Что имеем — не храним, потерявши — плачем! Только пожив полгода в Германии, поняла она, что значат для нее мама, белые ночи, Невский проспект!
А там?! Что боялась она потерять там, в ГДР? «Ordnung» и вечно недовольного ею мужа!
Нет уж, ей надоела строгая экономия, надоели огромные супермаркеты, полки которых уставлены продуктами в микроскопической расфасовке. Она не хочет покупать селедку в стеклянной пробирке. Ей так не вкусно. Ирочка не привыкла кушать селедку такими крохотными порциями.
Ей даже ночью однажды приснилось, как идут они с мамой и папой по Невскому, заходят в рыбный магазин на углу улицы Рубинштейна и покупают банку селедки — металлическую полуторакилограммовую банку с бумажной этикеткой: «Сельдь атлантическая жирная».
Откроешь такую баночку, вычистишь сразу все полтора кило, кусочками порежешь, лучку репчатого тоненькими колечками туда добавишь, маслицем постным зальешь — и ешь потом от пуза, нажимаешь. Не то пропадет! Селедка, приготовленная с луком, долго не стоит. Портится.
Крыласов вернулся в машину.
Нет смысла идти в агентство прямо сейчас, вот так, с бухты-барахты. Что он может спросить у свах? Не прибегала ли к ним часом некая тетка неопределенного возраста, с «конским хвостом» и в одной босоножке?
Нет. Сначала он должен все обдумать, подготовиться к разговору, чтобы версия с запиской не оказалась такой же пустышкой, как версия с джипом. Денег и времени на разработку ушла уйма, а в результате — полный облом!
Тему с джипом, который чуть не задавил его кладбищенскую незнакомку (ах, как было бы чудесно, если бы все-таки задавил!), Крыласов перетер в первую очередь.
На эту тачку он возлагал большие надежды. Думал, что, вычислив джип, сумеет выйти и на след кладбищенской идиотки: как зовут, где ее высадили и почему бежала сломя голову?
Ведь за рулем джипа тоже сидела баба, он видел это собственными глазами.
А баб хлебом не корми, дай только сунуть нос в чужие дела. Баба бабе за пять минут не только про себя успеет все рассказать, но и про свою троюродную сестру, и про мужа этой сестры, и про все повадки их очаровательного кастрированного кота.
Крыласов не поскупился, заплатил, кому следует, и нужный человечек пробил для него номер джипяры.
Полный трындец!
Выяснилось, что роскошное авто — собственность фирмы по прокату автомобилей.
Он в этой фирме был. Сам, лично. Ничего солидного: два «Мерседеса», джип и четыре волгешника. Обычная вошебойка. А гонору! Девка-администратор за стойкой вела себя на редкость отвратительно. Мерзавка манерная!
Напустила туману:
— Нет, нет, не могу, мы сведения о клиентах не даем. Да, машину можно заказать с водителем, можно без. Да, за каждой машиной закреплен свой водитель. За джипом? Иван Иванович Иванов. Замена? Да, замена возможна. Какая вам разница, кто будет за рулем? У нас все водители профессионалы, все первого класса. В прошлый четверг у Иванова был выходной. Нет, женщин среди водителей нет. Совершенно уверена. Абсолютно. В прошлый четверг замены не было. Джип арендовали без водителя. Да, значит, за рулем был клиент. Нет, извините, сведения о клиентах мы не даем.
Пришлось Крыласову на ходу перестраиваться и приглашать эту сдвинутую на конспирации администраторшу в ресторан, якобы настолько увлекся он ее неземной красотой, что не в силах расстаться, и просит продолжить знакомство в более спокойной обстановке.
Сделав заказ на триста долларов, непреклонная дива раздобрилась и под большим секретом соизволила-таки выдать страшную служебную тайну: в прошлый четверг джип арендовала некая госпожа Будина Людмила Александровна.
— Хорошо хоть не Путина! — изумился Крыла-сов.
— Ой?! А ведь и правда, похоже! — неизвестно чему обрадовалась любительница хорошо покушать за чужой счет. — То-то мне эта клиентка сразу показалась подозрительной. Знаете, я, такая, стою, квитанцию заполняю и спрашиваю: «Ваша фамилия?» В квитанции ведь фамилию первым делом указывают. В любой квитанции должно быть написано: «Ф.И.О.», фамилия, имя, отчество, значит. А она, такая, говорит: «Обуваева». Обуваева так Обуваева, мне-то что? Без разницы. Каких только фамилий не встретишь. Я, такая, значит, не удивилась нисколечко и так и записала в квитанцию — Обуваева. А она, такая, как заорет: «Ой, девушка, нет! Не Обуваева. Я перепутала. Не Обуваева, а Будина». Я, такая, ее спрашиваю: «Вы на кого, собственно, машину оформлять собираетесь?» — а она, такая (покраснела вся, рыжие легко краснеют), и говорит: «На себя. Это моя фамилия — Будина. Будина Людмила Александровна». Я, такая, обалдела и, конечно, паспорт у нее попросила. Вообще-то все клиенты сразу паспорт предъявляют, а эта почему-то нет! Как-то она все подозрительно тянула с паспортом. Пока я, такая, не спросила, она, такая, стоит и даже из сумки его не вынула. Знаете, паспорт мне ее сразу не понравился!
Я, такая, стою, смотрю на него, а он такой новенький, аж хрустит! Вот я, такая, и стала его разглядывать не просто так, а с пристрастием. У нас с этим строго. Машины-то дорогущие! Если что, хозяин голову снимет. Она, такая, даже занервничала. «Не сомневайтесь! — говорит. — Мой это паспорт! Я фамилию только недавно сменила, когда замуж вышла. Вот по старой памяти и назвала вам свою девичью „Обуваева“. Не привыкла еще!» Не привыкла она! Можете себе представить?! Сто лет в обед, а туда же. Новобрачная!!! Поэтому, дескать, и паспорт такой подозрительно новенький. Я, такая, стою и не знаю, что делать. Потом штамп о заключении брака проверила. Все верно! Брак зарегистрирован месяц назад. С гражданином Будиным Александром Сергеевичем. Я, такая, посмотрела, посмотрела, взяла и оформила на нее машину, придраться-то вроде бы не к чему.
— Вроде Володя и Колупайка с братом! — злобно сверкнув глазами, пробурчал Крыласов.
Не сдержался, ввернул-таки дурацкую бабкину присказку. Не справился с раздражением. Его бесило в собеседнице все: и бессвязная манера излагать свои мысли, и безобидное словечко «такая», которое она вставляла куда ни попадя, и жадность, с которой она пила дорогой коньяк «Хеннеси», и кисельно-розовый цвет ее губной помады.
Девица от такого его явного недовольства даже слегка опешила и переменилась в лице. Поняла, что опростоволосилась.
— А что?! Нельзя было? Это не ее паспорт? Да?! Обуваева преступница? Она совершила преступление на нашем джипе? Задавила кого-нибудь? Насмерть? Да?! Совершила наезд? Но наша фирма за это ответственности не несет. Об этом написано в договоре. К тому же джип был нормальный, когда его возвращали. Без вмятин. Я, такая, помню. Его в мою смену вернули. На следующий день вечером. И все было нормально. И по срокам, и бензина был почти полный бак, и вообще! Я, такая, помню, кто его пригнал. Мужик! Неприятный такой, обсосанный какой-то. Вы из милиции?! — испуганно выдохнула она и наконец-то заткнулась, поперхнувшись тарталеткой с салатом из крабов.
— Нет, не из милиции. Из частного сыскного агентства. — Крыласов заботливо постучал ее по спине.
Не хватало только, чтобы эта прорва задохнулась и померла, так и не сообщив ему адрес этой Будиной-Обуваевой.
— Не в то горло попало! — благодарно просипела девица, прокашлялась, вытерла слезы и, глотнув коньячку, с аппетитом докушала тарталеточку.
— А адрес? — теряя остатки самообладания, ласково поинтересовался он. — Адрес вы мне не подскажете?
— Чей адрес? — Она разочарованно оглядела опустевшие тарелки.
— Мадам Будиной, — сдерживая ярость, тихо напомнил он.
— Адрес? — Обжора нервно закрутила узколобой головкой, выискивая официанта. — Адрес… Я не уверена, что запомнила правильно. — Она выразительно посмотрела ему прямо в глаза.
Но Крыласов уже принял решение и подозвал официанта. Чтобы расплатиться.
Он понял, что адреса ему не дождаться по-любому. Даже если он выполнит заветное желание ненасытной администраторши и повторит заказ, у него не хватит терпения, чтобы ее выслушать.
Еще минута в обществе этой прожорливой кретинки — и он за себя не отвечает. Он прибьет ее, не сходя с места, прямо на глазах у изумленных посетителей ресторана.
С него хватит! Хватит и дебильной обжоры, и информации!
Фамилию и имя бабы, сидевшей за рулем джипа в прошлый четверг, он уже выяснил, значит, сможет теперь узнать ее телефон и адрес. Не вопрос!
Дома Крыласов позвонил по телефону 009 в универсальную справочно-информационную службу.
Выяснив предварительно, что за адрес и телефон госпожи Будиной Людмилы Александровны абонент готов выложить двадцать пять рублей, телефонистка с прискорбием сообщила, что, к сожалению, госпожа Будина Людмила Александровна в городе Санкт-Петербурге не зарегистрирована.
Крыласов и глазом не моргнул. Не дошла, значит, информация о смене фамилии рыжеволосой госпожи Обуваевой в городскую службу «009». Что поделаешь?! Быстро только кошки родятся.
Он вежливо поблагодарил, посулил, что оплатит все присланные квитанции, и настоятельно попросил пробить для него еще два телефончика: госпожи Обуваевой Людмилы Александровны и господина Будина Александра Сергеевича.
— Все три оплатите? — уточнила телефонистка и, тяжело вздохнув, надолго примолкла.
Только треск в телефонной трубке стоял, так осатанело стучала она по клавиатуре компьютера.
— Вы слушаете? Нет таких. Не зарегистрированы. Полный трындец!
Глава 4
От напряжения у Крыласова разболелась голова. Он поспешно прикрыл глаза, откинул сиденье автомобиля и попытался расслабиться. Того и гляди, опять начнется приступ!
Scheisse! Почему ему так не везет? Почему, когда все уже было практически подготовлено и выверено до мелочей, почему, скажите на милость, именно в этот момент появилась эта безумная тетка с «хвостом»?
Мало этого! Мало ему было одной любопытной идиотки, сующей свой нос, куда не следует, так на его голову свалилась еще и вторая.
Мадам Обуваева — искательница приключений! Судя по тому, как шустро взгромоздила она в свой высоченный джип бесчувственное тело «хвостатой», эта автолюбительница — та еще штучка! Сильная, ловкая и бесшабашная! Как резко газанула она с места?! Шумахер отдыхает!
Придется теперь искать сразу обеих. Кто их, этих теток, знает, о чем они успели переговорить? Если хвостатая сумела разглядеть в склепе студию, то наверняка доложилась об этом своей спасительнице. И не только ей!
Небось всем рассказывает!
Ходит и с пеной у рта рассказывает всем подряд! Без разбору! Направо и налево! Бабы — те еще сплетницы!
И сплетниц этих полным-полно! Весь город кишит ненормальными бабами, готовыми выслушивать всякий бред и разносить его дальше.
Опасность растет с каждым днем! Он не может начать съемки, пока все не выяснит. Это слишком серьезно! Так рисковать он не имеет права.
Крыласов открыл дверцу и вышел из машины.
Scheisse! Нельзя думать об этом постоянно. Эти мысли сводят его с ума! Так нельзя! Он должен взять себя в руки и успокоиться. Нельзя сгущать краски и загонять себя в угол! Нельзя!!!
Он зашел в кафе «Чайная ложка», находящееся тут же, на первом этаже Перцова дома (не дом, а терем-теремок какой-то), и заказал чаю с блинами. Народу в кафе было немного, и его заказ вопреки ожиданиям принесли достаточно быстро. Блины, пожаренные по всем правилам, хрустели тонкой кружевной корочкой, а чай был крепким и горячим. Все приготовили так, как любил Крыласов. Он слегка успокоился.
Возможно, все не так уж и безнадежно? Может статься, кладбищенская незнакомка ничего не заметила, и он психует зря? Зря демонтировал декорации, зря отложил проект, зря поднял панику?
Впрочем, расслабляться тоже нельзя! Нельзя ни расслабляться до поры до времени, ни загонять себя в угол!
Позиционируешь себя как сверхчеловека — значит, и поступать следует соответственно: не размениваться на мелочовку, думать о главном и идти к своей цели, используя все средства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
А там?! Что боялась она потерять там, в ГДР? «Ordnung» и вечно недовольного ею мужа!
Нет уж, ей надоела строгая экономия, надоели огромные супермаркеты, полки которых уставлены продуктами в микроскопической расфасовке. Она не хочет покупать селедку в стеклянной пробирке. Ей так не вкусно. Ирочка не привыкла кушать селедку такими крохотными порциями.
Ей даже ночью однажды приснилось, как идут они с мамой и папой по Невскому, заходят в рыбный магазин на углу улицы Рубинштейна и покупают банку селедки — металлическую полуторакилограммовую банку с бумажной этикеткой: «Сельдь атлантическая жирная».
Откроешь такую баночку, вычистишь сразу все полтора кило, кусочками порежешь, лучку репчатого тоненькими колечками туда добавишь, маслицем постным зальешь — и ешь потом от пуза, нажимаешь. Не то пропадет! Селедка, приготовленная с луком, долго не стоит. Портится.
Крыласов вернулся в машину.
Нет смысла идти в агентство прямо сейчас, вот так, с бухты-барахты. Что он может спросить у свах? Не прибегала ли к ним часом некая тетка неопределенного возраста, с «конским хвостом» и в одной босоножке?
Нет. Сначала он должен все обдумать, подготовиться к разговору, чтобы версия с запиской не оказалась такой же пустышкой, как версия с джипом. Денег и времени на разработку ушла уйма, а в результате — полный облом!
Тему с джипом, который чуть не задавил его кладбищенскую незнакомку (ах, как было бы чудесно, если бы все-таки задавил!), Крыласов перетер в первую очередь.
На эту тачку он возлагал большие надежды. Думал, что, вычислив джип, сумеет выйти и на след кладбищенской идиотки: как зовут, где ее высадили и почему бежала сломя голову?
Ведь за рулем джипа тоже сидела баба, он видел это собственными глазами.
А баб хлебом не корми, дай только сунуть нос в чужие дела. Баба бабе за пять минут не только про себя успеет все рассказать, но и про свою троюродную сестру, и про мужа этой сестры, и про все повадки их очаровательного кастрированного кота.
Крыласов не поскупился, заплатил, кому следует, и нужный человечек пробил для него номер джипяры.
Полный трындец!
Выяснилось, что роскошное авто — собственность фирмы по прокату автомобилей.
Он в этой фирме был. Сам, лично. Ничего солидного: два «Мерседеса», джип и четыре волгешника. Обычная вошебойка. А гонору! Девка-администратор за стойкой вела себя на редкость отвратительно. Мерзавка манерная!
Напустила туману:
— Нет, нет, не могу, мы сведения о клиентах не даем. Да, машину можно заказать с водителем, можно без. Да, за каждой машиной закреплен свой водитель. За джипом? Иван Иванович Иванов. Замена? Да, замена возможна. Какая вам разница, кто будет за рулем? У нас все водители профессионалы, все первого класса. В прошлый четверг у Иванова был выходной. Нет, женщин среди водителей нет. Совершенно уверена. Абсолютно. В прошлый четверг замены не было. Джип арендовали без водителя. Да, значит, за рулем был клиент. Нет, извините, сведения о клиентах мы не даем.
Пришлось Крыласову на ходу перестраиваться и приглашать эту сдвинутую на конспирации администраторшу в ресторан, якобы настолько увлекся он ее неземной красотой, что не в силах расстаться, и просит продолжить знакомство в более спокойной обстановке.
Сделав заказ на триста долларов, непреклонная дива раздобрилась и под большим секретом соизволила-таки выдать страшную служебную тайну: в прошлый четверг джип арендовала некая госпожа Будина Людмила Александровна.
— Хорошо хоть не Путина! — изумился Крыла-сов.
— Ой?! А ведь и правда, похоже! — неизвестно чему обрадовалась любительница хорошо покушать за чужой счет. — То-то мне эта клиентка сразу показалась подозрительной. Знаете, я, такая, стою, квитанцию заполняю и спрашиваю: «Ваша фамилия?» В квитанции ведь фамилию первым делом указывают. В любой квитанции должно быть написано: «Ф.И.О.», фамилия, имя, отчество, значит. А она, такая, говорит: «Обуваева». Обуваева так Обуваева, мне-то что? Без разницы. Каких только фамилий не встретишь. Я, такая, значит, не удивилась нисколечко и так и записала в квитанцию — Обуваева. А она, такая, как заорет: «Ой, девушка, нет! Не Обуваева. Я перепутала. Не Обуваева, а Будина». Я, такая, ее спрашиваю: «Вы на кого, собственно, машину оформлять собираетесь?» — а она, такая (покраснела вся, рыжие легко краснеют), и говорит: «На себя. Это моя фамилия — Будина. Будина Людмила Александровна». Я, такая, обалдела и, конечно, паспорт у нее попросила. Вообще-то все клиенты сразу паспорт предъявляют, а эта почему-то нет! Как-то она все подозрительно тянула с паспортом. Пока я, такая, не спросила, она, такая, стоит и даже из сумки его не вынула. Знаете, паспорт мне ее сразу не понравился!
Я, такая, стою, смотрю на него, а он такой новенький, аж хрустит! Вот я, такая, и стала его разглядывать не просто так, а с пристрастием. У нас с этим строго. Машины-то дорогущие! Если что, хозяин голову снимет. Она, такая, даже занервничала. «Не сомневайтесь! — говорит. — Мой это паспорт! Я фамилию только недавно сменила, когда замуж вышла. Вот по старой памяти и назвала вам свою девичью „Обуваева“. Не привыкла еще!» Не привыкла она! Можете себе представить?! Сто лет в обед, а туда же. Новобрачная!!! Поэтому, дескать, и паспорт такой подозрительно новенький. Я, такая, стою и не знаю, что делать. Потом штамп о заключении брака проверила. Все верно! Брак зарегистрирован месяц назад. С гражданином Будиным Александром Сергеевичем. Я, такая, посмотрела, посмотрела, взяла и оформила на нее машину, придраться-то вроде бы не к чему.
— Вроде Володя и Колупайка с братом! — злобно сверкнув глазами, пробурчал Крыласов.
Не сдержался, ввернул-таки дурацкую бабкину присказку. Не справился с раздражением. Его бесило в собеседнице все: и бессвязная манера излагать свои мысли, и безобидное словечко «такая», которое она вставляла куда ни попадя, и жадность, с которой она пила дорогой коньяк «Хеннеси», и кисельно-розовый цвет ее губной помады.
Девица от такого его явного недовольства даже слегка опешила и переменилась в лице. Поняла, что опростоволосилась.
— А что?! Нельзя было? Это не ее паспорт? Да?! Обуваева преступница? Она совершила преступление на нашем джипе? Задавила кого-нибудь? Насмерть? Да?! Совершила наезд? Но наша фирма за это ответственности не несет. Об этом написано в договоре. К тому же джип был нормальный, когда его возвращали. Без вмятин. Я, такая, помню. Его в мою смену вернули. На следующий день вечером. И все было нормально. И по срокам, и бензина был почти полный бак, и вообще! Я, такая, помню, кто его пригнал. Мужик! Неприятный такой, обсосанный какой-то. Вы из милиции?! — испуганно выдохнула она и наконец-то заткнулась, поперхнувшись тарталеткой с салатом из крабов.
— Нет, не из милиции. Из частного сыскного агентства. — Крыласов заботливо постучал ее по спине.
Не хватало только, чтобы эта прорва задохнулась и померла, так и не сообщив ему адрес этой Будиной-Обуваевой.
— Не в то горло попало! — благодарно просипела девица, прокашлялась, вытерла слезы и, глотнув коньячку, с аппетитом докушала тарталеточку.
— А адрес? — теряя остатки самообладания, ласково поинтересовался он. — Адрес вы мне не подскажете?
— Чей адрес? — Она разочарованно оглядела опустевшие тарелки.
— Мадам Будиной, — сдерживая ярость, тихо напомнил он.
— Адрес? — Обжора нервно закрутила узколобой головкой, выискивая официанта. — Адрес… Я не уверена, что запомнила правильно. — Она выразительно посмотрела ему прямо в глаза.
Но Крыласов уже принял решение и подозвал официанта. Чтобы расплатиться.
Он понял, что адреса ему не дождаться по-любому. Даже если он выполнит заветное желание ненасытной администраторши и повторит заказ, у него не хватит терпения, чтобы ее выслушать.
Еще минута в обществе этой прожорливой кретинки — и он за себя не отвечает. Он прибьет ее, не сходя с места, прямо на глазах у изумленных посетителей ресторана.
С него хватит! Хватит и дебильной обжоры, и информации!
Фамилию и имя бабы, сидевшей за рулем джипа в прошлый четверг, он уже выяснил, значит, сможет теперь узнать ее телефон и адрес. Не вопрос!
Дома Крыласов позвонил по телефону 009 в универсальную справочно-информационную службу.
Выяснив предварительно, что за адрес и телефон госпожи Будиной Людмилы Александровны абонент готов выложить двадцать пять рублей, телефонистка с прискорбием сообщила, что, к сожалению, госпожа Будина Людмила Александровна в городе Санкт-Петербурге не зарегистрирована.
Крыласов и глазом не моргнул. Не дошла, значит, информация о смене фамилии рыжеволосой госпожи Обуваевой в городскую службу «009». Что поделаешь?! Быстро только кошки родятся.
Он вежливо поблагодарил, посулил, что оплатит все присланные квитанции, и настоятельно попросил пробить для него еще два телефончика: госпожи Обуваевой Людмилы Александровны и господина Будина Александра Сергеевича.
— Все три оплатите? — уточнила телефонистка и, тяжело вздохнув, надолго примолкла.
Только треск в телефонной трубке стоял, так осатанело стучала она по клавиатуре компьютера.
— Вы слушаете? Нет таких. Не зарегистрированы. Полный трындец!
Глава 4
От напряжения у Крыласова разболелась голова. Он поспешно прикрыл глаза, откинул сиденье автомобиля и попытался расслабиться. Того и гляди, опять начнется приступ!
Scheisse! Почему ему так не везет? Почему, когда все уже было практически подготовлено и выверено до мелочей, почему, скажите на милость, именно в этот момент появилась эта безумная тетка с «хвостом»?
Мало этого! Мало ему было одной любопытной идиотки, сующей свой нос, куда не следует, так на его голову свалилась еще и вторая.
Мадам Обуваева — искательница приключений! Судя по тому, как шустро взгромоздила она в свой высоченный джип бесчувственное тело «хвостатой», эта автолюбительница — та еще штучка! Сильная, ловкая и бесшабашная! Как резко газанула она с места?! Шумахер отдыхает!
Придется теперь искать сразу обеих. Кто их, этих теток, знает, о чем они успели переговорить? Если хвостатая сумела разглядеть в склепе студию, то наверняка доложилась об этом своей спасительнице. И не только ей!
Небось всем рассказывает!
Ходит и с пеной у рта рассказывает всем подряд! Без разбору! Направо и налево! Бабы — те еще сплетницы!
И сплетниц этих полным-полно! Весь город кишит ненормальными бабами, готовыми выслушивать всякий бред и разносить его дальше.
Опасность растет с каждым днем! Он не может начать съемки, пока все не выяснит. Это слишком серьезно! Так рисковать он не имеет права.
Крыласов открыл дверцу и вышел из машины.
Scheisse! Нельзя думать об этом постоянно. Эти мысли сводят его с ума! Так нельзя! Он должен взять себя в руки и успокоиться. Нельзя сгущать краски и загонять себя в угол! Нельзя!!!
Он зашел в кафе «Чайная ложка», находящееся тут же, на первом этаже Перцова дома (не дом, а терем-теремок какой-то), и заказал чаю с блинами. Народу в кафе было немного, и его заказ вопреки ожиданиям принесли достаточно быстро. Блины, пожаренные по всем правилам, хрустели тонкой кружевной корочкой, а чай был крепким и горячим. Все приготовили так, как любил Крыласов. Он слегка успокоился.
Возможно, все не так уж и безнадежно? Может статься, кладбищенская незнакомка ничего не заметила, и он психует зря? Зря демонтировал декорации, зря отложил проект, зря поднял панику?
Впрочем, расслабляться тоже нельзя! Нельзя ни расслабляться до поры до времени, ни загонять себя в угол!
Позиционируешь себя как сверхчеловека — значит, и поступать следует соответственно: не размениваться на мелочовку, думать о главном и идти к своей цели, используя все средства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38