он похоронил их заживо… Прости, но я должен идти.
– Иди. Иди, Фрэнк!
Он схватил куртку и бросился прочь из палаты.
ГЛАВА 20
Ему потребовалось двадцать минут, чтобы уговорить Блетчсра собрать поисковую группу. До хрипоты орал в телефонную трубку, ругаясь и чуть не плача от бессилия:
– Ты понимаешь, Боб, что все они будут на твоей совести. Все, кто там похоронен живьем!
Боб не сразу, но поддался. Фотографии найденного гроба лежали у него на столе. Глубокие царапины – безмолвный крик о помощи. Сколько там закопано гробов? Об этом знает только убийца Значит… Значит, Фрэнк прав, там действительно могут быть и другие. Блетч дал свое согласие.
Сложнее оказалось с детективами. При одном упоминании фамилии Блэка большинство выразительно покрутили пальцем у виска. Очередные бредни сумасшедшего.
Однако на сей раз Блетчер был категоричен. Все в лес, и баста! Искать, пока не найдете!
Легко сказать – искать! Указанный радиус – немаленький Темно. Холодно. Собаки устали. Люди тоже. Энтузиазма – ноль. Но они все равно шаг за шагом прочесывали местность, сбивая обувь о мерзлые коряги и изредка отогревая руки в карманах курток.
Когда Фрэнк прибыл на место, Блетчер вместе с подчиненными уже с час копошился в лесу.
Вереница служебных автомашин вдоль обочины безлюдной дороги. Отдаленный лай служебных собак.
Фрэнк рванул через мелколесье. Не снижая темпа, бежал до тех пор, пока светлячки электрических фонариков, шаривших в темноте, не замелькали сквозь чащу.
С реки дул ледяной ветер, принося с собой влажный запах камней и тающего снега.
Луна изредка проглядывала сквозь облака, и перед тем как вновь исчезнуть, серебрила ветки деревьев и опавшие листья.
Когда Фрэнк догнал поисковый отряд, до него донесся металлический треск радиоприемников и портативных раций, окончательно разрушивших ночное безмолвие лесной чащи.
Он нашел Блетчера, медленно шедшего позади всех. Как и остальные, тот был одет с учетом холодной ночи. Тепло и удобно. Блетчер напоминал полководца накануне генерального сражения.
Завидев Фрэнка, Блетчер выкрикнул приветствие и тут же поднес к уху громко верещавшую рацию:
– Мы прочесали весь берег на милю к северу. Ничего.
Блетчер нахмурился.
– Прочешите еще раз. Они должны быть там. Блетчер виновато потупился:
– Я собираюсь отозвать людей, Фрэнк. Местная спасательно-поисковая группа находится здесь почти час, да и мои люди почти столько же. Эти поиски ни к чему не приведут. Мы ничего не нашли. Мы вернемся, когда будет светло.
Блэк будто не слышал, продолжая идти вперед. Словно гончая по горячему следу, то и дело оглядывался, прислушиваясь к гомону февральской ночи, проводил руками по древесным стволам и верхушкам валунов, ощупывал кучи листьев.
– Фрэнк! Мы уходим. Ты с нами? – голос Блетчера потонул в новом взрыве раций и возбужденных голосов.
Блэк даже не оглянулся.
– К тому времени, когда вы вернетесь, они будут уже мертвы, – бросил он и побрел дальше.
Упрямец! Блетчер направился за ним. Тут к старшему детективу подтянулись Гибелхауз и Камм, вымазанные в грязи. Гибелхауз посмотрел на Фрэнка с откровенным недоверием:
– И о чем он только думает? – рассерженно процедил он, клацая зубами. – Что эти трупы хранятся здесь, как бутерброды в холодильнике? Ни один человек не выживет под землей столько времени. Блетчер перебил его:
– А если выживет?
– Что он собирается делать? – недоуменно протянул в свою очередь Камм.
– Не имею ни малейшего представления, но, похоже, он будет их искать, пока не рухнет от усталости.
– Один?!
– Он не один! – осадил подчиненных Блетчер. – Фрэнк! Погоди! Да погоди ты, стрекозел!
Блетчер перешел на бег, пытаясь догнать Фрэнка, спускавшегося по оленьей тропе вниз к реке.
Из-за сильных дождей последних дней река вышла из берегов. Черный поток разлился почти до самой кромки леса, сверкая под бессонной белой луной матовой чешуей. Поисковая группа остановилась здесь. На тот берег никто так и не рискнул перебраться. Слишком опасно. Темно. Холодно. Единственное, что делала в этих условиях команда, так это визуально прочесывала окрестности. Здесь им равных не было. Огоньки карманных фонариков, освещавшие противоположный берег, образовывали зловещее мигающее ограждение вдоль реки. Собаки скулили и натягивали поводки, нетерпеливо принюхиваясь к воде. Спасатели, ежась от холода и усталости, оттаскивали их назад. Фонари нашли Блетчера, и он невольно прикрыл глаза от яркого света.
– Это все, Боб! Здесь ничего нет, – прокричал кто-то и закашлялся. – Может, мы повернем назад?
Блетчер зашагал к ним, стараясь найти в этой толпе Фрэнка. Но тут его остановил громкий всплеск. Блетчер с трудом разглядел в темноте худощавую фигуру Блэка, входящего в стремительно движущийся поток. Вода сразу же закрутилась вокруг щиколоток, подбираясь выше.
– Фрэнк! Что ты делаешь, черт тебя подери! Ты же закоченеешь!
Фрэнк продолжал медленно брести по воде.
Глядя, как омут затягивает друга-приятеля все глубже и глубже, Блетчер зло выругался. Апостол, упрямец, идиот!
Вода доходила Фрэнку уже до бедер.
– Брось, Фрэнк!
Спасатели изумленно взирали на одинокую фигуру. Впечатление – это привидение, которое своим действием выражает им немой упрек.
Дойдя до кромки воды, Боб остановился. Минуту-другую он мрачно глядел на удаляющийся силуэт бредущего через реку. Затем глубоко вздохнул н вошел в воду.
– О боже!
Холод обжег ноги так сильно, что в первое мгновение он не мог сдвинуться с места. Но вскоре ледяные иглы, покалывающие ступни и голень, стали привычными.
Блетчер с выражением мученичества на полном лице упорно брел по воде следом за Фрэнком. Остальные детективы и поисковая команда возбужденно зашумели за его спиной, оставаясь на прежнем месте.
– Ты что, спятил, Блетч?!
– Пусть катится!
– Ради всего святого, Боб!
Блетчер, задыхаясь от холода, продирался вперед, рискуя каждую минуту быть сметенным речным потоком. Вода поднялась сперва до щиколоток, затем до колен, а потом и выше… иным по пояс будет. Боб тихо ругнулся, представив все последствия своего ночного купания. Особенно волновал один вопрос относительно здоровья. Он его хрипло сформулировал только тогда, когда благополучно добрался до берега:
– Хорошо, что я уже обзавелся семьей, – пробурчал Блетчер, украдкой поглядывая на Фрэнка.
Тот шутку не принял, проигнорировал. Занят был. Фонарик дергался между стволов и кустарников, нервно перескакивая от одной группы деревьев на другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Сейчас Кэтрин интуитивно почувствовала состояние Фрэнка. Она провела холодной ладонью по его небритой щеке и твердо сказала:
– Нет, Фрэнк. Все будет хорошо. С ней ничего больше не случится.
Почему-то тихие слова жены успокоили Блэка. Он виновато улыбнулся:
– Извини. Минутная слабость.
– Сюда, – Кэтрин остановилась у палаты, дверь которой была приоткрыта. – Она здесь…
Фрэнку понадобилось некоторое время, чтобы разглядеть дочь среди мерцающих мониторов, прозрачных, свернувшихся кольцами капельниц и стальных перекладин больничной кровати.
Лицо Джордан было белым, как мел, ее кучеряшки спутались и разметались по подушке. На лбу белела повязка, скрывавшая уродливую шишку. К счастью, лишь шишку. Кэтрин оказалась права. К руке дочери, извиваясь, тянулась трубка от капельницы. Маленькая кисть торчала из-под одеяла, ладонь раскрыта, словно в немой просьбе.
Фрэнк положил руку на ее лоб.
– Миссис Блэк, можно вас на минутку? – в палату заглянул педиатр.
Кэтрин побледнела и вышла.
Фрэнк остался наедине с дочерью. Он пытался понять, что же произошло в ванной комнате, когда Джордан рухнула на кафельный пол. Внезапное головокружение? Сильная боль! Или что-то еще?
Под теплом его руки Джордан дышала ровнее и спокойнее, хрипы из ее маленькой груди, такие сильные еще несколько минут назад, поутихли. Жар начал спадать. Фрэнк не был экстрасенсом, но облегчить страдания Дочери оказалось ему по силам. Пока он смог ее защитить. Пока.
Тем временем вернулась Кэтрин:
– Врачи совершенно уверены, что это просто очень сильная реакция на грипп. Доктор говорит, что при высокой температуре у детей часто бывают подобные приступы.
Фрэнк покачал головой. Горло его пересохло. Если бы это было так…
– Когда мы все узнаем точно?
– Они вызвали специалиста.
– Почему он еще не здесь?
– Скоро будет. Мне так сказали. Фрэнк наклонился и легко коснулся губами щеки дочери.
– Она такая хрупкая. Беззащитная… – затем перевел взгляд на Кэтрин:
– Тебе нужно отдохнуть, поезжай домой. Я останусь здесь.
Кэтрин представила холодный пустой дом и поежилась:
– Мы оба останемся здесь. Дома я не смогу успокоиться, буду нервничать еще больше…
… Фрэнк уснул прямо на стуле, а когда проснулся, была уже ночь. Кто-то выключил верхний свет в палате. В педиатрическом отделении стало совсем тихо. Кэтрин спала на кушетке, поджав под себя ноги. Фрэнк встал и укрыл жену покрывалом. Кэтрин улыбнулась во сне. Джордан лежала совсем так же, как и раньше, ее положение не изменилось, за исключением того, что рот приоткрылся, а рука сжалась в кулачок. Какое-то время Фрэнк неподвижно сидел и наблюдал за дочерью.
Должно быть, он снова задремал. Его разбудил какой-то посторонний звук. Открыв глаза, он увидел, как мягкой, уверенной походкой в комнату вошла молодая медсестра. В руках у нее был контейнер с медицинскими принадлежностями.
Фрэнк смотрел, как она подошла к постели Джордан, поставила контейнер на тумбочку и приготовила инструменты для того, чтобы взять анализ крови. Взяв слабую вялую ручку Джордан, сестра протерла сгиб локтя ватным тампоном и осторожно ввела иглу с прикрепленной к ней тоненькой трубочкой.
Джордан пошевелилась, и медсестра зашептала ей что-то ласковое.
Несколько секунд спустя трубочка и пробирка потемнели, постепенно наполняясь венозной кровью.
Медсестра оглянулась на Фрэнка, который пристально смотрел на иглу в ее руке, а затем вновь склонилась над Джордан:
– Спи, малышка.
Он даже не услышал, как она вышла. Перед глазами стояла одна и та же картина – пробирка с кровью.
– Фрэнк?
Тихий голос Кэтрин донесся до него из другого конца комнаты. Она сонно потерла глаза, потом бросила быстрый взгляд на Джордан, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и удивленно посмотрела на мужа.
Тот не шевелился.
– Что с тобой, Фрэнк?
Выражение лица Фрэнка напряженное, едва ли не алчное. В такие минуты Кэтрин очень боялась мужа – чужого, не похожего на ЕЕ Фрэнка.
– Он берет у них кровь! Боль и новое видение…
***
Светлое помещение. Зеленый свет.
Испуганный парнишка, который трясется от страха. Глаза широко раскрыты. Сам он распят на столе.
Где-то журчит вода и играет французское танго.
Парень с ужасом смотрит в угол – там смутная фигура готовит медицинские инструменты. Скальпель, белые нитки… Чистая пробирка.
Убийца подходит к жертве и протирает сгиб локтя кусочком ваты. Осторожно и очень профессионально вводит иглу. Пробирка наполняется венозной кровью.
Убийца затыкает парню рот кляпом. Проводит рукой в резиновой перчатке по светлым волосам.
Скальпель и яркий свет.
Длинная хирургическая игла.
Он начинает сшивать веки.
Распятое тело трясется. На светлых джинсах проявляется мокрое пятно…
***
– Фрэнк? С тобой все в порядке?
Господи! Как больно!
***
– Он видит, как в темноте около реки один человек тащит другого. Тот мычит от боли, но почему-то не может кричать. Где-то их ждет гроб. Гроб, который скоро закопают. С живым человеком внутри. Безмолвная жертва останется умирать в уединенном районе Волонтир-Парка.
***
– Он берет у них кровь!
– Кто?!
– Убийца! На его совести и другие жертвы. Он похоронил их заживо… Прости, но я должен идти.
– Иди. Иди, Фрэнк!
Он схватил куртку и бросился прочь из палаты.
ГЛАВА 20
Ему потребовалось двадцать минут, чтобы уговорить Блетчсра собрать поисковую группу. До хрипоты орал в телефонную трубку, ругаясь и чуть не плача от бессилия:
– Ты понимаешь, Боб, что все они будут на твоей совести. Все, кто там похоронен живьем!
Боб не сразу, но поддался. Фотографии найденного гроба лежали у него на столе. Глубокие царапины – безмолвный крик о помощи. Сколько там закопано гробов? Об этом знает только убийца Значит… Значит, Фрэнк прав, там действительно могут быть и другие. Блетч дал свое согласие.
Сложнее оказалось с детективами. При одном упоминании фамилии Блэка большинство выразительно покрутили пальцем у виска. Очередные бредни сумасшедшего.
Однако на сей раз Блетчер был категоричен. Все в лес, и баста! Искать, пока не найдете!
Легко сказать – искать! Указанный радиус – немаленький Темно. Холодно. Собаки устали. Люди тоже. Энтузиазма – ноль. Но они все равно шаг за шагом прочесывали местность, сбивая обувь о мерзлые коряги и изредка отогревая руки в карманах курток.
Когда Фрэнк прибыл на место, Блетчер вместе с подчиненными уже с час копошился в лесу.
Вереница служебных автомашин вдоль обочины безлюдной дороги. Отдаленный лай служебных собак.
Фрэнк рванул через мелколесье. Не снижая темпа, бежал до тех пор, пока светлячки электрических фонариков, шаривших в темноте, не замелькали сквозь чащу.
С реки дул ледяной ветер, принося с собой влажный запах камней и тающего снега.
Луна изредка проглядывала сквозь облака, и перед тем как вновь исчезнуть, серебрила ветки деревьев и опавшие листья.
Когда Фрэнк догнал поисковый отряд, до него донесся металлический треск радиоприемников и портативных раций, окончательно разрушивших ночное безмолвие лесной чащи.
Он нашел Блетчера, медленно шедшего позади всех. Как и остальные, тот был одет с учетом холодной ночи. Тепло и удобно. Блетчер напоминал полководца накануне генерального сражения.
Завидев Фрэнка, Блетчер выкрикнул приветствие и тут же поднес к уху громко верещавшую рацию:
– Мы прочесали весь берег на милю к северу. Ничего.
Блетчер нахмурился.
– Прочешите еще раз. Они должны быть там. Блетчер виновато потупился:
– Я собираюсь отозвать людей, Фрэнк. Местная спасательно-поисковая группа находится здесь почти час, да и мои люди почти столько же. Эти поиски ни к чему не приведут. Мы ничего не нашли. Мы вернемся, когда будет светло.
Блэк будто не слышал, продолжая идти вперед. Словно гончая по горячему следу, то и дело оглядывался, прислушиваясь к гомону февральской ночи, проводил руками по древесным стволам и верхушкам валунов, ощупывал кучи листьев.
– Фрэнк! Мы уходим. Ты с нами? – голос Блетчера потонул в новом взрыве раций и возбужденных голосов.
Блэк даже не оглянулся.
– К тому времени, когда вы вернетесь, они будут уже мертвы, – бросил он и побрел дальше.
Упрямец! Блетчер направился за ним. Тут к старшему детективу подтянулись Гибелхауз и Камм, вымазанные в грязи. Гибелхауз посмотрел на Фрэнка с откровенным недоверием:
– И о чем он только думает? – рассерженно процедил он, клацая зубами. – Что эти трупы хранятся здесь, как бутерброды в холодильнике? Ни один человек не выживет под землей столько времени. Блетчер перебил его:
– А если выживет?
– Что он собирается делать? – недоуменно протянул в свою очередь Камм.
– Не имею ни малейшего представления, но, похоже, он будет их искать, пока не рухнет от усталости.
– Один?!
– Он не один! – осадил подчиненных Блетчер. – Фрэнк! Погоди! Да погоди ты, стрекозел!
Блетчер перешел на бег, пытаясь догнать Фрэнка, спускавшегося по оленьей тропе вниз к реке.
Из-за сильных дождей последних дней река вышла из берегов. Черный поток разлился почти до самой кромки леса, сверкая под бессонной белой луной матовой чешуей. Поисковая группа остановилась здесь. На тот берег никто так и не рискнул перебраться. Слишком опасно. Темно. Холодно. Единственное, что делала в этих условиях команда, так это визуально прочесывала окрестности. Здесь им равных не было. Огоньки карманных фонариков, освещавшие противоположный берег, образовывали зловещее мигающее ограждение вдоль реки. Собаки скулили и натягивали поводки, нетерпеливо принюхиваясь к воде. Спасатели, ежась от холода и усталости, оттаскивали их назад. Фонари нашли Блетчера, и он невольно прикрыл глаза от яркого света.
– Это все, Боб! Здесь ничего нет, – прокричал кто-то и закашлялся. – Может, мы повернем назад?
Блетчер зашагал к ним, стараясь найти в этой толпе Фрэнка. Но тут его остановил громкий всплеск. Блетчер с трудом разглядел в темноте худощавую фигуру Блэка, входящего в стремительно движущийся поток. Вода сразу же закрутилась вокруг щиколоток, подбираясь выше.
– Фрэнк! Что ты делаешь, черт тебя подери! Ты же закоченеешь!
Фрэнк продолжал медленно брести по воде.
Глядя, как омут затягивает друга-приятеля все глубже и глубже, Блетчер зло выругался. Апостол, упрямец, идиот!
Вода доходила Фрэнку уже до бедер.
– Брось, Фрэнк!
Спасатели изумленно взирали на одинокую фигуру. Впечатление – это привидение, которое своим действием выражает им немой упрек.
Дойдя до кромки воды, Боб остановился. Минуту-другую он мрачно глядел на удаляющийся силуэт бредущего через реку. Затем глубоко вздохнул н вошел в воду.
– О боже!
Холод обжег ноги так сильно, что в первое мгновение он не мог сдвинуться с места. Но вскоре ледяные иглы, покалывающие ступни и голень, стали привычными.
Блетчер с выражением мученичества на полном лице упорно брел по воде следом за Фрэнком. Остальные детективы и поисковая команда возбужденно зашумели за его спиной, оставаясь на прежнем месте.
– Ты что, спятил, Блетч?!
– Пусть катится!
– Ради всего святого, Боб!
Блетчер, задыхаясь от холода, продирался вперед, рискуя каждую минуту быть сметенным речным потоком. Вода поднялась сперва до щиколоток, затем до колен, а потом и выше… иным по пояс будет. Боб тихо ругнулся, представив все последствия своего ночного купания. Особенно волновал один вопрос относительно здоровья. Он его хрипло сформулировал только тогда, когда благополучно добрался до берега:
– Хорошо, что я уже обзавелся семьей, – пробурчал Блетчер, украдкой поглядывая на Фрэнка.
Тот шутку не принял, проигнорировал. Занят был. Фонарик дергался между стволов и кустарников, нервно перескакивая от одной группы деревьев на другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26