Это означает, что Кристина всякий раз будет в безопасности, когда с ней рядом Патрик! Парадокс, от которого она чуть не рассмеялась.
Но неожиданное возвращение шофера помешало ей, застав ее врасплох.
— Что вы здесь делаете?
Ей повезло. Ничто в ее поведении не позволяло заподозрить, что она несколько минут назад производила обыск. Она с улыбкой сказала:
— Я услышала шум, он меня разбудил. Я вас позвала и, так как вы не отвечали, пришла узнать, что здесь происходит.
— О, эта идиотка Мария вообразила, что гостиничная крыса покушается на ее безделушки или добродетель. Ей наверняка что-то приснилось! Она просто была ни жива ни мертва от страха.
Кристина не смогла скрыть свою дрожь. Он заметил это и сделал два шага в ее направлении.
— Вы дрожите.
— Это от холода! — ответила она, перефразируя, сама того не сознавая, Жана-Сильвэна Байи.
— Вы почти раздеты! Скорее ложитесь в постель.
— Она почувствовала, что он направляется к смежной двери. Сейчас он ее откроет, зажжет свет, увидит манекен в постели, кресло в углу и поймет, что она ему не доверяет...
— Я... Согрейте меня, Патрик.
Он колебался. Она представила, как он сначала смотрит на нее с восхищением, а затем его лицо принимает самодовольный вид человека, которому крупно повезло.
Он сделал еще шаг по направлению к ней. Она непроизвольно вздрогнула. Затем Кристина почувствовала руки мужчины на своих плечах. Руки убийцы.
Эти руки спустились к ее талии, медленно поднялись по спине. Дыхание Патрика участилось.
Кристина не противилась, охваченная смутным чувством отвращения, к которому примешивалось нездоровое желание.
Мужчина прижал ее к себе. Их тела соприкасались, тепло струилось через легкую одежду.
Губы Патрика приникли к губам Кристины, и она вдруг почувствовала волнение, ее охватило горячее желание, которого она еще никогда не испытывала ни с одним из мужчин.
Она в свою очередь обняла его. Они рухнули на постель.
Кристина закусила губы до крови, вспомнив о присутствии Марии: та стояла за дверью, готовая поднять на ноги весь отель при малейшем шуме...
ЧЕТВЕРТАЯ ЧАСТЬ
ВИЛЬФРАНШ
Глава 9
Решите задачу: скоростная машина отправляется из Ниццы в 23 часа. Она движется к Парижу по автостраде № 7. Машина едет со средней скоростью 100 километров в час.
Вторая машина выезжает из Мулена на следующее утро в семь часов. Она едет к Ницце той же дорогой со средней скоростью 110 километров в час.
Зная, что расстояние между Ниццей и Муленом 660 километров, в каком месте эти две машины встретятся?
* * *
Из-за досадного прокола шины в Эксан-Провансе экипаж Франсуа — Вероники потерял почти час. Пришлось, используя сломанный домкрат, менять шину в темноте, так как электрического фонаря не нашлось.
Затем в пригороде Валенса кончилось горючее, и это было еще досаднее, потому что Франсуа, внимательно наблюдавший за дорогой, не обратил внимания на показания приборов.
Вдобавок ко всему к четырем часам утра пошел сильный дождь, дорога стала скользкой, и вести машину было трудно.
Франсуа не мог ехать очень быстро, потому что ежеминутно ему приходилось разглядывать машины, следующие в противоположном направлении.
Один раз даже, встретив черный «ситроен» и не различив сидящих в нем людей, он развернулся и поехал вслед за ними, пока через достаточно длинный отрезок времени не убедился, что на машине был номерной знак департамента Дромы.
В шесть часов утра, совершенно выбившись из сил, с воспаленными глазами, он остановил «таунус» на обочине дороги, привел спинку своего сиденья в горизонтальное положение и сказал Веронике:
— Я больше не могу. Я посплю часок. Следи за дорогой. Если увидишь их, разбуди.
— Положись на меня.
Вероника закурила сигарету, чтобы отогнать сон. Впрочем, спать ей и не очень хотелось, так как она дремала все время, пока они ехали.
Она вышла из машины, с наслаждением вдохнула свежий утренний воздух, прошлась по дороге.
Несколько тяжело груженных грузовиков приветственно просигналили ей.
В семь часов она подумала было разбудить Франсуа, но он выглядел таким усталым, что ей стало его жалко. В конце концов, они, вероятно, ничего не смогут изменить...
Она продолжала курить, внимательно глядя на дорогу, но внимание ее рассеивалось, машин было еще мало.
Время от времени поворачивая голову, она видела припаркованный в трехстах метрах от них «дофин» Интерпола. Ей стало жалко этого несчастного типа, который следил за ними всю ночь и, конечно, не осмеливался вздремнуть.
Ей захотелось подойти к нему и поговорить с ним. Но что это даст? Скорее всего, полицейский окажется таким же беспомощным, как она сама...
Ее глаза закрылись сами собой. Какое-то время она сопротивлялась, затем с полнейшей беззаботностью погрузилась в сон.
Когда она открыла глаза, уже наступил день. Было восемь часов. Возле нее спал, тихонько похрапывая, Франсуа. Ее захлестнул прилив нежности. Она легонько погладила его лицо, страстно желая, чтобы вся эта история поскорее закончилась и они смогли наконец вместе вести нормальную жизнь.
Кристина. При мысли о ней она поморщилась, вспоминая ужасную горечь, которую испытала в тот день, когда Кристина увлекла Франсуа в свою комнату. Похотливой сучкой, вот кем она была. Она использовала свою слепоту, вот и все! В конце концов, это слишком просто! Из-за того, что она калека, ей должны все прощать!
В этот момент в поле ее зрения вдалеке на дороге появилась черная точка, которая быстро увеличивалась.
Сердце подсказало Веронике, что это машина Кристины.
Машина приближалась. Черный «DS» или «ситроен». Она ехала со скоростью не более ста километров.
Когда машина проезжала мимо «таунуса», Вероника очень ясно увидела за рулем Патрика, около него Кристину в черном парике и Марию позади. Кристина курила.
Ни Патрик» ни Мария не обратили внимания на «таунус», стоящий на дороге.
Следовало разбудить Франсуа, предупредить его... Следовало поехать за «ситроеном»...
Вероника потянулась было к Франсуа, но передумала и ограничилась тем, что запомнила номерной знак «ситроена».
Чуть позже проснулся Франсуа. Он сразу же взглянул на часы, резко поднялся:
— Почему ты меня не разбудила?
— Ты так крепко спал, я хотела, чтобы ты отдохнул.
— Ты не спала? Ты их не видела?
— Я постоянно следила за дорогой. Я их не видела, — сказала Вероника спокойно.
То, что могло случиться, ее не касалось.
* * *
Николь потянулась, довольно урча. Она широко развела руки, закинув их за голову, затем соединила их в хлопке. Правой рукой она погладила теплый торс Жака, вытянувшегося рядом с ней на песке.
Жак в свою очередь заурчал и спросил:
— Тебе хорошо?
— Отлично. А тебе?
— Слишком жарко. Пойду-ка я искупаюсь.
Одним прыжком он поднялся, отряхнулся, осыпав песком девушку, которая, смеясь, примялась возмущаться. Прикрыв глаза согнутой в локте рукой, она посмотрела на высокого мускулистого парня с плоским животом, одетого в ярко-красные шорты. Он наклонился к ней, со смехом протянул обе руки:
— Давай вставай, вода чудесная!
Николь хотела, чтобы ее поуговаривали, но он не стал ее ждать и побежал к спокойно поблескивающей воде. Тогда она поспешила встать и последовала за ним.
Она догнала его в первых небольших волнах, и, прежде чем пуститься вплавь в открытое море, они начали весело брызгаться.
Николь была счастлива. Она знала Жака всего неделю, но ей казалось, что этот парень занимает в ее жизни больше места, чем все остальные.
А остальных было немало. И ни один из них не мог сравниться с Жаком Стенэем. Молодым, красивым, веселым, умным, элегантным и богатым — вот каким. Если бы она знала, как за это взяться, то женила бы его на себе.
До сих пор, по ее мнению, она не допустила промаха. Доказательством служило то, что этот парень, к которому девицы так и липли, в течение недели от нее не отходил.
На какое-то время она перестала плыть, легла на воду, закрыв глаза от палящего солнца. Жак плыл в открытое морс прекрасным кролем. Она решила подождать его на месте, не шевелясь, растянувшись, как на огромном матраце, на поверхности Средиземного моря.
Жак. Были и другие Жаки, и среди них врач с черной растительностью на теле, который утверждал, что не знает устали, в любви. Однако воспоминания о нем бледнели в сравнении с достоинствами этого, Жака...
При мысли о нем она почувствовала волнение, и ее внезапно охватило желание.
Она поплыла к берегу. Когда он вышел из воды, она уже успела причесаться и подкрасить глаза, которые считала слишком маленькими и которые являлись предметом ее постоянной заботы.
Было почти пять часов. Скоро пляж опустеет. Николь подбежала к своей сумке из зеленого полотна и достала расческу.
Транзисторный приемник, который упал в воду несколько дней назад во время морской прогулки, все же работал. Она покрутила ручку настройки, пока не поймала джазовую мелодию. Николь стала смотреть на море и — увидела светлую голову Жака, который плыл к берегу.
Потом принялась мечтать: вот она выходит замуж за Жака и они проводят жизнь в развлечениях, в путешествиях вокруг света... Он ей сказал, что у него часто бывают деловые поездки...
И вдруг тень Жака накрыла ее. Он тряхнул головой, обдак ее мелкими брызгами, и рухнул на песок рядом. Взяв пестрое полотенце, она медленно вытерла ему спину, затем грудь и ноги.
Он любезно позволил ей это сделать и улыбнулся, обнажив зубы.
Затем произнес:
— Выпьем по стаканчику и пойдем домой. Хорошо?
— Хорошо, дорогой.
Она чувствовала, как вся тает, готовая исполнить его малейшее желание. Когда они оделись, Жак взял пляжную сумку, и они направились в бар.
Мимоходом Жак закинул сумку непринужденным жестом на заднее сиденье огромной белой машины с откидным верхом. Никель с нежностью посмотрела на «кадиллак». Всю жизнь она мечтала обладать такой машиной, и теперь, кажется, ее мечта исполнялась.
* * *
Переходя дорогу, он взял ее под руку чуть повыше локтя, и она слегка вздрогнула, как всякий раз, когда он касался ее. Они устроились на высоких табуретах в баре на свежем воздухе, и Жак заказал две порции «Куба либр». В ожидании напитка он опустил монетку в автомат. Послышался сладкий голосок крошки Дина Мартина: «Каждый кого-нибудь любит порой...»
— Паша песня, дорогой! — прошептала Николь.
Они поднялись и танцевали, пока не проиграла пластинка. Николь немного рассердилась на себя за то, что ей было так хорошо. Слишком хорошо. А это, как известно, не могло продолжаться долго...
Она пришла в себя в «кадиллаке», который плавно скользил по дороге. Ветер развевал ее волосы. Правая рука Жака лежала на ее бедре
— Быстрее, дорогой.
Жак поехал быстрее. Через несколько минут машина въехала в сверкающее белизной «владение» и остановилась перед величественным зданием, возвышающимся над морем.
В лифте, который поднимался бесконечно долго, они поцеловались.
Она вырвала ключ у него из рук и открыла дверь сама. В квартире было божественно прохладно, так как жалюзи оставались опущенными весь день.
Пока Жак закрывал дверь, Николь сорвала свое легкое платье, белье. Обнаженная, она раскрыла объятия.
— Быстрее, дорогой, быстрее. Пожалуйста, дорогой.
Улыбаясь, он расстегнул ремень. Позднее, когда день заканчивался, Николь лениво спросила:
— Который час?
— Скоро семь.
— О, мне надо бежать! На этой неделе я работаю в ночную смену, и, если вдруг опоздаю на пять минут, матушка Фануччи наорет на меня!
Она вскочила с постели. Он лежал расслабившись, покуривая сигарету, которую выбил щелчком из пачки, и смотрел, как Николь подкрашивается, одевается.
— Без пяти! Черт, я опоздаю.
— Да нет, я тебя подвезу.
— Ты просто ангел.
— Я сейчас расправлю крылышки и буду готов.
Когда «кадиллак» ехал по улице Гримальди, Николь спросила у Жака:
— Ты будешь вести себя хорошо этой ночью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Но неожиданное возвращение шофера помешало ей, застав ее врасплох.
— Что вы здесь делаете?
Ей повезло. Ничто в ее поведении не позволяло заподозрить, что она несколько минут назад производила обыск. Она с улыбкой сказала:
— Я услышала шум, он меня разбудил. Я вас позвала и, так как вы не отвечали, пришла узнать, что здесь происходит.
— О, эта идиотка Мария вообразила, что гостиничная крыса покушается на ее безделушки или добродетель. Ей наверняка что-то приснилось! Она просто была ни жива ни мертва от страха.
Кристина не смогла скрыть свою дрожь. Он заметил это и сделал два шага в ее направлении.
— Вы дрожите.
— Это от холода! — ответила она, перефразируя, сама того не сознавая, Жана-Сильвэна Байи.
— Вы почти раздеты! Скорее ложитесь в постель.
— Она почувствовала, что он направляется к смежной двери. Сейчас он ее откроет, зажжет свет, увидит манекен в постели, кресло в углу и поймет, что она ему не доверяет...
— Я... Согрейте меня, Патрик.
Он колебался. Она представила, как он сначала смотрит на нее с восхищением, а затем его лицо принимает самодовольный вид человека, которому крупно повезло.
Он сделал еще шаг по направлению к ней. Она непроизвольно вздрогнула. Затем Кристина почувствовала руки мужчины на своих плечах. Руки убийцы.
Эти руки спустились к ее талии, медленно поднялись по спине. Дыхание Патрика участилось.
Кристина не противилась, охваченная смутным чувством отвращения, к которому примешивалось нездоровое желание.
Мужчина прижал ее к себе. Их тела соприкасались, тепло струилось через легкую одежду.
Губы Патрика приникли к губам Кристины, и она вдруг почувствовала волнение, ее охватило горячее желание, которого она еще никогда не испытывала ни с одним из мужчин.
Она в свою очередь обняла его. Они рухнули на постель.
Кристина закусила губы до крови, вспомнив о присутствии Марии: та стояла за дверью, готовая поднять на ноги весь отель при малейшем шуме...
ЧЕТВЕРТАЯ ЧАСТЬ
ВИЛЬФРАНШ
Глава 9
Решите задачу: скоростная машина отправляется из Ниццы в 23 часа. Она движется к Парижу по автостраде № 7. Машина едет со средней скоростью 100 километров в час.
Вторая машина выезжает из Мулена на следующее утро в семь часов. Она едет к Ницце той же дорогой со средней скоростью 110 километров в час.
Зная, что расстояние между Ниццей и Муленом 660 километров, в каком месте эти две машины встретятся?
* * *
Из-за досадного прокола шины в Эксан-Провансе экипаж Франсуа — Вероники потерял почти час. Пришлось, используя сломанный домкрат, менять шину в темноте, так как электрического фонаря не нашлось.
Затем в пригороде Валенса кончилось горючее, и это было еще досаднее, потому что Франсуа, внимательно наблюдавший за дорогой, не обратил внимания на показания приборов.
Вдобавок ко всему к четырем часам утра пошел сильный дождь, дорога стала скользкой, и вести машину было трудно.
Франсуа не мог ехать очень быстро, потому что ежеминутно ему приходилось разглядывать машины, следующие в противоположном направлении.
Один раз даже, встретив черный «ситроен» и не различив сидящих в нем людей, он развернулся и поехал вслед за ними, пока через достаточно длинный отрезок времени не убедился, что на машине был номерной знак департамента Дромы.
В шесть часов утра, совершенно выбившись из сил, с воспаленными глазами, он остановил «таунус» на обочине дороги, привел спинку своего сиденья в горизонтальное положение и сказал Веронике:
— Я больше не могу. Я посплю часок. Следи за дорогой. Если увидишь их, разбуди.
— Положись на меня.
Вероника закурила сигарету, чтобы отогнать сон. Впрочем, спать ей и не очень хотелось, так как она дремала все время, пока они ехали.
Она вышла из машины, с наслаждением вдохнула свежий утренний воздух, прошлась по дороге.
Несколько тяжело груженных грузовиков приветственно просигналили ей.
В семь часов она подумала было разбудить Франсуа, но он выглядел таким усталым, что ей стало его жалко. В конце концов, они, вероятно, ничего не смогут изменить...
Она продолжала курить, внимательно глядя на дорогу, но внимание ее рассеивалось, машин было еще мало.
Время от времени поворачивая голову, она видела припаркованный в трехстах метрах от них «дофин» Интерпола. Ей стало жалко этого несчастного типа, который следил за ними всю ночь и, конечно, не осмеливался вздремнуть.
Ей захотелось подойти к нему и поговорить с ним. Но что это даст? Скорее всего, полицейский окажется таким же беспомощным, как она сама...
Ее глаза закрылись сами собой. Какое-то время она сопротивлялась, затем с полнейшей беззаботностью погрузилась в сон.
Когда она открыла глаза, уже наступил день. Было восемь часов. Возле нее спал, тихонько похрапывая, Франсуа. Ее захлестнул прилив нежности. Она легонько погладила его лицо, страстно желая, чтобы вся эта история поскорее закончилась и они смогли наконец вместе вести нормальную жизнь.
Кристина. При мысли о ней она поморщилась, вспоминая ужасную горечь, которую испытала в тот день, когда Кристина увлекла Франсуа в свою комнату. Похотливой сучкой, вот кем она была. Она использовала свою слепоту, вот и все! В конце концов, это слишком просто! Из-за того, что она калека, ей должны все прощать!
В этот момент в поле ее зрения вдалеке на дороге появилась черная точка, которая быстро увеличивалась.
Сердце подсказало Веронике, что это машина Кристины.
Машина приближалась. Черный «DS» или «ситроен». Она ехала со скоростью не более ста километров.
Когда машина проезжала мимо «таунуса», Вероника очень ясно увидела за рулем Патрика, около него Кристину в черном парике и Марию позади. Кристина курила.
Ни Патрик» ни Мария не обратили внимания на «таунус», стоящий на дороге.
Следовало разбудить Франсуа, предупредить его... Следовало поехать за «ситроеном»...
Вероника потянулась было к Франсуа, но передумала и ограничилась тем, что запомнила номерной знак «ситроена».
Чуть позже проснулся Франсуа. Он сразу же взглянул на часы, резко поднялся:
— Почему ты меня не разбудила?
— Ты так крепко спал, я хотела, чтобы ты отдохнул.
— Ты не спала? Ты их не видела?
— Я постоянно следила за дорогой. Я их не видела, — сказала Вероника спокойно.
То, что могло случиться, ее не касалось.
* * *
Николь потянулась, довольно урча. Она широко развела руки, закинув их за голову, затем соединила их в хлопке. Правой рукой она погладила теплый торс Жака, вытянувшегося рядом с ней на песке.
Жак в свою очередь заурчал и спросил:
— Тебе хорошо?
— Отлично. А тебе?
— Слишком жарко. Пойду-ка я искупаюсь.
Одним прыжком он поднялся, отряхнулся, осыпав песком девушку, которая, смеясь, примялась возмущаться. Прикрыв глаза согнутой в локте рукой, она посмотрела на высокого мускулистого парня с плоским животом, одетого в ярко-красные шорты. Он наклонился к ней, со смехом протянул обе руки:
— Давай вставай, вода чудесная!
Николь хотела, чтобы ее поуговаривали, но он не стал ее ждать и побежал к спокойно поблескивающей воде. Тогда она поспешила встать и последовала за ним.
Она догнала его в первых небольших волнах, и, прежде чем пуститься вплавь в открытое море, они начали весело брызгаться.
Николь была счастлива. Она знала Жака всего неделю, но ей казалось, что этот парень занимает в ее жизни больше места, чем все остальные.
А остальных было немало. И ни один из них не мог сравниться с Жаком Стенэем. Молодым, красивым, веселым, умным, элегантным и богатым — вот каким. Если бы она знала, как за это взяться, то женила бы его на себе.
До сих пор, по ее мнению, она не допустила промаха. Доказательством служило то, что этот парень, к которому девицы так и липли, в течение недели от нее не отходил.
На какое-то время она перестала плыть, легла на воду, закрыв глаза от палящего солнца. Жак плыл в открытое морс прекрасным кролем. Она решила подождать его на месте, не шевелясь, растянувшись, как на огромном матраце, на поверхности Средиземного моря.
Жак. Были и другие Жаки, и среди них врач с черной растительностью на теле, который утверждал, что не знает устали, в любви. Однако воспоминания о нем бледнели в сравнении с достоинствами этого, Жака...
При мысли о нем она почувствовала волнение, и ее внезапно охватило желание.
Она поплыла к берегу. Когда он вышел из воды, она уже успела причесаться и подкрасить глаза, которые считала слишком маленькими и которые являлись предметом ее постоянной заботы.
Было почти пять часов. Скоро пляж опустеет. Николь подбежала к своей сумке из зеленого полотна и достала расческу.
Транзисторный приемник, который упал в воду несколько дней назад во время морской прогулки, все же работал. Она покрутила ручку настройки, пока не поймала джазовую мелодию. Николь стала смотреть на море и — увидела светлую голову Жака, который плыл к берегу.
Потом принялась мечтать: вот она выходит замуж за Жака и они проводят жизнь в развлечениях, в путешествиях вокруг света... Он ей сказал, что у него часто бывают деловые поездки...
И вдруг тень Жака накрыла ее. Он тряхнул головой, обдак ее мелкими брызгами, и рухнул на песок рядом. Взяв пестрое полотенце, она медленно вытерла ему спину, затем грудь и ноги.
Он любезно позволил ей это сделать и улыбнулся, обнажив зубы.
Затем произнес:
— Выпьем по стаканчику и пойдем домой. Хорошо?
— Хорошо, дорогой.
Она чувствовала, как вся тает, готовая исполнить его малейшее желание. Когда они оделись, Жак взял пляжную сумку, и они направились в бар.
Мимоходом Жак закинул сумку непринужденным жестом на заднее сиденье огромной белой машины с откидным верхом. Никель с нежностью посмотрела на «кадиллак». Всю жизнь она мечтала обладать такой машиной, и теперь, кажется, ее мечта исполнялась.
* * *
Переходя дорогу, он взял ее под руку чуть повыше локтя, и она слегка вздрогнула, как всякий раз, когда он касался ее. Они устроились на высоких табуретах в баре на свежем воздухе, и Жак заказал две порции «Куба либр». В ожидании напитка он опустил монетку в автомат. Послышался сладкий голосок крошки Дина Мартина: «Каждый кого-нибудь любит порой...»
— Паша песня, дорогой! — прошептала Николь.
Они поднялись и танцевали, пока не проиграла пластинка. Николь немного рассердилась на себя за то, что ей было так хорошо. Слишком хорошо. А это, как известно, не могло продолжаться долго...
Она пришла в себя в «кадиллаке», который плавно скользил по дороге. Ветер развевал ее волосы. Правая рука Жака лежала на ее бедре
— Быстрее, дорогой.
Жак поехал быстрее. Через несколько минут машина въехала в сверкающее белизной «владение» и остановилась перед величественным зданием, возвышающимся над морем.
В лифте, который поднимался бесконечно долго, они поцеловались.
Она вырвала ключ у него из рук и открыла дверь сама. В квартире было божественно прохладно, так как жалюзи оставались опущенными весь день.
Пока Жак закрывал дверь, Николь сорвала свое легкое платье, белье. Обнаженная, она раскрыла объятия.
— Быстрее, дорогой, быстрее. Пожалуйста, дорогой.
Улыбаясь, он расстегнул ремень. Позднее, когда день заканчивался, Николь лениво спросила:
— Который час?
— Скоро семь.
— О, мне надо бежать! На этой неделе я работаю в ночную смену, и, если вдруг опоздаю на пять минут, матушка Фануччи наорет на меня!
Она вскочила с постели. Он лежал расслабившись, покуривая сигарету, которую выбил щелчком из пачки, и смотрел, как Николь подкрашивается, одевается.
— Без пяти! Черт, я опоздаю.
— Да нет, я тебя подвезу.
— Ты просто ангел.
— Я сейчас расправлю крылышки и буду готов.
Когда «кадиллак» ехал по улице Гримальди, Николь спросила у Жака:
— Ты будешь вести себя хорошо этой ночью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18