Конечно, они уже много-много лет не используют ее под кладбище. По крайней мере, так говорят. Правда, тут ходят
истории про тайные похороны в кратере Пика после прихода сюда pakeha.
— А теперь маори совсем здесь не появляются?
— Почти совсем. Это у них запрещено. Разве только кто-то из молодежи, кому надоедает гулять внизу у склонов. Но они не прячутся по кустам и, я уверена, никогда не забираются на вершину. Правда, Сайм?
— Слишком тяжело карабкаться, — проворчал в ответ юноша.
— Нет, на самом деле не поэтому. Просто там такое место. Саймон бросил на Дикона многозначительный взгляд и сказал:
— Ага. Делай на горе что хочешь. Никто не собирается задавать тебе лишних вопросов.
— Вы намекаете на небезызвестного Квестинга, — небрежно заметил Гонт.
Юноша взглянул на него, и Дикон быстро проговорил:
— Я же сообщил тебе, что рассказал мистеру Гонту о наших небольших теоретических выкладках.
— Верно, — сердито ответил Саймон. — Значит, теперь мы должны перед каждым об этом распространяться.
— Если ты обо мне, — сказала Барбара, которой даже упоминание о Квестинге не могло испортить сегодняшнего утра, — то я знаю обо всех предположениях относительно его походов на Пик.
Ее брат замер на месте.
— Ты! — воскликнул он. — Что ты знаешь? — Барбара не ответила, и он угрожающе потребовал: — Давай говори. Что ты знаешь?
— Ну, только то... Ну, все говорят о редких вещах маори.
— Ах, — с облегчением вздохнул Саймон. — Ты об этом... Дикон мысленно выразил надежду, что, если юноша успешно сдаст
экзамены и попадет в военно-воздушные силы, командование не ошибется, доверив ему работу с секретной информацией.
— И я знаю, дядя Джеймс думает о чем-то худшем, но... — Барбара умолкла, переводя взгляд с одного собеседника на второго, затем на третьего. Дикон заморгал, Гонт присвистнул, а Саймон принял невероятно значительный вид. — Сайм! — вскрикнула его сестра. — Ты же не думаешь... об этом корабле? О, но невозможно же...
— Ладно, не обращай на такие пустяки внимания, — чересчур поспешно сказал юноша. — Дядя Джеймс говорит много чепухи. Ты хочешь забыть обо всех неприятностях? Ну и пошли дальше.
Тропинка, все время сворачивавшая вправо, теперь взобралась на вершину небольшого холма. Морской горизонт появился, чтобы встретить прогуливающуюся компанию. Целых три часа пространство для них было наполнено голубизной. Слева лежал Хэрпунский залив, справа прямо из моря острым утесом вздымался Пик Рэнджи. Изгородь, тянувшаяся до вершины этого утёса, оставляла узкую тропинку между собой и настоящей границей.
— Если хотите что-нибудь увидеть, — сказал Саймон, — вам придется подняться туда. Вы не боитесь высоты?
— Если говорить обо мне, — ответил Гонт, — то она вызывает у меня головокружение, тошноту и сильно заметную склонность к самоубийству. Однако, забредя так далеко, я отказываюсь возвращаться. Изгородь выглядит очень надежной. Я буду цепляться за нее. — Он улыбнулся Барбаре. — Если заметите в моих глазах бешеный блеск желания смерти, я бы хотел, чтобы вы обхватили меня руками и таким образом возвратили мне здравомыслие.
— Но как насчет вашей ноги, сэр? — напомнил Дикон. — Как она выдержит нагрузку?
— Не думайте о моей ноге. Идите вперед с Клейром. Мы будем на месте в свое время.
Дикон, заметивший по разнообразным элементам очевидной и беспокойной пантомимы со стороны Саймона, что предложение актера встречено им с одобрением, нетвердой походкой последовал за юношей вверх по тропинке. Океан безмятежно раскинулся под ногами компании, когда все начали восхождение на гору. Дикон, не привыкший к подобным моционам, очень скоро ощутил теснение в груди, легкое головокружение и тяжелое биение сердца. По лицу под очками покатились капли пота. Гладкие подошвы его туфель скользили по сухой траве, а подбитые гвоздями ботинки Саймона швыряли ему в лицо грязь.
— Если полезем выше, — сказал наконец юноша, — то можем добраться до места, откуда я видел вечером в четверг сигналы.
— О!
— Дальше обычно никто не заходит.
Через несколько минут намного опередившие Гонта и Барбару молодые люди оказались на месте, где тропинка расширялась и вбегала на короткий выступ. Здесь они обнаружили группу из десяти или двенадцати мужчин, которые сидели на дерне, жевали кончики травинок и глазели на морской простор. Двое помоложе поздоровались с Саймоном. В одном из них Дикон узнал Эру Саула.
— Ты что-нибудь знаешь? — спросил у него юноша.
— Корабль там, — ответил Эру. — Погрузился очень быстро. Можешь разглядеть в бинокль нос.
Молодые люди оставили бинокль полковника Гонту, но Эру протянул им свой. Сначала Дикон испытал некоторые трудности с фокусированием, но наконец расплывчатое голубое поле приобрело необходимую четкость, и через секунду или две он обнаружил крошечный черный треугольник, который выглядел ужасно ничтожным.
— Туда плавали посмотреть, нельзя ли спасти что-нибудь из груза, — сказал Эру, — но никаких шансов нет. Трюм набит плотно. Сволочи!
— Это точно, — подтвердил Саймон. — Идемте, Белл.
Дикон вернул бинокль, поблагодарил Эру Саула и с острейшим чувством отвращения поплечся за Саймоном вдоль изгороди, которая теперь резко вздыбилась перед тем, как выровняться в верхней части склона Пика. Наконец они добрались до очень маленькой, не больше обычного уступа, площадки на обращенной к морю стороне горы. Дикон ощутил огромное облегчение, заметив, что шедший впереди Саймон остановился и присел на корточки.
— Я считаю, — произнес юноша, когда Дикон дотащился до него, — он скорее всего работал здесь. — Все еще с трудом соображающий, с пересохшим ртом Дикон приготовился повалиться на найденный уступ. — Послушайте, — воскликнул Саймон, — лучше держитесь в стороне. Оставайтесь там, где стоите. Не нужно здесь топтать. Эх, жалко, вчера шел дождь.
— А что ты хочешь найти, могу я спросить? — ехидно осведомился Дикон. Физический дискомфорт не укрепил его терпимости к стремлению юноши во всем главенствовать. — Уж не собираешься ли ты искать следы? Мой бедный друг, позволь сообщить тебе, что эти отпечатки подошв существуют только на песчаных пляжах и в мозгах сыщиков из дешевых детективов. Все эти бредни о примятых травинках и вмятинах в почве легко разбиваются о маленький дождик. По моему мнению, такого метода расследования преступлений просто не существует.
— Не существует? — с воинственным видом переспросил Саймон. — Кто-то прошел по тропинке перед нами. Разве вы этого не заметили?
— Как я мог что-нибудь заметить, если ты всю дорогу швырял мне в очки комки грязи? Покажи мне следы ног, и тогда я поверю в них. Не раньше.
— От-лич-но. Значит, так. Вот. Что это такое?
— Ты только что оставил отпечаток собственным ботинком, — упрямо ответил Дикон.
— Ну и что, если я? Перед вами след, не так ли? И он несет в себе информацию.
— Возможно. — Дикон протер очки и огляделся. — А что это там? Прямо рядом с обрывом. Углубления в скале?
Он указал на заинтересовавшее его место, и Саймон издал торжествующий крик.
— Что я вам говорил? Следы! — Юноша снял ботинки и направился к обрыву. — Взгляните сами.
Дикон тоже снял туфли. Он был рад результату своего решения, поскольку уже натер на обеих пятках по мозоли. Молодой человек приблизился к Саймону и через несколько секунд сказал:
— Да, следы. И я могу точно сказать тебе, как их описали бы всезнайки-сыщики. «Несколько странных отпечатков обуви. Два из них видны более четко и расположены под углом приблизительно в тридцать градусов относительно друг друга. Расстояние между внутренними краями каблуков — полдюйма. Расстояние между наружными сторонами носков около десяти дюймов. Следы были обнаружены в сырой глине. Они оказались защищены выступом, нависающим над площад-
кой на высоте приблизительно в три фута». Главное достоинство описания заключается в слове «приблизительно».
— Здо-о-рово, — протянул Саймон с интонацией еще более восторженной, чем та, которую он обычно придавал своим вульгарным выраженьицам. — Отличная работа. Продолжайте.
— «Носки и каблуки подбиты гвоздями. Первые утоплены в почву немного глубже. Правая нога — четыре гвоздя в каблуке; шесть в носке. Левая нога — три гвоздя в каблуке; шесть в носке. Следовательно, подозреваемый потерял гвоздь».
— Надо же, он потерял гвоздь?
— Я сказал «следовательно». А вообще это просто болтовня.
— Ха. Ага, здорово. А что за тип подозреваемый? Не очень ли похожи его действия на поведение Квестинга? Стоит, сдвинув пятки вместе и разведя носки врозь, тяжелее опирается на носки, чем на каблуки. Польщу вашему самолюбию и скажу, что вы можете классно вести следствие, если используете свою голову на сто процентов.
— Да, и, например, наш подозреваемый — карлик.
— С чего вы взяли?
— Выступ над следами на высоте трех футов. Как он мог там стоять?
— О черт!
— Чтобы заполнить протокол, предположим, человек сидел на корточках? Другие следы показывают, как он ходил здесь, подыскивая удобное место.
— Верно. Хорошо, он сидел на корточках, и довольно долго.
— Перенеся свой вес с каблуков на носки, — произнес Дикон и обнаружил в себе слабый интерес к размышлениям. — Весь день было сыро. Вчерашний дождь налетел с востока, и вода под выступ не попала. Вечером в четверг прошел легкий дождь, и тучи двигались со стороны моря.
— Вы это мне рассказываете? Не забывайте, я торчал тогда здесь рядом. — Дикон посмотрел влево от себя. Склон горы скрывал Хэрпун и бухту, но убежище Саймона оставалось на виду и на таком расстоянии казалось бесформенным пятном на фоне голубого моря. — Если встать на самый край, можно увидеть и скалы, по которым туда можно добраться.
— Спасибо, я приму твои слова к сведению.
— Ха, не верите? Разве вам не видна отсюда песчаная отмель над водой? Точно такой же вид и с самолета. Обычная работа берегового патруля. Черт, хотелось бы мне, чтобы его организовали и зачислили меня туда.
Саймон замер на краю обрыва, и Дикон взглянул на юношу. Его подбородок был высоко поднят, легкий ветерок сдувал со лба волосы, плечи расправились. Люди обычно испытывают огромную гордость, когда их видят на большой высоте на фоне моря и небес. Саймон потерял свою угловатость и стал весьма привлекательной фигурой. Дикон снял очки и протер их. Силуэт юноши сразу расплылся.
— Завидую я тебе, — произнес молодой человек.
— Мне? Почему?
— Ты имеешь возможность броситься навстречу опасности и в конце концов встретишься с ней. Я же из тех людей, кто просто сидит и ждет. Слепой, как крот, ты же знаешь.
— Тяжелая участь. Только... считается, что это мировая война, не так ли?
- Да.
— Помогите поймать Квестинга. Вот работа для вас.
— Ты прав, — сказал Дикон, который уже пожалел о своей минутной слабости. — Так что мы решили? Обутый в подбитые гвоздями ботинки Квестинг взобрался сюда в четверг вечером и условными сигналами передал на подводную лодку информацию о загружавшемся в Хэрпуне корабле, который должен был в следующую ночь выйти в море. Кстати, ты можешь представить себе бизнесмена в такой обуви?
— Он шляется вокруг Пика последние три недели. И, видимо, кое-чему научился.
— Допустим, это подбитые гвоздями ботинки. В четверг вечером светила луна?
— После того как пошел дождь, нет. Но Квестинг точно находился здесь. До наплыва туч был сильный лунный свет.
— Полиция должна осмотреть всю обувь бизнесмена. Может, мы попытаемся как-то скопировать эти следы? Давай хорошенько запомним их, чтобы потом опознать хоть под присягой. Или все-таки попытаться сделать эскиз?
— Неплохая мысль. Если они хоть немного разбираются в своем деле, то все рассчитают. Я читал про это.
— Кого ты имеешь в виду под «ними»? — спросил Дикон, достав блокнот и начав делать набросок следов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
истории про тайные похороны в кратере Пика после прихода сюда pakeha.
— А теперь маори совсем здесь не появляются?
— Почти совсем. Это у них запрещено. Разве только кто-то из молодежи, кому надоедает гулять внизу у склонов. Но они не прячутся по кустам и, я уверена, никогда не забираются на вершину. Правда, Сайм?
— Слишком тяжело карабкаться, — проворчал в ответ юноша.
— Нет, на самом деле не поэтому. Просто там такое место. Саймон бросил на Дикона многозначительный взгляд и сказал:
— Ага. Делай на горе что хочешь. Никто не собирается задавать тебе лишних вопросов.
— Вы намекаете на небезызвестного Квестинга, — небрежно заметил Гонт.
Юноша взглянул на него, и Дикон быстро проговорил:
— Я же сообщил тебе, что рассказал мистеру Гонту о наших небольших теоретических выкладках.
— Верно, — сердито ответил Саймон. — Значит, теперь мы должны перед каждым об этом распространяться.
— Если ты обо мне, — сказала Барбара, которой даже упоминание о Квестинге не могло испортить сегодняшнего утра, — то я знаю обо всех предположениях относительно его походов на Пик.
Ее брат замер на месте.
— Ты! — воскликнул он. — Что ты знаешь? — Барбара не ответила, и он угрожающе потребовал: — Давай говори. Что ты знаешь?
— Ну, только то... Ну, все говорят о редких вещах маори.
— Ах, — с облегчением вздохнул Саймон. — Ты об этом... Дикон мысленно выразил надежду, что, если юноша успешно сдаст
экзамены и попадет в военно-воздушные силы, командование не ошибется, доверив ему работу с секретной информацией.
— И я знаю, дядя Джеймс думает о чем-то худшем, но... — Барбара умолкла, переводя взгляд с одного собеседника на второго, затем на третьего. Дикон заморгал, Гонт присвистнул, а Саймон принял невероятно значительный вид. — Сайм! — вскрикнула его сестра. — Ты же не думаешь... об этом корабле? О, но невозможно же...
— Ладно, не обращай на такие пустяки внимания, — чересчур поспешно сказал юноша. — Дядя Джеймс говорит много чепухи. Ты хочешь забыть обо всех неприятностях? Ну и пошли дальше.
Тропинка, все время сворачивавшая вправо, теперь взобралась на вершину небольшого холма. Морской горизонт появился, чтобы встретить прогуливающуюся компанию. Целых три часа пространство для них было наполнено голубизной. Слева лежал Хэрпунский залив, справа прямо из моря острым утесом вздымался Пик Рэнджи. Изгородь, тянувшаяся до вершины этого утёса, оставляла узкую тропинку между собой и настоящей границей.
— Если хотите что-нибудь увидеть, — сказал Саймон, — вам придется подняться туда. Вы не боитесь высоты?
— Если говорить обо мне, — ответил Гонт, — то она вызывает у меня головокружение, тошноту и сильно заметную склонность к самоубийству. Однако, забредя так далеко, я отказываюсь возвращаться. Изгородь выглядит очень надежной. Я буду цепляться за нее. — Он улыбнулся Барбаре. — Если заметите в моих глазах бешеный блеск желания смерти, я бы хотел, чтобы вы обхватили меня руками и таким образом возвратили мне здравомыслие.
— Но как насчет вашей ноги, сэр? — напомнил Дикон. — Как она выдержит нагрузку?
— Не думайте о моей ноге. Идите вперед с Клейром. Мы будем на месте в свое время.
Дикон, заметивший по разнообразным элементам очевидной и беспокойной пантомимы со стороны Саймона, что предложение актера встречено им с одобрением, нетвердой походкой последовал за юношей вверх по тропинке. Океан безмятежно раскинулся под ногами компании, когда все начали восхождение на гору. Дикон, не привыкший к подобным моционам, очень скоро ощутил теснение в груди, легкое головокружение и тяжелое биение сердца. По лицу под очками покатились капли пота. Гладкие подошвы его туфель скользили по сухой траве, а подбитые гвоздями ботинки Саймона швыряли ему в лицо грязь.
— Если полезем выше, — сказал наконец юноша, — то можем добраться до места, откуда я видел вечером в четверг сигналы.
— О!
— Дальше обычно никто не заходит.
Через несколько минут намного опередившие Гонта и Барбару молодые люди оказались на месте, где тропинка расширялась и вбегала на короткий выступ. Здесь они обнаружили группу из десяти или двенадцати мужчин, которые сидели на дерне, жевали кончики травинок и глазели на морской простор. Двое помоложе поздоровались с Саймоном. В одном из них Дикон узнал Эру Саула.
— Ты что-нибудь знаешь? — спросил у него юноша.
— Корабль там, — ответил Эру. — Погрузился очень быстро. Можешь разглядеть в бинокль нос.
Молодые люди оставили бинокль полковника Гонту, но Эру протянул им свой. Сначала Дикон испытал некоторые трудности с фокусированием, но наконец расплывчатое голубое поле приобрело необходимую четкость, и через секунду или две он обнаружил крошечный черный треугольник, который выглядел ужасно ничтожным.
— Туда плавали посмотреть, нельзя ли спасти что-нибудь из груза, — сказал Эру, — но никаких шансов нет. Трюм набит плотно. Сволочи!
— Это точно, — подтвердил Саймон. — Идемте, Белл.
Дикон вернул бинокль, поблагодарил Эру Саула и с острейшим чувством отвращения поплечся за Саймоном вдоль изгороди, которая теперь резко вздыбилась перед тем, как выровняться в верхней части склона Пика. Наконец они добрались до очень маленькой, не больше обычного уступа, площадки на обращенной к морю стороне горы. Дикон ощутил огромное облегчение, заметив, что шедший впереди Саймон остановился и присел на корточки.
— Я считаю, — произнес юноша, когда Дикон дотащился до него, — он скорее всего работал здесь. — Все еще с трудом соображающий, с пересохшим ртом Дикон приготовился повалиться на найденный уступ. — Послушайте, — воскликнул Саймон, — лучше держитесь в стороне. Оставайтесь там, где стоите. Не нужно здесь топтать. Эх, жалко, вчера шел дождь.
— А что ты хочешь найти, могу я спросить? — ехидно осведомился Дикон. Физический дискомфорт не укрепил его терпимости к стремлению юноши во всем главенствовать. — Уж не собираешься ли ты искать следы? Мой бедный друг, позволь сообщить тебе, что эти отпечатки подошв существуют только на песчаных пляжах и в мозгах сыщиков из дешевых детективов. Все эти бредни о примятых травинках и вмятинах в почве легко разбиваются о маленький дождик. По моему мнению, такого метода расследования преступлений просто не существует.
— Не существует? — с воинственным видом переспросил Саймон. — Кто-то прошел по тропинке перед нами. Разве вы этого не заметили?
— Как я мог что-нибудь заметить, если ты всю дорогу швырял мне в очки комки грязи? Покажи мне следы ног, и тогда я поверю в них. Не раньше.
— От-лич-но. Значит, так. Вот. Что это такое?
— Ты только что оставил отпечаток собственным ботинком, — упрямо ответил Дикон.
— Ну и что, если я? Перед вами след, не так ли? И он несет в себе информацию.
— Возможно. — Дикон протер очки и огляделся. — А что это там? Прямо рядом с обрывом. Углубления в скале?
Он указал на заинтересовавшее его место, и Саймон издал торжествующий крик.
— Что я вам говорил? Следы! — Юноша снял ботинки и направился к обрыву. — Взгляните сами.
Дикон тоже снял туфли. Он был рад результату своего решения, поскольку уже натер на обеих пятках по мозоли. Молодой человек приблизился к Саймону и через несколько секунд сказал:
— Да, следы. И я могу точно сказать тебе, как их описали бы всезнайки-сыщики. «Несколько странных отпечатков обуви. Два из них видны более четко и расположены под углом приблизительно в тридцать градусов относительно друг друга. Расстояние между внутренними краями каблуков — полдюйма. Расстояние между наружными сторонами носков около десяти дюймов. Следы были обнаружены в сырой глине. Они оказались защищены выступом, нависающим над площад-
кой на высоте приблизительно в три фута». Главное достоинство описания заключается в слове «приблизительно».
— Здо-о-рово, — протянул Саймон с интонацией еще более восторженной, чем та, которую он обычно придавал своим вульгарным выраженьицам. — Отличная работа. Продолжайте.
— «Носки и каблуки подбиты гвоздями. Первые утоплены в почву немного глубже. Правая нога — четыре гвоздя в каблуке; шесть в носке. Левая нога — три гвоздя в каблуке; шесть в носке. Следовательно, подозреваемый потерял гвоздь».
— Надо же, он потерял гвоздь?
— Я сказал «следовательно». А вообще это просто болтовня.
— Ха. Ага, здорово. А что за тип подозреваемый? Не очень ли похожи его действия на поведение Квестинга? Стоит, сдвинув пятки вместе и разведя носки врозь, тяжелее опирается на носки, чем на каблуки. Польщу вашему самолюбию и скажу, что вы можете классно вести следствие, если используете свою голову на сто процентов.
— Да, и, например, наш подозреваемый — карлик.
— С чего вы взяли?
— Выступ над следами на высоте трех футов. Как он мог там стоять?
— О черт!
— Чтобы заполнить протокол, предположим, человек сидел на корточках? Другие следы показывают, как он ходил здесь, подыскивая удобное место.
— Верно. Хорошо, он сидел на корточках, и довольно долго.
— Перенеся свой вес с каблуков на носки, — произнес Дикон и обнаружил в себе слабый интерес к размышлениям. — Весь день было сыро. Вчерашний дождь налетел с востока, и вода под выступ не попала. Вечером в четверг прошел легкий дождь, и тучи двигались со стороны моря.
— Вы это мне рассказываете? Не забывайте, я торчал тогда здесь рядом. — Дикон посмотрел влево от себя. Склон горы скрывал Хэрпун и бухту, но убежище Саймона оставалось на виду и на таком расстоянии казалось бесформенным пятном на фоне голубого моря. — Если встать на самый край, можно увидеть и скалы, по которым туда можно добраться.
— Спасибо, я приму твои слова к сведению.
— Ха, не верите? Разве вам не видна отсюда песчаная отмель над водой? Точно такой же вид и с самолета. Обычная работа берегового патруля. Черт, хотелось бы мне, чтобы его организовали и зачислили меня туда.
Саймон замер на краю обрыва, и Дикон взглянул на юношу. Его подбородок был высоко поднят, легкий ветерок сдувал со лба волосы, плечи расправились. Люди обычно испытывают огромную гордость, когда их видят на большой высоте на фоне моря и небес. Саймон потерял свою угловатость и стал весьма привлекательной фигурой. Дикон снял очки и протер их. Силуэт юноши сразу расплылся.
— Завидую я тебе, — произнес молодой человек.
— Мне? Почему?
— Ты имеешь возможность броситься навстречу опасности и в конце концов встретишься с ней. Я же из тех людей, кто просто сидит и ждет. Слепой, как крот, ты же знаешь.
— Тяжелая участь. Только... считается, что это мировая война, не так ли?
- Да.
— Помогите поймать Квестинга. Вот работа для вас.
— Ты прав, — сказал Дикон, который уже пожалел о своей минутной слабости. — Так что мы решили? Обутый в подбитые гвоздями ботинки Квестинг взобрался сюда в четверг вечером и условными сигналами передал на подводную лодку информацию о загружавшемся в Хэрпуне корабле, который должен был в следующую ночь выйти в море. Кстати, ты можешь представить себе бизнесмена в такой обуви?
— Он шляется вокруг Пика последние три недели. И, видимо, кое-чему научился.
— Допустим, это подбитые гвоздями ботинки. В четверг вечером светила луна?
— После того как пошел дождь, нет. Но Квестинг точно находился здесь. До наплыва туч был сильный лунный свет.
— Полиция должна осмотреть всю обувь бизнесмена. Может, мы попытаемся как-то скопировать эти следы? Давай хорошенько запомним их, чтобы потом опознать хоть под присягой. Или все-таки попытаться сделать эскиз?
— Неплохая мысль. Если они хоть немного разбираются в своем деле, то все рассчитают. Я читал про это.
— Кого ты имеешь в виду под «ними»? — спросил Дикон, достав блокнот и начав делать набросок следов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48