- Я моментально узнал его, как только увидел в следующий раз.
- Но ведь Синклер клянется, что приехал в "Пиккадилли-Палас" только около половины четвертого и уже не увидел тетушку живой. А то, что говорит Линн Синклер, для меня не подлежит сомнению.
В этих словах лорда Милборна содержался намек, что если уж он не подвергает сомнению сказанное майором Синклером, то это подавно должно быть неопровержимой истиной для кого-то, кто за обедом признался в постыдном неумении охотиться, стрелять и даже ловить рыбу.
- Но на пузырьке остались отпечатки его пальцев,- с отчаянием в голосе возразил мистер Читтервик.- Мимо этого никак нельзя пройти.
Ему совершенно не хотелось обсуждать дело об убийстве, но очевидно, у него, как гостя, есть обязанности перед хозяином.
- Совпадение,- уверенно возразил лорд Милборн,- адвокат Линна тоже не слишком обеспокоен этим обстоятельством. Главное - ваше показание, что вы видели, как этот тип бросил нечто в чашку мисс Синклер, и ваша уверенность, что этот тип - сам Синклер, вот против чего мы протестуем. А я-то думал, Джуди сумеет вас разубедить.
На этот раз подразумевалось, что любой человек, имеющий хоть малейшие претензии считаться джентльменом, даже если он не умеет охотиться, стрелять и ловить рыбу, по крайней мере обязан убирать с пути леди все камни преткновения.
- Я бы очень хотел больше не обсуждать эту тему,- почти взмолился мистер Читтервик.- Мне моя позиция очень не нравится. Я бы все на свете отдал, чтобы остаться в стороне, но в сложившихся обстоятельствах обязан говорить правду, как я ее понимаю и в силу убежденности, что это и есть правда. Уверен, если бы меня сюда не зама... Не пригласили, не было бы всех этих удручающих разговоров. Разумеется, у присутствующих нет желания как-то повлиять на правосудие, но мое пребывание здесь стало совершенно невозможным, и, надеюсь, вы извините меня, если я вернусь в Лондон завтра же утром.
Мистер Читтервик сказал это очень искренне и гораздо тверже, чем мог сам предполагать.
Лорд Милборн, подергивая себя за ус, смотрел на него, сомневаясь, правильно ли он все расслышал, и довольно разочарованно. Он явно не знал, что предпринять дальше.
- Конечно, если вы так хотите...- и он, по-видимому, принял решение.Хорошо, больше мы об этом говорить не будем. Разумеется, Синклер для вас не может значить так много, как для нас. В бильярд играете?
- Немного,- поскромничал мистер Читтервик,- но...
- Брат жены сказал, что, может быть, вам захочется сыграть с ним партию. Он, наверное, ожидает вас в бильярдной. Я вас туда провожу.
Мистера Читтервика снова повели, как овцу, по каменным коридорам и передали под опеку следующего пастыря. На этот раз при переходе от одного к другому мистер Читтервик заметил очень определенный знак: второй пастырь вопросительно вздернул брови, а первый отрицательно покачал головой и пожал плечами. Мужчины не так осторожны, как женщины.
Когда за лордом Милборном закрылась дверь, мистер Читтервик почувствовал, что сердце у него не только ушло в пятки, но просто-напросто провалилось в подпол. Он прекрасно понимал происходящее: его передают от одного к другому в надежде, что последующему удастся преуспеть там, где предыдущий потерпел неудачу. После того как с ним покончит молодой человек, его передадут в ведение черно-серебристой дамы, а после нее - право, нет никаких оснований предполагать, что не будет предложено и величественному дворецкому попытаться уговорить его. И, откровенно говоря, у мистера Читтервика возникло ощущение, что у дворецкого больше шансов одолеть его, чем у всех остальных. Мистер Читтервик опасался, что просто не сможет отважно противостоять ему сколько-нибудь долгое время.
Известие, что молодой человек, который был до сих пор для мистера Читтервика просто "Маус", является братом хозяйки и таким образом теперь заполнено последнее пустое место в угадайке "кто есть кто", нисколько не утешило мистера Читтервика ввиду грядущего разговора.
Обговорены были необходимые предварительные условия игры - с большим добродушием со стороны молодого человека и с почти угрюмой мрачностью, что касается мистера Читтервика, который с самого начала ударил мимо шара и тем самым позволил своему противнику забить в лузу двадцать шесть шаров.
- Боюсь, я слишком слабый противник для вас,- сказал мистер Читтервик и опять промахнулся.
- Да вовсе нет,- с правдивым видом солгал молодой человек и добавил к своему преимуществу еще тридцать четыре шара.
Через несколько минут игра была окончена со счетом: Маус - 100, мистер Эмброуз Читтервик - 3.
- Да, вы слишком для меня сильны,- засуетился мистер Читтервик, всячески желая оттянуть неприятный момент совершенно бесполезным подтверждением очевидной истины.- У вас... э... наверное, была большая практика?
- Да, очень существенная,- согласился молодой человек, укладывая кий в чехол.- Но я хочу сказать, какая это все чушь, эти ваши утверждения, будто Линн Синклер, майор Синклер отравил свою тетю, а? Вы конечно утверждаете это не всерьез?
Мистер Читтервик застонал. И разговор покатился по уже наезженной колее.
Когда мистеру Читтервику удалось положить ему конец и надо сказать с большим трудом, потому что молодой человек был настойчивее всех остальных за исключением миссис Синклер, он объявил, что собирается лечь спать. Еще не было половины одиннадцатого, но только запершись в своей комнате - подумал он - ему удастся избежать разговора с черно-серебристой дамой, а одна мысль о возможности этого приводила его в полуистерическое состояние. Поэтому, не возвращаясь больше в гостиную и не пожелав никому покойной ночи, кроме потерпевшего поражение Мауса, он юркнул наверх.
Он порадовался, что его спальня находилась на довольно большом отдалении от комнат остальных обитателей дома. Она располагалась совершенно изолированно в конце небольшого коридора в восточном крыле здания, где он был совершенно один. Другие, насколько ему было известно, занимали комнаты в центральной части дома. Таким образом, если по какой-либо причине ночью его нервы настолько не выдержат, что он громко закричит, вряд ли его кто-нибудь услышит.
Это была приятная комната, и мистер Читтервик запер за собой дверь с чувством благодарности. Она находилась в поздней, только в шестнадцатом веке пристроенной части старинного аббатства, основанного в тринадцатом. Здесь был большой очаг, потолок из дубовых балок и два выходящих во двор окна в металлических переплетах и с широкими подоконниками, на которых можно было сидеть. Комната была большая и низкий потолок зрительно ее еще больше увеличивал. В других обстоятельствах мистер Читтервик пожил бы здесь неделю с большим удовольствием.
Он разделся и лег в постель. Разумеется, заснуть он не мог. Слишком волнующими были события дня. Он стал читать новейший психологический роман, и после того, как он прочел четыре раза первые две страницы, стараясь а) сосредоточиться, б) понять, о чем идет речь, и в) и к чему все это свершилось чудо. К концу первой главы он определенно успокоился. К концу второй все вещи стали на свое место, к концу третьей он уже по-настоящему захотел спать, к концу же четвертой, в половине двенадцатого, он выключил лампу на прикроватном столике. Без четверти двенадцать с помощью мистера Лонгфелло, который не разрешал ему снова и снова мысленно возвращаться к событиям сегодняшнего вечера, он крепко уснул.
Когда мистер Читтервик проснулся, ему показалось, что спит он уже очень давно. Проснулся он не в том полусонном и ленивом состоянии, как бывает по утрам, но внезапно. Еще мгновение назад он спал, а в следующее вдруг проснулся и проснулся в страхе. Он не знал, что его разбудило, но что бы то ни было, его охватило зловещее предчувствие и уверенность, будто в комнате кроме него есть кто-то или что-то еще. Мистер Читтервик не был очень нервным или суеверным человеком, но дом был такой старинный и хотя он не сомневался, что дверь заперта, все же...
Не был мистер Читтервик и человеком самым храбрым, но в данной ситуации он оказался на высоте положения и в метафорическом смысле слова, и в буквальном. Ни секунды не пытаясь спрятаться под одеялом, он вскочил, сел, вытянувшись, как стрела, и зажег лампу. Да, он был совершенно прав. В комнате кроме него находился еще человек и это была Джудит Синклер.
Они воззрились друг на друга. Мистер Читтервик, сидевший в позе статуи работы Эпштейна, с очень красным лицом и скудными волосами, которые торчали во все стороны, чего совершенно постыдно не скрывал ночной колпак, и Джудит Синклер, высокая, смуглая, красивая, тоненькая, в бледно-голубом шелковом халате. Да, ситуация была интересная, и тетушка мистера Читтервика была бы очень ею удивлена. Тетушка, надо сказать, была плохого мнения о мистере Читтервике не только в одном отношении.
Первое, что сказал мистер Читтервик, было несколько прозаично.
- Как... как в-вы сюда попали?- выдохнул он.
- За этим буфетом есть дверь в смежную комнату,- объяснила миссис Синклер тихим, бесстрастным голосом. Она немного помолчала, а потом вдруг начала говорить быстро, горячо и прерывисто, нервно теребя кружева на груди.
- Мистер Читтервик, мне сказали, что вы уезжаете завтра рано утром. Я не могла позволить вам уехать без... Мне необходимо было снова с вами увидеться. Мистер Читтервик, позвольте мне умолять вас. В ваших руках жизнь моего мужа. Я сделаю все, чтобы спасти его - все что угодно. Потому что он ни в чем не виноват. Я знаю, что он не виноват. Вы его не знаете. А я знаю. Он самый честный, достойный человек из всех, кого я встречала. Он не мог совершить этого ужасного преступления. Это невозможно. Если вы убьете его, вы убьете меня вместе с ним. Он для меня все, все на свете. Вы не посмеете пойти в суд и свидетельствовать против него. Ваше свидетельство отнимет у него жизнь. И я готова на все, чтобы его спасти. Я действительно готова. Мистер Читтервик!
К смятению мистера Читтервика она упала на колени перед кроватью и схватила его за руку. На несколько секунд совершенно потрясенный мистер Читтервик онемел. Горло у него перехватило. Да, это была совсем другая миссис Синклер, не та сдержанная, высокомерная, сознающая свое превосходство молодая особа, которую он видел в псевдогреческом храме, но женщина, внушающая крайнюю тревогу. Это была отчаявшаяся женщина, сбросившая маску и покров приличий. Уже не королева из трагедии, но впавшая в безумие жена, которая в отчаянии пускает в ход свое последнее оружие. А мистер Читтервик был неопытен по части того, как надо обращаться с подобными отчаявшимися женщинами.
Они глядели друг на друга молча. Мистер Читтервик выпуча глаза от паники, Джудит Синклер, обессилевшая от своих трагических молений. Ее халат соскользнул с одного плеча и сквозь тонкий шелк ночной рубашки сквозило белое плечо. Ладони лихорадочно сжимали руку мистера Читтервика.
Наконец мистер Читтервик заговорил, но самым плачевным образом оказался не на должной высоте такой драматической ситуации.
- Миссис Синклер... вы... вы не находите, что все это... довольно неприлично?- сказал он заикаясь.- Мы смогли бы увидеться с вами завтра утром, до моего отъезда. Понимаете, если... кто-нибудь вас услышит...
Леди с презрением прервала его:
- О, неужели что-либо подобное может иметь какое-нибудь значение? Даже если кто-то нас услышит? Ведь разговор идет о жизни и смерти. Я пришла сюда, чтобы спасти своего мужа, и мне все равно, если об этом узнают. Мистер Читтервик, вы видите, я на коленях.
- Пожалуйста, пожалуйста встаньте,- стал умолять крайне смущенный этим обстоятельством мистер Читтервик.
Кровать не слишком удобное место, с которого можно вести разговор, если так случилось, что вы родились мужчиной. Женщина в постели - ее украшение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
- Но ведь Синклер клянется, что приехал в "Пиккадилли-Палас" только около половины четвертого и уже не увидел тетушку живой. А то, что говорит Линн Синклер, для меня не подлежит сомнению.
В этих словах лорда Милборна содержался намек, что если уж он не подвергает сомнению сказанное майором Синклером, то это подавно должно быть неопровержимой истиной для кого-то, кто за обедом признался в постыдном неумении охотиться, стрелять и даже ловить рыбу.
- Но на пузырьке остались отпечатки его пальцев,- с отчаянием в голосе возразил мистер Читтервик.- Мимо этого никак нельзя пройти.
Ему совершенно не хотелось обсуждать дело об убийстве, но очевидно, у него, как гостя, есть обязанности перед хозяином.
- Совпадение,- уверенно возразил лорд Милборн,- адвокат Линна тоже не слишком обеспокоен этим обстоятельством. Главное - ваше показание, что вы видели, как этот тип бросил нечто в чашку мисс Синклер, и ваша уверенность, что этот тип - сам Синклер, вот против чего мы протестуем. А я-то думал, Джуди сумеет вас разубедить.
На этот раз подразумевалось, что любой человек, имеющий хоть малейшие претензии считаться джентльменом, даже если он не умеет охотиться, стрелять и ловить рыбу, по крайней мере обязан убирать с пути леди все камни преткновения.
- Я бы очень хотел больше не обсуждать эту тему,- почти взмолился мистер Читтервик.- Мне моя позиция очень не нравится. Я бы все на свете отдал, чтобы остаться в стороне, но в сложившихся обстоятельствах обязан говорить правду, как я ее понимаю и в силу убежденности, что это и есть правда. Уверен, если бы меня сюда не зама... Не пригласили, не было бы всех этих удручающих разговоров. Разумеется, у присутствующих нет желания как-то повлиять на правосудие, но мое пребывание здесь стало совершенно невозможным, и, надеюсь, вы извините меня, если я вернусь в Лондон завтра же утром.
Мистер Читтервик сказал это очень искренне и гораздо тверже, чем мог сам предполагать.
Лорд Милборн, подергивая себя за ус, смотрел на него, сомневаясь, правильно ли он все расслышал, и довольно разочарованно. Он явно не знал, что предпринять дальше.
- Конечно, если вы так хотите...- и он, по-видимому, принял решение.Хорошо, больше мы об этом говорить не будем. Разумеется, Синклер для вас не может значить так много, как для нас. В бильярд играете?
- Немного,- поскромничал мистер Читтервик,- но...
- Брат жены сказал, что, может быть, вам захочется сыграть с ним партию. Он, наверное, ожидает вас в бильярдной. Я вас туда провожу.
Мистера Читтервика снова повели, как овцу, по каменным коридорам и передали под опеку следующего пастыря. На этот раз при переходе от одного к другому мистер Читтервик заметил очень определенный знак: второй пастырь вопросительно вздернул брови, а первый отрицательно покачал головой и пожал плечами. Мужчины не так осторожны, как женщины.
Когда за лордом Милборном закрылась дверь, мистер Читтервик почувствовал, что сердце у него не только ушло в пятки, но просто-напросто провалилось в подпол. Он прекрасно понимал происходящее: его передают от одного к другому в надежде, что последующему удастся преуспеть там, где предыдущий потерпел неудачу. После того как с ним покончит молодой человек, его передадут в ведение черно-серебристой дамы, а после нее - право, нет никаких оснований предполагать, что не будет предложено и величественному дворецкому попытаться уговорить его. И, откровенно говоря, у мистера Читтервика возникло ощущение, что у дворецкого больше шансов одолеть его, чем у всех остальных. Мистер Читтервик опасался, что просто не сможет отважно противостоять ему сколько-нибудь долгое время.
Известие, что молодой человек, который был до сих пор для мистера Читтервика просто "Маус", является братом хозяйки и таким образом теперь заполнено последнее пустое место в угадайке "кто есть кто", нисколько не утешило мистера Читтервика ввиду грядущего разговора.
Обговорены были необходимые предварительные условия игры - с большим добродушием со стороны молодого человека и с почти угрюмой мрачностью, что касается мистера Читтервика, который с самого начала ударил мимо шара и тем самым позволил своему противнику забить в лузу двадцать шесть шаров.
- Боюсь, я слишком слабый противник для вас,- сказал мистер Читтервик и опять промахнулся.
- Да вовсе нет,- с правдивым видом солгал молодой человек и добавил к своему преимуществу еще тридцать четыре шара.
Через несколько минут игра была окончена со счетом: Маус - 100, мистер Эмброуз Читтервик - 3.
- Да, вы слишком для меня сильны,- засуетился мистер Читтервик, всячески желая оттянуть неприятный момент совершенно бесполезным подтверждением очевидной истины.- У вас... э... наверное, была большая практика?
- Да, очень существенная,- согласился молодой человек, укладывая кий в чехол.- Но я хочу сказать, какая это все чушь, эти ваши утверждения, будто Линн Синклер, майор Синклер отравил свою тетю, а? Вы конечно утверждаете это не всерьез?
Мистер Читтервик застонал. И разговор покатился по уже наезженной колее.
Когда мистеру Читтервику удалось положить ему конец и надо сказать с большим трудом, потому что молодой человек был настойчивее всех остальных за исключением миссис Синклер, он объявил, что собирается лечь спать. Еще не было половины одиннадцатого, но только запершись в своей комнате - подумал он - ему удастся избежать разговора с черно-серебристой дамой, а одна мысль о возможности этого приводила его в полуистерическое состояние. Поэтому, не возвращаясь больше в гостиную и не пожелав никому покойной ночи, кроме потерпевшего поражение Мауса, он юркнул наверх.
Он порадовался, что его спальня находилась на довольно большом отдалении от комнат остальных обитателей дома. Она располагалась совершенно изолированно в конце небольшого коридора в восточном крыле здания, где он был совершенно один. Другие, насколько ему было известно, занимали комнаты в центральной части дома. Таким образом, если по какой-либо причине ночью его нервы настолько не выдержат, что он громко закричит, вряд ли его кто-нибудь услышит.
Это была приятная комната, и мистер Читтервик запер за собой дверь с чувством благодарности. Она находилась в поздней, только в шестнадцатом веке пристроенной части старинного аббатства, основанного в тринадцатом. Здесь был большой очаг, потолок из дубовых балок и два выходящих во двор окна в металлических переплетах и с широкими подоконниками, на которых можно было сидеть. Комната была большая и низкий потолок зрительно ее еще больше увеличивал. В других обстоятельствах мистер Читтервик пожил бы здесь неделю с большим удовольствием.
Он разделся и лег в постель. Разумеется, заснуть он не мог. Слишком волнующими были события дня. Он стал читать новейший психологический роман, и после того, как он прочел четыре раза первые две страницы, стараясь а) сосредоточиться, б) понять, о чем идет речь, и в) и к чему все это свершилось чудо. К концу первой главы он определенно успокоился. К концу второй все вещи стали на свое место, к концу третьей он уже по-настоящему захотел спать, к концу же четвертой, в половине двенадцатого, он выключил лампу на прикроватном столике. Без четверти двенадцать с помощью мистера Лонгфелло, который не разрешал ему снова и снова мысленно возвращаться к событиям сегодняшнего вечера, он крепко уснул.
Когда мистер Читтервик проснулся, ему показалось, что спит он уже очень давно. Проснулся он не в том полусонном и ленивом состоянии, как бывает по утрам, но внезапно. Еще мгновение назад он спал, а в следующее вдруг проснулся и проснулся в страхе. Он не знал, что его разбудило, но что бы то ни было, его охватило зловещее предчувствие и уверенность, будто в комнате кроме него есть кто-то или что-то еще. Мистер Читтервик не был очень нервным или суеверным человеком, но дом был такой старинный и хотя он не сомневался, что дверь заперта, все же...
Не был мистер Читтервик и человеком самым храбрым, но в данной ситуации он оказался на высоте положения и в метафорическом смысле слова, и в буквальном. Ни секунды не пытаясь спрятаться под одеялом, он вскочил, сел, вытянувшись, как стрела, и зажег лампу. Да, он был совершенно прав. В комнате кроме него находился еще человек и это была Джудит Синклер.
Они воззрились друг на друга. Мистер Читтервик, сидевший в позе статуи работы Эпштейна, с очень красным лицом и скудными волосами, которые торчали во все стороны, чего совершенно постыдно не скрывал ночной колпак, и Джудит Синклер, высокая, смуглая, красивая, тоненькая, в бледно-голубом шелковом халате. Да, ситуация была интересная, и тетушка мистера Читтервика была бы очень ею удивлена. Тетушка, надо сказать, была плохого мнения о мистере Читтервике не только в одном отношении.
Первое, что сказал мистер Читтервик, было несколько прозаично.
- Как... как в-вы сюда попали?- выдохнул он.
- За этим буфетом есть дверь в смежную комнату,- объяснила миссис Синклер тихим, бесстрастным голосом. Она немного помолчала, а потом вдруг начала говорить быстро, горячо и прерывисто, нервно теребя кружева на груди.
- Мистер Читтервик, мне сказали, что вы уезжаете завтра рано утром. Я не могла позволить вам уехать без... Мне необходимо было снова с вами увидеться. Мистер Читтервик, позвольте мне умолять вас. В ваших руках жизнь моего мужа. Я сделаю все, чтобы спасти его - все что угодно. Потому что он ни в чем не виноват. Я знаю, что он не виноват. Вы его не знаете. А я знаю. Он самый честный, достойный человек из всех, кого я встречала. Он не мог совершить этого ужасного преступления. Это невозможно. Если вы убьете его, вы убьете меня вместе с ним. Он для меня все, все на свете. Вы не посмеете пойти в суд и свидетельствовать против него. Ваше свидетельство отнимет у него жизнь. И я готова на все, чтобы его спасти. Я действительно готова. Мистер Читтервик!
К смятению мистера Читтервика она упала на колени перед кроватью и схватила его за руку. На несколько секунд совершенно потрясенный мистер Читтервик онемел. Горло у него перехватило. Да, это была совсем другая миссис Синклер, не та сдержанная, высокомерная, сознающая свое превосходство молодая особа, которую он видел в псевдогреческом храме, но женщина, внушающая крайнюю тревогу. Это была отчаявшаяся женщина, сбросившая маску и покров приличий. Уже не королева из трагедии, но впавшая в безумие жена, которая в отчаянии пускает в ход свое последнее оружие. А мистер Читтервик был неопытен по части того, как надо обращаться с подобными отчаявшимися женщинами.
Они глядели друг на друга молча. Мистер Читтервик выпуча глаза от паники, Джудит Синклер, обессилевшая от своих трагических молений. Ее халат соскользнул с одного плеча и сквозь тонкий шелк ночной рубашки сквозило белое плечо. Ладони лихорадочно сжимали руку мистера Читтервика.
Наконец мистер Читтервик заговорил, но самым плачевным образом оказался не на должной высоте такой драматической ситуации.
- Миссис Синклер... вы... вы не находите, что все это... довольно неприлично?- сказал он заикаясь.- Мы смогли бы увидеться с вами завтра утром, до моего отъезда. Понимаете, если... кто-нибудь вас услышит...
Леди с презрением прервала его:
- О, неужели что-либо подобное может иметь какое-нибудь значение? Даже если кто-то нас услышит? Ведь разговор идет о жизни и смерти. Я пришла сюда, чтобы спасти своего мужа, и мне все равно, если об этом узнают. Мистер Читтервик, вы видите, я на коленях.
- Пожалуйста, пожалуйста встаньте,- стал умолять крайне смущенный этим обстоятельством мистер Читтервик.
Кровать не слишком удобное место, с которого можно вести разговор, если так случилось, что вы родились мужчиной. Женщина в постели - ее украшение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22