А где вы видели офицера, который был бы верен?
Еще в курсантскую пору был популярен анекдот. Идет совещание офицеров. Выступает генерал: «Статистика говорит, что офицеры много изменяют женам. И по количеству измен стоят на втором месте после артистов. Это безобразие! Я лично ни разу жене не изменил!» Голос молодого лейтенанта из задних рядов: «Вот из-за таких козлов мы и находимся на втором месте!»
Вот мы и вспоминали наши «шалости», походы по девчонкам. Ведь мы не делали при этом никакого разделения по национальному признаку, лишь была бы симпатичная и сговорчивая.
— Алексей, а из-за чего вы развелись? Понимаешь, меня интересует не просто так. Из любопытства. Кто знает, может, меня ждет такая же ситуация?
— Не ждет.
— Вот и я говорю, что меня, может, жена и ждет.
— Ждет, я имел ввиду, что ситуация тебя такая не ждет.
— Ну, а все-таки?
— Черт его знает. В происшедшем львиная доля вины — на мне.
— Не понял. Ты же был на войне, а она дома.
— Началось все еще задолго до всей этой катавасии. Еще когда мы поженились, я ей сказал, что на первом месте для меня будет служба, а потом все остальное, в том числе и семья. Мол, я шел в военное училище для того чтобы служить Родине. И прочая мутота. Сам знаешь, как нам тогда мозги промывали.
— М-да. Это делалось основательно... Плюс ко всему еще и школьное патриотическое воспитание, дома также помогали. Книги о Великой Отечественной, фильмы на военную тематику, война в Афганистане...
— Вот-вот, и я про то. Как раньше говорили: «Мне бы шашку да коня!» Я хотел повоевать, страсть как хотел. Повоевал в Баку, в Грузии. Эх, хорошо там было. Повоевал в Чечне, там тоже хорошо было. Ни забот, ни хлопот. Одна задача и проблема — выживи и принеси максимальную пользу своей части и всем, кто с тобой воюет. Вот и все. Не надо больше думать ни о чем.
— Ну, и...
— "Ну, и..." Вот и получилось, что всю семейную жизнь я провел на службе, отдавал себя без остатка...
— Не надо газетных передовиц... Теперь жалеешь?
— Не знаю. В тот момент мне казалось, что это самое главное, а сейчас и вспомнить нечего про эту службу. Когда служил в армии, то были бесконечные дежурства, занятия, учения, еще что-то. Постоянные заботы, которые повторяются каждые полгода, каждый период обучения, и снова одинаковые задачи и проблемы. В военной контрразведке — те же яйца, только вид сбоку. Давай. Давай показатели, давай источников, давай разработки оперативные, да поглубже. Чтобы до самых гланд достать. Не до семьи было. Вот так и дочь выросла как-то мимо меня. Да и жизнь тоже прошла как-то мимо. Потом были неприятности по службе, я домой приходил «под газом»... Если жена делала мне замечание или говорила что-то против — взрывался как сто тонн тротила. Хотя любил и, наверное, люблю до сих пор. Абсурдно звучит. Семья. А я только это сейчас понимаю, была какая-то отдушина, через которую я мог сделать глоток свежего воздуха, не зашориваясь на службе. Э, да что об этом говорить!.. Мне бы шашку да коня, да в чисто поле, врагов погонять!
— Какие у тебя планы?
— В смысле?
— Ну, дальше как будешь жить-то?
— Дальше? А хрен его знает, Андрей, не знаю точно. Есть мечта — купить домик на берегу моря и жить-поживать, капитал наживать.
— И все?
— И все.
— А не свихнешься от тоски? Ты только что говорил, что тебе нравится действие, например, война.
— Нравится, не нравится, а что толку? Кто же теперь меня пустит туда? Я теперь персона нон грата. Если поймают с тобой, или докажут связь с тобой, то мне одна дорога — в петлю. В тюрьму я не пойду. Был бы пистолет или граната, то убил себя при задержании. Нет, лучше пистолет. Гранатой можно зацепить невиновных. Хотя гранатой наверняка... Лег на нее пузом, рванул кольцо, отпустил рычаг — и все... Ни боли, ни забот, ни хлопот.
— Бога-то не боишься?
— Бога, говоришь. А где он, Андрей? Где? Когда мы пачками умирали в Чечне, корячились, но шли вперед, и пацаны, у которых молоко на губах не обсохло, и которые в этой гребаной жизни не видели ничего, кроме мамкиной сиськи, упирались рогом и гибли. Гибли отделениями, взводами — где тогда был Бог? Я тебя спрашиваю, где был этот Бог? И не покарал же он тех, кто послал этих необстрелянных мальчишек на смерть. Вон, включи телевизор — показывают эти морды, и ничего им не делается. Если бы можно было, то расстрелял бы их публично... Э, да что об этом говорить. Бесполезно, они как командовали нами, так и будут. А мы только и сможем мотать сопли на кулак, сидя на кухне, да проклинать своих правителей, которых сами избрали на свою голову, призывая на помощь того же самого Бога, и упрекая его в том, почему же он до сих пор не покарал этих уродов. Без толку. Ситуацию можно изменить лишь вооруженным восстанием, а также всенародным голосованием. Но мне лично нравится первое.
— Любишь хаос?
— Нет, люблю действие, динамику. Пытался одно время вникнуть, что происходит, по телевизору смотрел заседание российской Государственной Думы, но знаешь, этих гадов выбрали, чтобы они интересы народа защищали, а они таким онанизмом занимаются, что мама не горюй! Поэтому никто нам не поможет — «ни Бог, ни царь и не герой!»
— Тебе нравятся коммунисты?
— Терпеть их не могу. Они же как были у власти, так и остались. Смена формаций не влияет на смену руководящей партии. Закончил свое тестирование?
— Я не тестировал, мне просто было любопытно, из-за чего же произошел развод, почему от тебя ушла жена?
— И какой же ты сделал вывод?
— Для семейной жизни ты ни хрена не приспособлен. Ты готов лечь на пулеметное гнездо, повторив подвиг Матросова, но не сможешь понять и выслушать жену, не будешь вникать в ее проблемы. И кран водопроводный ты починишь лишь после десятого напоминания, или то, если он будет тебе мешать спать.
— А зачем его чинить, накинь тряпочку на ночь и не услышишь, как он капает. А вообще, ты, психолог хренов, доморощенный, откуда ты все это узнал?
— Сам потому что такой же. Только я последнее время влезаю в авантюры из-за денег, а ты из-за чувства долга, из-за ответственности перед Родиной, долгом, честью и прочими символами.
— А у тебя, значит, ни флага, ни Родины?
— Можешь так сказать. Мне хорошо там, где мне хорошо, и при этом я зарабатываю деньги, которых хватает на достойное содержание моей семьи. Если окажется, что я могу зарабатывать больше денег в Канаде, Египте, то поеду туда, и там будет моя Родина.
— А к березкам не тянет?
— Нет. К могилам предков, к местам детства, юности, вот туда и тянет, а так... — нет! Но по этим местам можно просто туристом проехать, и совсем необязательно упираться рогом, кричать, что это моя Родина и я буду здесь подыхать, несмотря на то, что я подыхаю здесь с голоду. По большому счету, мы все — люди, и населяем планету под идиотским названием Земля.
— Почему идиотским? Чем тебе название не нравится?
— Почему? А ты сам вдумайся. Земля. Название ассоциируется с чем? С земледелием, с сельским хозяйством. Почему человек дал красивые названия другим планетам? Например, Венера, Марс, Юпитер? А свою планету назвал Земля? Ведь ты и я — жители всей, вдумайся в слова — всей Земли. И лишь раньше, много раньше определили, что тут живут славяне, тут — евреи, здесь немцы. В те времена это было необходимо, чтобы выжить. А сейчас? Сейчас-то зачем? Мы все — жители Земли. Понапридумывали границ, правительства всякие. Вот тебе — нормальному, здоровому мужику — нужно правительство? Именно правительства начинают все войны. Потому что не могут по-человечески договориться с другим правительством. А кто есть правительства? Люди, всего лишь люди. Которые волею случая попали наверх и управляют, решают судьбы мира, и именно твою судьбу они решают. Хотя им глубоко наплевать на то, что ты воевал, защищал интересы этого же правительства, что погибло несколько сотен тысяч граждан этой же страны. И все лишь ради того, что оно решило — нужно поступить именно так. А ты знаешь, что можно было сделать все иначе. И была бы достигнута цель, и обошлись бы без человеческих жертв. Что, не так?
— Так. Снайперского выстрела было бы достаточно, или вообще могли бы не создавать эту «банановую» республику. Все так. Мне правительство ни к чему. Но необходима милиция-полиция, прокуратура...
— Для чего, Алексей, для чего? Для того чтобы, опять же, от имени того же самого правительства, которое сознательно уничтожает своих граждан, карать и миловать. Возьми известных бандитов, которые у всех на слуху, на которых крови много, очень много, и простого рядового смертного. Возьми даже самого себя. Ты не хочешь идти в тюрьму и готов покончить жизнь самоубийством. А за что? Только за то, что спас меня из рук бандитов. И за этот благородный поступок тебя могут упрятать на много лет за решетку. Сломать тебя физически, морально, сделать инвалидом, отбросом общества. За что? Еще раз спрашиваю, Алексей, за что? Только за то, что ты спас меня. При этом ты убил двух негодяев. Которые помогали бандитам под самым носом специальных служб и правоохранительных органов. Так зачем тебе это правительство?
— Чего ты хочешь? Завербовать меня?
— Да пошел ты со своими гэбешными штучками. На хрена мне тебя вербовать! Я хочу предложить тебе стать гражданином Мира.
— Гражданином Мира? Это евреем что ли?
— При чем тут «евреем»! Мира, понимаешь — Мира!!! Это значит, что ты выбираешь спокойно любую страну, любую местность. Можешь круглый год перемещаться по всему земному шару. Какое твое любимое время года?
— Осень.
— Ну вот, ты можешь круглый год перемещаться за осенью, менять континенты, полушария. Северное, Южное.
— Ты что, с Луны свалился? Это ж какие деньги нужны!
— Я тебе предлагаю заработать эти деньги.
— Каким образом? Продать тебе те сведения, которыми я располагаю? Говорю сразу, они максимум на пятнадцать тысяч баксов тянут. Не более того, и ничего, что интересует Моссад и прочие разведки. Службы Израиля я не знаю. Они, правда, могут потом передать их в ЦРУ, БНД, СИС, Ми-5, МИ-6. и прочим, но все равно, это мало, очень мало денег стоит. А меня ждет тюрьма на Урале, но уже за измену Родине. Мне это надо? Хватит уже того, что я помогаю тебе.
— Ни хрена ты не понял, Алексей!
— Так поясни. Мне очень понравилась твоя идея стать гражданином Мира. Но нужны такие деньжища!
— Сколько тебе надо?
— Это прямо как в «Золотом теленке», когда Остап Бендер спрашивает у Шуры Балагнова, сколько ему нужно денег для счастья. Так вот, ты не Остап, а я не Шура Балаганов.
— Так сколько тебе денег для счастья надо? Нет, просто скажи.
— На всю оставшуюся жизнь?
— На всю оставшуюся жизнь.
— Минимум два миллиона баксов.
— Почему два? Почему именно два?
— Миллион я потрачу на свои мечты, а второй — на жизнь. Видишь, у меня скромные запросы. Так как же ты хочешь мне предложить заработать эту кучу денег, липовый археолог? Ограбить в Египте гробницу фараона?
— Нет. Послушай, но не перебивай. В Чечне нам удалось выйти на след одного хранилища.
— Хранилища?
— Не перебивай. Есть в Чечне один засекреченный объект, очень засекреченный, в советские времена о нем знало во всей республике не более пяти человек, ну, может, в Москве еще с десяток знали, а сейчас тоже не более пяти. Там хранится так называемое «золото Дудаева».
— Чего-чего?
— Золото Дудаева. Он боялся хранить свои ценности в банках. Во-первых, потому что как всякий нормальный советский человек доверял лишь трехлитровому банку. Государство его уже столько раз обманывало, что поневоле начал прятать деньги в чулок. И во-вторых, он боялся, что его друзья в Кремле могут добиться того, что все его авуары...
— Чего-чего?
— Авуары — это вложения, в том числе и банковские, в недвижимость, акции предприятий и прочее.
— А-а, понял. Не дурак. Был бы дурак — не понял бы. Продолжай.
— Ну вот, я и говорю, что все банковские авуары были бы заморожены, а то и хуже того — конфискованы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Еще в курсантскую пору был популярен анекдот. Идет совещание офицеров. Выступает генерал: «Статистика говорит, что офицеры много изменяют женам. И по количеству измен стоят на втором месте после артистов. Это безобразие! Я лично ни разу жене не изменил!» Голос молодого лейтенанта из задних рядов: «Вот из-за таких козлов мы и находимся на втором месте!»
Вот мы и вспоминали наши «шалости», походы по девчонкам. Ведь мы не делали при этом никакого разделения по национальному признаку, лишь была бы симпатичная и сговорчивая.
— Алексей, а из-за чего вы развелись? Понимаешь, меня интересует не просто так. Из любопытства. Кто знает, может, меня ждет такая же ситуация?
— Не ждет.
— Вот и я говорю, что меня, может, жена и ждет.
— Ждет, я имел ввиду, что ситуация тебя такая не ждет.
— Ну, а все-таки?
— Черт его знает. В происшедшем львиная доля вины — на мне.
— Не понял. Ты же был на войне, а она дома.
— Началось все еще задолго до всей этой катавасии. Еще когда мы поженились, я ей сказал, что на первом месте для меня будет служба, а потом все остальное, в том числе и семья. Мол, я шел в военное училище для того чтобы служить Родине. И прочая мутота. Сам знаешь, как нам тогда мозги промывали.
— М-да. Это делалось основательно... Плюс ко всему еще и школьное патриотическое воспитание, дома также помогали. Книги о Великой Отечественной, фильмы на военную тематику, война в Афганистане...
— Вот-вот, и я про то. Как раньше говорили: «Мне бы шашку да коня!» Я хотел повоевать, страсть как хотел. Повоевал в Баку, в Грузии. Эх, хорошо там было. Повоевал в Чечне, там тоже хорошо было. Ни забот, ни хлопот. Одна задача и проблема — выживи и принеси максимальную пользу своей части и всем, кто с тобой воюет. Вот и все. Не надо больше думать ни о чем.
— Ну, и...
— "Ну, и..." Вот и получилось, что всю семейную жизнь я провел на службе, отдавал себя без остатка...
— Не надо газетных передовиц... Теперь жалеешь?
— Не знаю. В тот момент мне казалось, что это самое главное, а сейчас и вспомнить нечего про эту службу. Когда служил в армии, то были бесконечные дежурства, занятия, учения, еще что-то. Постоянные заботы, которые повторяются каждые полгода, каждый период обучения, и снова одинаковые задачи и проблемы. В военной контрразведке — те же яйца, только вид сбоку. Давай. Давай показатели, давай источников, давай разработки оперативные, да поглубже. Чтобы до самых гланд достать. Не до семьи было. Вот так и дочь выросла как-то мимо меня. Да и жизнь тоже прошла как-то мимо. Потом были неприятности по службе, я домой приходил «под газом»... Если жена делала мне замечание или говорила что-то против — взрывался как сто тонн тротила. Хотя любил и, наверное, люблю до сих пор. Абсурдно звучит. Семья. А я только это сейчас понимаю, была какая-то отдушина, через которую я мог сделать глоток свежего воздуха, не зашориваясь на службе. Э, да что об этом говорить!.. Мне бы шашку да коня, да в чисто поле, врагов погонять!
— Какие у тебя планы?
— В смысле?
— Ну, дальше как будешь жить-то?
— Дальше? А хрен его знает, Андрей, не знаю точно. Есть мечта — купить домик на берегу моря и жить-поживать, капитал наживать.
— И все?
— И все.
— А не свихнешься от тоски? Ты только что говорил, что тебе нравится действие, например, война.
— Нравится, не нравится, а что толку? Кто же теперь меня пустит туда? Я теперь персона нон грата. Если поймают с тобой, или докажут связь с тобой, то мне одна дорога — в петлю. В тюрьму я не пойду. Был бы пистолет или граната, то убил себя при задержании. Нет, лучше пистолет. Гранатой можно зацепить невиновных. Хотя гранатой наверняка... Лег на нее пузом, рванул кольцо, отпустил рычаг — и все... Ни боли, ни забот, ни хлопот.
— Бога-то не боишься?
— Бога, говоришь. А где он, Андрей? Где? Когда мы пачками умирали в Чечне, корячились, но шли вперед, и пацаны, у которых молоко на губах не обсохло, и которые в этой гребаной жизни не видели ничего, кроме мамкиной сиськи, упирались рогом и гибли. Гибли отделениями, взводами — где тогда был Бог? Я тебя спрашиваю, где был этот Бог? И не покарал же он тех, кто послал этих необстрелянных мальчишек на смерть. Вон, включи телевизор — показывают эти морды, и ничего им не делается. Если бы можно было, то расстрелял бы их публично... Э, да что об этом говорить. Бесполезно, они как командовали нами, так и будут. А мы только и сможем мотать сопли на кулак, сидя на кухне, да проклинать своих правителей, которых сами избрали на свою голову, призывая на помощь того же самого Бога, и упрекая его в том, почему же он до сих пор не покарал этих уродов. Без толку. Ситуацию можно изменить лишь вооруженным восстанием, а также всенародным голосованием. Но мне лично нравится первое.
— Любишь хаос?
— Нет, люблю действие, динамику. Пытался одно время вникнуть, что происходит, по телевизору смотрел заседание российской Государственной Думы, но знаешь, этих гадов выбрали, чтобы они интересы народа защищали, а они таким онанизмом занимаются, что мама не горюй! Поэтому никто нам не поможет — «ни Бог, ни царь и не герой!»
— Тебе нравятся коммунисты?
— Терпеть их не могу. Они же как были у власти, так и остались. Смена формаций не влияет на смену руководящей партии. Закончил свое тестирование?
— Я не тестировал, мне просто было любопытно, из-за чего же произошел развод, почему от тебя ушла жена?
— И какой же ты сделал вывод?
— Для семейной жизни ты ни хрена не приспособлен. Ты готов лечь на пулеметное гнездо, повторив подвиг Матросова, но не сможешь понять и выслушать жену, не будешь вникать в ее проблемы. И кран водопроводный ты починишь лишь после десятого напоминания, или то, если он будет тебе мешать спать.
— А зачем его чинить, накинь тряпочку на ночь и не услышишь, как он капает. А вообще, ты, психолог хренов, доморощенный, откуда ты все это узнал?
— Сам потому что такой же. Только я последнее время влезаю в авантюры из-за денег, а ты из-за чувства долга, из-за ответственности перед Родиной, долгом, честью и прочими символами.
— А у тебя, значит, ни флага, ни Родины?
— Можешь так сказать. Мне хорошо там, где мне хорошо, и при этом я зарабатываю деньги, которых хватает на достойное содержание моей семьи. Если окажется, что я могу зарабатывать больше денег в Канаде, Египте, то поеду туда, и там будет моя Родина.
— А к березкам не тянет?
— Нет. К могилам предков, к местам детства, юности, вот туда и тянет, а так... — нет! Но по этим местам можно просто туристом проехать, и совсем необязательно упираться рогом, кричать, что это моя Родина и я буду здесь подыхать, несмотря на то, что я подыхаю здесь с голоду. По большому счету, мы все — люди, и населяем планету под идиотским названием Земля.
— Почему идиотским? Чем тебе название не нравится?
— Почему? А ты сам вдумайся. Земля. Название ассоциируется с чем? С земледелием, с сельским хозяйством. Почему человек дал красивые названия другим планетам? Например, Венера, Марс, Юпитер? А свою планету назвал Земля? Ведь ты и я — жители всей, вдумайся в слова — всей Земли. И лишь раньше, много раньше определили, что тут живут славяне, тут — евреи, здесь немцы. В те времена это было необходимо, чтобы выжить. А сейчас? Сейчас-то зачем? Мы все — жители Земли. Понапридумывали границ, правительства всякие. Вот тебе — нормальному, здоровому мужику — нужно правительство? Именно правительства начинают все войны. Потому что не могут по-человечески договориться с другим правительством. А кто есть правительства? Люди, всего лишь люди. Которые волею случая попали наверх и управляют, решают судьбы мира, и именно твою судьбу они решают. Хотя им глубоко наплевать на то, что ты воевал, защищал интересы этого же правительства, что погибло несколько сотен тысяч граждан этой же страны. И все лишь ради того, что оно решило — нужно поступить именно так. А ты знаешь, что можно было сделать все иначе. И была бы достигнута цель, и обошлись бы без человеческих жертв. Что, не так?
— Так. Снайперского выстрела было бы достаточно, или вообще могли бы не создавать эту «банановую» республику. Все так. Мне правительство ни к чему. Но необходима милиция-полиция, прокуратура...
— Для чего, Алексей, для чего? Для того чтобы, опять же, от имени того же самого правительства, которое сознательно уничтожает своих граждан, карать и миловать. Возьми известных бандитов, которые у всех на слуху, на которых крови много, очень много, и простого рядового смертного. Возьми даже самого себя. Ты не хочешь идти в тюрьму и готов покончить жизнь самоубийством. А за что? Только за то, что спас меня из рук бандитов. И за этот благородный поступок тебя могут упрятать на много лет за решетку. Сломать тебя физически, морально, сделать инвалидом, отбросом общества. За что? Еще раз спрашиваю, Алексей, за что? Только за то, что ты спас меня. При этом ты убил двух негодяев. Которые помогали бандитам под самым носом специальных служб и правоохранительных органов. Так зачем тебе это правительство?
— Чего ты хочешь? Завербовать меня?
— Да пошел ты со своими гэбешными штучками. На хрена мне тебя вербовать! Я хочу предложить тебе стать гражданином Мира.
— Гражданином Мира? Это евреем что ли?
— При чем тут «евреем»! Мира, понимаешь — Мира!!! Это значит, что ты выбираешь спокойно любую страну, любую местность. Можешь круглый год перемещаться по всему земному шару. Какое твое любимое время года?
— Осень.
— Ну вот, ты можешь круглый год перемещаться за осенью, менять континенты, полушария. Северное, Южное.
— Ты что, с Луны свалился? Это ж какие деньги нужны!
— Я тебе предлагаю заработать эти деньги.
— Каким образом? Продать тебе те сведения, которыми я располагаю? Говорю сразу, они максимум на пятнадцать тысяч баксов тянут. Не более того, и ничего, что интересует Моссад и прочие разведки. Службы Израиля я не знаю. Они, правда, могут потом передать их в ЦРУ, БНД, СИС, Ми-5, МИ-6. и прочим, но все равно, это мало, очень мало денег стоит. А меня ждет тюрьма на Урале, но уже за измену Родине. Мне это надо? Хватит уже того, что я помогаю тебе.
— Ни хрена ты не понял, Алексей!
— Так поясни. Мне очень понравилась твоя идея стать гражданином Мира. Но нужны такие деньжища!
— Сколько тебе надо?
— Это прямо как в «Золотом теленке», когда Остап Бендер спрашивает у Шуры Балагнова, сколько ему нужно денег для счастья. Так вот, ты не Остап, а я не Шура Балаганов.
— Так сколько тебе денег для счастья надо? Нет, просто скажи.
— На всю оставшуюся жизнь?
— На всю оставшуюся жизнь.
— Минимум два миллиона баксов.
— Почему два? Почему именно два?
— Миллион я потрачу на свои мечты, а второй — на жизнь. Видишь, у меня скромные запросы. Так как же ты хочешь мне предложить заработать эту кучу денег, липовый археолог? Ограбить в Египте гробницу фараона?
— Нет. Послушай, но не перебивай. В Чечне нам удалось выйти на след одного хранилища.
— Хранилища?
— Не перебивай. Есть в Чечне один засекреченный объект, очень засекреченный, в советские времена о нем знало во всей республике не более пяти человек, ну, может, в Москве еще с десяток знали, а сейчас тоже не более пяти. Там хранится так называемое «золото Дудаева».
— Чего-чего?
— Золото Дудаева. Он боялся хранить свои ценности в банках. Во-первых, потому что как всякий нормальный советский человек доверял лишь трехлитровому банку. Государство его уже столько раз обманывало, что поневоле начал прятать деньги в чулок. И во-вторых, он боялся, что его друзья в Кремле могут добиться того, что все его авуары...
— Чего-чего?
— Авуары — это вложения, в том числе и банковские, в недвижимость, акции предприятий и прочее.
— А-а, понял. Не дурак. Был бы дурак — не понял бы. Продолжай.
— Ну вот, я и говорю, что все банковские авуары были бы заморожены, а то и хуже того — конфискованы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48