Да и не мог бы их узнать даже за четырнадцать лет, которые они не виделись. Окончательно убедилась она в подмене несколько позже, поглядев на мизинец на его левой ноге... Однако, вслух о том, что она поняла, что он другой человек, она не говорила. Делала вид, что уверена, что он это Данилов. Во время этого визита, воспользовавшись отсутствием Самарцева, Жебрак внимательно изучил дом и к своей радости понял, что подвал остался тот же, что и был в сарае. А ценности были спрятаны именно в подвале. Но тогда достать их он не успел, ему пришлось уехать, чтобы не вызвать подозрений хозяина дома. Затем, после его визита, Алла написала ему в Нижний, что им заинтересовался некий художник Гордеев, живущий по соседству, в свое время отбывавший срок за диссидентство. Жебрак понял, что и Гордеев принял его за Данилова. Час от часу не легче...
... Окончательно они наметили операцию на начало марта, когда Самарцев должен был отбыть в санаторий... Жебрак явился в Саблино на взятым напрокат шикарном БМВ, устроил дома у Самарцевых богатый ужин... Ужин был несколько омрачен тем, что накануне он повстречал этого художника Гордеева, и тот окинул его таким многозначительным взглядом, что Жебрак понял - от него можно ждать беды. Загадочное сходство с Даниловым начинало играть роковую роль... Надо было форсировать события...
И тут произошло нечто совсем неожиданное...
Был убит художник Гордеев, и в Саблино нагрянула милиция... Жебрак продолжал играть роль друга семьи, вальяжного безмятежного человека, наслаждающегося природой... В то же утро он познакомился с неким Борисом Ильичом Игониным, в котором его опытный глаз с первого же взгляда распознал мента.
Далее события стали разворачиваться совсем уже по непонятному сценарию... Когда Жебрак, чтобы отмести от себя все подозрения, как ни в чем не бывало отправился кататься на лыжах, Самарцев устроил жене дикий скандал, не желая отправляться в санаторий и оставлять её один на один с ним, с другом семьи, шутником и острословом. Он и до этого нередко устраивал подобные разборки. Здесь же он превзошел самого себя, стал бить её, и не сумевшая сдержать себя Алла схватила кухонный нож и пырнула его ревнивому мужу под сердце... Самарцев только успел издать хлюпающий звук... Он скончался мгновенно. Тут же появился Жебрак, то ли действительно не желающий ходить на лыжах под снегопадом, то ли почувствовавший недоброе, он и сам на этот вопрос не может ответить. Обалдевший от всех этих нарастающих как снежный ком событий, он помог ей спрятать труп в подвале, а что ему ещё оставалось делать? Они хотели немедленно вырыть ценности и бежать, но Жебрак посчитал это опасным и посоветовал ей идти к Гордеевым, чтобы хоть как-то сделать алиби. Сам же остался в доме. Но тут снова нагрянул въедливый Игонин, от которого Жебрак ждал больших неприятностей. Жебрак понял, что бежать надо немедленно, так как оставаться стало смертельно опасно, а вернуться за ценностями позднее. Он технично испортил машину своему назойливому знакомому Игонину, вернулся в Саблино и сказал Алле, что уезжает, назначив ей свидание в условленном месте, при этом пригрозив, что если она посмеет обмануть его, он доложит органам, что она убила мужа. С тем и уехал. А потом, когда в дом нагрянули Игонин и опер Порошин , и свобода Аллы и вообще весь план, висели на тоненьком волоске, ей, сам того не желая, помог следователь прокуратуры Яшин. И ей удалось улизнуть. Они встретились в условленном месте, и Алла сообщила ему, что вдобавок ко всему оказался убитым и тот самый Веревкин, которого подозревали в убийстве Гордеева. Это было вообще выше их понимания, понимали они лишь одно - и в этом преступлении могли обвинить их. Они уехали в Нижний Новгород, где у Жебрака оставались нужные связи и сели на дно. В конце апреля приехали в Саблино и откопали зарытый клад. Жебрак понял, что кое-что уже было заранее припрятано Самарцевой, и перед уходом поджег дом... Затем они поделили поровну найденное и разбежались... Зная, что Литовченко в розыске, он раздобыл себе новые документы на имя Берга, ценности обратил в валюту, и нужные люди перевели это в один из европейских банков. Вот и все - перед окончательным отъездом Жебрак решился проститься с родным Петербургом... Тогда он не знал, что Марина давно уже свободна, он вообще ни разу не подал о себе ни одной весточки... Будучи в Европе, он не мог простить ей предательства, пусть и обоснованного, а вернувшись в Россию и уже внутренне простив её, соблюдал осторожность, зная неуравновешенный характер Марины. А потом... Головокружительная развязка всей этой долгой истории...
Вот и все. Обратной дороги в Россию ему нет - это слишком опасно. Но теперь настроение его было совсем другим - он не чувствовал себя одиноким на огромной злой Земле, он знал, что Марина и Антон приедут к нему, если он их позовет... А бедная мама умерла всего пять лет назад, он-то думал, что её давно уже нет на свете... Сколько же она за эти годы перестрадала... Но горевать о переломанной жизни, гадать о том, кто так жестоко подставил его, убив Гордеева и Веревкина, он не хотел... Он хотел прожить то, что отпущено ему Богом, в достатке и с семьей...
Жебрак поглядел в иллюминатор на плывущие облака и тяжело вздохнул...
Самолет пошел на снижение... Через двадцать минут он должен был приземлиться в аэропорту Стокгольма...
11.
- Не сокрушайся ты так, Игоряха, - успокаивал Дьяконова Лева Порошин. - Привык, понимаешь, всегда быть первым, делиться успехом ни с кем не хочешь...
- Да разве дело в этом? - с горечью произнес Игорь, закуривая очередную сигарету. - Можно подумать, мы только ради славы работаем, или ради денег? Что я с этого поимел? Что я с этого мог иметь? Разве что, если бы стал шантажировать Литовченко, или как его там, Жебрака? Просто маху я дал, и все тут... Опростоволосился, короче говоря... В людях толком не разобрался...
- Да... - зевнул Порошин. - Разобраться в подозреваемых тоже не последнее дело... Тем более, что тут их немало было... И Веревкин, и Самарцев, и его женушка, и Литовченко... Непростое дело - чужая душа, как известно, потемки...
- Веревкина я заподозрил с самого начала, - сказал Игорь, - только уж слишком простым решением вопроса все это мне показалось. И это топорная имитация самоубийства тоже порядком спутала карты, направила мысль в совершенно другом направлении... Потом подозревал Самарцева, больно уж суров и мрачен он был, мне казалось, что он вел себя слишком нервозно... А он, как оказалось, просто мучился ревностью... А Литовченко мне сразу стал симпатичен - обаятельный, разговорчивый, открытый... Впрочем, таким он, очевидно, и является на самом деле... Был я по делу в Питере, решил встретиться с Ильей Корном. Он мне много про него рассказал... Сел по дурацкой этой статье, лишился семьи, провел в лагерях шесть лет, да ещё строгого режима впридачу, бежал... И выжил вот, как известно... А уж как он выжил, и куда пропал этот самый пресловутый Данилов, это знает только сам Жебрак, да ещё Господь Бог... Ну а Гордеева с сыном у меня и вовсе вызывали самые теплые чувства. Им и хотел помочь, прежде всего - убийцу их мужа и отца найти... А они, надо же... Мгновенно с ним рассчитались, не отходя, как говорится, от кассы... Вот уж кого не подозревал, так их...
- А я сразу понял, - усмехнулся Порошин. - По глазам её сверкающим и дрожащим рукам понял... И по паре-тройке реплик... А когда мы с тобой второй раз нагрянули к Гордеевым по душу Аллы Андреевны, обратил я внимание на насквозь промоченные сапожки около двери, и сапоги Олега рядом... А когда вы с Аллой Андреевной удалились, я их быстренько прихватил и в большой целофановый пакет, который с собой постоянно на всякий случай таскаю, положил. А потом незаметно сунул в машину и побежал вам вдогонку. Ведь они именно в этих сапогах были, когда Веревкина застрелили...
- Но как же они сумели это сделать? - не мог взять в толк Игорь.
- Строю одни только предположения, согласно логике... При них находилась одна только Самарцева, но не постоянно, она дефилировала между своим домом и домом Гордеевых. А у Олега тоже был мобильный телефон, никто, кроме меня не заметил, как антенна из кармана торчала. Зачем он приперся звонить к Самарцевым? Чтобы алиби себе сделать, вот зачем... А времени у них, чтобы догнать Веревкина, было вполне достаточно... Рисковали, разумеется, их машину вполне мог кто-то заметить, но... опять же, Господь Бог помог... Галина Семеновна позвонила ему по мобильному телефону, выдала себя за какую-то его знакомую, ну, хотя бы, за Самарцеву, и сказала, что им надо срочно встретиться, сообщить, например, что-то важное, потом они его догнали на своем "Жигуленке". До этого ещё набрались смелости и наведались в дом Веревкина и нашли там какую-то записку: "Я так больше не могу. Степан." Ну, мы знаем, что записку эту он написал своей дамочке-мадамочке, а им она показалась очень нужной, чтобы инсценировать самоубийство... Ведь спешка была, учти, дикая спешка, Игоряха, куда им там думать об эксперте, о следственном эксперименте?... Надо было догнать Веревкина, убить его, устроить хоть какой-то камуфляж, вернуться домой, загнать машину в гараж и прикинуться больными и окаменевшими от горя... Молодцы, мама с сынком, ох, молодцы... Технично все сделали... Короче, догнали они его, Олег стукнул убийцу своего отца, затащил в лес, вытащил у него из кармана пистолет, и полагаю, что мать его из пистолета и шлепнула, как бешеную собаку ... Я, кстати, выяснял, она в прошлом чемпион России по пулевой стрельбе из пистолета, эта самая немощная, убитая горем Гордеева, так что, с оружием умеет обращаться, хотя, впрочем с метра любой попал бы... Есть, правда, и другая версия, ещё более убедительная - это был их пистолет, с которого они предусмотрительно стерли отпечатки пальцев, а у Веревкина вообще не было оружия, от своего ПМ он давно уже избавился, иначе бы он Гордеева, скорее всего бы застрелил, а не зарезал, да и ехали они на это дело, твердо зная, что именно застрелят убийцу, для того и брали с собой ту записку... К тому же, будь у Веревкина пистолет, вряд ли им бы удалось так легко с ним справиться... Итак, они убили Веревкина, потом быстро вернулись домой, пришла Самарцева, стала их потчевать лекарствами. Тут, конечно, непорядочно они поступили, никаких снотворных она им не давала, обычные сердечные, а они в своем благородном гневе подозрение в убийстве Веревкина на неё оттянули... Но надо же им было от себя его оттянуть, подозрение это. Впрочем, они и не утверждали, что Самарцева дала им снотворного, мы сами это предположили, подозревая её в убийстве Веревкина. И они добились, чего хотели... Гордееву забрали в больницу, хотя ничего серьезного с ней не было. Кто на них подумает? Убитая горем вдова, жалкий рыдающий сын... Кто угодно, только не они...
- А как ведет следствие Яшин?
- Неопровержимо доказано, что Самарцева не убивала Веревкина, по той простой причине, что в тот момент, когда убивали Веревкина, она убивала своего родного мужа и скрывала вместе с Литовченко следы преступления. К тому же, её сороковой размер обуви не совпадает со следами возле трупа Веревкина. А в убийстве Гордеева обвиняется Веревкин, я уже сказал тебе следствием полностью доказано, что ножевой удар нанес именно он, поскольку найдено орудие убийства. Так что, Алла Андреевна обвиняется только в том, что совершила сама...
- А как она себя ведет?
- Успокоилась, стала давать очень четкие показания. Литовченко по прежнему называет знакомым мужа, настаивает на том, что он никакого отношения к делу не имеет. Говорит одно - она случайно нашла в подвале ценности, потом поругалась с мужем из-за его беспричинной ревности и зарезала его. Сбежала от правосудия, затем вернулась, откопала ценности, её спугнули, она подожгла дом и убежала. Затем вернулась ещё раз за остальным, вот и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
... Окончательно они наметили операцию на начало марта, когда Самарцев должен был отбыть в санаторий... Жебрак явился в Саблино на взятым напрокат шикарном БМВ, устроил дома у Самарцевых богатый ужин... Ужин был несколько омрачен тем, что накануне он повстречал этого художника Гордеева, и тот окинул его таким многозначительным взглядом, что Жебрак понял - от него можно ждать беды. Загадочное сходство с Даниловым начинало играть роковую роль... Надо было форсировать события...
И тут произошло нечто совсем неожиданное...
Был убит художник Гордеев, и в Саблино нагрянула милиция... Жебрак продолжал играть роль друга семьи, вальяжного безмятежного человека, наслаждающегося природой... В то же утро он познакомился с неким Борисом Ильичом Игониным, в котором его опытный глаз с первого же взгляда распознал мента.
Далее события стали разворачиваться совсем уже по непонятному сценарию... Когда Жебрак, чтобы отмести от себя все подозрения, как ни в чем не бывало отправился кататься на лыжах, Самарцев устроил жене дикий скандал, не желая отправляться в санаторий и оставлять её один на один с ним, с другом семьи, шутником и острословом. Он и до этого нередко устраивал подобные разборки. Здесь же он превзошел самого себя, стал бить её, и не сумевшая сдержать себя Алла схватила кухонный нож и пырнула его ревнивому мужу под сердце... Самарцев только успел издать хлюпающий звук... Он скончался мгновенно. Тут же появился Жебрак, то ли действительно не желающий ходить на лыжах под снегопадом, то ли почувствовавший недоброе, он и сам на этот вопрос не может ответить. Обалдевший от всех этих нарастающих как снежный ком событий, он помог ей спрятать труп в подвале, а что ему ещё оставалось делать? Они хотели немедленно вырыть ценности и бежать, но Жебрак посчитал это опасным и посоветовал ей идти к Гордеевым, чтобы хоть как-то сделать алиби. Сам же остался в доме. Но тут снова нагрянул въедливый Игонин, от которого Жебрак ждал больших неприятностей. Жебрак понял, что бежать надо немедленно, так как оставаться стало смертельно опасно, а вернуться за ценностями позднее. Он технично испортил машину своему назойливому знакомому Игонину, вернулся в Саблино и сказал Алле, что уезжает, назначив ей свидание в условленном месте, при этом пригрозив, что если она посмеет обмануть его, он доложит органам, что она убила мужа. С тем и уехал. А потом, когда в дом нагрянули Игонин и опер Порошин , и свобода Аллы и вообще весь план, висели на тоненьком волоске, ей, сам того не желая, помог следователь прокуратуры Яшин. И ей удалось улизнуть. Они встретились в условленном месте, и Алла сообщила ему, что вдобавок ко всему оказался убитым и тот самый Веревкин, которого подозревали в убийстве Гордеева. Это было вообще выше их понимания, понимали они лишь одно - и в этом преступлении могли обвинить их. Они уехали в Нижний Новгород, где у Жебрака оставались нужные связи и сели на дно. В конце апреля приехали в Саблино и откопали зарытый клад. Жебрак понял, что кое-что уже было заранее припрятано Самарцевой, и перед уходом поджег дом... Затем они поделили поровну найденное и разбежались... Зная, что Литовченко в розыске, он раздобыл себе новые документы на имя Берга, ценности обратил в валюту, и нужные люди перевели это в один из европейских банков. Вот и все - перед окончательным отъездом Жебрак решился проститься с родным Петербургом... Тогда он не знал, что Марина давно уже свободна, он вообще ни разу не подал о себе ни одной весточки... Будучи в Европе, он не мог простить ей предательства, пусть и обоснованного, а вернувшись в Россию и уже внутренне простив её, соблюдал осторожность, зная неуравновешенный характер Марины. А потом... Головокружительная развязка всей этой долгой истории...
Вот и все. Обратной дороги в Россию ему нет - это слишком опасно. Но теперь настроение его было совсем другим - он не чувствовал себя одиноким на огромной злой Земле, он знал, что Марина и Антон приедут к нему, если он их позовет... А бедная мама умерла всего пять лет назад, он-то думал, что её давно уже нет на свете... Сколько же она за эти годы перестрадала... Но горевать о переломанной жизни, гадать о том, кто так жестоко подставил его, убив Гордеева и Веревкина, он не хотел... Он хотел прожить то, что отпущено ему Богом, в достатке и с семьей...
Жебрак поглядел в иллюминатор на плывущие облака и тяжело вздохнул...
Самолет пошел на снижение... Через двадцать минут он должен был приземлиться в аэропорту Стокгольма...
11.
- Не сокрушайся ты так, Игоряха, - успокаивал Дьяконова Лева Порошин. - Привык, понимаешь, всегда быть первым, делиться успехом ни с кем не хочешь...
- Да разве дело в этом? - с горечью произнес Игорь, закуривая очередную сигарету. - Можно подумать, мы только ради славы работаем, или ради денег? Что я с этого поимел? Что я с этого мог иметь? Разве что, если бы стал шантажировать Литовченко, или как его там, Жебрака? Просто маху я дал, и все тут... Опростоволосился, короче говоря... В людях толком не разобрался...
- Да... - зевнул Порошин. - Разобраться в подозреваемых тоже не последнее дело... Тем более, что тут их немало было... И Веревкин, и Самарцев, и его женушка, и Литовченко... Непростое дело - чужая душа, как известно, потемки...
- Веревкина я заподозрил с самого начала, - сказал Игорь, - только уж слишком простым решением вопроса все это мне показалось. И это топорная имитация самоубийства тоже порядком спутала карты, направила мысль в совершенно другом направлении... Потом подозревал Самарцева, больно уж суров и мрачен он был, мне казалось, что он вел себя слишком нервозно... А он, как оказалось, просто мучился ревностью... А Литовченко мне сразу стал симпатичен - обаятельный, разговорчивый, открытый... Впрочем, таким он, очевидно, и является на самом деле... Был я по делу в Питере, решил встретиться с Ильей Корном. Он мне много про него рассказал... Сел по дурацкой этой статье, лишился семьи, провел в лагерях шесть лет, да ещё строгого режима впридачу, бежал... И выжил вот, как известно... А уж как он выжил, и куда пропал этот самый пресловутый Данилов, это знает только сам Жебрак, да ещё Господь Бог... Ну а Гордеева с сыном у меня и вовсе вызывали самые теплые чувства. Им и хотел помочь, прежде всего - убийцу их мужа и отца найти... А они, надо же... Мгновенно с ним рассчитались, не отходя, как говорится, от кассы... Вот уж кого не подозревал, так их...
- А я сразу понял, - усмехнулся Порошин. - По глазам её сверкающим и дрожащим рукам понял... И по паре-тройке реплик... А когда мы с тобой второй раз нагрянули к Гордеевым по душу Аллы Андреевны, обратил я внимание на насквозь промоченные сапожки около двери, и сапоги Олега рядом... А когда вы с Аллой Андреевной удалились, я их быстренько прихватил и в большой целофановый пакет, который с собой постоянно на всякий случай таскаю, положил. А потом незаметно сунул в машину и побежал вам вдогонку. Ведь они именно в этих сапогах были, когда Веревкина застрелили...
- Но как же они сумели это сделать? - не мог взять в толк Игорь.
- Строю одни только предположения, согласно логике... При них находилась одна только Самарцева, но не постоянно, она дефилировала между своим домом и домом Гордеевых. А у Олега тоже был мобильный телефон, никто, кроме меня не заметил, как антенна из кармана торчала. Зачем он приперся звонить к Самарцевым? Чтобы алиби себе сделать, вот зачем... А времени у них, чтобы догнать Веревкина, было вполне достаточно... Рисковали, разумеется, их машину вполне мог кто-то заметить, но... опять же, Господь Бог помог... Галина Семеновна позвонила ему по мобильному телефону, выдала себя за какую-то его знакомую, ну, хотя бы, за Самарцеву, и сказала, что им надо срочно встретиться, сообщить, например, что-то важное, потом они его догнали на своем "Жигуленке". До этого ещё набрались смелости и наведались в дом Веревкина и нашли там какую-то записку: "Я так больше не могу. Степан." Ну, мы знаем, что записку эту он написал своей дамочке-мадамочке, а им она показалась очень нужной, чтобы инсценировать самоубийство... Ведь спешка была, учти, дикая спешка, Игоряха, куда им там думать об эксперте, о следственном эксперименте?... Надо было догнать Веревкина, убить его, устроить хоть какой-то камуфляж, вернуться домой, загнать машину в гараж и прикинуться больными и окаменевшими от горя... Молодцы, мама с сынком, ох, молодцы... Технично все сделали... Короче, догнали они его, Олег стукнул убийцу своего отца, затащил в лес, вытащил у него из кармана пистолет, и полагаю, что мать его из пистолета и шлепнула, как бешеную собаку ... Я, кстати, выяснял, она в прошлом чемпион России по пулевой стрельбе из пистолета, эта самая немощная, убитая горем Гордеева, так что, с оружием умеет обращаться, хотя, впрочем с метра любой попал бы... Есть, правда, и другая версия, ещё более убедительная - это был их пистолет, с которого они предусмотрительно стерли отпечатки пальцев, а у Веревкина вообще не было оружия, от своего ПМ он давно уже избавился, иначе бы он Гордеева, скорее всего бы застрелил, а не зарезал, да и ехали они на это дело, твердо зная, что именно застрелят убийцу, для того и брали с собой ту записку... К тому же, будь у Веревкина пистолет, вряд ли им бы удалось так легко с ним справиться... Итак, они убили Веревкина, потом быстро вернулись домой, пришла Самарцева, стала их потчевать лекарствами. Тут, конечно, непорядочно они поступили, никаких снотворных она им не давала, обычные сердечные, а они в своем благородном гневе подозрение в убийстве Веревкина на неё оттянули... Но надо же им было от себя его оттянуть, подозрение это. Впрочем, они и не утверждали, что Самарцева дала им снотворного, мы сами это предположили, подозревая её в убийстве Веревкина. И они добились, чего хотели... Гордееву забрали в больницу, хотя ничего серьезного с ней не было. Кто на них подумает? Убитая горем вдова, жалкий рыдающий сын... Кто угодно, только не они...
- А как ведет следствие Яшин?
- Неопровержимо доказано, что Самарцева не убивала Веревкина, по той простой причине, что в тот момент, когда убивали Веревкина, она убивала своего родного мужа и скрывала вместе с Литовченко следы преступления. К тому же, её сороковой размер обуви не совпадает со следами возле трупа Веревкина. А в убийстве Гордеева обвиняется Веревкин, я уже сказал тебе следствием полностью доказано, что ножевой удар нанес именно он, поскольку найдено орудие убийства. Так что, Алла Андреевна обвиняется только в том, что совершила сама...
- А как она себя ведет?
- Успокоилась, стала давать очень четкие показания. Литовченко по прежнему называет знакомым мужа, настаивает на том, что он никакого отношения к делу не имеет. Говорит одно - она случайно нашла в подвале ценности, потом поругалась с мужем из-за его беспричинной ревности и зарезала его. Сбежала от правосудия, затем вернулась, откопала ценности, её спугнули, она подожгла дом и убежала. Затем вернулась ещё раз за остальным, вот и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23