Палец Пак Дэ У с коричневой выси скользнул к зеленой полосе низины и остановился.
— Ждать их будем здесь. Завтра там будем.
Они расположились на ночевку, не разводя костров, выставив караул.
Ночью Ким Дык проснулся от холода. До восхода еще было далеко, но снова заснуть оказалось не просто. Одолевали тяжелые мысли. Уже сейчас Ким Дык ясно понимал, что ввязался в авантюру. Те двадцать килограммов золота, которые ему обещал доставить русский, можно было получить, ничем не рискуя. Товар доставили бы прямо на лесосеку и передали из рук в руки. Конечно, в таком случае личный навар, который можно было выгадать, оказался бы не таким крупным, как он может оказаться, если перехватить золото на маршруте и получить его целиком без оплаты.
Ким Дык лежал на спине и глядел в темное небо, в котором еще горели яркие холодные звезды. В чаще что-то потрескивало, хрустело. Скорее всего стороной сквозь заросли продиралось животное, которое не боялось производить шум — медведь или кабан.
Утром, сразу после завтрака, Ким Дык приказал бойцам чистить оружие. Солдаты под его присмотром разбирали автоматы, насухо протирали каждую деталь, затем тонким слоем смазки покрывали трущиеся части.
Пак Дэ У сидел у костра угрюмый и ни с кем не разговаривал. Он тоже чувствовал, что затеял очень опасное дело, но признаться в этом и дать отбой уже не мог. Он прекрасно понимал, что Ким Дык при любых условиях доложит начальству об этом походе, и только удача может искупить вину самовольства. Но как поймать ее, эту удачу за хвост?
Развернув на коленях топокарту, Пак Дэ У пытался представить, где вероятнее всего будут уходить русские со своей добычей и как нужно будет расположить засаду на их пути.
К этому месту корейский отряд двинулся ускоренным шагом.
Переплетение хребтов, чьи склоны заполонила тайга, ничем не походило на те места, такие же гористые и покрытые лесами, где на юге своей страны проходили боевую подготовку люди Ким Дыка. Здесь все пугало дремучей мрачностью. Под пологом тайги царил сумрак. Деревья здесь умирали стоя, подгнив падали, но не каждому удавалось улечься на землю. Стволы некоторых застревали между живыми собратьями, покрывались гирляндами сизых лишайников, догнивали стоя.
Прежде чем сделать шаг, приходилось выбирать место для ноги.
Даже двигаясь в группе, люди здесь чувствовали себя одиноко, затеряно. Что-то неведомо страшное, пугающее таил в себе неуютный лес.
Ким Дык накинул ремень автомата на правое плечо, вогнал патрон в ствол, запер затвор предохранителем, но пальца со спускового крючка не убирал. Это придавало ему уверенность. Он не боялся встретить здесь человека, но зловещая атмосфера дремучей тайги давила на психику.
Настроение несколько улучшилось, когда группа по тягучему склону выбралась на склон хребта, где тайга поредела, уступив место унылой мари. Идти легче не стало, но то, что открылся широкий обзор несколько снизило угнетенное состояние людей.
Корейцы шли, уверенно приближаясь к перевалу. Двигались гуськом. Ким Дык был в колонне третьим. Перед ним шагали два спеца — Пак Ду Бон и Чен Ын Вон. Оба из села Чхонсари, где родился и сам Ким Дык. С этими ребятами он год назад проходил спецподготовку в горах центральной Кореи, неподалеку от демаркационной линии Севера и Юга. Обоих Ким Дык знал прекрасно был полностью уверен в них.
Пак Ду Бон опережал отряд метров на сто. Подъем давался солдатам с большим трудом, но опыт военной службы вырабатывал в людях упрямство и терпение вьючных животных, которые способны терпеливо переносить трудности, когда за караваном присматривают опытные погонщики.
Через определенные промежутки времени Ким Дык задерживался и оглядывал местность в бинокль. Блеск солнца на линзах оптических приборов часто выдает наблюдателям присутствие противника, но день был туманный, серый, и Ким Дык не боялся обнаружить себя таким образом. Тревожило другое — отряд вспугнул стаю каких-то птиц, и они сопровождали группу, демаскируя ее своими громкими криками.
Неожиданно Пак Ду Бон замер на месте и поднял руку. Ким Дык принял сигнал и тогда солдат показал ему на тропу. Затем он отломил веточку от куста, положил ее на землю и медленно двинулся дальше.
На месте, которое обозначил разведчик, Ким Дык обнаружил отпечаток обуви человека. Здесь чья-то нога скользнула по сырой желтой глине, оставив прекрасный отпечаток рифленой подошвы.
Ким Дык присел и стал внимательно разглядывать след. Он пощупал и потер комочки глины, выдавленные подметкой. Они были мягкими, липли к пальцам. Значит, человек прошел здесь недавно и след не успел просохнуть.
Ким Дык два раза махнул рукой, приказывая группе остановиться. Бойцы сразу сошли с тропы, заняв позиции в зарослях по обе ее стороны.
Группа была хорошо подготовлена к действиям в горно-лесистой местности. Задолго до того, как корейцы стали бригадой мирных лесорубов, они получили специальную подготовку по рукопашному бою и ведению операций в сложных условиях. Сам Ким Дык не позволял бойцам терять форму и в России. В бригаде проводились регулярные занятия и поддерживалась строгая дисциплина.
Из двух сотен лесозаготовителей, Ким Дык отобрал в группу самых лучших. И теперь он знал — его сигнал бойцы восприняли как приближение опасности и все их чувства нацелены на одно — заметить угрозу как можно раньше и тут же ее отразить.
Поднявшись с корточек, Ким Дык увидел, что разведчик, обнаруживший подозрительный след, стоял у сосны на самом краю зарослей. Дальше начинался крутой подъем, голый, усыпанный острой щебенкой.
Пак Дэ У развел руки в стороны, приказывая бойцам развернуться в цепь. Затем жестом приказал продолжать осторожное движение вперед.
Время тянулось медленно. Чтобы преодолеть последние двести метров, отделявшие группу от водораздела, потребовалось не менее двадцати минут.
Пак Ду Бон, оказавшийся на гребне первым, заметил какое-то движение на противоположной стороне долины, лежавшей внизу. Он лишь уловил неясную тень в кустах можжевельника на кромке леса. Тень мелькнула и тут же исчезла. Это мог быть и зверь и человек, но когда ты в любой момент ожидаешь встречи с опасностью, надо брать наиболее неприятную крайность.
Пак Ду Бон сделал командиру знак, приглашая его приблизиться. Его беспокоило, что даже напрягая зрение он все еще ничего заметить не мог.
Ким Дык полусогнувшись преодолел расстояние, которое отделяло его от разведчика.
— Что там? — прошептал он, приблизившись, словно кто-то мог услышать их разговор.
— Точно не знаю. Только видел подозрительное движение. Вон там, за кустами…
Они стали наблюдать вдвоем и вскоре увидели четырех людей, которые вышли из чащи на открытое место. Ким Дык хорошо видел их. Камуфляжная форма российского армейского образца, автоматы Калашникова наизготовку. Они шли, выдерживая дистанцию в пять-шесть шагов.
— Это те, кто нам нужен, — сказал Ким Дык довольно и поощрительно похлопал Пак Ду Бона по спине ладонью. — Нам повезло. Я думал их будет найти труднее… — Никакого сомнения, что в этих глухих местах мог казаться кто-то еще, кроме тех, кого они поджидали, у корейца не возникло. — Будем брать в клещи. От нас они не уйдут.
— Я не сомневался, — сказал Пак Дэ У. В его голосе звучало откровенное удовлетворение.
Корейцы заняли места. Стрелки хорошо укрылись, сноровисто соорудив из камней ячейки для основных и запасных позиций. Нависавшая с тыла скала выглядела неприступной и особо опасаться огня с той стороны не приходилось. Это Ким Дык просчитал сразу. Однако, чтобы до конца обезопасить себя, он выслал наверх пулеметчиков. Оттуда для них и обзор был получше. И подстрахуют в случае чего.
Для себя он выбрал позицию на правом фланге группы. Рядом росла сосна — кривая, со стволом, перекрученным ветрами, и теснились кусты можжевельника. Все это создавало командиру определенные удобства для маневра.
Долго ждать не пришлось.
Когда русские вышли на открытое место, Пак Дэ У подал команду:
— Огонь!
Кончать с теми, кто нес вожделенное золото надо было решительно и смело. Вряд ли в случае их исчезновения в тайге кто-то хватится.
Лесармейцы, давно соскучившиеся по настоящему военному делу и охотно сменившие топоры и мотопилы на автоматы, открыли яростную пальбу. Однако результат огневого удара был более чем скромен. Стрельба даже на среднюю дистанцию в горных условиях имеет немало сложностей. Ливень свинца, пронесшийся над плато, сразил только одного русского, который двигался в середине растянувшейся по лесу колонны.
Результат огневого удара нельзя было считать эффективным. Тем не менее Пак Дэ У предположил, что русские — а он все еще не сомневался, что это были именно те люди, которые несли золото — постараются тут же скрыться, уйти в тайгу. Поэтому он приготовился дать команду на преследование.
Однако произошло то, чего Пак Дэ У никак не ожидал.
Огневой налет не испугал русских, не остановил их, не заставил отступить или изменить маршрут.
Все это было не столько загадочным, сколько пугающим. Пак Дэ У готовился к любым неожиданностям, но только не к серьезному бою.
Еще больше его испугал взрыв гранаты, который прогремел в тылу позиции, там где располагались пулеметчики.
Выяснять что там произошло Пак Дэ У не счел нужным. Его учили действовать из засад, использовать фактор внезапности, нанести урон и встретив сопротивление, быстро покидать место боя.
Даже не задумываясь над возможными последствиями, Пак Дэ У подал команду:
— Отходим!
Его команду перекрыл громкий перестук двух «калашниковых», которые ударили по позиции засады оттуда, где находились пулеметчики.
Ким Дык куда лучше умел оценивать обстановку, чем Пак Дэ У. Уже по тому, как после обстрела русские растянулись в цепь и в боевом порядке продолжили движение, он понял — хорошего ждать не приходится. Люди, двигавшиеся им на встречу, судя по всему, умели воевать и отступать не собирались.
Две подготовленные заранее стрелковые ячейки на правом фанге позиции были свободны. Если их занять, то можно кинжальным огнем с фланга остановить русских, воспользоваться их заминкой и самим уйти в лес.
Махнув рукой Пак Ду Бону, Ким Дык вскочил и бросился к новой позиции. Он споткнулся о тело лесармейца, убитого выстрелами с тыла, сумел удержать равновесие и упал за каменный бруствер ячейки.
Пак Ду Бон в это время прикрывал его автоматным огнем…
Стригин, приказав продолжать группе движение вперед, допустил еще одну последнюю в его жизни ошибку.
Он был твердо уверен, что те, кто захватил золотой груз вертолета не решатся встретить свинцовым ливнем отряд спецназа и навязать ему бой. В положении бандитов куда умнее было бы взять ноги в руки и попытаться по-быстрому скрыться в тайге. Но дальше этой мысли Стригин не пошел. Поэтому он не отдал приказ остановиться, понаблюдать, установить кто и почему вступил с ними в перестрелку.
Никогда не изучавший тактики общевойскового боя в полевых условиях, Стригин до таких вещей умом не дошел.
Расплата за ошибку была суровой. Ким Дык и Пак Ду Бон прицельным огнем ударили во фланг группы, лишив спецназовцев шанса на спасение. Стрелять корейцы умели.
Мисюра и Крылов, уходившие от места падения вертолета на северо-восток, соблюдали строгие меры предосторожности. Они двигались от одной заранее намеченной точки до другой, задерживались и вели продолжительное наблюдение за местностью, стараясь выбрать маршрут поудобней и установить нет ли на нем признаков присутствия людей. И эта, воспитанная армией осторожность, сыграла в их пользу.
На одном из рубежей, расположившись возле кривой, согнутой ветрами сосны, Крылов вдруг встревожился.
— Глянь, — он тронул Мисюру за рукав, — кто там?
Мисюра направил бинокль в указанном направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25