Так поступают умные «полководцы». Надо только дождаться исхода боя.
Но теперь он оказался против двух огней. Ему придется воевать с обоими. И тот, и другой обозлятся на него за то, что не помог. Ведь он обещал помочь обоим. Одному пообещал прислать боевиков для осады, другому — подкрепление для обороны. И кинул всех. Да еще взял у одного из них крупную сумму налом. Но пока Назар об этом не знает. А когда узнает, он будет уже далеко.
Узнав, что штурм не принес ожидаемого результата, Метис решил покинуть город, пока «две собаки» грызутся между собой. Его время еще не наступило. Сейчас лучше всего скрыться за границей, где трудно будет его найти. Деньги у него есть и немалые. Четыреста шестьдесят зеленых кусков хватит на первое время. Да еще два лимона, лежащие в швейцарском банке, которые приносят неплохие проценты. На них можно жить припеваючи довольно долго.
Он взял с собой двух мордоворотов на всякий непредвиденный случай, сел в свой бронированный «мерседес», прихватив чемоданчик с баксами «на карманные расходы», и поехал в аэропорт. Самолет на столицу отбывал в три часа дня. Так что вечером Метиса уже не будет в городе. Паспорт у него на чужое имя, и в кассе аэропорта даже не узнают, кто на самом деле купил билет. Ни один сыщик с тремя собаками его ни за что не найдет! Метис умел заметать следы. Только в спешке он забыл, что везде есть чужие глаза и уши. И о его бегстве узнает тот, кому надо об этом узнать.
«Мерседес» благополучно выехал из города, проскочив пост ГАИ, и пошел под сто восемьдесят по левой полосе шоссе, ведущего прямо в аэропорт. На нем не было ни единого светофора и ни одного знака, ограничивающего скорость. Это сделали специально для того, чтобы пассажиры самолетов не теряли время в пути от аэропорта до города. Правда, при этом как всегда забыли сделать разделительную полосу между встречными потоками, ограничившись двумя сплошными линиями. Из-за этой маленькой недоделки шоссе поистине стало дорогой смерти. При плохой погоде любой мог попасть в аварию. И Метису в этот день не повезло с погодой. Шел мелкий моросящий дождичек, который даже хуже ливня. Во время дождичка водители обычно не ограничивают скорость.
«Мерседес» летел по пустому шоссе, и встречные машины старались держаться от него подальше, чтобы ненароком он не задел их своим полированным боком. Можно сказать, что все старались уступить ему дорогу. Не уступила только одна машина. На третьем километре «мерседес» на полной скорости влетел в груженый кирпичом «Камаз», который за каким-то чертом вынесло на встречную полосу. Грузовик не то что не сторонился «мереседеса», как другие машины, а именно перед носом иномарки вдруг вильнул влево и встал всей своей массой прямо на ее пути. Водила Метиса ничего не смог сделать, у него даже не хватило времени, чтобы вывернуть руль. Лобовой удар смял передок «мерседеса» в такую «гармошку», растянуть которую уже никогда не удастся ни одному «гармонисту».
Вот кому повезло, так это водителю «Камаза». Здоровенный парень спортивной наружности, на удивление, практически не пострадал. Он легко выпрыгнул из кабины, с интересом посмотрел на дело своих рук и скрылся с места аварии, исчезнув в близлежащем лесочке. Наверное, испугался свалившейся на него ответственности за трагедию. Хуже пришлось пассажирам «мерседеса». Водитель погиб на месте, сидевший рядом телохранитель получил многочисленные травмы, и не погиб при столкновении, только лишь благодаря раздувшейся, как мыльный пузырь, подушке безопасности. Метис, сидевший сзади, сломал руку, потому как уперся ею в спинку переднего сиденья, да еще и ногу, застрявшую под сиденьем. На его счастье, буквально следом за «Камазом» ехала «скорая». Она тормознула рядом с разбитым «мерседесом». Из нее выскочили два санитара, уложили на носилки пассажира, сидящего сзади, погрузили его в машину, и, завывая сиреной, быстренько отъехали. Почему врачи предпочли помочь боссу, оставив умирать его телохранителя, стало понятно позже.
Метис с переломанными конечностями все же не потерял сознания и прекрасно соображал, где он находится и что происходит. Когда санитары грузили его на носилки, он прихватил с собой кейс с баксами, держа его за ручку здоровой рукой, чтобы не оставлять не пойми кому. Санитар даже помог уложить кейс ему на живот, ведь Метис не выпускал его из рук. Конечно, такой клиент был для врачей более важным, нежели какой-то здоровяк, от которого, понятное дело, прибыли никакой. Но, как оказалось, врачи «скорой» совсем не стремились урвать побольше деньжат, они делали свое дело. Только делали это по указанию того, кто их нанял. Они вкололи пострадавшему обезболивающего, быстренько наложили ему шины и перевязали, совсем не интересуясь содержимым кейса.
И Метис успокоился, что спас свои деньги, и даже обрадовался, что вообще не погиб во время чудовищного лобового удара. Но радовался он рано. Лежа на носилках головой вперед, он не видел, что делается на переднем сиденье. А там, рядом с водилой, сидел какой-то человек в черном костюме, который не принимал никакого участия в пострадавшем. И даже не интересовался, что с ним делают. До поры, до времени. Наконец, он обернулся к раненому и спросил:
— Как ты себя чувствуешь, Метис?
Метису показалось, что он узнал этот голос. Да, точно, он его узнал. Ему пришлось сильно напрячься, чтобы повернуть голову, насколько это было возможно, и посмотреть вперед. Он увидел ухмыляющуюся физиономию Назара.
— Н-нормально... — пробормотал Метис, еще не понимая, как в этой машине мог оказаться его «кореш».
— Не очень болит? — сочувствующе поинтересовался тот.
— Нет, — пробормотал Метис.
— Ну и хорошо, — сказал Назар и стал смотреть вперед. Больше за все время пути он не произнес ни слова.
Совсем скоро машина проехала какие-то стальные ворота и въехала на большой, засаженный кустами участок. Но сколько бы Метис не вглядывался в окна, здания больницы он так и не заметил. Однако увидел приличных размеров трехэтажный особняк, который показался ему до боли знакомым. «Скорая» остановилась у входных дверей, санитары вытащили носилки с раненым и понесли их в дом.
Теперь Метис узнал его. Ну, конечно, это был особняк самого Назара, и его привезли именно к нему. Неужели это все невероятная забота о «кореше», пострадавшем в аварии, еще подумал он? Но тут же эта благочестивая мысль улетучилась, и на смену ей пришла другая — черная и безысходная. Если бы его «кореш» действительно проявил заботу, он бы отвез его в лучшую клинику, где передал бы на руки хирургам. Значит, это не забота! Значит, это месть! За то, что не помог во время штурма. Ведь он должен был прислать своих людей и не прислал. Назар ему этого не просит. Уже не простил. Или он забрал его совсем по другому поводу? По поводу денег! Неужели Назар все узнал? Но откуда, черт возьми!
Его доставили на второй этаж и положили на кровать в довольно просторной комнате без решеток на окнах. Это была комната для настоящих гостей. Для тех, кого приглашают. Но Метиса Назар к себе не приглашал. И значит, он был пленником. Просто он находился в таком состоянии, что не смог бы сбежать при всем желании. Да и некуда ему было бежать! Все мосты за собой он уже сжег.
Санитары удалились, и Метис остался наедине с самим собой. Ровно через пять минут открылась дверь, вошел Назар, бросил хмурый взгляд на раненого и присел рядом с кроватью. Метис так и держал у себя на животе кейс с деньгами, боясь выпустить его из рук. Назар немного поизучал искаженную болью физиономию Метиса, перевел взгляд на кейс и спросил:
— Тебе лопатник не мешает?
— Нет, — пробормотал Метис. — Своя ноша не тянет.
— Своя? Ну-ка, давай его сюда! — предложил Назар и потянулся за кейсом.
Метис сжал ручку кейса со всей силы, на какую только был способен.
— Давай, не бойся! — добродушно сказал Назар и с силой вырвал ручку кейса из цепких пальцев раненого. — Что у тебя здесь, давай глянем!
Он попытался открыть крышку кейса, но та была заперта намертво. Назар покрутил колесики кодовых замков, и конечно, безрезультатно. Кейс был сделан добротно, и надо быть большим специалистом, чтобы его взломать.
— Какой тут шифр? — спокойно поинтересовался Назар.
— Зачем тебе? — спросил Метис.
— Хочу посмотреть, что в нем лежит.
— Баксы! — крикнул Метис. — Баксы! Ну и что!? Это мои наличные бабки, которые я взял с собой в дорогу. Я в столицу летел, хотел заграницей отдохнуть. Правда, Саныч! О, черт! Какая боль! Лучше помоги, Саныч, видишь, как мне больно!
— Успеется, — пробормотал Назар. — Лучше поглядим, что это за баксы!
Вдруг он резко вскочил со стула и со всего маху саданул кейсом об пол. Потом еще раз и еще. Колотил им об пол до тех пор, пока крышка кейса не раскрылась. Из него посыпались пачки долларов в банковской упаковке.
— Это мои бабки! — закричал Метис. — Мои! Я снял их в банке со своего счета. Можешь проверить!
Назар посмотрел на него удивленно.
— А чего ты тогда так разволновался?
Метис понял, что переиграл. И заткнулся. Лежал и вздыхал, морщась от боли. В машине врач вколол ему обезболивающего, но, то ли от переживаний за баксы, то ли еще от чего, действие лекарства кончилось раньше времени. И пострадавший начал испытывать жуткие боли в сломанных суставах. Он начал стонать.
— Позови врача, Саня! Пускай что-нибудь мне вколет. Боль дикая!
Назар смотрел на него равнодушно, отвернулся, подошел к журнальному столику, на котором стоял телефон, взял трубку, набрал номер. Негромко заговорил, не глядя на стонущего авторитета:
— Серега, ты? Слушай, ты знаешь номера тех самых купюр, которые выдали Кучеру? Отлично! Выведи мне этот список и дуй ко мне! Проверять будем!
Он положил трубку и посмотрел на Метиса. Тот никак не отреагировал на слова Назара. Как будто они к нему не относились. Только лежал и стонал, кусая губы от боли.
— Позови врача... — тоном умирающего попросил он.
Назар подошел к кровати, на которой мучался его «кореш», присел на стул, и с некоторым злорадством посмотрел на него. Словно ему доставляло удовольствие смотреть на мучения больного.
— Через полчаса приедет мой человек из «Дельта-банка». Он привезет список номеров всех купюр, которые были в кейсе у Кучера. Если они не совпадут с этими, я позову врача. Но если совпадут, я тебя живьем закопаю!
Последняя угроза была высказана таким жестким тоном, что Метис понял — Назар исполнит свою угрозу без всякого сострадания к калеке. Он перестал стонать и замолчал. И, кажется, осознал, что его уже никто не спасет. Назар молчал и спокойно смотрел ему в лицо. Ждал, когда Метис признается в совершенном им грабеже или опровергнет подозрение. Два авторитета находились рядом, можно было пожать руку. Но Назар никаких действий не предпринимал, он терпеливо ждал откровений Метиса.
Так прошло минут десять.
Назар мог ждать еще долго, но Метис уже с трудом терпел боль и еле сдерживал себя, чтобы не закричать. Наконец, терпение у него кончилось.
— Хватит! Хватит! — закричал он. — Я не могу больше этого выносить! Позови врача! Врача! Что-нибудь мне вколоть от боли!
— Ты говори, говори, — спокойно сказал Назар, словно Метис ни о чем его не просил. — Когда говоришь, не так чувствуется боль, да и кровь не застаивается.
Метис из последних сил приподнялся над койкой и закричал:
— Я взял твои бабки! Я! Грохнул Кучера и забрал бабки себе! Понял! Все твои бабки себе! Я их пропью, прогуляю, просажу! Ничего тебе не отдам!
— Зачем ты их взял? — с какой-то болью в душе спросил Назар. — У тебя что, нет своих денег?
— Вы меня достали оба! — заорал Метис. — Ты и Кривой! Поделили весь город, а я в стороне! Так не должно быть! Не должно! Я давно хотел, чтобы вы перебили друг друга. Рано или поздно это произошло бы! Ты грохнул бы Кривого, а Кривой грохнул бы тебя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65