Они вновь
прочли:

Добро пожаловать в Рок-н-Ролл-Рай,
штат Орегон

МЫ ГОТОВИМ НА ГАЗЕ!
И ВЫ БУДЕТЕ ТОЖЕ!

Слоны Торговая палата Львы Лоси

- Это, конечно, розыгрыш, - повторила она.
- Может быть, и нет.
- Город под названием Рок-н-Ролл-Рай? опомнись, Кларк.
- Почему бы и нет? есть же Стон в Нью-Мексико, Акула в
Неваде, а один городок в Пенсильвании называется Коитус. Так
почему не быть в Орегона Рок-н-Ролл-Раю?
Она весело рассмеялась. Облегчение было почти
невероятным.
- Ты это придумал.
- Что?
- Коитус, штат Пенсильвания.
- Ничего подобного. Ральф Гинцберг когда-то пытался
отправить оттуда журнал под названием "Эрос". Ради штемпеля.
На почте отказались. Клянусь. Так что кто знает? Может,
город основан коммуной хиппи, которых в шестидесятых тянуло
назад, к природе. Они втянулись в буржуазную жизнь -
"Слоны", "Львы". "Лоси", - но первоначальное название
осталось. - Его захватила новая идея; она казалась ему
смешной и ностальгически прекрасной одновременно. - В
общем-то, неважно. Важно то, что мы выбрались на мощеную
дорогу, милая.
Она кивнула.
- Так поезжай. Но осторожно.
- Да уж. - "Принцесса" коснулась мощеной поверхности -
это был не асфальт, а какой-то материал, гладкий, без заплат
и температурных швов. - Куда уж остор...
Тут они въехали на гребень холма, и последнее слово
замерло у него на губах. Он с такой силой нажал на тормоз,
что ремни безопасности застегнулись сами по себе, а затем
перевел рычаг передачи в нейтральное положение.
- Святый Боже! - вырвалось у Кларка.
Они сидели в неподвижном "Мерседесе" и, раскрыв рот,
рассматривали городок внизу.
Это был прямо-таки городок в табакерке, приютившийся в
крохотной долине. Напрашивалось сравнение с картинами
Нормана Рокуэлла. Она пыталась уверить себя, что это просто
география: дорога, круто спускающаяся в долину, густой
темно-зеленый лес, окружающий город, - скопление толстых,
древних елей на фоне золотых полей; но это была совсем не
просто география, и Кларк, видимо, тоже это понимал. Все
находилось в такой тонкой гармонии, например, церковные
шпили - один к северу от ратуши, другой к югу.
Кирпично-красное здание на востоке - это, конечно, школа, а
вон то большое белое здание к западу от него, с башенкой, на
верхушке которой виднелась спутниковая антенна, - ясное
дело, мэрия. Домики выглядели до невозможности чистенькими
и ухоженными, как на рекламе в довоенных журналах вроде
"Сэтердей ивнинг пост" или "Америкэн меркьюри".
"Из каких-то труб должен виться дымок", - подумала
Мэри, и при ближайшем рассмотрении так и оказалось. Вдруг
она вспомнила рассказ из "Марсианских хроник" Рея Брэдбери.
Он назывался "Третья экспедиция", и в нем марсиане ловко
замаскировали бойню под то, что всем казалось ожившими
воспоминаниями детства.
- Разворачивайся, - резко сказала она. - Здесь
достаточно места, если маневрировать осторожно.
Он медленно обернулся, но ее уже не волновало выражение
его лица. Он уставился на нее, как на сумасшедшую:
- Дорогая, что ты...
- Мне это не нравится, вот и все. - Она чувствовала, как
лицо у нее наливается кровью, но все равно стояла на своем.
- Мне это напоминает страшный рассказ, который я читала в
детстве. - Она помолчала. - А еще напоминает о
домике-конфетке в сказка про Ганзеля и Гретель.
Он все еще сохранял это свое выражение "а я не верю", и
она поняла, что он хочет спуститься вниз - продолжение того
идиотского гормонального взрыва, которых охватил его утром
на шоссе. Ему хотелось совершать открытия, Господи помилуй!
И, конечно, хотелось купить сувенир. Например, майку с
надписью вроде "Я БЫЛ В РОК-Н-РОЛЛ-РАЕ, И, ЗНАЕТЕ, ОНИ
КЛАССНО ИГРАЮТ".
- Дорогая, - начал он нежным, вкрадчивым голосом,
каким всегда убеждал ее вляпаться в очередную авантюру.
- Перестань. Хочешь сделать мне приятное -
разворачивайся и возвращайся на шоссе N 58, если сделаешь
это, вечером получишь вознаграждение, даже два раза, если
захочешь.
Он глубоко вздохнул - руки на рулевом колесе, глаза
устремлены прямо вперед. Наконец, не глядя на нее, произнес:
- Посмотри на ту сторону долины, Мэри. Видишь, там вверх
вьется дорога.
- Да.
- Видишь, какая широкая? Гладкая? Прекрасно мощеная?
- Кларк, это вряд ли...
- Смотри! По-моему, там самый настоящий автобус. - Он
указал на желтое пятнышко, движущееся по дороге в сторону
города, отблескивая металлическим верхом на жарком солнце. -
Вот мы и встретили еще одну машину в этой части света.
- И все-таки.
Он схватил карту, лежавшую на природной доске, и, когда
обернулся к ней, Мэри с ужасом поняла, какая злость
скрывается за этим веселым, льстивым голосом:
- Слушай, Мэри, и внимательно, чтобы потом не было
вопросов. Может, я и могу развернуться здесь, а может, и
нет - тут шире, но не настолько, чтобы быть уверенным. А
грунт, по-моему, еще хлипкий.
- Кларк, пожалуйста, не кричи на меня. У меня голова
болит.
Он сделал над собой усилие и понизил голос:
- Если я развернусь, до 58-го остается двадцать
километров той гадости, по которой мы проехали...
- Двадцать километров - это немного. - Она пыталась
быть твердой, хотя бы для самоутверждения, но чувствовала,
что ее сопротивление слабеет. Она ненавидела себя за это, но
ничего не могла изменить. В нее закралось ужасное
подозрение, что именно так мужчины всегда добиваются своего:
не потому что они правы, а потому что безжалостны. Они
спорят, словно играют в футбол, и, если поддаваться, твоя
душа будет вся в синяках.
- Нет, двадцать километров - это немного, - продолжал он
своим самым вкрадчивым "я стараюсь не задушить тебя, Мэри"
голосом, - а как насчет по крайней мере сотни, которые нам
придется тащиться через эти леса, если мы выберемся на
58-е?
- Ты так говоришь, будто мы опаздываем на поезд, Кларк!
- Просто это меня злит, вот и все. Ты только взглянула
на маленький городок внизу и уже кричишь, что он тебе
напоминает какую-то "Пятницу, 13-е число, часть XX или
что-то в этом роде, и уже хочешь дать деру. А вон та дорога,
- он указала на противоположный край долины, - ведет на юг.
По этой дороге, наверно, максимум полчаса до Тотеки-Фоллс.
- То же самое ты говорил в Окридже, прежде чем мы
отправились в Страну Волшебных Тайн.
Он опять всмотрелся в нее - рот у него будто свело
судорогой, - а затем взялся за рычаг передач.
- К черту, - прорычал он. Разворачиваемся. Но если по
пути встретится хоть одна машина, Мэри, всего одна, мы
вернемся в Рок-н-Ролл-Рай. Итак...
Второй раз она положила свою руку на его прежде, чем он
выжал сцепление.
- Поезжай, - сказала она. - Ты, вероятно, прав, а я,
вероятно, сглупила. Просто сглупила - ты поступаешь разумнее
меня, я это признаю по крайней мере, и готова подчиниться,
но все равно я здесь чувствую что-то не то. Так что ты
должен меня простить, если я не буду размахивать юбкой с
лозунгом: "Вперед за Кларком".
- Господи! - ужаснулся он. На его лице все еще
сохранялось неуверенное выражение, придававшее ему необычный
- и довольно неприятный - мальчишеский вид. - Ты загрустила,
да, лапочка?
- Думаю, что да, - ответила она в надежде, что он не
заметит, как ей противно такое подлизывание. В конце концов,
ей тридцать два, а ему сорок один. Она почувствовала себя
староватой для того, чтобы быть чьей-то лапочкой, а его
староватым для того, чтобы в лапочке нуждаться.
Тогда озабоченное выражение исчезло с его лица, и он
стал прежним Кларком, которого она любила и с которым
надеялась прожить остаток дней своих.
- Ты бы классно выглядела, размахивая юбкой, - хмыкнул
он, измеряя рукой длину ее бедра. - Просто здорово.
- Ты дурак, Кларк, - сказала она и улыбнулась как бы
против собственной воли.
- Точно, мэм, - согласился он, выжимая сцепление.

* * *

У городка не было никаких окраин, если не считать
таковыми окружавшие его небольшие поля. После мрачной
тропинки, зажатой между деревьями, они вдруг очутились
среди высокой пшеницы, а мгновение спустя уже проезжали
мимо чистеньких, аккуратных домиков.
В городке было тихо, но далеко не пустынно. Несколько
машин лениво ползали взад-вперед по четырем-пяти
пересекающимся улочкам, а по тротуарам шествовало немало
пешеходов. Кларк поднял руку, приветствуя толстяка в
расстегнутой до пупа рубашке, который одновременно поливал
газон и пил пи во из банки. Толстяк с поросшей густыми
волосами грудью наблюдал за их машиной, но руки в ответ не
поднял.
Главная улица тоже навевала сравнение с картинками
Нормана Рокуэлла - настолько сильное, что возникало чувство
уже виденного однажды. Тротуары закрывала тень крепких,
старых дубов, как и следовало ожидать. Не надо было быть
большим провидцем, чтобы угадать, что единственное в городе
питейное заведение называется "Росинка" и что над стойкой
виднеются большие освещенные часы с рекламой пива
"Будвайзер". Стоянки для машин были с пандусами; над
парикмахерской "Острое лезвие" был вывешен красно-бело-синий
флаг, а над аптекой, которая называлась "Ритм фармации", -
ступка с пестиком. Зоомагазин (с объявлением "СИАМСКИЕ КОТЫ
ДЛЯ ЖЕЛАЮЩИХ") именовался "Белый кролик". Все верно до
омерзения. А правильнее всего - мэрия в центре городка. Там
на протянутом над эстрадой канате висело объявление, которое
Мэри смогла прочесть еще за сотню метров: "КОНЦЕРТ СЕГОДНЯ
ВЕЧЕРОМ".
Она вдруг сообразила, что знает этот город - видела его
сто раз по ночному телевидению. При чем здесь Рей Брэдбери с
его зловещими картинками Марса или сказочный домик с
конфетками; это был тот самый Типичный Маленький Городок, в
который то и дело попадают персонажи сериала "Сумеречная
зона".
Она наклонилась к мужу и произнесла многозначительным
шепотом:
- Мы сейчас не в мире зрения и слуха, а в мире
целостного восприятия. Смотри! - Она повела рукой, не
указывая ни на что конкретно, но женщина, стоявшая у
автомобильного салона, заметила этот жест и недоверчиво
взглянула на нее.
- Смотри на что? - переспросил он. В голосе его опять
слышалось раздражение, на этот раз, как она догадалась,
вызванное тем, что он прекрасно понимал, о чем речь.
- Вон знак впереди! Мы въезжаем...
- О, замолчи, Мэри, - сказал он, резко заворачивая на
стоянку в стороне от Мейн-стрит.
- Кларк! - взвизгнула она. - Что ты делаешь?
Он указал сквозь окно на заведение с несколько
нетипичным названием: "Ресторан Рок-энд-Буги".
- Я хочу пить. Зайду туда и возьму огромную фляжку
пепси. Тебе не нужно туда идти. Сиди здесь. Запри все
двери, если хочешь.
- Кларк, пожалуйста, не ходи.
Он взглянул на нее так, что она пожалела о своем
сравнении с "Сумеречной зоной:
1 2 3 4 5 6 7 8