Виктор сразу подошел к столу.
— Я к следователю Краснову в 422 кабинет.
— Запишитесь в журнале.
Виктор быстро вписал свое ФИО в толстой общей тетради, четко разлинеенной для учета всех посетителей РОВД.
— Четвертый этаж.
Поднимаясь по грязным ступенькам, Виктор сделал вывод, что даже в буквальном смысле попасть в милицию намного проще, чем выйти оттуда.
Добравшись до четвертого этажа, он свернул налево, как и указывал следователь. Коридоры были не слишком широкими, по бокам стояли старые деревянные кресла, сцепленные в ряды по четыре штуки.
Возле всех дверей ожидали граждане, которых провидение привело в казенный дом. На темной двери с номером 422 висела бумажная табличка: «Следователи: Краснов Ю.В., Барзут Л.М., Прончев Д.В.». Здесь очередь состояла всего из одной женщины, лет пятидесяти, которая то и дело вытирала платком заплаканные глаза.
Виктор вежливо обратился к ней:
— Извините, вы к Краснову?
— Нет, я к Барзуту, заходите.
Виктор рассеянно поблагодарил женщину, внутренне настраиваясь на серьезный разговор. Глубоко вдохнув, он вошел в кабинет.
Убранство апартаментов следователя Краснова и иже с ним было весьма скромным. Три письменных стола, несколько стульев, и допотопный компьютер на одном из столов, который в этот момент пустовал.
За другим столом бородатый следователь неопределенного возраста опрашивал мужичка, пьянчужного вида. При этом вид у самого бородача был такой, словно его достало все на свете: семья, работа, политическая ситуация и особенно этот свидетель.
За третьим столом, ближе всего к окну мужчина лет тридцати пяти-сорока что-то внимательно писал. Полное лицо, слегка кучерявые русые волосы и нос картошкой — таким запомнился Виктору следователь Краснов.
Когда открылась дверь, все трое взглянули на вошедшего. Следователи -вопросительно, мужичек скорее с сочувствием.
— Здравствуйте, мне нужен следователь Краснов.
— Ну проходите, раз нужен, — мужчина у окна сделал рукой усталый приглашающий жест, -это вы звонили?
— Да.
— Присаживайтесь.
Виктор сел на деревянный, слегка шатающийся стул. Краснов внимательно смотрел на Сухова, видимо намереваясь сразу составить первое впечатление о своем госте. Но выводов на его бесстрастном лице прочесть не удалось.
Краснов сфокусировал взгляд на глазах собеседника и придал лицу выжидательное выражение. Виктор понял, что начать необходимо ему.
— Как я вам уже сказал, меня зовут Сухов Виктор Сергеевич. Я только вчера приехал в город и узнал про Максима и Свету.
Виктор сделал паузу. Лицо Краснова напоминало чистую страницу: никаких эмоций, чувства, даже если они присутствовали, спрятались где-то глубоко внутри.
Он постарался говорить убедительнее.
— Понимаете, мы вместе выросли, дружили. Были лучшими друзьями. А потом я уехал, — тут он немного замялся, — надолго. И узнал, что произошло. Вам уже удалось что-нибудь раскопать, найти виновных, привлечь их к ответственности.
— Нет, — Краснов отвечал сухим официальным тоном. Ведется следствие.
— Ну а подозреваемые, наверняка у вас есть какие-то наработки?
— Пока что вся информация, касающаяся этого дела, является тайной следствия.
— Ну хоть какие-то подробности я могу узнать?
— Для чего?
Этот вопрос поставил Виктора в тупик. Он и сам не знал для чего. В нем боролись желание раздавить убийц и уехать обратно в благополучную сытую Германию. Он нашелся не сразу.
— Я хочу помочь вам отыскать Светлану. Я люблю эту девушку, и ехал сюда с намерением жениться на ней.
— И как вы будете это делать? Вмешиваться в работу следственных органов? Или вы обладаете экстрасенсорными способностями и можете видеть прошлое и предсказывать будущее?
Несмотря на сарказм, тон Краснова был достаточно ровным и невраждебным.
— Послушайте, Юрий Викторович. Я тоже профессионал, военный с неплохим стажем службы.
Во взгляде Краснова мелькнул интерес, смешанный с недоверием.
— Кстати, а паспорт у вас есть?
— Безусловно.
Виктор потянулся в карман и тут же сообразил, какое впечатление произведет на Российского стража порядка немецкий паспорт. Но отступать было поздно.
Он не ошибся. Документ, будивший в чиновниках разного уровня бурю зависти и уважения, вызвал у следователя улыбку, с оттенком презрительного пренебрежения.
— Значит гражданин Федеративной Республики Германия Сухов Виктор Сергеевич. Понятно.
И тут Виктор не удержался. Он повысил голос:
— Послушай, Юрий Викторович. Я не какой-то жирный бюргер или бандит. Я майор воздушно-десантных войск. Воевал в Чечне, Сербии, Пакистане. Боевых наград у меня не меньше, чем у ваших генералов почетных грамот. И не моя вина в том, что многие эти награды не наши, а немецкие, американские, британские. Когда родная страна бросила меня подыхать в Косово, я смог вырваться из передряги с отрядом немецкого спецназа, отделавшись двумя осколочными ранениями. Там половина ребят осталась. И если б я не спас жизнь командиру отряда, то гнил бы сейчас в российской тюрьме за измену Родине.
Виктор выпалил эту длинную тираду на одном дыхании, не успев даже пожалеть об откровенности, которая может устроить ему массу неприятностей.
Следователь Барзут и его свидетель прервали свой разговор и озадаченно уставились на необычного посетителя. На Краснова, однако, слова незнакомца произвели серьезное впечатление. Он сам ушел живым из Афгана только чудом, благодаря хорошей работе вертолетчиков. Теперь он смотрел на немецкого гражданина Сухова глазами фронтового собрата, несмотря на разницу во времени и в войнах, в которых им довелось участвовать.
Он сделал паузу, перед тем, как ответить. Достаточно длинную, чтобы соседи по кабинету вернулись к прерванной беседе. Потом еще немного помолчал, пытаясь найти правильные слова, и заговорил значительно тише.
— Ты вообще в курсе, как жил твой друг Максим Климов в последнее время?
— Не очень. Но десять месяцев назад все вроде хорошо было. Бизнесом он вроде занимался, автосервисы, заправки. Что-то в этом роде.
— Да, он был директором предприятия «Светофор». Но дела в последнее время шли не блестяще. Появились долги. Он стал искать спасение в картах, и долги выросли. Чтобы выкрутиться, он продал бизнес, но с картами не завязал. Тело нашла сестра в их доме на Садовой, почти два месяца назад. Два огнестрельных ранения: в грудь и голову. Второй выстрел — контрольный, но смерть наступила уже в результате первого. Его убили примерно в половине восьмого вечера. Стреляли из пистолета Макарова. В других делах, судя по результатам баллистической экспертизы, ствол не фигурировал. Никаких следов взлома или ограбления. Никаких свидетелей и улик. Похоже, они знали, что денег и ценностей у Климова не осталось. Убрали за долги в назидание другим. Вот такая рабочая версия следствия. Ищем.
— А Светлана?
— А Светлана Климова, исходя из показаний свидетельницы Агапкиной, вышла из дома примерно в двенадцать часов дня с небольшой дамской сумочкой. Больше ее никто не видел.
— Послушай, Юра, я понимаю — я для тебя чужак. Но мне это дело теперь спать спокойно не даст. Я ведь знаю, ты не все можешь доказать, хотя мнение наверняка имеешь, два месяца большой срок. Подкинь мне хоть намек, я тебе помогу с расследованием.
— Каким макаром? Замочишь примерных подозреваемых и уедешь домой в Берлин?
— В Гамбург. — Виктор усмехнулся. — Нет, я достану доказательства. Не важно, какими методами. Ты пойми, у меня ж руки развязаны по сравнению с вами. А если накуралесю где-то, посадишь меня, и весь сказ.
— Сажать боевого офицера, да еще и немецкого гражданина, я не собираюсь, но предостеречь тебя должен. Ты в курсе расклада сил в нашем городе?
— Примерно. Только вчера выслушал лекцию на эту тему от одного старожила.
— Ну так вот: грядут большие разборки, запах смерти просто в воздухе витает. Виноградов уже многим насолил, но Артур боится вооруженного конфликта. Если засветится — мы и его организацию раздавим. Наше начальство в последнее время мало с этим церемонится, сам знаешь политику Президента в вопросах борьбы с коррупцией и преступностью.
— А при чем тут убийство Макса и исчезновение Светланы?
— А при том, что незаконный игорный бизнес, в том числе связанный с игрой в карты, у нас в городе держит Глеб Виноградов. Естественно, это только слухи и клевета на честного бизнесмена и порядочного налогоплательщика Винограда. — Краснов усмехнулся. — Ворошить сейчас это осиное гнездо, все равно, что разрезать перезревший нарыв. Гной брызнет и накроет весь город. Мы предпочитаем подождать, пока сам рассосется, тем более, что все симптомы к выздоровлению уже появились.
Последние слова Краснов произносил почти шепотом, хотя следователь Барзут и его свидетель уже не обращали на них внимания. Их разговор дошел до кульминации, и обе стороны отстаивали свои позиции, приводя аргументы на повышенных тонах.
— Я понял. Скажи, Юрий Викторович, ты сам-то что думаешь? Жива Светлана или я опоздал? У тебя за годы работы интуиция должна быть стопроцентная.
— В наше время люди дошли до такого скотства, что интуиция не помогает. Но мне все-таки кажется, что жива.
Виктор не пытался скрыть радости от этого заявления. Может еще что-то всплывет.
— И что, совсем никаких следов?
— А вот тут действительно сложно. Мы опросили ее подруг, родителей Климова, сослуживцев Светланы — ничего. Никто не знает куда она могла пропасть. Дураку понятно, что ее исчезновение напрямую связано с убийством брата. Может быть испугалась и смылась от греха подальше в одной ей известное безопасное место.
— Ясно. Спасибо тебе Юрий. Я над этим поработаю, людей поспрашиваю, посмотрю на обстановку. Меня мало кто знает и помнит, годы-то идут, поэтому будет проще. Не все любят с милицией общаться, а вот деньги легко развязывают языки. Если найду четкие следы, тут же свяжусь с тобой. Вместе полегче будет.
— Ты где остановился?
— Снял комнату у одного старика, — Виктор написал на бумаге свой новый домашний телефон, — на всякий случай.
Понимая, что разговор окончен Виктор встал, пожал Краснову руку и направился к входу.
— Постой. А ты в Германии чем занимаешься?
— Курсантов учу азам: стрельба, рукопашный бой, подводное плавание, вождение, ориентировка на местности и в таком духе.
— А. Значит в форме. Тогда не пропадешь.
— Постараюсь. Спасибо еще раз.
— Удачи. Чуть что — звони. — Краснов задумчиво посмотрел вслед посетителю Он еще не знал, что принес ему этот не по годам опытный фронтовик.
Сухов вышел на улицу все еще шокированный страшными известиями. Но теперь у его деятельной натуры появились ориентиры. Виктор просто брел в сторону центра города, размышляя: кого следует навестить в первую очередь, чтобы пролить хоть немного света на происходящее.

* * *
Евгений Петрович Елисеев явился точно в срок. Это был невысокий, но очень крепкий мужчина немного за пятьдесят. В свое время в нем боролось два противоречивых чувства: переход на работу в органы государственной безопасности, или продолжение карьеры боксера, успевшего прекрасно зарекомендовать себя на внутриармейских соревнованиях. Он не раскаивался в сделанном выборе, дослужившись до полковника КГБ, и получив звание мастера спорта за прошлые заслуги.
Говорил Евгений Петрович размеренно, как бы прицеливаясь к каждому слову.
Двигался полковник медленно, но очень расчетливо. Словом, невооруженным глазом было видно— перед тобой профессионал высшего уровня.
Артур встал с мягкого кресла и по-дружески обнял вошедшего.
— Здравствуй, Евгений Петрович.
— Добрый день, Артур Витальевич. Как здоровье?
— Пока не жалуюсь, но по слухам вот-вот может ухудшиться. Поэтому тебя и позвал. — Они сели в высокие кресла. -Выпьешь?
— Сока апельсинового стаканчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28