Второй покойничек был адвокатом.
— И что? Универсальная профессия. Адвокаты, как охранники, каждой фирме нужны.
— Поработай над слайдами, а я смотаюсь на свидание с Марецким. Кажется, он что-то разнюхал.
Через полчаса они встретились.
— Она у себя? — спросил Марецкий.
— Я заглядывала. Ключа от номера на доске нет, значит, она на месте.
— Пойдешь?
— Нет, Степа, ты мне доложишь о результатах своей работы, а я уж потом, а то я тебя, жука, знаю. Из тебя клещами приходится тянуть подробности.
— Ладно, уговорила. Куда пойдем?
— А тут рядом какая-то забегаловка есть.
Они направились вниз к набережной и увидели справа кафе.
Милое, тихое, уютное местечко. Сели у окна.
— Может угостишь даму? Я бы выпила чего-нибудь легкого. А то как-то неудобно прокуривать помещение на халяву.
Марецкий огляделся по сторонам.
— Здесь нет официантов, Степа. Подойди к бару, и тебе нальют чего попросишь.
Он кивнул и направился к стойке.
— Вина налейте пару бокалов.
— Какого? — спросил бармен.
— На ваше усмотрение, только не сухого.
— "Бужеле" подойдет? Великолепный букет.
Майор чуть было до потолка не подпрыгнул.
— У вас есть «бужеле»?
— И даже «бордо», но коллекционное. Жена нашего шефа француженка. Прямые поставки, и никаких подделок, можете не сомневаться.
Марецкий повернулся и подозвал Настю. Девушка подошла.
— У тебя есть фотография Ляли?
— Да, конечно.
— Покажи ее молодому человеку. Может, он ее видел раньше.
Настя положила на стойку фотографию.
— Что скажете?
Бармен глянул на снимок, а потом на гостей. Марецкому пришлось лезть в карман за удостоверением. Слишком парень недоверчив.
— Понятно. Да, я помню эту дамочку. Очень эффектная штучка. И даже не один раз ее видел. А может, мне так кажется. Но несколько дней назад, точно видел.
Она подошла и, так же как и вы, заказала два бокала «бужеле». Взяла их и отнесла к столику. К тому самому, где вы сидите. У окна.
— Кто с ней был?
— Мужчина.
— Узнать смогли бы?
— Нет. Он закутался, как человек в футляре. Какая-то дурацкая фетровая шляпа на голове, плащ с поднятым воротником, темные очки. Шпион какой-то.
— Но не молодой и еще с зонтиком?
— Лет пятидесяти, а зонтик складной лежал на столе.
— Долго они сидели?
— Не больше пяти минут. Оглянуться не успел, а их уже нет. Выпили вино и ушли.
— Вместе?
— Я не видел. Девушка подошла, взяла вино, и я проводил ее взглядом. Там было на что посмотреть. Я еще подумал: «У такой крали такой кавалер». Но может, отец или начальник. Кто их знает.
— Хорошо, спасибо. — Марецкий взял бокал. — Идем на место, Настя.
Они вернулись за столик.
— Степа, ты просто Шерлок Холмс или Ниро Вульф. Как тебе это удалось? Ведь сюда привела тебя я.
— И посадила за тот же столик. Судьба, Настена. А суть в том, что адвокату Дикому подсыпали уникальное психотропное средство в редкое у нас вино «бужеле». Давай попробуем, что это такое.
Они отпили по глотку.
— Так, ничего особенного, — почмокав языком, сказал Марецкий.
— А что ты хотел? «Бужеле» — это молодое очень дешевое вино урожая текущего года. Одним словом — брага. А у нас все, что из Парижа, — шик. Ну да ладно, значит, адвокату снотворного подсыпала Ольга?
— Выходит, что так. Вопрос в другом. Это была самозащита или подготовка к убийству?
— Послушай, Степан, не будь наивным. Если она пила с ним вино, они тихо сидели, потом поехали на дачу и там она его застрелила. Ну а причем здесь снотворное? Достала пистолет и выстрелила. Поверь мне, это очень просто, если человек не ждет атаки. Со снотворным явный перебор. Хорошо. Я потом выскажусь. Колись, до чего вы там докопались?
Марецкий в течение получаса изливал Анастасии груду деталей, нестыковок, странностей и непонятностей и в конце концов пришел к выводу, что делать выводы еще рано.
В какой-то момент Настя отвлеклась и внимательно посмотрела в центр зала.
Семен оглянулся. По проходу между столиками шла высокая стройная блондинка с высокой прической, в джинсовом костюме и со спортивной сумкой на плече.
— Таисия? — окликнула Настя девушку. Та повернула голову и улыбнулась.
— Я сейчас к вам подойду. — Она кивнула на дамскую комнату в конце зала.
— На ловца и зверь бежит, — заметил Марецкий.
— Зверь? Она и на зверюшку не тянет.
— А что она здесь делает? Сестренка ее тоже сюда захаживала. А если представить, что они здесь встречаются?
— Нет, Степа. Бармен даже не взглянул в ее сторону. Если бы он ее знал, то хотя бы кивнул ей. А Ольгу он запомнил сразу.
Наконец к их столику подошла Тая.
— Добрый день. А я проходила мимо и увидела тебя в окне, Настя. Решила, что ты хочешь заглянуть ко мне, вот и зашла в кафе.
— Ты права. Я со своим коллегой направлялась к тебе, но вот решили зайти выпить по бокальчику красненького, Не хочешь?
— Нет, спасибо, я совсем не пью. У меня тут же начинает кружиться голова.
— Куда это ты собралась с сумкой? Хочешь уехать?
Тая улыбнулась.
— Пока я Лялю не найду, никуда не уеду. А шла я в химчистку. Кофе на платье пролила за завтраком.
— Присаживайся.
Марецкий подал девушке стул.
— Если ты ко мне, значит, есть какие-нибудь новости?
— Увы! — ответил Марецкий. — Новостей нет, хотели поговорить с вами, может, подскажете что-нибудь интересное.
— Я же все уже рассказала Насте.
— Наверное, не все. Убиты двое мужчин. Тот, что уехал с вашей сестрой из гостиницы. Его зовут Всеволод Дикой. И еще один Евдоким Вяткин. Вашу сестру видела соседка возле его подъезда. Он погиб от руки того же убийцы.
Таисия нахмурилась.
— Но это же не Ляля их убила. Она муху не способна убить. Поверьте мне, я знаю свою сестру. В детстве многие дети таскают животных домой. Красивых. А Лялька таскала больных. Котенка с перешибленной лапой, собаку с поломанными ребрами. Мы их лечили.
— Никто не обвиняет вашу сестру. Мы пытаемся разобраться. Ведь она писала вам о каких-то неприятностях. Видите, какие получаются последствия?
— Да, конечно, я все понимаю. Имя Евдоким я слышала. Вы знаете, у Ляли море поклонников, она любила о них рассказывать. Но, разумеется, я не запоминала их имен, а только какого-то Игната запомнила, может, еще вспомню. Вы знаете, мне кажется, что ей грозит серьезная опасность. Письмо не шутка. Я не имею права рассказать чужие секреты, но мне сейчас кажется, что есть во всех случаях какая-то роковая связь. Вряд ли я могу связно изложить ту путаницу, что творится в моей голове и как-то выстроить логическую цепочку, но, может, вам это удастся сделать.
Тая немного помолчала, потом достала сигареты, закурила и, уставившись в окно, тихо начала говорить:
— Три года назад Ольга развелась с мужем из-за одного человека. Мне она сказала тогда: «Такого со мной ни разу в жизни не происходило. Поверь, если я сказала слово „любовь“, значит, оно имеет вес и значение, это не признание обезумевшей десятиклассницы!»
И я ей поверила. Ляльки не везло с мужчинами. Права пословица «Не родись красивой, а родись счастливой!» Кто-то ее придумал для моей сестры. Наконец-то ей повезло. Она называла его Феликсом, Филей, без конца придумывая ему разные прозвища. Я знаю, что они хотели пожениться. Ляля преобразилась, стала совсем другой, для нее мужчины перестали существовать. Никого, кроме Феликса. Но мне казалось, что это не настоящее его имя. Что-то она недоговаривала.
Прошел год, и вдруг мне звонит Ляля. Я думала из Москвы, а она звонила из Таганрога. Сказала, что приезжала на могилу к родителям попрощаться и хочет заехать ко мне. Я, конечно, обрадовалась. Только не поняла, что значит «попрощаться». Не сообразила спросить. На следующее утро она приехала ко мне. Я не узнала сестру. Ляля осунулась, похудела, бледная и мрачная. Вся в черном: черный костюм, черные колготки, а на голове черная шаль. Ее вид поверг меня в шок. Ольга не выносила черного цвета. Она предпочитала яркие цвета. Красный, желтый, голубой, салатовый.
Сестра пробыла у меня один день, а на утро уехала. Пила водку и не пьянела, много курила и ничего не ела. Мы весь день просидели за столом и разговаривали. Тогда она мне сказала, что ее Филю убили за день до их свадьбы.
Как выяснилось, он относился, как она выразилась, к определенному клану масонов. На мой взгляд, это обычная банда. Просто в нее входили очень высокопоставленные богатые люди с громкими именами. Но, по сути, они совершали страшные преступления. Одно или много, я сказать не могу. В чем смысл этих преступлений, тоже не знаю. Но у них был свой кодекс чести. Филя его нарушил.
Вряд ли тем, что решил жениться на Ляле. И его убили. Причем, он знал об этом.
Как говорила Ляля, он торопился на ней жениться, чтобы она унаследовала его имущество. Но расписаться они не успели. Филя умер у нее на руках. Она открыла дверь, он вошел в квартиру и упал. Все, что он успел сказать: «Они мне этого не простили», — и умер. Еще Ляля сказала мне, что знает всех членов клана, их девять. Как-то странно сказала: «Их девять, а я одна». Вот тогда я слышала какие-то имена. Но мне показалось, что это прозвища. Понимаете, она не хотела называть мне настоящие имена. Зачем? Что-то осело в моей памяти. Евдоким, Игнат. Но я не придавала особого значения словам. Мне до слез ее было жаль. Она всегда цвела и сияла, как солнышко. А тут я увидела старуху, пьющую водку стаканами.
На следующий день я пошла ее провожать, по пути забежала на работу и на вокзале спросила ее: «Куда ты поедешь?» Она криво ухмыльнулась и ответила:
«Искать справедливость. Не волнуйся обо мне. Со мной ничего не случится. Я обязана выжить до конца. Но на всякий случай, приехала на тебя взглянуть. Если что, то я позвоню тебе. Все будет хорошо, малыш!» И вот прошло почти два года, и я получила это письмо. Больше я ничего не знаю.
— Кто вы по профессии, Тая? — спросил Марецкий.
— Врач.
Зависла пауза. Настя и Степан переглянулись, словно она на вопрос о профессии ответила «киллер».
— Вы знаете такое лекарство «предозинол»?
— Конечно, знаю. А вы откуда о нем знаете?
— А могло оно оказаться у вашей сестры?
— Вряд ли. За два года, очевидно, уже закончилось.
— Как вас понимать?
— Я дала ей упаковку — двадцать капсул. Я же сказала, что, провожая ее, забежала на работу. Она страдала бессонницей, и я поняла, что недалека от белой горячки. Ей необходимо снять стресс и как можно больше спать. Я объяснила ей, как его принимать и какое воздействие оно оказывает.
— Вы смогли взять в больнице целую упаковку?
— Я главный врач больницы. Просто мне пришлось подменять больным «предозинол» на более слабые средства. Но сами понимаете, я на все готова ради сестры.
— Спасибо. Если позволите, я буду обращаться к вам за консультациями. В частности, по редким именам.
Они посидели еще какое-то время и потом разошлись. Настя хотела предложить денег Тае, но девушка сказала, что на работе ей выделили материальную помощь и выслали деньги в Москву.
День подходил к концу. Он был слишком насыщенным по части информации, и сводить концы с концами на ночь глядя, не имело смысла.
Утро вечера мудренее.
8.
В девять утра Настю разбудил междугородний телефонный звонок. Она так и не выспалась. Всю ночь ей снились кошмары.
— Настена, солнышко, рад тебе сообщить, что я до сих пор жив и даже местами здоров.
— Журавлев! Как странно, что ты еще жив. Звонишь из больницы и хочешь сказать, что лежишь в гипсе и в ближайшие месяцы тебя не ждать.
— Почти угадала. Через час отлетает мой самолет на Москву. Не хочешь встретить меня на своей шикарной тачке? Ладно, оркестр можешь не заказывать, переживу.
— Извини, Дик, но ты в Москву не летишь.
— А куда же, позволь тебя спросить?
— В Таганрог. Начинай с него. Улица Кирова дом шестнадцать. Тридцать два года назад там родились две девочки-близняшки. Одну зовут Таисия, другую — Ольга. Ципканские. Сейчас обе в Москве. Тая приехала из Азова по зову сестры, но Ляля, так все зовут Ольгу, пропала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49