— Спасибо, что согласились поболтать с нами, мистер Рэксфорд, — сказал он. — Если вы не испытываете желания помогать нам, можете тотчас же уйти. Вы совершенно свободны. Мы вас больше не потревожим. Даже наблюдающие за вами соглядатаи из ФБР будут отозваны. Разве это не прекрасно?
— Послушайте-ка… — начал я, но тут подошел Л и спросил:
— Может, вас куда-нибудь подбросить, ребята?
Я сказал П:
— Вы не можете так поступить. Не можете просто вытолкать меня на улицу. Юстэли и Тен Эйк наверняка попытаются меня убить.
— Мистер Рэксфорд, — ответил П, — если вы думаете, что можете принудить нас охранять вашу персону…
И с этими словами он одарил меня до омерзения чопорной улыбочкой, какой я еще сроду не видывал.
— Анджела, заткни уши, — попросил я.
Она дотронулась до моей руки.
— Минутку, Джин…
— Заткни уши!
— Нет, послушай меня. Ты даже не знаешь, чего они хотят, Джин. Сначала выясни это.
Едва сдерживая раздражение, я сказал ей:
— Кабы они хотели того, на что я готов согласиться, то просто попросили бы меня. А коль скоро они действуют таким манером, стало быть, речь и впрямь идет о чем-то ужасном.
— Ничуть не бывало, мистер Рэксфорд, ничуть не бывало, — возразил П. — Мы будем всеми силами защищать вас. Позвольте заверить вас в этом.
Я повернулся к Анджеле.
— Слыхала? Защищать всеми силами. Знаешь, что это значит? Они хотят, чтобы я спрыгнул со скалы, а потом сам ловил себя спасательной сетью.
— Мы вообще ничего от вас не хотим, — сказал П — Выбор всецело за вами.
— Ничего себе выбор, — буркнул я.
— Какой-никакой, а все-таки выбор, — возразил П. — Вы можете биться с Юстэли и Тен Эйком либо в одиночку, либо с нашей помощью. Все очень просто.
— Вопрос не в том, просто ли это, а в том, простак ли я.
П демонстративно зашуршал лежавшими на столе бумагами.
— У меня много других дел, мистер Рэксфорд, — сказал он.
— Я могу скрыться, — заявил я. — Уехать из Нью-Йорка, исчезнуть и переждать, пока все не кончится.
— Счастливого пути.
— Послушайте, — сказал я ему, — может, хватит держать меня в ежовых рукавицах? Разве нельзя хоть раз отбросить это ваше глупое самолюбование и самодовольство и просто попросить меня по-человечески? Вам нужна моя помощь — так прекратите вы хоть на минуту шантажировать меня и попросите вам помочь. Или это невозможно?
Это оказалось и впрямь невозможно. Если человек считает, что жизнь состоит только из прав и обязанностей, где ему понять, что такое добровольная помощь.
— Когда родина в опасности, — снова завел он, — каждый гражданин…
— Да что вы такое? — спросил я. — Магнитофон?
В этот миг подошел Н. Он стал между нами, облокотился о стол и сказал:
— Шеф, позвольте мне поговорить с Рэксфордом. Всего несколько секунд.
П сделал какой-то замысловатый жест, который, по-видимому, означал, что он махнул на меня рукой.
— Валяйте.
Н взглянул на меня.
— Нам очень нужна ваша помощь, мистер Рэксфорд, — сказал он. — Шефу, как вы понимаете, забот хватает. Помимо Юстэли и Тен Эйка, есть еще немало смутьянов, которых мы пытаемся обезвредить. Но в борьбе с этими двумя вы способны помочь нам, как никто другой, и зря вы пеняете на шефа за то, что он не понимает причин вашего нежелания оказать нам содействие. Верно я говорю?
— Я не хочу вам помогать потому, что не желаю быть убитым, — ответил я. — Ну, теперь ему что-нибудь понятно?
— Если дело обстоит таким образом, значит, и вы нуждаетесь в нашей поддержке, — многозначительно заметил Н. — Мы нужны друг другу, мистер Рэксфорд. Честно говоря, мне думается, что шеф понимает это лучше, чем вы.
Я посмотрел на него, на его проклятого шефа, на Анджелу, на вентиляционную шахту, на свой левый башмак и мало-помалу смирился с мыслью о том, что деваться мне некуда. Я просто храбрился, говоря, что уеду из Нью-Йорка и отсижусь где-нибудь до лучших времен, и мои собеседники не хуже меня знали, что я вешаю им лапшу на уши. Я по горло в дерьме, причем не по своей вине. Неважно, насколько противен мне этот П и его воинство, неважно, насколько велика моя неприязнь к ним лично, к их службе и к проповедуемой ими идеологии. С ними у меня больше шансов на выживание, чем без них. Это истина.
Но я не собирался сдаваться без боя. И сказал:
— Вероятно, мы сможем договориться и заключить сделку.
П хрюкнул, но Н как ни в чем не бывало спросил:
— Какого рода сделку?
— Ваш шеф вроде говорил что-то насчет отзыва соглядатаев из ФБР, — напомнил я.
— Мы не ФБР, — быстро ответил П.
— Но вы можете это устроить, не так ли?
П и Н переглянулись, Н сказал:
— На каком основании? Подскажите нам какой-нибудь убедительный предлог.
— Вы потрете спину мне, а я — вам.
Н улыбнулся мимолетной ледяной улыбкой.
— Не самое подходящее выражение для докладной записки.
— Но если Джин поможет правительству, то докажет этим, что никакой он не подрывной элемент, ведь правда? — подала голос Анджела.
Н поразмыслил над ее доводом, улыбнулся чуть теплее, чем раньше, и сказал:
— Думаю, этого будет достаточно, а, шеф? Мы попали в трудное положение, и мистер Рэксфорд… простите, не знаю вашего христианского имени… и мистер Рэксфорд вызвался помочь нам, чем доказал свою…
— Юджин, — сказал я.
— Что? Ах, да! Юджин Рэксфорд развеял всякие сомнения в своей благонадежности, а посему мы советуем с сегодняшнего дня прекратить наблюдение за ним и другими членами его организации. Что вы об этом думаете, шеф?
П явно терзался сомнениями.
— Вы же знаете, какие они упрямцы…
— Они согласятся, шеф, — заверил его Н.
П сурово посмотрел на меня и сказал:
— Я ни за что не ручаюсь. Постараюсь сделать все, что в моих силах. Это все, что я могу обещать.
— Тогда по рукам, — ответил я. — Располагайте мной в меру ваших скудных сил.
Н просиял, похлопал меня по плечу и заявил:
— Вот и молодцом! Вы не пожалеете о своем решении.
— Вы так думаете? Я уже жалею, — ответил я и повернулся к П. — Ну-с, и чего вы от меня хотите?
— Коротко говоря, мы хотим, чтобы вы внедрились, — сказал он.
— Внедрился? Что это за слово? Как это — внедрился?
П подался вперед и навалился грудью на стол. У него был такой решительный вид, что я сразу понял: разговор они отрепетировали заранее, и придумал эту уловку сам шеф.
Он сказал:
— Вы вступите в Лигу новых начинаний и будете следить за ее членами, находясь в их стане, а потом сообщать нам обо всех их действиях.
Я ответил:
— Похоже, вы где-то обронили свои мозги.
Он тускло улыбнулся, и я снова подумал о том самом «высшем знании».
— Вам кажется, что это сопряжено с неразрешимыми трудностями, мистер Рэксфорд?
— Вот именно, — ответил я.
— Например?
— Например, они уже знают, что я не из их команды. Как же я теперь туда внедрюсь?
П покачал головой.
— А вот и неправда ваша, мистер Рэксфорд. Они не знают, что вы не из их команды. Они знают лишь, что мисс Тен Эйк не из их команды, и сейчас думают то же самое о вас.
— Прекрасное предположение, если вас интересует мое мнение.
— Ну а что, если, — П успокаивающим жестом вскинул руку и погрозил мне пальцем, — а что, если вы убьете мисс Тен Эйк?
— Меня посадят на электрический стул.
— Прошу вас, мистер Рэксфорд. Все очень серьезно.
— И не говорите.
— Послушайте меня. Завтрашние газеты сообщат об исчезновении мисс Тен Эйк, которую в последний раз видели живой в обществе известного террориста и смутьяна Юджина Рэксфорда из Союза борьбы за гражданскую независимость. Потом газеты в течение пяти дней будут рассказывать о тщательных поисках Тен Эйк и Рэксфорда, постоянно долдоня о вашем террористском прошлом, а кончат громким сообщением о том, что-де найден труп мисс Тен Эйк, погибшей насильственной смертью. Вскоре после этого вы свяжетесь с Юстэли, предва…
— Как это я с ним свяжусь?
— Через кого-нибудь из участников собрания. Например, с помощью Уэлпов или миссис Бодкин. Некоторые из этих людей ведут вполне открытую жизнь, и их очень легко разыскать.
— Хорошо, — сказал я. — Что дальше?
— Вы объясните Юстэли, что, убегая из зала собрания, вы вовсе не удирали от членов группы, а гнались за мисс Тен Эйк, в конце концов настигли ее и убили, поскольку вам стало ясно, что она шпионила за вашей организацией. После убийства вы скрывались, — П развел руками. — У Юстэли не будет выбора, и он поверит вам.
— Пусть заявит мне об этом письменно, — сказал я. — Эх, ладно. Я шучу. Ну а где же я буду эти пять дней на самом деле?
— На одной нашей явке, где вас подготовят к внедрению, — ответил он. — Поверьте, мистер Рэксфорд, мы желаем вам зла не больше, чем вы сами. Мы примем все меры предосторожности, в том числе обучим вас азам конспиративной работы, дабы вы были во всеоружии и могли действовать практически в любой обстановке.
Я повернулся к Анджеле.
— Видела? Я прыгаю с утеса с сетью в руках.
Она ободряюще улыбнулась мне, сжала мой локоть и ответила:
— Ты поступаешь правильно, Джин, я это чувствую.
— Замечательно, — я повернулся к П. — А что будет с Анджелой? Куда ей-то деваться?
— Мы укроем ее на одной из наших явок до лучших времен.
— Желательно на той же, где и меня.
П вскинул брови.
— Разве вы муж и жена?
— Не волнуйтесь, — заявил я. — Мы распишемся в книге постояльцев как мистер и миссис.
— Не уверен, что мы получим «добро» на это, — проговорил П.
Я повернулся к П, который, похоже, был наименее чокнутым из всех присутствовавших в комнате человеческих существ, и сказал:
— Объясните вы ему.
Н сразу же все понял. Он кивнул мне и пустился в объяснения:
— Шеф, я думаю, сейчас мы можем закрыть на это глаза. Если мы докажем мистеру Рэксфорду, что хотим помочь ему, я уверен, что и он будет рад оказать нам помощь.
П задумался, поджав губы и разглядывая крышку стола. Но рано или поздно всем нам приходится вступать в сделку с нашей нравственностью, убеждать себя, что цель оправдывает средства, допускать расхождения между сутью наших идеалов и способами их достижения. И П не был исключением.
— Ну что ж, — буркнул он, вперив в меня свой пронзительный взгляд. — Однако прошу вас вести себя сдержанно. Я бы не хотел, чтобы вы разложили моих сотрудников.
— Ничего себе! — вскричала Анджела.
— Он имел в виду нравственное разложение, — пояснил я. П довольно громко откашлялся и проговорил:
— Хорошо, пожалуй, это все. Сейчас вас отвезут на конспиративную квартиру, — он кивнул Л и Н, которые, в свою очередь, кивнули ему и встали. П тоже поднялся, придал своей физиономии добродушное выражение и добавил: — Позвольте выразить вам признательность за предложенную помощь, мистер Рэксфорд. Уверяю вас, мы сделаем все возможное для облегчения вашей задачи.
— Благодарю вас — ответил я, поскольку, очевидно, этого требовали обстоятельства. Я встал, и мы с П принялись разглядывать друг друга через стол. П протянул руку, и я торжественно пожал ее. Обычно такое рукопожатие сопутствует награждению медалью. Вероятно, П был опасно близок к тому, чтобы облобызать меня в обе щеки.
Но вместо лобзаний последовали наставления.
— На время операции вам присваивается кодовое наименование Р. Вся касающаяся вас переписка будет снабжена этой литерой, а люди на явочной квартире знают вас только под этим обозначением. Понятно?
— Так я — Р? — спросил я.
— Да.
Я огляделся и увидел Л, М, Н, О и П.
— Ну, разумеется, Р, как же иначе? — сказал я.
— Прошу прощения? — удивился П.
— Да нет, — ответил ему Р, — это так, шутка.
10
Место действия, если вам угодно, — зеленые холмы, покрытые свежей весенней травкой. Маленькое черное озерцо лежит посреди чашеобразной долины, обрамленной лесистыми взгорками, на которых растут сосны, дубы и клены. Какиелибо признаки человеческого присутствия видны только на восточном берегу озера: это причальные мостки, маленький пляж, плотик и лодочный сарайчик. Волнистая зеленая лужайка полого взбегает к большому аляповато выстроенному дому из серого камня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32