Слуга низко поклонился и удалился, унося «беретту».
— Кума... Зеко Танага... Мои великолепные всадники, — декламировал он. — У вас было очень много дел, полковник.
— А вы уже сыты этим по горло, Яамазаки.
— Наоборот. Я ничем не запятнан, кроме справедливой мести. — В голосе японского гангстера стальные нотки ощущались. — Вероятно, я отличаюсь от вас тем, что посвящен мести. Я слишком долго ее ждал. И я отомщу. И никто, тем более вы, полковник, не сможет мне помешать.
— Месть за вашего отца — вот за чем вы охотитесь?
— Это мщение Джанина. Родословная продолжается.
— Продолжается ложь.
Яамазаки сердито дал Болану знак попридержать язык.
— Как вы можете оправдать своего отца? — настаивал Болан.
— Моего отца изгнали, полковник. Выслали в пустыни Маньчжурии. — Глаза Яамазаки потускнели, когда он заговорил об этом. — Но он продолжал свою работу и разрабатывал самое сильное из когда бы то ни было полученных бактериологических средств.
Итак, Сэнди была права. Японии никогда не нужно было бы капитулировать. Силы союзников могли бы быть разгромлены, отброшены за океан.
— Мой отец был гением, полковник Феникс.
— Но у вас не было возможности узнать вашего отца, Яамазаки. Он же был военным преступником.
Феодальный мечтатель проигнорировал замечание Болана, так же как игнорировал факты всю свою жизнь. Объективная реальность не принималась во внимание, тем более сейчас, когда у него были власть и оружие.
— Гений, да. Но я превзошел даже его достижения. Хоть у меня и заняло много времени, но я усовершенствовал новый вид газовой гангрены — «Антракс № 13», или «Диоген».
— Вы усовершенствовали? Или это сделал профессор Нарамото?
— Он мне оказал огромную помощь, — согласился Яамазаки. — Будет жаль, если он не увидит, как все эти многолетние усилия принесут плоды.
— И все это время вы заставляли его верить, что он работает на Соединенные Штаты?
— Вероятно, это то, во что он хотел верить. В послевоенные годы он был благодарен за убежище, которое ему предоставила корпорация «Красное солнце». Страх — самый верный тюремщик. Когда я заинтересовался работами моего отца, было нетрудно убедить профессора, что он работает на американцев.
Мак Болан знал людей такого типа. Человек-животное, но Яамазаки был несколько иным. Любой бандит, который принес боль и страдания людям, как правило, бредит своей прогорклой ненавистью или обнаженной амбицией, бывает груб и бахвалист. Человек же, сидящий перед Боланом, был сдержан и изыскан. И это делало Яамазаки более холодным.
— Разве вы не представились Накаде экспертом по безопасности, приехавшим в Японию в целью изучения наших последних технических достижений в этой области? А на самом деле, вы намеревались проникнуть в секреты «Круга Красного солнца».
— Я расследовал причину смерти Шиноды.
— О, Шинода! Он был у вас, полагаю, как ложка дегтя в бочке меда. И он стал слишком назойлив — его следовало устранить.
— Меня тошнит от вас.
Болан услышал позади себя быстрые шаги и собрался с духом, ожидая удара. Действительно, одноглазому не терпелось проучить американца.
— Дайте мне поговорить с ним! — взвизгнул Яамазаки, взмахом руки приказывая прихвостню убраться. — Мне нужен был кто-нибудь, с кем мы могли бы отправить микробы А-13 и «Диоген», но он должен был быть вне подозрений, — продолжил он. — И знать, как их распространить. Окава оказался идеальным для осуществления моих планов. Шинода попытался шантажировать Окаву, поэтому его пришлось убрать.
— По крайней мере, у Окавы хватило порядочности покончить с собой, когда он понял, во что вовлечен, — гневно сказал Болан.
— Как вы уже сказали, они все были свободны. Единственное, что имело значение, так это мои планы. Теперь я буду использовать эту сеть, созданную Танагой, для контрабандной перевозки пузырьков в США.
Высокомерно взмахнув рукой, Яамазаки указал на два чемоданчика, сделанных из стекла, которые стояли на скамье за ним. Они были наполнены пузырьками с прозрачной жидкостью.
— Это, конечно, подделка. У меня они для того, чтобы произвести впечатление на вас. Подлинные находятся в лаборатории — здесь, в моем замке. Я не хотел бы оказаться слишком близко к ним. Достаточно смешать определенное количество этой жидкости с питательной средой, и за ночь вырастет такое количество бактерий, которого хватит на все ваше западное побережье. Удар будет нанесен на Сан-Диего, Лос-Анджелес и Сан-Франциско! — с ликованием произнес он. — Наконец-то вы, американцы, сможете узнать вкус поражения.
Яамазаки ждал ответной реакции, но Болан отказал ему в этом удовольствии.
— Остается только испытать наш продукт на человеческом организме, — спокойно сказал Яамазаки. — Завтра утром мы начнем с женщин. Ваших женщин. А вы сможете понаблюдать. Потом настанет и ваша очередь.
Болан по-прежнему никак не реагировал.
— Заберите его! И держите изолированно от остальных. Итак, до завтра, полковник.
Американец наконец-то заговорил.
— Вздор! — сказал он.
Глава 22
Итак, вот чем обернулось это дело. Из Лос-Анджелеса Мак Болан спустился в подвал средневекового замка, прямо в ад.
Яамазаки — сумасшедший, это несомненно. Его род достиг полного упадка. Болан считал, что пора прекратить его существование. Именно он должен это сделать. Главная его задача — выжить и вытерпеть. Наверное, за всю историю мира не было такого бесстрашно сражающегося одинокого воина.
Казалось, что он становился увереннее, видя, как его враги теряют присутствие духа от животного страха, — это придавало ему жизненные силы и возвышало над людьми, делая невозмутимым. Феникс знал: первый выстрел за ним.
Палач быстро расправлялся с врагами. И исчезал до того, как очевидцы успевали посмотреть в его сторону. Распознавая психопатических торговцев страхом, он делал все, чтобы помешать им терроризировать мирных граждан.
Болан повернулся, чтобы изучить камеру. Она была похожа на другие, только меньшего размера. Голые стены, и опять-таки никакого освещения. Над дверью, еле заметно, находилось с полдюжины труб разного диаметра. Судя по расположению, они должны вести либо в лабораторию, либо в баню, которая находилась этажом выше.
Трубы были в пределах недосягаемости, но, подпрыгнув несколько раз, Болан сумел, дотронуться до каждой из них. Одна была горячая, две другие — чуть теплые, остальные — холодные. И все они были крепко присоединены к стене.
Пленник присел в углу и, призвав на помощь все свои скрытые внутренние силы, стал восстанавливать в уме план замка, стараясь найти уязвимое место.
Если полковника Яамазаки изгнали, а затем казнили, то что же сделали с другими семью Джанинами? Вероятно, Манутсу намеревался рассказать ему о том, что Хидео Яамазаки не имел реальной власти Джанина. Несомненно, его принадлежность к лордам должна была воскресить круг Джанина, так как однажды он уже нанес свой первый удар. Трубопровод Танаги в Калифорнию был достаточно эффективным для транспортировки бутылочек в Америку. Этот человек очень успешно как провозил контрабанду в страну, так и вывозил ее из страны. И два маленьких контейнера не создадут проблем, даже если его уже не было бы в живых, чтобы сопровождать их.
Со стороны двери послышался какой-то звук. Болан оглянулся и увидел, что ненавистный ему охранник, снова заступив на дежурство, смотрел через щель в двери на Болана. Видимо, он испытывал удовольствие, наблюдая за иностранцем, запертым в камере-одиночке.
Охранники наверняка не собирались следить за ним постоянно, уверенные в том, что он никуда не сможет убежать. Они лишь изредка поглядывали в щель двери.
Болана заинтересовало, где на территории замка был центр тренировок и имелось ли там современное вооружение. Он так же был заинтригован тем, какую роль играет в тренировке охранников гипноз — «сай-мин-джитцу», как называл его Юумото. Несомненно, Танага был перепрограммирован из террориста в наемного убийцу-ниндзя какой-то системой мозгового контроля. Болан вспоминал, как загорались черными угольками глаза Танаги. Это был взгляд сумасшедшего, уверенного в правильности своих действий.
Этому должен быть положен конец.
Раз и навсегда.
Болан услышал приглушенный звук разговора в коридоре. Он подполз к двери и украдкой взглянул сквозь щель в засове.
Одноглазый спустился вниз лично проверить охранников и показывал им пистолет американца. Очевидно, он не избавился от него, как было приказано, а оставил себе как трофей. Оба охранника были довольны, что их узников хотят использовать для экспериментов Яамазаки. Одноглазый зарядил пистолет девятимиллиметровыми пулями и засунул его себе за пояс.
Болан не сомневался, что через несколько мгновений человек с мутным глазом появится у оконца, чтобы позлорадствовать. Возможно, настало время стереть эту улыбку с его обезображенного шрамом лица. Пора вырвать лист из собственной книги уловок ниндзя.
Болан встал под трубами, подпрыгнул, схватился за одну из них и одним махом забросил себя наверх, руками и ногами застраховав себя в этом положении.
Меньше чем через минуту он услышал, как кто-то остановился под дверью. Послышался резкий свист — видимо, у тюремщика перехватило дыхание, когда он увидел пустую камеру.
Ключ звякнул в замке, и дверь распахнулась. Вошел одноглазый. Второй, толстяк, следовал за ним по пятам.
Почувствовав опасность сверху, одноглазый инстинктивно потянулся за мечом и достал его как раз в тот момент, когда Болан упал сзади на второго охранника. Все свалились в одну кучу. Одноглазый уже вытащил свое оружие и, не тратя времени понапрасну, замахнулся им.
Болан повернул толстяка, чтобы использовать его как щит при отражении удара одноглазого, и стальной край самурайского меча «катаны» раскроил тому ключицу и врезался в грудную клетку. Глаза его широко раскрылись — видимо, от ужаса, что смертельный удар он получил от напарника.
Одноглазый попытался вытащить меч из трупа. И в ту секунду, что он замешкался, Болан вывел его из равновесия. Падая вперед, тюремщик лицом ударился о лоб Болана, и очень сильно.
Одноглазый, опрокинувшись, сел на пятую точку. Перед его глазами пошли круги. Палач был не в настроении прощать. Выдернув из ребер мертвеца меч, он воткнул его в своего обидчика.
Под обоими слугами японского лорда теперь текли красные липкие лужицы крови.
Наступив ногой на грудь одноглазому, Болан вытащил меч, затем снял с толстяка пояс, к которому были прикреплены звездочки.
Вибрирующие метательные звезды были размером с ладонь и напоминали зубья циркулярной пилы. Они могли очень пригодиться. Затем Болан снял с толстяка его поношенную черную рубаху без ворота и надел на себя. Хотя она и принадлежала более упитанному хозяину, но сидела на американце плотно. Теперь в своих черных брюках он выглядел как настоящий ниндзя.
Болан обретал уверенность, представляя свою предстоящую встречу с врагами. Но он будет чувствовать себя еще более комфортно, имея одну очень важную вещицу.
«Беретта» лежала там, где упала во время драки. Болан вновь завладел своим любимым оружием, правда, оно было без кобуры. Но с кобурой или без, главное — оно снова было с ним.
Полковник затянул ремень и засунул «беретту» с правой стороны. Затем поднял меч «катана» и тоже пристроил его за пояс. Имея такое снаряжение, Болан чувствовал себя спокойно.
Отряд, защищавший это зловещее место, казалось, был разделен на две части: часовые в красочных костюмах были обычными людьми, как и все слуги, вторую же половину отряда, которая находилась на особом положении, составляли ниндзя. Их задачей было исполнение кровавых миссий. Снаружи же замка Яамазаки мог призвать еще одну банду — головорезов Кумы, каждый из которых был рад пожертвовать своей жизнью ради лорда «Красного солнца».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19