Стажер должен был пулей лететь в Гатчину и подхватить его и объект там.
И вот теперь его не было на условленном месте. Ни его, ни машины.
Андрюха затоптался на снегу в некоторой растерянности, оглядываясь, не перепутал ли Ролик место встречи, несколько раз вызвал напарника условным сигналом по ССН. В средстве связи носимом есть специальный режим звукового сигнала, включаемый касанием, на тот случай, когда нет возможности что-то говорить. Сейчас Лехельту просто нечего было сказать, а разевать варежку было некогда — Вербицкая уже скрылась из виду. Убедившись, что машины со стажером нет в радиусе досягаемости ССН, Лехельт, чертыхаясь, стянул с плеч оранжевую брезентуху, вместе с кепи поспешно затолкал ее в пакет. На голову напялил веселую синюю спортивную шапочку с белым помпоном и припустил за молодящейся дамой, которая, имея изрядный рост и длину шага, удалялась по своим делам весьма скоро.
Он поспел вовремя. Вербицкая по ту сторону дворцового парка на углу Соборной улицы уже ссорилась с кавалером, мрачноватым гатчинским детиной, в угрюмых глазах которого горел тусклый огонек наживы. По местным меркам детина был вполне состоятельный бизнесмен: имел два ларька и свое место на рынке, то есть не зря прожил жизнь. Он был бы вполне счастлив этим, да на его беду Елена Вербицкая «открыла ему глаза», показала «другие масштабы и горизонты». Концессионеры объединились: его капиталы, ее идеи. Финал предприятия каждому виделся диаметрально противоположно, но на нынешней стадии развития отношений они искренне дорожили друг другом.
По первости они тиражировали карты экологической обстановки в Санкт-Петербурге и области, которые Вербицкая воровала из базы данных комитета. Потом добавили на них грибные и ягодные места, змеиные урочища, районы сбора лечебных трав. Копеечка капала, радуя душу лавочника, но Елену утомляла мизерность доходов. Как за соломинку ухватилась она за предложение хозяев рынка, Дадашева с Нахоевым, раздобыть карту зараженных скотомогильников, тем более что большого труда это для нее не составляло. Напарник по постели и бизнесу некоторое время колебался. Объяснение чеченского любопытства поиском места для загородного дома слабо утешало его практичный ум. Но через неделю и он махнул рукой, резонно рассудив, что в случае непредвиденных осложнений его хата с краю. Я — не я, и баба не моя.
Все это, в более профессиональных терминах, было изложено в аналитической справке группы психоанализа и ИАС, которую Лехельт изучил перед выездом на задание. Елена Вербицкая и ее инженю немало удивились бы, почитай они эту справку. Просто в ужас бы пришли. Мало кто способен вынести объективную информацию о себе, да еще с комментариями специалиста…
— Как тебе не стыдно! — возмущалась Вербицкая, отбивая в холодном сыром воздухе такт наступления острым алым маникюром. — Я отменила две встречи! Тащусь к нему в эту глушь — а меня тут встречает Отелло-Рассвирепелло! Мы должны доверять друг другу — иначе все кончено! Я легко найду себе партнера, а ты останешься торговать тухлятиной, вместо настоящего бизнеса! Ты должен верить мне, иначе отношения не сложатся!
— Я верю тебе, верю… — виновато бурчал мордатый абориген рынка. — Просто я жду, уже третий час — дома тебя нет, на работе нет, мобильник выключен…
— Он у меня не оплачен, между прочим! На всем приходится экономить! Электричкой к тебе езжу!
— Давай купим тебе тачку. С тех денег. Там хоть на две хватит!
— Это — капитал! Наш капитал! — она налегла на слово «наш». — И я его сохраню!
Вербицкая подхватила компаньона под руку и мимо подростка в синей шапочке прошла в кафе «Шанхай» — пудрить лавочнику мозги, т. е. обсуждать дальнейшие планы. Лехельт усмехнулся, отключив камеру. По долгу службы он часто наблюдал, как люди обманывают друг друга, и считал себя подкованным специалистом в области житейской дезинформации. Он видел, где и с кем провела Елена эти три часа, пока ее мобильник не отвечал. Не только гатчинскому бугаю она «открывала глаза» и «показывала масштабы». Учить мужчин бизнесу было, похоже, делом ее жизни; при этом назови ее кто проходимкой — искренне возмутилась бы.
Даже ее объяснение трехчасового отсутствия отключенным мобильником, несмотря на всю нелогичность, было не самым фантастическим. В практике Лехельта был случай, когда объект, выйдя из дому с мусорным ведром и пропав на два дня, на глубоком серьезе объяснял жене и шефу, что неведомой силой был заброшен с проспекта Стачек на Среднюю Рогатку с полным провалом памяти. Он даже стал предметом изучения уфологов и попал в газеты.
Завернув за ларек, Дональд снял и спрятал молодежную шапочку и пустил в ход свой последний заготовленный на сегодня типаж — студента. Нацепил на нос очки с простыми стеклами, намотал по самые глаза шарф, взлохматил волосы по-модному. Камеру и прочее содержимое пакета убрал в складную сумку с молниями и ремнем через плечо. Предыдущий облик подростка был израсходован на сближение с объектом — и не зря. Информация о том, что Вербицкая с напарником имеют крупную сумму денег, могла пригодиться операм.
Но где же все-таки пропал Ролик?! Рабочее время Андрея заканчивалась, он боялся опоздать на свидание с Маринкой, а без машины не мог связаться с базой и сообщить сменщикам, где его искать. А еще надо было вернуться на «кукушку», сдать снаряжение и написать сводку наружного наблюдения!
Полный уныния и злобного недоумения, Лехельт топтался в подъезде дома напротив, потом перешел в книжный магазинчик — погреться, потом в продуктовый, где купил и съел кусок колбасы и выпил стакан горячего чаю. Можно было, конечно, предположить, что с Роликом произошло нечто непредвиденное, авария, или встреча с братком Стоматологом — но голодному замерзшему Андрюхе в это слабо верилось. Он хорошо знал своего напарника! Тоже будет про НЛО впаривать!
Неожиданно мимо магазина, где коротал свои сверхурочные неоплачиваемые часы старший разведчик Лехельт, прокатил кортеж чеченского «базарного мена» Дадашева. Дональд тотчас узнал его тачки, знакомые по недавнему делу. Осененный удачной мыслью, Андрюха вышел на улицу и принялся внимательно разглядывать машины, вставшие у обочины неподалеку от места парковки дадашевских колымаг. Он знал, что по Дадашеву и его подручному Нахоеву работает в Гатчине группа Снегиря, которую они должны будут вскоре сменить.
Машину «наружки» он скорее учуял шестым чувством, как нечто родное, чем опознал. Снегирь хорошо маскировался. Его «Жигуль» был сверху нагружен свертками, санками и каким-то барахлом, которое можно быстро убрать в багажник. Лехельт показался в поле зрения разведчиков и, углядев приглашающий жест, торопливо забрался в салон. Если бы Снегирь показал запретку — Дональд не приблизился бы к машине. Но, на его счастье, в те минуты у ребят была пауза.
Объяснив ситуацию, Лехельт запросил из машины по связи базу, попросил передать свои координаты сменщикам и Ролику.
— Передадим! — пообещал дежурный. — Он тут уже весь эфир прожужжал! Ищет тебя!
— Я ему, блин, покажу, где меня надо искать!
Снегирь поглядывал сочувственно. Он был добрый дядька и понимал, что значит иметь ненадежного напарника.
— Как вы тут устроились? — спросил его Дональд. — С послезавтра меняем вас.
— Знаю. Клякса приезжал сегодня на рекогносцировку. Мы в гараже живем, у моей сестры. Ничего, тепло. Только бензином провоняли, как трактористы. А вы где осядете?
— Не знаю еще… Костя присмотрит что-нибудь. Старая наша квартира занята вроде…
— Да, Сергеевич — мужик хозяйственный. Что-нибудь найдет. Вон твоя смена подъехала. Только будь другом — не устраивай мне тут братаний и разборок, как Цаца однажды. Объект — вооруженный бандюк, отморозок полный, весь на стреме, как на кнопке, а этот дурень начинает нас воспитывать на всю улицу по поводу пятиминутного опоздания!
— И как вы?
— Пришлось выпустить на него Диму, изобразить пьяную драку. Помяли его от души! Цаца пообижался, конечно, даже Сан Санычу жаловаться ходил — но потом унялся.
— Я на другую улицу пойду. На Красную. Они за мной потянутся. Скажите им по связи, что жду их у киношки, вон там.
— Да уж, будь другом, прогуляйся. Хуже нет, чем в районе операции раскрываться, даже после смены. Вляпаться потом можно по самый… пояс.
Ни Дональд, ни даже сам Снегирь не подозревали, насколько пророческими были эти слова.
Не было ни гроша, да вдруг алтын. На смену Лехельту прикатили сразу три экипажа. В одной из машин на заднем сиденье дремали Валентин с Миробоевым. Присутствие оперов на задании обычно означает планируемое задержание.
— Будете брать? — поинтересовался Лехельт, сунув голову в салон, кратко сообщив оперативную обстановку.
Валентин был мрачнее тучи, не ответил. Миробоев откровенно зевнул:
— Есть мысль получше. Надеемся, что их захотят ликвидировать. Раз они пошли на зачистку — должны и этих подчистить. Если повезет — сработаем под ментов, возьмем чистильщиков на горячем и расколем по полной! Сразу в дамки! А то шефы недовольны…
— На живца? Дадите их убить?
— По ситуации…
— А почему сегодня?
— Да просто так, захотелось нам… Сегодня они вдвоем, удобнее всего обоих убрать. А ты иди себе, иди. Смена кончилась, вон и дружок твой подъехал…
Они как-то нехорошо переглянулись с Валентином.
Экипажи «наружки» разделились и тремя путями двинулись к общей цели, заблаговременно блокируя все подъезды к «Шанхаю».
Смакуя мгновения предстоящей мести, предвкушая трепет провинившегося Ролика, Андрюха медленно, вразвалочку, с угрозой, двинулся к своей машине.
В машине, кроме Ролика, еще кто-то сидел. Точнее сказать, стоял согнувшись, кверху задом, засунув голову под сиденье. Ролик на месте водителя занимал точно такую же странную позицию: открыл дверцу, вышел и, отюгачив тощий бакинский зад, что-то высматривал на полике салона.
Лехельт слегонца толкнул приятеля коленом в место, самой природой для этого предназначенное.
— Ты где был, гад?!
— Отстань, не до тебя! — сердито ответил Ролик, не оборачиваясь.
— Ах, не до меня!
От второго толчка нахальный стажер зарылся в салон с головой и ощутимо ушибся.
— Ты что делаешь! — возмущенно закричал он, потирая лоб. — Не видишь, что у нас проблема?! Вика сережку потеряла! Ревет напропалую! Мы ищем!
Пассажир с рыданием поднял заплаканное лицо.
— Вика! — изумился Лехельт. — Ты здесь откуда?!
Вместо вразумительного ответа этот «киндер-сюрприз» только всхлипывал да высовывал зачем-то язык. Впрочем, и так было понятно, где задержался Ролик.
— Да что ты так ревешь! На месте у тебя все — и на веке, и на губе…
— Ы-ы-ы!.. — замычала еще отчаяннее Вика, замотала головой, высунув язык на запредельную длину. — Я же тебе показываю!!!
— У нее из языка серьга потерялась, — озабоченно пояснил Ролик. — Не плачь, моя рыбка, мы обязательно найдем, или я куплю тебе новую…
И он нежно поцеловал девочку в красную зареванную щеку.
— Рыбка?! — остолбенел Андрей. — Ну вы, ребята, зря времени не теряли! Имей в виду, ей только семнадцать лет!
— Я подожду, — скромно сказал Ролик. — Для настоя щей любви полгода не помеха. Проверим свои чувства, и все прочее…
— Обалдеть! Но как можно было потерять сережку изо рта?! Может, ты ее проглотила?
— Ничего я не глотала! Мы целовались… а потом машину тряхнуло! Я ему говорила — веди аккуратно!.. а он не слушался!..
— Так, может, и черт с ней?
— Не-ет! У меня теперь не больше всех сережек в языке бу-уде-ет!.. — и Вика вновь залилась слезами.
Лехельт с Роликом непонимающе переглянулись, пожали плечами.
— Я ей говорил: приедешь — вставишь новую. А она ревет. Дырка, говорит, зарастет, а новую колоть больно.
— Хорошо! Стоп! Меня это не колышет! Мне в город надо по-быстренькому!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
И вот теперь его не было на условленном месте. Ни его, ни машины.
Андрюха затоптался на снегу в некоторой растерянности, оглядываясь, не перепутал ли Ролик место встречи, несколько раз вызвал напарника условным сигналом по ССН. В средстве связи носимом есть специальный режим звукового сигнала, включаемый касанием, на тот случай, когда нет возможности что-то говорить. Сейчас Лехельту просто нечего было сказать, а разевать варежку было некогда — Вербицкая уже скрылась из виду. Убедившись, что машины со стажером нет в радиусе досягаемости ССН, Лехельт, чертыхаясь, стянул с плеч оранжевую брезентуху, вместе с кепи поспешно затолкал ее в пакет. На голову напялил веселую синюю спортивную шапочку с белым помпоном и припустил за молодящейся дамой, которая, имея изрядный рост и длину шага, удалялась по своим делам весьма скоро.
Он поспел вовремя. Вербицкая по ту сторону дворцового парка на углу Соборной улицы уже ссорилась с кавалером, мрачноватым гатчинским детиной, в угрюмых глазах которого горел тусклый огонек наживы. По местным меркам детина был вполне состоятельный бизнесмен: имел два ларька и свое место на рынке, то есть не зря прожил жизнь. Он был бы вполне счастлив этим, да на его беду Елена Вербицкая «открыла ему глаза», показала «другие масштабы и горизонты». Концессионеры объединились: его капиталы, ее идеи. Финал предприятия каждому виделся диаметрально противоположно, но на нынешней стадии развития отношений они искренне дорожили друг другом.
По первости они тиражировали карты экологической обстановки в Санкт-Петербурге и области, которые Вербицкая воровала из базы данных комитета. Потом добавили на них грибные и ягодные места, змеиные урочища, районы сбора лечебных трав. Копеечка капала, радуя душу лавочника, но Елену утомляла мизерность доходов. Как за соломинку ухватилась она за предложение хозяев рынка, Дадашева с Нахоевым, раздобыть карту зараженных скотомогильников, тем более что большого труда это для нее не составляло. Напарник по постели и бизнесу некоторое время колебался. Объяснение чеченского любопытства поиском места для загородного дома слабо утешало его практичный ум. Но через неделю и он махнул рукой, резонно рассудив, что в случае непредвиденных осложнений его хата с краю. Я — не я, и баба не моя.
Все это, в более профессиональных терминах, было изложено в аналитической справке группы психоанализа и ИАС, которую Лехельт изучил перед выездом на задание. Елена Вербицкая и ее инженю немало удивились бы, почитай они эту справку. Просто в ужас бы пришли. Мало кто способен вынести объективную информацию о себе, да еще с комментариями специалиста…
— Как тебе не стыдно! — возмущалась Вербицкая, отбивая в холодном сыром воздухе такт наступления острым алым маникюром. — Я отменила две встречи! Тащусь к нему в эту глушь — а меня тут встречает Отелло-Рассвирепелло! Мы должны доверять друг другу — иначе все кончено! Я легко найду себе партнера, а ты останешься торговать тухлятиной, вместо настоящего бизнеса! Ты должен верить мне, иначе отношения не сложатся!
— Я верю тебе, верю… — виновато бурчал мордатый абориген рынка. — Просто я жду, уже третий час — дома тебя нет, на работе нет, мобильник выключен…
— Он у меня не оплачен, между прочим! На всем приходится экономить! Электричкой к тебе езжу!
— Давай купим тебе тачку. С тех денег. Там хоть на две хватит!
— Это — капитал! Наш капитал! — она налегла на слово «наш». — И я его сохраню!
Вербицкая подхватила компаньона под руку и мимо подростка в синей шапочке прошла в кафе «Шанхай» — пудрить лавочнику мозги, т. е. обсуждать дальнейшие планы. Лехельт усмехнулся, отключив камеру. По долгу службы он часто наблюдал, как люди обманывают друг друга, и считал себя подкованным специалистом в области житейской дезинформации. Он видел, где и с кем провела Елена эти три часа, пока ее мобильник не отвечал. Не только гатчинскому бугаю она «открывала глаза» и «показывала масштабы». Учить мужчин бизнесу было, похоже, делом ее жизни; при этом назови ее кто проходимкой — искренне возмутилась бы.
Даже ее объяснение трехчасового отсутствия отключенным мобильником, несмотря на всю нелогичность, было не самым фантастическим. В практике Лехельта был случай, когда объект, выйдя из дому с мусорным ведром и пропав на два дня, на глубоком серьезе объяснял жене и шефу, что неведомой силой был заброшен с проспекта Стачек на Среднюю Рогатку с полным провалом памяти. Он даже стал предметом изучения уфологов и попал в газеты.
Завернув за ларек, Дональд снял и спрятал молодежную шапочку и пустил в ход свой последний заготовленный на сегодня типаж — студента. Нацепил на нос очки с простыми стеклами, намотал по самые глаза шарф, взлохматил волосы по-модному. Камеру и прочее содержимое пакета убрал в складную сумку с молниями и ремнем через плечо. Предыдущий облик подростка был израсходован на сближение с объектом — и не зря. Информация о том, что Вербицкая с напарником имеют крупную сумму денег, могла пригодиться операм.
Но где же все-таки пропал Ролик?! Рабочее время Андрея заканчивалась, он боялся опоздать на свидание с Маринкой, а без машины не мог связаться с базой и сообщить сменщикам, где его искать. А еще надо было вернуться на «кукушку», сдать снаряжение и написать сводку наружного наблюдения!
Полный уныния и злобного недоумения, Лехельт топтался в подъезде дома напротив, потом перешел в книжный магазинчик — погреться, потом в продуктовый, где купил и съел кусок колбасы и выпил стакан горячего чаю. Можно было, конечно, предположить, что с Роликом произошло нечто непредвиденное, авария, или встреча с братком Стоматологом — но голодному замерзшему Андрюхе в это слабо верилось. Он хорошо знал своего напарника! Тоже будет про НЛО впаривать!
Неожиданно мимо магазина, где коротал свои сверхурочные неоплачиваемые часы старший разведчик Лехельт, прокатил кортеж чеченского «базарного мена» Дадашева. Дональд тотчас узнал его тачки, знакомые по недавнему делу. Осененный удачной мыслью, Андрюха вышел на улицу и принялся внимательно разглядывать машины, вставшие у обочины неподалеку от места парковки дадашевских колымаг. Он знал, что по Дадашеву и его подручному Нахоеву работает в Гатчине группа Снегиря, которую они должны будут вскоре сменить.
Машину «наружки» он скорее учуял шестым чувством, как нечто родное, чем опознал. Снегирь хорошо маскировался. Его «Жигуль» был сверху нагружен свертками, санками и каким-то барахлом, которое можно быстро убрать в багажник. Лехельт показался в поле зрения разведчиков и, углядев приглашающий жест, торопливо забрался в салон. Если бы Снегирь показал запретку — Дональд не приблизился бы к машине. Но, на его счастье, в те минуты у ребят была пауза.
Объяснив ситуацию, Лехельт запросил из машины по связи базу, попросил передать свои координаты сменщикам и Ролику.
— Передадим! — пообещал дежурный. — Он тут уже весь эфир прожужжал! Ищет тебя!
— Я ему, блин, покажу, где меня надо искать!
Снегирь поглядывал сочувственно. Он был добрый дядька и понимал, что значит иметь ненадежного напарника.
— Как вы тут устроились? — спросил его Дональд. — С послезавтра меняем вас.
— Знаю. Клякса приезжал сегодня на рекогносцировку. Мы в гараже живем, у моей сестры. Ничего, тепло. Только бензином провоняли, как трактористы. А вы где осядете?
— Не знаю еще… Костя присмотрит что-нибудь. Старая наша квартира занята вроде…
— Да, Сергеевич — мужик хозяйственный. Что-нибудь найдет. Вон твоя смена подъехала. Только будь другом — не устраивай мне тут братаний и разборок, как Цаца однажды. Объект — вооруженный бандюк, отморозок полный, весь на стреме, как на кнопке, а этот дурень начинает нас воспитывать на всю улицу по поводу пятиминутного опоздания!
— И как вы?
— Пришлось выпустить на него Диму, изобразить пьяную драку. Помяли его от души! Цаца пообижался, конечно, даже Сан Санычу жаловаться ходил — но потом унялся.
— Я на другую улицу пойду. На Красную. Они за мной потянутся. Скажите им по связи, что жду их у киношки, вон там.
— Да уж, будь другом, прогуляйся. Хуже нет, чем в районе операции раскрываться, даже после смены. Вляпаться потом можно по самый… пояс.
Ни Дональд, ни даже сам Снегирь не подозревали, насколько пророческими были эти слова.
Не было ни гроша, да вдруг алтын. На смену Лехельту прикатили сразу три экипажа. В одной из машин на заднем сиденье дремали Валентин с Миробоевым. Присутствие оперов на задании обычно означает планируемое задержание.
— Будете брать? — поинтересовался Лехельт, сунув голову в салон, кратко сообщив оперативную обстановку.
Валентин был мрачнее тучи, не ответил. Миробоев откровенно зевнул:
— Есть мысль получше. Надеемся, что их захотят ликвидировать. Раз они пошли на зачистку — должны и этих подчистить. Если повезет — сработаем под ментов, возьмем чистильщиков на горячем и расколем по полной! Сразу в дамки! А то шефы недовольны…
— На живца? Дадите их убить?
— По ситуации…
— А почему сегодня?
— Да просто так, захотелось нам… Сегодня они вдвоем, удобнее всего обоих убрать. А ты иди себе, иди. Смена кончилась, вон и дружок твой подъехал…
Они как-то нехорошо переглянулись с Валентином.
Экипажи «наружки» разделились и тремя путями двинулись к общей цели, заблаговременно блокируя все подъезды к «Шанхаю».
Смакуя мгновения предстоящей мести, предвкушая трепет провинившегося Ролика, Андрюха медленно, вразвалочку, с угрозой, двинулся к своей машине.
В машине, кроме Ролика, еще кто-то сидел. Точнее сказать, стоял согнувшись, кверху задом, засунув голову под сиденье. Ролик на месте водителя занимал точно такую же странную позицию: открыл дверцу, вышел и, отюгачив тощий бакинский зад, что-то высматривал на полике салона.
Лехельт слегонца толкнул приятеля коленом в место, самой природой для этого предназначенное.
— Ты где был, гад?!
— Отстань, не до тебя! — сердито ответил Ролик, не оборачиваясь.
— Ах, не до меня!
От второго толчка нахальный стажер зарылся в салон с головой и ощутимо ушибся.
— Ты что делаешь! — возмущенно закричал он, потирая лоб. — Не видишь, что у нас проблема?! Вика сережку потеряла! Ревет напропалую! Мы ищем!
Пассажир с рыданием поднял заплаканное лицо.
— Вика! — изумился Лехельт. — Ты здесь откуда?!
Вместо вразумительного ответа этот «киндер-сюрприз» только всхлипывал да высовывал зачем-то язык. Впрочем, и так было понятно, где задержался Ролик.
— Да что ты так ревешь! На месте у тебя все — и на веке, и на губе…
— Ы-ы-ы!.. — замычала еще отчаяннее Вика, замотала головой, высунув язык на запредельную длину. — Я же тебе показываю!!!
— У нее из языка серьга потерялась, — озабоченно пояснил Ролик. — Не плачь, моя рыбка, мы обязательно найдем, или я куплю тебе новую…
И он нежно поцеловал девочку в красную зареванную щеку.
— Рыбка?! — остолбенел Андрей. — Ну вы, ребята, зря времени не теряли! Имей в виду, ей только семнадцать лет!
— Я подожду, — скромно сказал Ролик. — Для настоя щей любви полгода не помеха. Проверим свои чувства, и все прочее…
— Обалдеть! Но как можно было потерять сережку изо рта?! Может, ты ее проглотила?
— Ничего я не глотала! Мы целовались… а потом машину тряхнуло! Я ему говорила — веди аккуратно!.. а он не слушался!..
— Так, может, и черт с ней?
— Не-ет! У меня теперь не больше всех сережек в языке бу-уде-ет!.. — и Вика вновь залилась слезами.
Лехельт с Роликом непонимающе переглянулись, пожали плечами.
— Я ей говорил: приедешь — вставишь новую. А она ревет. Дырка, говорит, зарастет, а новую колоть больно.
— Хорошо! Стоп! Меня это не колышет! Мне в город надо по-быстренькому!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40