— Сейчас позову. Беляев встал.
— Какая-то девушка звонит, — прошептала Лена, почему-то побледнев.
— Ишь ты, уже и девушки пошли! — Старик то ли осуждающе, то ли одобрительно качнул головой.
— Алло, — сказал Олег в трубку.
— Это Олег? — Он узнал голос Валерии.
— Да, это я. В чем дело? Что-нибудь случилось?
— Я тебе, кажется, кое-что обещала вчера?
— Что ты мне обещала? — не понял Олег.
— Показать тебе того, за кем ты охотишься. Точнее — его тело.
Лоб Олега покрылся капельками пота.
— То есть как?.. Уже все?..
— Стопроцентной уверенности нет, но, похо все. Так ты хочешь его увидеть или нет?
—Да.
— Тогда встретимся сейчас у выхода из метро «Варшавская». Я буду стоять у столиков, где продают цветы.
— Во сколько?
— Ну, давай через час. Беляев взглянул на запястье.
— Без четверти одиннадцать? — уточнил он.
— Да. До встречи. Олег положил трубку.
— Вот так дела… — протянул старик. — На свидание побежал?
— Нет… — Олег смутился. — Это по делу. Волнение на его лице было написано так явственно, что старик усмехнулся. Лена, недомыв посуду, вдруг всплеснула руками и ушла в комнату.
— Вы думаете, я опять вернусь с разбитой головой? — пробормотал Олег, проводив ее глазами.
— Хоть с разбитой, лишь бы вернулся, — ответил Николай Петрович.
* * *
В этот поздний час у метро было малолюдно и непривычно пусто. Фонари освещали замусоренный тротуар, тускло светились фасады коммерческих ларьков. Из всей многочисленной орды уличных торговцев вахту несли только бабки-сигаретницы, газетчик и женщины у столов с цветами.
Олег посмотрел на часы. Успел вовремя. Даже еше не было без четверти одиннадцать.
Ожидая Валерию, он прохаживался вдоль кромки тротуара. После трех таблеток анальгина боль в голове отпустила окончательно. «А здорово он мне саданул по кумполу! — злобно подумал Олег. Хорошо еще, что это была пустая бутылка из-под водки, а если бы это была нераскупоренная бутылка шампанского? Тогда бы я здесь не гулял…»
Его мысли вернулись к блондину. Конечно, этот парень — гнида, и Олег будет рад, если его замочат. Но где гарантия, что именно он руководил налетом на обменный пункт? Можно ли доверять Валерии? Хотя внешне блондин как будто подходил под описание убийцы — тоже высокий, стройный… Надо бы побольше узнать о Картавом. Олег чувствовал, что к этому вору сходятся все нити. Картавый связан со всеми — с Кисой, Сопилой, блондином. С самой Валерией, наконец. Только он может окончательно прояснить ситуацию и вывести Олега на убийцу. Возможно, убийцей действительно был блондин. Но если остаются хотя бы малейшие сомнения, Олег должен искать. На Картавого он должен выйти в любом случае. И поможет ему в этом Валерия!
А вот и она. В легком черном платье, будто только что упорхнувшая из-за столика шикарного ресторана, она вылезла из подъехавшей иномарки, захлопнула дверцу. Машина отъехала и скрылась во мгле вечерней улицы. Видимо, это была попутная машина.
— Так, — сказала Валерия, взглянув на часики— — Тело должно быть уже подано… Идем.
— Куда?
— Здесь недалеко.
Олег зашагал рядом с ней. В нем нарастало смутное беспокойство.
— Почему ты так уверена, что его убили?
— Киллеров после неудачной операции мочат разве ты не знаешь об этом? Газет не читаешь?
— При чем здесь газеты?
— Блондин должен был замочить Сопилу и меня. Со мной вышла осечка, и, значит, он должен умереть. Это же элементарно.
— Кто его убьет?
— Те, кто его посылал мочить Сопилу.
— Картавый?
— Ну да. Блондин стал опасен для него.
— А разве ты не опасна? Она кивнула:
— Опасна. Но ему пришлось выбирать из нас двоих: или я, или блондин. Собственно, выбора у него не было.
— Почему — «не было»?
Она искоса взглянула на него и тонко усмехнулась.
— Ты очень любопытен. А, мы уже пришли! Вон та машина.
Она показала глазами на серый «Москвич», мирно припаркованный у тротуара под большим рекламным щитом. В машине никого не было. Валерия огляделась. Вокруг было тихо. Прохожих — почти ни души.
— Подожди меня здесь, — сказала она. — Это пять минут.
Вовсе не обязательно, чтобы он видел деньги. Сначала она возьмет баксы, а потом подзовет его. Пусть полюбуется на того, кто огрел его бутылкой и пытался утопить!
Олег, остановившись, наблюдал, как она быстро, почти бегом и все время оглядываясь, переходила улицу. В свете фонарей сверкали сережки в ее yшах. Лера подошла к «Москвичу» сзади. Деловито перебросила ремешок своей маленькой сумочки на другую руку и раскрыла багажник.
Оглушительно треснул взрыв, и на миг Олега ослепило пламя. Спустя мгновения, которые показались ему вечностью, на асфальт стали падать поднятые взрывом обломки. Удар взрывной волны пришелся по проезжавшей мимо легковушке. Ее занесло и перевернуло. В ту же секунду она оказалась охвачена пламенем. А от «Москвича» остался лишь искореженный остов, по которому буйно плясал огонь.
* * *
У дверей массажного салона на улице Вавилова горел единственный фонарь, почти наполовину скрытый разросшимися деревьями. Его свет, просачиваясь сквозь листву, освещал небольшой пятачок на асфальте у ступенек перед входом в салон. Все остальное пространство тонуло в тени. Недалеко от пятачка стояли два «БМВ» и джип «Гранд-Чероки». Время приближалось к двум часам ночи. Вокруг было тихо. Желтовато светились окна второго этажа.
В третьем часу дверь салона открылась и выпустила двух плечистых молодцев в адидасовских костюмах. Один сонно жевал резинку, другой, задрав на себе рубашку, почесывал живот.
Они подошли к машинам.
— Хорошо я сегодня оттянулся, — с отрыжкой произнес один. — Каждый вечер бы сюда приезжал.
— Каждый вечер — только светишься зря, — отозвался другой. — Правильно говорит Киса — чем меньше мелькаешь, тем лучше.
— Зато здесь — комфорт, душ, девочки чистенькие, не те, что на Тверской, где и трепак подхватить недолго, а то и чего похуже…
Его собеседник выплюнул жвачку, открыл дверцу «БМВ» и уселся за руль.
Тем временем из салона вывалило еще с полдюжины таких же крепких, коротко стриженных парней. Перекидываясь ленивыми фразами, они столпились у машин, поджидая главаря. В дверях показался сильно подвыпивший Киса. Его сопровождала рыжая дама. С трудом протиснувшись из дверей. Киса схватил ее под мышки, притянул к себе и смачно чмокнул в губы. От этой ласки рыжий парик мадам сбился на сторону. Киса потрепал ее по щеке. За спиной главаря маячил Мясник — его телохранитель и правая рука.
— Значит, говоришь, Гаврила и Китаец вчера облажались с тем барыгой? — пьяно икая, громко сказал Киса. — Счас сам разберусь с ними, козлами…
В руке у него были зажаты трусики Нэнси. Спустившись по ступенькам, он остановился, поднес трусики к носу и со смаком втянул в себя воз-дух.
— Где Китаец? — выкрикнул он.
Собравшиеся вокруг бандиты вытолкнули вперед низенького коренастого молодчика. Киса, одной рукой держа у своего носа трусики, другой схватил Китайца за его бычью шею.
— Косишь налево, падла?
Большой палец Кисы уперся Китайцу в кадык и начал давить. Тот стоял, безвольно опустив руки, и лишь хрипел. Кривая гримаса застыла на его лице. На лбу Китайца появились крупные капли пота.
Киса вдруг оттолкнул его, шумно высморкавшись в трусики.
— Едем в казино, обуем лохов! — рявкнул он и взмахнул трусиками, как знаменем.
Боатва дружно приветствовала его слова.
В первые мгновения никто ничего не понял. Лаже звука выстрела никто не услышал. Голова Кисы вдруг откинулась назад и вбок, а на виске появилась красная дырка. Почти в ту же секунду вторая рана возникла у него на груди пониже шеи.
Трусики выпали из рук главаря, а сам он начал заваливаться назад. Мясник поддержал его.
Бандиты сначала отшатнулись, а потом сгрудились и засуетились вокруг.
Мясник осторожно опустил главаря на асфальт. Киса не двигался. Из его ран хлестала кровь, лицо стремительно бледнело…
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
В гостиной на втором этаже подмосковного особняка Картавого горел неяркий свет. Старый вор стоял у раскрытого окна, навалившись руками на подоконник, и тяжелым, остановившимся взглядом смотрел в темноту.
На востоке за лесом разливалась утренняя заря. В потемках смутно угадывались деревья, коробка гаража, ограда и гориллообразная фигура Утюга у ворот.
Послышалось урчание автомобильного мотора. Картавый видел, как силуэт Утюга поплыл вдоль стены и скрылся из поля видимости. Вор пересек остиную и подошел к противоположному окну. Внизу створки ворот автоматически разъехались в отороны. На территорию дачи вползла «шестерка» Штрупа. Стоя за ширмой, Картавый наблюдал, как с переднего сиденья вылезает Геннадий, а сзади выбираются из машины два его парня. Оба рще мальчишки, на вид им нет и двадцати. Юная бандитская поросль, взращенная Геной в спортлагере «Сокол».
— Все сделано как надо, — сказал Штруп, входя в гостиную. — Работенка оказалась не из легких. Там всюду темень, горел только один фонарь у входа. Киса, на наше счастье, остановился как раз под ним.
Вовец внес закуску, поставил на стол тарелки и рюмки. Картавый налил себе и Гене коньяку.
— Садись, — велел он и сам развалился в кресле, взяв двумя пальцами с тарелки грибок и отправив себе в рот.
Гена сел. Вовец устроился рядом с боссом.
— Ну, а если бы он не остановился под фонарем, а прошел мимо, тогда что? — спросил любопытный Вовец, пока его хозяин закусывал.
Гена пожал плечами, улыбнулся своей обворожительной, немного циничной улыбкой. — У нас все было предусмотрено, — объяснил он, обращаясь скорее к Картавому, чем к его слуге. — При выезде на улицу они получили бы несколько гранат от Семы. Тогда братва не отделалась бы одним Кисой.
— Ладно, сейчас ты хорошо сработал, — сказал вор. — Полчаса назад мне звонил Мясник. Они думают, что это мытищинские.
— Что я говорил! — воскликнул Вовец. Законник недовольно покачал головой.
— И все же смерть Кисы не исправила твоей оплошности.
Генина рука с рюмкой замерла в воздухе.
— Валерия? — спросил он. В голосе его проскользнула тревога.
— Именно, — Картавый выбрался из кресла и подошел к окну. — Эта сучка подохла за пару часов о Кисы. Она сама придумала себе ловушку и четко я нее угодила. До чего же иногда бабы бывают глупы!
Известие о гибели Валерии стало для Штрупа приятной неожиданностью.
— Как ее убрали? — спросил он.
— Эта дура стала нас шантажировать, — с удовольствием пустился в объяснения Вовец. — Или мы, значит, тебя мочим, или она доносит на нас Кисе. Захотела, значит, посмотреть на твой труп. Ну, мы ей показали… — Широкий рот Вовца расплылся чуть ли не до ушей. — Пригнали заминированную машину! Она сунулась в багажник, смотреть, значит, на тебя… — Он беззвучно захохотал. — А босс ей еще говорит: мы, говорит, голову Штрупа в отдельный пакетик положим, чтоб ты могла взять с собой, на память… — Вовец давился от хохота. — И еще сто тыщ баксов сверху… Ой, дура баба, дура!..
Гена, глядя на него, тоже засмеялся.
— Звездануло так, что для крематория ничего не осталось!…
— И все равно, замочить ее надо было раньше, еще на даче, вместе с Сопилой! — раздраженно перебил Вовца хозяин, отворачиваясь от окна. — Баба-то она дура, да из-за своей дурости могла подстроить нам подлянку! А если она и правда написала это письмо?
— Какое письмо? — не понял Штруп. — Ну, она захотела подстраховаться, — начал объяснять Вовец. — Сказала, что напишет письмо Для Кисы и передаст его в надежные руки. И если мы ее, значит, чпокнем, то письмо передадут прямо Клее.
— Может, она на испуг брала, — предположил Гена.
— Не похоже, — сказал Картавый, начиная ходить по комнате.
Вовец неодобрительно посмотрел на Штрупа.
— Вот видишь, как ты облажался! Ее тогда еще надо было мочить, сучку! Что, если она правда написала свою маляву?
Гена молчал, глядя на Картавого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29