Пригнувшаяся в дверях женщина поманила Мэдди к себе.
Девушка спустилась на землю. Возле дверцы салона стоял высокий мужчина крепкого телосложения.
Без труда вытащив юношу из вертолета, он поволок его по лужайке. Оказавшись вне досягаемости поднимаемых винтами вихревых потоков, мужчина взвалил Алекса на плечо и зашагал со своей ношей к дому.
Ричард Брайсон передал чемоданчики Грейс и Генри подошедшей женщине. Спустившись на лужайку, он пригнул голову, уклоняясь от хлещущих по воздуху лопастей вертолета, и захлопнул дверь. Пилот показал кулак с поднятым вверх большим пальцем, и машина с ревом вновь взмыла в небо.
По зеленой траве, как по воде, пробежала рябь. Деревья задрожали, когда судно поднялось над их кронами.
– Мисс О'Коннор, как ваше самочувствие? – осведомилась, как только стих рев, незнакомка. – Мистер Брайсон сообщил мне, что вам в самолете сделалось дурно. Сейчас, надеюсь, лучше?
Девушка посмотрела на собеседницу. Судя по внешнему виду и обхождению, она работала личным секретарем.
– Моему другу нужен врач, – холодным тоном промолвила Мэдди. – Он ранен.
– Мы приложим все силы, чтобы он чувствовал себя здесь как дома, – заверила ее незнакомка. – Не угодно ли вам пройти в особняк? Прошу, – она улыбнулась. – Я Селия… Селия Томсон, личный секретарь мистера Стоуна. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь без стеснения. Мы постараемся, чтобы ваше пребывание в наших стенах оказалось для вас приятным во всех отношениях. Считайте, что вы гостите у нас.
– Сбросьте эту лицемерную маску дружелюбия, – резким тоном возразила девушка. Она не только пыталась вести себя, как Грейс, окажись последняя в ее шкуре, Мэдди и впрямь разбирали гнев и страх. – Я здесь не гостья! – Девушка бросила злобный взгляд на Ричарда Брайсона. – Я – пленница!
– Смиритесь, Грейс, – улыбнувшись, ответил тот. – Не сражайтесь с нами, не стоит того.
Повернувшись, он зашагал к дому. Чемоданы так и остались стоять на газоне.
Мэдди пристально смотрела ему вслед.
– Вы еще пожалеете! – прошипела она сквозь зубы.
Взяв плоские чемоданчики и последовав за мистером Брайсоном, Селия Томсон оглянулась на девушку.
– Мы, правда, приложим все силы, чтобы вы чувствовали себя как дома, мисс О'Коннор, – сказала она. – Пожалуйста, пройдите в дом. На улице холодает. – У нее приподнялась бровь. – Для прохладной лондонской ночи вы одеты слишком легко.
Мэдди колебалась. В просветах между деревьями белела высокая стена, со всех сторон огибавшая сад. Проходившая рядом с особняком узкая дорожка упиралась в зарешеченную калитку, освещенную установленными на стене прожекторами.
«Нет, – подумала она, – через калитку мне не пробраться, да и стену мне не одолеть. Кроме того, не могу же я бросить здесь раненого Алекса».
Брайсон через двустворчатое окно прошел в дом. В проеме Селия Томсон повернулась к девушке и в ожидании застыла. Льющийся из помещения свет выхватывал из темноты ее фигуру.
Мэдди не теряла времени даром. Одергивая платье, она провела рукой по внутреннему шву и нащупала под ним передатчик. Затем девушка не спеша направилась к особняку.
Она вошла в комнату, убранную по последней моде: кремовые стены, обесцвеченные голые половицы, кое-где устланные вязаными ковриками со сложным узором; мебель невзрачных тонов – только дерево, стекло и кожа.
– Добро пожаловать, – с улыбкой промолвила Селия.
Мэдди одарила женщину убийственным взглядом.
– Полагаю, вам известно, что этим меня не проймешь, – тихо проговорила она, обводя рукой комнату. – Хоть вы и окружили себя шикарным убранством, все равно вы остались кучкой убийц. Таково, если вам угодно знать, мое мнение.
Улыбка не сходила с лица Селии.
– Я рада, что вы находите в себе решимость не таить своих мыслей, – сказала она. – Понимаю, что вам нелегко, и сочувствую вам. Да, да. Мы считаем, что для всех без исключения данное положение крайне щекотливо. Однако всем миром нам, пожалуй, удастся поправить его. Позвольте проводить вас в вашу спальню?
Мэдди отрицательно покачала головой.
– Я хочу знать, что с Генри, – ответила девушка, упрямо стоя посреди комнаты. – Если он тяжело ранен, то, уверяю вас, мой папа сумеет поквитаться с вами за его кровь.
– Да, разумеется, – ответила Селия. – За его состоянием будут следить. – Поставив на пол чемоданы, она подошла к двустворчатому окну. – Не закрыть ли нам его, ведь на дворе уже ночь? – Женщина притворила створчатые дверцы и повернула в замке ключ. – Понимаю, сейчас весна, но у нас бывают холода, особенно ночью. А в Бостоне какая сейчас погода, мисс О'Коннор?
Мэдди промолчала.
За белой портьерой оказалась сигнализация. Селия набрала код.
– Вот, – произнесла она, – теперь мы под надежной защитой. – Улыбнувшись, женщина повернулась к девушке. – Чрезмерная осторожность никогда не повредит. В этом году число ночных краж со взломом выросло на семнадцать процентов. Ну, не ужасно ли? Даже дома не чувствуешь себя в безопасности. А тут у нас полно всякого ценного добра. – Она задернула портьеры. – Что ж, располагайтесь как дома, ни в чем не стесняйте себя, – сказала Селия, – а я тем временем проведаю вашего друга.
Девушка осталась в комнате одна. Голова у нее шла кругом. Ей казалось, будто она попала в некое королевство кривых зеркал, где случается всякое.
«С ними, – подумала про себя Мэдди, – надо держать ухо востро. Не дом, а гадюшник: один неверный шаг, и все пропало. Разумеется, придется и дальше разыгрывать из себя Грейс О'Коннор. Пока я для них дочь Патрика О'Коннора, меня не тронут. Слишком ценная добыча».
Рассуждая таким образом, девушка понимала, что и Алексу следует до конца играть свою роль. Очнувшись, он должен тут же войти в образ Генри Дина, иначе их непременно разоблачат.
Больше всего она опасалась, что оглушенный ударом Брайсона и одурманенный юноша, придя в себя, не сразу вспомнит, что с ним произошло, и заговорит с британским акцентом. Тогда им конец.
Что предпримет Ричард Брайсон, узнав, что его «гости» из полиции? Пожалуй, он может решить, что самое лучшее – избавиться от них навсегда.
От страха у нее закружилась голова. «Дэнни, непременно отыщи нас, – подумала она, – вызволи нас».
Дверь отворилась, и в комнату вошла Селия.
– Хорошая новость, мисс О'Коннор, – произнесла она. – Мистер Дин приходит в себя. Похоже, с ним все обошлось. – Женщина улыбнулась. – У него сейчас мистер Брайсон. Ваш друг пытался что-то сказать несколько минут назад, но, боюсь, он еще не в себе.
– Подозреваю, что и вы после удара пистолетом были бы не в себе, – раздраженно промолвила Мэдди. – Я хочу навестить его. Сию минуту!
– Да, да, конечно, – затараторила Селия. – Вы, должно быть, ужасно волнуетесь за него. Позвольте мне проводить вас к нему.
Девушка прошла вслед за женщиной в широкий белый коридор. Длинная лестница из тусклого мрамора вела наверх. Селия стала подниматься по ней, и ее каблучки резво зацокали по каменным ступеням.
Не успели они подняться на лестничную площадку, как женщина, обернувшись, с прежней улыбкой промолвила:
– После того, как вы убедитесь, что мистер Дин идет на поправку, у вас перед ужином будет время немного подкрепиться. Надеюсь, вы любите итальянскую кухню.
Мэдди начинала ненавидеть ее слащавую улыбку.
Когда они поднимались уже по второму лестничному маршу, на верхнем конце лестницы неожиданно выросла фигура Брайсона. Стоя там со сложенными руками, он не спускал пристального взгляда с поднимающейся девушки.
– Ваш приятель очнулся, – проговорил мужчина, пронизывая ее мрачным и жестким взглядом. Жестокая улыбка тронула его губы. – И только что сказал нечто забавное. – Ричард Брайсон указал рукой на полуоткрытую дверь в коридоре. – Пожалуй, вам самой было бы интересно послушать его. Все представляется в совершенно ином свете.
Глава двенадцатая
Проходя рядом с Хаммерсмитовской дорогой, Блайт Роуд, изгибаясь, выписывала длинный и неспешный поворот. Посреди него, чуть съехав на обочину, стояла машина оперативного наблюдения. Скрючившись в три погибели, Дэнни возился у аппаратуры. На переднем сиденье светился зеленый экран работающего сканера. Каждые несколько секунд он испускал слабые сигналы. В эфире не было слышно позывных его друзей.
Юноша внимательно изучал дорожную карту. Квадрат «3 14» – сплошной клубок улиц – занимал площадь почти с квадратный километр. В другой раз ему бы не составило большого труда прочесать этот участок. Эх, будь у него водитель! Вел бы фургон среди путаных закоулков, пока он сзади химичит с приборами. Эх, будь у него время!
А вот времени-то как раз у него и не было. Да и некому помочь ему. Дэнни был один, и время работало против него. Больше всего юноша опасался, что в суматохе пропустит сигнал от друзей. Ему следует взять себя в руки и сосредоточиться. Найти их надо немедля.
В открытом поле он бы с двухсот метров обнаружил сигнал передатчика. Однако в путанице лондонских улиц, где во всех домах полно электрических приборов, а многие оснащены высокочастотными электронными системами безопасности, поймать слабый сигнал из-за помех будет делом долгим и для нервных клеток губительным.
Дэнни водил пальцем по спутавшимся на карте в сплошной клубок улицам. Почему Лондон так мало похож на Чикаго? Там одни прямые линии и кварталы в форме квадрата. Столица же Альбиона – сплошное недоразумение.
Судя по карте, единственное открытое и просторное место здесь – зеленый прямоугольник Голландского Парка. Любой мало-мальски приличный пилот мог бы посадить здесь вертолет. Однако главный авиадиспетчер сказал, что вертушка совершит промежуточную посадку в частных владениях. Насколько ему известно, парк никому не принадлежит. Так что он, верно, сядет где-то в другом месте. Ладно. Какой у него выбор? Быть может, пилот приземлится посреди Хай-Стрит в Кенсингтоне? Ну уж нет. Даже у «Бритс» мозги не настолько набекрень. А как насчет вертолетной площадки на крыше, а? Скажем, в саду на крыше дома там же, в Кенсингтоне? Маловероятно. А может, в парке большого дома? Ну, конечно же!
Но где? Дэнни нужно было принять решение – и быстро. Голландский парк располагался в центре квадрата. С запада и востока к нему вели улицы.
Куда же теперь? На запад или на восток?
– Послушай, умник, ты ведь сейчас на западе, – про себя пробормотал он. – И коль уж ты тут, то что толку тащиться еще куда-то?
Взяв красный карандаш, юноша проложил маршрут, охватывающий все близлежащие улицы. Теперь, когда он пробирался относительно тихими переулками, Дэнни слышал настойчивые, монотонные сигналы, испускаемые лежащим на водительском сиденье сканером. Он сразу услышит, когда их тональность изменится.
Перебравшись через спинку водительского сиденья, юноша приготовился провести за баранкой долгие часы. Если Алекс с Мэдди в этом районе, то он отыщет их, даже если ему придется искать их до рассвета.
«Ну, парень, – велел себе Дэнни, – сосредоточься и не отчаивайся!» Однако на душе у него все клокотало от тревоги за друзей. Типы, подобные Ричарду Брайсону, лишь с виду обычные предприниматели, но стоит ребятам хоть однажды допустить промашку, то конец их будет скор и ужасен. Юноша надеялся, что им хватит здравого смысла играть свои роли до конца.
Ричард Брайсон не обрадуется, если привез с собой стажеров-полицейских.
***
Мэдди провели в спальню. Она была обставлена так же скромно, как и нижние комнаты. На огромной двуспальной кровати полулежа расположился Алекс. На фоне белого покрывала его лицо казалось серым, и только бордовый, возле виска, рубец несколько оживлял его мертвенный лик.
Алекс встретил появление девушки злобным взглядом. На мгновение она растерялась при виде холодной ярости в его глазах.
– Проваливай отсюда, – крикнул юноша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Девушка спустилась на землю. Возле дверцы салона стоял высокий мужчина крепкого телосложения.
Без труда вытащив юношу из вертолета, он поволок его по лужайке. Оказавшись вне досягаемости поднимаемых винтами вихревых потоков, мужчина взвалил Алекса на плечо и зашагал со своей ношей к дому.
Ричард Брайсон передал чемоданчики Грейс и Генри подошедшей женщине. Спустившись на лужайку, он пригнул голову, уклоняясь от хлещущих по воздуху лопастей вертолета, и захлопнул дверь. Пилот показал кулак с поднятым вверх большим пальцем, и машина с ревом вновь взмыла в небо.
По зеленой траве, как по воде, пробежала рябь. Деревья задрожали, когда судно поднялось над их кронами.
– Мисс О'Коннор, как ваше самочувствие? – осведомилась, как только стих рев, незнакомка. – Мистер Брайсон сообщил мне, что вам в самолете сделалось дурно. Сейчас, надеюсь, лучше?
Девушка посмотрела на собеседницу. Судя по внешнему виду и обхождению, она работала личным секретарем.
– Моему другу нужен врач, – холодным тоном промолвила Мэдди. – Он ранен.
– Мы приложим все силы, чтобы он чувствовал себя здесь как дома, – заверила ее незнакомка. – Не угодно ли вам пройти в особняк? Прошу, – она улыбнулась. – Я Селия… Селия Томсон, личный секретарь мистера Стоуна. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь без стеснения. Мы постараемся, чтобы ваше пребывание в наших стенах оказалось для вас приятным во всех отношениях. Считайте, что вы гостите у нас.
– Сбросьте эту лицемерную маску дружелюбия, – резким тоном возразила девушка. Она не только пыталась вести себя, как Грейс, окажись последняя в ее шкуре, Мэдди и впрямь разбирали гнев и страх. – Я здесь не гостья! – Девушка бросила злобный взгляд на Ричарда Брайсона. – Я – пленница!
– Смиритесь, Грейс, – улыбнувшись, ответил тот. – Не сражайтесь с нами, не стоит того.
Повернувшись, он зашагал к дому. Чемоданы так и остались стоять на газоне.
Мэдди пристально смотрела ему вслед.
– Вы еще пожалеете! – прошипела она сквозь зубы.
Взяв плоские чемоданчики и последовав за мистером Брайсоном, Селия Томсон оглянулась на девушку.
– Мы, правда, приложим все силы, чтобы вы чувствовали себя как дома, мисс О'Коннор, – сказала она. – Пожалуйста, пройдите в дом. На улице холодает. – У нее приподнялась бровь. – Для прохладной лондонской ночи вы одеты слишком легко.
Мэдди колебалась. В просветах между деревьями белела высокая стена, со всех сторон огибавшая сад. Проходившая рядом с особняком узкая дорожка упиралась в зарешеченную калитку, освещенную установленными на стене прожекторами.
«Нет, – подумала она, – через калитку мне не пробраться, да и стену мне не одолеть. Кроме того, не могу же я бросить здесь раненого Алекса».
Брайсон через двустворчатое окно прошел в дом. В проеме Селия Томсон повернулась к девушке и в ожидании застыла. Льющийся из помещения свет выхватывал из темноты ее фигуру.
Мэдди не теряла времени даром. Одергивая платье, она провела рукой по внутреннему шву и нащупала под ним передатчик. Затем девушка не спеша направилась к особняку.
Она вошла в комнату, убранную по последней моде: кремовые стены, обесцвеченные голые половицы, кое-где устланные вязаными ковриками со сложным узором; мебель невзрачных тонов – только дерево, стекло и кожа.
– Добро пожаловать, – с улыбкой промолвила Селия.
Мэдди одарила женщину убийственным взглядом.
– Полагаю, вам известно, что этим меня не проймешь, – тихо проговорила она, обводя рукой комнату. – Хоть вы и окружили себя шикарным убранством, все равно вы остались кучкой убийц. Таково, если вам угодно знать, мое мнение.
Улыбка не сходила с лица Селии.
– Я рада, что вы находите в себе решимость не таить своих мыслей, – сказала она. – Понимаю, что вам нелегко, и сочувствую вам. Да, да. Мы считаем, что для всех без исключения данное положение крайне щекотливо. Однако всем миром нам, пожалуй, удастся поправить его. Позвольте проводить вас в вашу спальню?
Мэдди отрицательно покачала головой.
– Я хочу знать, что с Генри, – ответила девушка, упрямо стоя посреди комнаты. – Если он тяжело ранен, то, уверяю вас, мой папа сумеет поквитаться с вами за его кровь.
– Да, разумеется, – ответила Селия. – За его состоянием будут следить. – Поставив на пол чемоданы, она подошла к двустворчатому окну. – Не закрыть ли нам его, ведь на дворе уже ночь? – Женщина притворила створчатые дверцы и повернула в замке ключ. – Понимаю, сейчас весна, но у нас бывают холода, особенно ночью. А в Бостоне какая сейчас погода, мисс О'Коннор?
Мэдди промолчала.
За белой портьерой оказалась сигнализация. Селия набрала код.
– Вот, – произнесла она, – теперь мы под надежной защитой. – Улыбнувшись, женщина повернулась к девушке. – Чрезмерная осторожность никогда не повредит. В этом году число ночных краж со взломом выросло на семнадцать процентов. Ну, не ужасно ли? Даже дома не чувствуешь себя в безопасности. А тут у нас полно всякого ценного добра. – Она задернула портьеры. – Что ж, располагайтесь как дома, ни в чем не стесняйте себя, – сказала Селия, – а я тем временем проведаю вашего друга.
Девушка осталась в комнате одна. Голова у нее шла кругом. Ей казалось, будто она попала в некое королевство кривых зеркал, где случается всякое.
«С ними, – подумала про себя Мэдди, – надо держать ухо востро. Не дом, а гадюшник: один неверный шаг, и все пропало. Разумеется, придется и дальше разыгрывать из себя Грейс О'Коннор. Пока я для них дочь Патрика О'Коннора, меня не тронут. Слишком ценная добыча».
Рассуждая таким образом, девушка понимала, что и Алексу следует до конца играть свою роль. Очнувшись, он должен тут же войти в образ Генри Дина, иначе их непременно разоблачат.
Больше всего она опасалась, что оглушенный ударом Брайсона и одурманенный юноша, придя в себя, не сразу вспомнит, что с ним произошло, и заговорит с британским акцентом. Тогда им конец.
Что предпримет Ричард Брайсон, узнав, что его «гости» из полиции? Пожалуй, он может решить, что самое лучшее – избавиться от них навсегда.
От страха у нее закружилась голова. «Дэнни, непременно отыщи нас, – подумала она, – вызволи нас».
Дверь отворилась, и в комнату вошла Селия.
– Хорошая новость, мисс О'Коннор, – произнесла она. – Мистер Дин приходит в себя. Похоже, с ним все обошлось. – Женщина улыбнулась. – У него сейчас мистер Брайсон. Ваш друг пытался что-то сказать несколько минут назад, но, боюсь, он еще не в себе.
– Подозреваю, что и вы после удара пистолетом были бы не в себе, – раздраженно промолвила Мэдди. – Я хочу навестить его. Сию минуту!
– Да, да, конечно, – затараторила Селия. – Вы, должно быть, ужасно волнуетесь за него. Позвольте мне проводить вас к нему.
Девушка прошла вслед за женщиной в широкий белый коридор. Длинная лестница из тусклого мрамора вела наверх. Селия стала подниматься по ней, и ее каблучки резво зацокали по каменным ступеням.
Не успели они подняться на лестничную площадку, как женщина, обернувшись, с прежней улыбкой промолвила:
– После того, как вы убедитесь, что мистер Дин идет на поправку, у вас перед ужином будет время немного подкрепиться. Надеюсь, вы любите итальянскую кухню.
Мэдди начинала ненавидеть ее слащавую улыбку.
Когда они поднимались уже по второму лестничному маршу, на верхнем конце лестницы неожиданно выросла фигура Брайсона. Стоя там со сложенными руками, он не спускал пристального взгляда с поднимающейся девушки.
– Ваш приятель очнулся, – проговорил мужчина, пронизывая ее мрачным и жестким взглядом. Жестокая улыбка тронула его губы. – И только что сказал нечто забавное. – Ричард Брайсон указал рукой на полуоткрытую дверь в коридоре. – Пожалуй, вам самой было бы интересно послушать его. Все представляется в совершенно ином свете.
Глава двенадцатая
Проходя рядом с Хаммерсмитовской дорогой, Блайт Роуд, изгибаясь, выписывала длинный и неспешный поворот. Посреди него, чуть съехав на обочину, стояла машина оперативного наблюдения. Скрючившись в три погибели, Дэнни возился у аппаратуры. На переднем сиденье светился зеленый экран работающего сканера. Каждые несколько секунд он испускал слабые сигналы. В эфире не было слышно позывных его друзей.
Юноша внимательно изучал дорожную карту. Квадрат «3 14» – сплошной клубок улиц – занимал площадь почти с квадратный километр. В другой раз ему бы не составило большого труда прочесать этот участок. Эх, будь у него водитель! Вел бы фургон среди путаных закоулков, пока он сзади химичит с приборами. Эх, будь у него время!
А вот времени-то как раз у него и не было. Да и некому помочь ему. Дэнни был один, и время работало против него. Больше всего юноша опасался, что в суматохе пропустит сигнал от друзей. Ему следует взять себя в руки и сосредоточиться. Найти их надо немедля.
В открытом поле он бы с двухсот метров обнаружил сигнал передатчика. Однако в путанице лондонских улиц, где во всех домах полно электрических приборов, а многие оснащены высокочастотными электронными системами безопасности, поймать слабый сигнал из-за помех будет делом долгим и для нервных клеток губительным.
Дэнни водил пальцем по спутавшимся на карте в сплошной клубок улицам. Почему Лондон так мало похож на Чикаго? Там одни прямые линии и кварталы в форме квадрата. Столица же Альбиона – сплошное недоразумение.
Судя по карте, единственное открытое и просторное место здесь – зеленый прямоугольник Голландского Парка. Любой мало-мальски приличный пилот мог бы посадить здесь вертолет. Однако главный авиадиспетчер сказал, что вертушка совершит промежуточную посадку в частных владениях. Насколько ему известно, парк никому не принадлежит. Так что он, верно, сядет где-то в другом месте. Ладно. Какой у него выбор? Быть может, пилот приземлится посреди Хай-Стрит в Кенсингтоне? Ну уж нет. Даже у «Бритс» мозги не настолько набекрень. А как насчет вертолетной площадки на крыше, а? Скажем, в саду на крыше дома там же, в Кенсингтоне? Маловероятно. А может, в парке большого дома? Ну, конечно же!
Но где? Дэнни нужно было принять решение – и быстро. Голландский парк располагался в центре квадрата. С запада и востока к нему вели улицы.
Куда же теперь? На запад или на восток?
– Послушай, умник, ты ведь сейчас на западе, – про себя пробормотал он. – И коль уж ты тут, то что толку тащиться еще куда-то?
Взяв красный карандаш, юноша проложил маршрут, охватывающий все близлежащие улицы. Теперь, когда он пробирался относительно тихими переулками, Дэнни слышал настойчивые, монотонные сигналы, испускаемые лежащим на водительском сиденье сканером. Он сразу услышит, когда их тональность изменится.
Перебравшись через спинку водительского сиденья, юноша приготовился провести за баранкой долгие часы. Если Алекс с Мэдди в этом районе, то он отыщет их, даже если ему придется искать их до рассвета.
«Ну, парень, – велел себе Дэнни, – сосредоточься и не отчаивайся!» Однако на душе у него все клокотало от тревоги за друзей. Типы, подобные Ричарду Брайсону, лишь с виду обычные предприниматели, но стоит ребятам хоть однажды допустить промашку, то конец их будет скор и ужасен. Юноша надеялся, что им хватит здравого смысла играть свои роли до конца.
Ричард Брайсон не обрадуется, если привез с собой стажеров-полицейских.
***
Мэдди провели в спальню. Она была обставлена так же скромно, как и нижние комнаты. На огромной двуспальной кровати полулежа расположился Алекс. На фоне белого покрывала его лицо казалось серым, и только бордовый, возле виска, рубец несколько оживлял его мертвенный лик.
Алекс встретил появление девушки злобным взглядом. На мгновение она растерялась при виде холодной ярости в его глазах.
– Проваливай отсюда, – крикнул юноша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21