– Да, я понимаю.
Он наклонился и поцеловал ее в мягкую ложбинку между грудей, а потом еще раз – в губы.
– Я зайду к тебе позже? – спросил он, вкладывая особый смысл в свой вопрос.
– Ага, – лениво ответила она.
В этом междометии слышалось обещание.
– Тогда отдыхай. – Он осторожно поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты.
VIII
Когда несколькими часами позже она выходила из ванной, вытирая полотенцем влажные волосы, в дверь постучали. Эрин была плотно закутана в длинный махровый халат и потому сказала:
– Войдите.
В приоткрывшуюся дверь просунулась голова Майка.
– Мисс О'Ши, вам звонит какой-то Барт, Вы подойдете к телефону?
Барт! Она вздрогнула и почему-то приложила палец к губам. Майк удивленно посмотрел на нее, и она сказала запнувшись:
– Д-да, я поговорю с ним. Пожалуйста, попросите его немного подождать.
– Возьмите трубку в комнате миссис Лайман – тогда вам не придется спускаться вниз.
– Спасибо, Майк.
Он был уже в дверях, как вдруг повернулся и сказал:
– Кстати, я рад, что вам лучше.
Не успела она ответить, как он опустил глаза и вышел из комнаты. При его обычном немногословии эта речь казалась верхом красноречия.
Эрин отнесла мокрое полотенце в ванную и, безжалостно раздирая волосы расческой, попыталась причесаться. Она старалась выиграть время. Что же сказать Барту? Ей так не хотелось разговаривать с ним после того, что случилось между нею и Лансом…
Едва он ушел, она тут же заснула, поэтому не успела привести в порядок свои мысли и насладиться воспоминаниями о драгоценных минутах их близости. То огромное и яркое, что между ними произошло, было еще так ново, так дорого и свято! Ей хотелось восстановить в памяти все поминутно, воскресить все свои ощущения, припомнить все его слова.
Но если не поговорить с Бартом, кто знает, что взбредет ему в голову. Он может вообразить Бог весть что, а то и сообразит, в чем дело, – и тогда неизвестно, чего ждать.
Она со вздохом вышла из спальни и направилась в комнату Мелани. Возможно, даже лучше поговорить с ним именно сейчас. На таком расстоянии всех проблем все равно не решить, поэтому нет нужды сообщать о своем намерении расторгнуть помолвку. Она сделает вид, будто ничего не произошло, а когда вернется в Хьюстон, скажет Барту, что между ними все кончено.
– Алло, – сказала Эрин в трубку.
– Ну, наконец-то! Где это ты там ходишь? Я жду у телефона уже пять минут. Надеюсь, все в порядке, крошка?
«Интересно, Барт никогда не называл меня по имени», – с неприязнью подумала она. И в тот же момент ей стало стыдно за свое раздражение, поэтому, отвечая ему, она попыталась изобразить радость:
– Все прекрасно, Барт. Извини, что не сразу подошла. – Она не стала объяснять почему.
– Как твой брат? Он тебе понравился? – грохотал в трубке голос жениха. Его добродушие и постоянно приподнятое настроение почему-то угнетали ее. Человек, который глубоко чувствует и серьезно смотрит на жизнь, не может так себя вести. Вот и сейчас он почему-то расхохотался. – Дорогая, ты что, заснула?
– Нет, я… э-э… Мы с Кеном пока еще не встретились, – пробормотала она.
– Как так? Я надеюсь, это не связано с какими-нибудь неприятностями?
– Нет-нет, – поспешно ответила она. – Просто он уехал по делам, а его жена Мелани, от которой я в восторге, решила, что пока лучше скрыть от него мой приезд. Пусть он сделает все, что наметил, и тогда возвращается.
Достаточно ли правдоподобно это звучит? Она почти никогда не врала, и ложь давалась ей нелегко. К тому же было так трудно сосредоточиться. Она все еще видела перед собой горящие страстью глаза Ланса и слышала слова любви, которые он хрипловато нашептывал ей.
– А я только вчера возвратился из Пэнхэндла. Мы ввели в строй еще одну скважину. Жаль, что тебя здесь нет, а то бы мы вместе отпраздновали.
– Как восхитительно, Барт! – воскликнула она. Зачем ему еще одна скважина? Их у него и без того около тридцати.
– Утром я первым делом позвонил в твой офис, и Бетти дала мне этот номер. Кто же тогда подошел к телефону, если, как ты говоришь, твой брат еще в отъезде? Трубку-то снял мужчина.
Да, она всегда недооценивала Барта.
– Это был, – думай, Эрин! – э-э, деловой партнер Кена. Он принес какие-то бумаги. А мы с Мелани были в саду. Поэтому я так долго и не подходила. Ему еще пришлось нас искать.
Она не хотела говорить Барту о своей болезни. С него станется ближайшим рейсом вылететь в Сан-Франциско! Прошлой осенью, когда она простудилась, утром кто-то неожиданно позвонил в дверь. Открыв, она обнаружила на пороге профессиональную сиделку, готовую приступить к работе: ее нанял Барт. Нет, она ни за что не скажет ему, что была больна.
– Когда же возвращается твой брат? И когда ты вернешься домой? Дорогая, я здесь один как перст и очень по тебе скучаю.
Так что же шептал Ланс? «Ну-ка, приподними… а-а, Эрин… Да, вот так. Да! Я подожду, ничего, я подожду тебя… Но поспеши…»
– Я тоже скучаю по тебе, Барт, – услышала она свой голос как в забытьи.
– Дорогая, я понимаю, что это для тебя очень важно, иначе бы не стал вот так сидеть, ожидая, когда ты приедешь.
– Я уверена, что ты не так уж одинок, как хочешь казаться, – мягко сказала она. – Неужели ты сократил посещение званых обедов с шести до четырех в неделю?
– Ну ладно, дорогая, не надо меня дразнить, – обиделся Барт. – Ты же знаешь, что без тебя мне это все не в радость. Поэтому приезжай поскорее. Ведь я же тебя люблю.
Эрин сглотнула. А говорил ли ей о любви Ланс? А она ему? Просто так: «Ланс, я тебя люблю»? Вряд ли, иначе она бы помнила.
– Я знаю, Барт, что ты меня любишь, – сказала она слабым голосом. – И я тебя тоже люблю.
Разве она его любит? По крайней мере не так, как ему хотелось бы. И не очень сильно. Совсем не то, что…
– Тебе ничего не нужно, например, денег? Я могу чем-то тебе помочь?
Он действительно очень добр. Но рано или поздно ей придется сказать ему, что она неожиданно и навсегда полюбила другого. Не будет ли это для него слишком большим ударом?
– Нет, Барт, мне ничего не нужно. Через день или два я дам тебе знать о своих дальнейших планах.
– Хорошо, дорогая. Ты уж там поосторожнее. В Сан-Франциско полно извращенцев.
– Ладно, я постараюсь. До свидания, Барт!
– Пока, крошка!
Эрин посмотрела на бриллиантовое кольцо у себя на пальце. Оно было великолепно: большой, чистейший воды бриллиант – камень, не имеющий цены. Но он отражал холодный свет, в нем не было теплоты. Он не мог разжечь ее сердце, как та пара голубых глаз под золотистыми бровями. В тех глазах было гораздо больше граней и изысканной игры света, чем в этом камне безупречной огранки.
Она сняла кольцо и, как сомнамбула, пройдя по коридору в спальню, подошла к туалетному столику, на котором стояла шкатулка с ее украшениями. Открыв крышку, она бросила туда кольцо и решительно щелкнула замком.
К тому моменту, когда она высушила и уложила волосы, натянула шерстяные носки и надела свитер из ангоры, ноги у нее подкашивались от усталости. Горячая ванна пошла на пользу, но после нее она чувствовала слабость и легкое головокружение. Нужно было подкрепиться.
Она спустилась вниз и побеседовала с Майком, который сидел в гостиной у телефона.
Потом прошла на кухню и зажгла свет. Дождь кончился, но было темно и облачно. Она не нашла пакетика с супом, о котором говорил Ланс, и потому поджарила себе хлеб с сыром и развела в чашке бульонный кубик.
Она уже допивала густой бульон, когда дверь кухни открылась и вошел Ланс. Ее лицо тут же просветлело. Отдавая себе отчет в том, что выглядит сейчас свежей и привлекательной, она вся зарделась в предвкушении их новой встречи. Осмелится ли он поцеловать ее здесь, зная, что рядом Майк?
Но когда Ланс закрыл за собой дверь и повернулся к ней, радостное приветствие застыло у нее на губах. Лицо у него было еще более мрачным и холодным, чем в тот день, когда она впервые увидела его на пороге этого дома. Его глаза буравили ее, как кусочки сверкающего голубого льда. Он стоял в напряженной позе, угрожающе наклонив голову.
– Я вижу, вам уже лучше. Удивительно, как много значит небольшая разминка. Физические упражнения пошли вам на пользу.
Его тон был резким, слова злыми и намеренно оскорбительными.
– Мне на самом деле гораздо лучше, – не понимая, в чем дело, проговорила она. Почему он так смотрит па нее? – Т-ты не хочешь поесть?
Она ненавидела себя за то, что так запинается и лепечет. Что она такого сделала? Разве можно с ней так говорить после того, что произошло между ними всего несколько часов назад?
– Нет, ненавижу бульон.
– Может, достать какую-нибудь закуску?
– Не утруждайте себя, мисс О'Ши, – сказал он с подчеркнутой вежливостью. – Я зашел только лишь затем, чтобы попросить у вас машину. Только что позвонил Кларк и сообщил, что автомобиль, на котором он повез миссис Лайман, вышел из строя. Они ждут в автомастерской. Она просит меня заехать туда и привезти ее домой.
– Да, конечно.
– Она попросила вас поехать со мной – если вы не возражаете.
Эрин кивнула.
– Я поеду. Мне нужно глотнуть свежего воздуха.
– Только непонятно, зачем. На мой взгляд, вы и так находитесь в отличной форме, – сказал он, криво усмехнувшись, повернулся к ней спиной и вышел из кухни.
Почему он так себя ведет? Что могло случиться всего за несколько часов? Почему нежный и страстный любовник превратился в саркастичного, переполненного злобой типа? Как мог он, как мог кто бы то ни было перечеркнуть воспоминания о том восторге, который они недавно вместе испытали?
Вдруг ее потрясла страшная догадка: их близость не была для него чем-то из ряда вон выходящим. Время от времени Ланс пускался в подобные интрижки. И он наверняка имел успех у слабого пола. Конечно, ни одна женщина не может оставаться равнодушной к его мужественному очарованию. И вот сегодня она пополнила ряды тех, кого он сумел осчастливить, удовлетворяя свои сексуальные аппетиты. А теперь может забыть о том, что между ними произошло.
Она вела себя, как набитая дура: отдалась ему сразу, без лишних слов. Куда подевалась ее осмотрительность? Эрин О'Ши, всегда гордившаяся своими моральными принципами и умеренным образом жизни, предоставила свое тело в полное распоряжение малознакомого мужчины, нисколько не задумываясь о последствиях! И вот сейчас, когда Ланс так резко изменил свое отношение к ней, она испытывала стыд и страшные угрызения совести.
Теперь он может смотреть на нее с презрением, поворачиваться спиной, гнать вон. И все же если бы он кричал на нее и бросал в лицо оскорбления, она бы могла это снести, понимая, что заслужила подобное отношение. Но он вел себя по-другому, и это ужасно бесило ее. Как большинство женщин, Эрин не могла простить мужчине единственного – безразличия.
Эрин вылетела из кухни вне себя от ярости – она была готова к битве. Но весь ее гнев куда-то улетучился, едва она увидела Ланса, мирно беседующего с Майком. «Ланс, что произошло?» – так и хотелось ей крикнуть.
Он подался к ней всем телом, будто услышал эти слова. «Черт подери!» – выругался он про себя. Почему она так красива, так чертовски красива? Коралловый цвет ее свитера подчеркивал матовую белизну лица – он знал, что таким же матово-белым было все ее тело. Серые брюки ладно обтягивали аккуратную маленькую попочку – ему казалось, что он чувствует эти упругие ягодицы на своей ладони. Ее прелестную головку обрамляли волнистые темные локоны, еще недавно обвивавшие его руку. Глаза, которые с первого взгляда околдовали его, сейчас излучали какой-то необыкновенный, божественный свет, безошибочно выдававший недавнюю близость с мужчиной. Этим мужчиной был он.
Он пытался убедить себя в том, что стоит только увидеть ее вне завораживающей обстановки полутемной спальни, и все очарование исчезнет, рассеется, как дым. Но этого не произошло. Он не подозревал, что с ним может случиться такое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27