Янг, боясь получить удар, инстинктивно прикрыл голову руками и отскочил назад. Жалюзи с громким шумом рухнули на пол. Когда снова воцарилась звенящая тишина, он, дрожа от нервного возбуждения, подошел к окну, но Уилсона на улице уже не увидел.
Лейтенант, ругая себя за неуклюжесть, недовольно поморщился, выбежал из комнаты и спустился в холл. Открыв входную дверь, он прижался спиной к стене. Темная ночь ответила ему то ли непрерывным стрекотанием сверчков, то ли кваканьем лягушек. Что это было, Янг так и не понял. Взяв револьвер поудобнее, он направился было к выходу, но, поняв, что совершает глупость, тут же остановился: выросший здесь Лоренс Уилсон прекрасно знал окрестности и, естественно, лучше Янга ориентировался в темноте. Кроме того, офицер, с которым лейтенант разговаривал по телефону, приказал ему, чтобы он до приезда сотрудников ФБР оставался в доме и никуда не выходил. Далекий собеседник поблагодарил также за переданную им информацию. Поэтому Янг понимал, что, прояви он сейчас инициативу в поимке Уилсона, неприятностей ему не избежать.
Он убрал револьвер и в поисках чего-нибудь съестного прошел на кухню. Часы на стене показывали половину десятого. Это его несколько удивило: он-то полагал, что сейчас уже далеко за полночь.
При ярком свете чистенькая и современно оборудованная кухня напомнила ему Элизабет, и сердце его сжалось от тоски. Это мое, с гордостью сказала она ему, когда он впервые зашел сюда. Ни огромный дом, ни антикварная мебель, ни дорогая одежда, висевшая в ее гардеробе, в которой он ее ни разу не видел, ей не принадлежали. Лейтенант не смог даже вспомнить, как выглядела эта женщина в тот день, когда забирала его из больницы. Ему было жалко ее так, словно она заболела неизлечимой болезнью.
Пока Янг разбирался в сложной панели управления плитой, на сердце у него скребли кошки. Наконец, включив плиту, он поставил на конфорку кофейник и вылил взбитые яйца на сковородку. Заниматься стряпней ни на своей кухне, ни на корабельном камбузе особой радости ему не доставляло, но он, в двенадцатилетнем возрасте научившийся готовить на пароходе «Шипмейт», при наличии продуктов голодным никогда не оставался. Чугунные диски электрической плиты нагревались медленно, и, когда яичница на сковородке только начала шкварчать, Янг услышал, как перед домом резко затормозила машина. Кто это мог быть, сомнений у него не вызывало: так терзать автомобильную резину могли только те, кому смену шин оплачивало государство.
Неожиданно его охватил страх. Внутри все похолодело, и он почувствовал себя совершенно беспомощным. Лейтенант, не полагаясь на автоматику умной плиты, быстро выключил все конфорки. Кроме того, он не рассчитывал, что те, кто приехал за ним, будут ждать, пока он поест. Так что дом Уилсонов мог оставаться без присмотра на протяжении нескольких недель. О том, какое его теперь ждало наказание, Янг старался не думать. Он уже направился к выходу, но, вспомнив про лежавшее в его кармане огнестрельное оружие, остановился. «Зачем мне лишние неприятности», – подумал лейтенант и, достав револьвер, бросил его в выдвижной ящик стола. Опустив плечи, он нахмурился и, выключая на своем пути свет, уныло побрел к парадной двери.
Дверь, после того как Янг собирался выйти на улицу, так и оставалась открытой. На ступеньках крыльца никого не было, и это его сильно удивило. Он выглянул во двор и увидел легковой автомобиль с откидным верхом светло-зеленого цвета, в многочисленных декоративных накладках из хромированной стали и с темно-зеленой кожаной обивкой сидений. Верх его был поднят.
Странно, удивился Янг, на таких машинах государственные служащие обычно не ездят.
– Руки вверх, морячок! – раздался за его спиной звонкий голос.
Он сразу понял, кому он принадлежал, и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, увидел стоявшую в дверях гостиной Бониту Декер. Судя по всему, войдя в открытый дом, девушка спряталась в комнате и ждала, когда появится лейтенант. На ней были голубые джинсовые шорты, синяя в белую полоску фуфайка, а на голове – бейсбольная кепка с длинным козырьком. В этом одеянии она напоминала мальчишку-подростка. В руках Бониты он увидел автоматический револьвер двадцать второго калибра с длинным и очень тонким стволом и высокой передней мушкой. Судя по тому, как она его держала, Янг уяснил, что обращаться с ним девушка умеет и с расстояния пяти футов уж точно не промахнется.
– О, да у тебя есть лицо! Но и незабинтованное, оно выглядит не лучше! – звенящим от напряжения голосом проговорила она и повела револьвером. – Кому сказала, руки вверх!
Янг настороженно посмотрел на нее. Вид направленного на него дула револьвера нервировал его. Чтобы Бонита не увидела его дрожащих рук, он сунул их в карманы брюк.
– Ты думаешь, что я с тобой шучу! – крикнула ему девушка. Лейтенант ухмыльнулся и, переборов в себе страх, миновал ее, вошел в столовую и направился на кухню. Бонита последовала за ним. Подойдя к плите, он включил конфорки под кофейником и сковородкой со взбитыми яйцами.
К девушке Янг не поворачивался, давая понять, что ее он совсем не боится. Бонита приоткрыла дверь, просунула в нее голову и, убедившись, что на кухне никого, кроме Янга, нет, вошла. Держа револьвер на изготовку, она некоторое время молчала, а потом злобно произнесла:
– Так что сам видишь, морячок: шансов у тебя никаких нет.
– Рыжик, кончай изображать из себя гангстера, – не поворачивая головы, ворчливо ответил Янг. – Передохни немного. Ты же, пока на тебя не замахнуться топором, ни в кого не выстрелишь. И мы оба это прекрасно знаем. Ты же не убивать пришла сюда, а кое-что выведать. Ну что, скажешь, не так? В противном случае ты бы обратилась в полицию или ФБР.
– Все, что мне нужно, я узнаю, как только выясню... – Надо понимать, что ты по моей пуговице так ничего для себя и не выяснила? – широко улыбнувшись, спросил Янг. -
Мне за тебя стыдно. А я-то думал, что ты уже обо мне все справки навела.
– Эти в Вашингтоне все такие скрытные! – возмущенно воскликнула Бонита. – Но ничего, у моего отца есть один старинный друг. Он с ним вместе плавал. Жаль, что его сейчас... Но я все равно выясню, кто ты...
– Рыжик, ты только зря теряешь время на поездки в Вашингтон. Лучше попытай счастья в Норфолке. Спроси там про лейтенанта Дэвида Мартина Янга, резервиста военно-морских сил. Его идентификационный номер двадцать один ноль девять тридцать четыре, – сказал Янг и, помешав деревянной лопаточкой в сковородке, повернулся к девушке лицом. – Ну что, теперь довольна?
Она задумалась, а потом вдруг выпалила:
– Довольны будут в министерстве. Или в ФБР. Ведь там же занимаются поисками дезертиров?
– А кто тебе сказал, что я дезертир? Может быть, я – сотрудник спецслужбы министерства военно-морского флота и послан на выполнение особого задания? – с усмешкой спросил Янг и, увидев ее удивленное лицо, серьезно продолжил: – Ну да ладно, я пошутил. Давай, Рыжик, говорить с тобой открытым текстом. Видишь ли, я всего-навсего бедный резервист, на несколько дней опоздавший к месту будущей службы. А это на военно-морском флоте дезертирством никак не считается. И в ФБР – тоже. Кстати, их сотрудники здесь вот-вот появятся.
Бонита нахмурилась.
– Так ты звонил в ФБР? – удивленно спросила она.
– Да. В два часа дня, – ответил лейтенант. – Тот факт, что они за мной пока еще не приехали, говорит о том, что под их классификацию общественно опасного преступника я, увы, не подпадаю.
– Это потому, что ты сам им позвонил.
Янг пожал плечами и вновь помешал в сковороде.
– У тебя утром было оружие, – после долгой паузы осторожно сказала девушка. – Где оно?
– Рядом с тобой, в столе, – ответил он и тут услышал, как Бонита выдвинула ящик, чтобы проверить, лежит ли в нем револьвер.
– А она где?
– Элизабет?
– Не Клеопатра же, – насмешливо фыркнула Бонита.
– Смылась, как сказали бы такие преступники, как я.
– А-а... То-то я заметила, что гараж открыт.
– Ты все правильно поняла.
– Так она от тебя, морячок, сбежала.
– Ну почему же? Приглашение мною было получено, но я решил от него отказаться.
– По-моему, тебе проявлять гражданскую совесть уже немного поздновато. Тебе так не кажется? А о чем ты договорился с ФБР? Они что, обещали тебя не трогать?
– За что?
– За убийство, вот за что!
– Какое убийство?
– Убийство Ларри.
– Если Ларри Уилсон мертв, то это значит, что камешки в окно Элизабет всего полчаса назад бросал его призрак.
– Ты его видел? – недоверчиво спросила Бонита. – Сегодня?
Янг в ответ молча пожал плечами. Девушка немного помолчала, а потом заговорила, но уже совершенно иным тоном. Казалось, что она обращалась сама к себе.
– Но если Ларри жив... Если с ним все в порядке, то почему он не дал о себе знать?
Янг снова посмотрел на нее. Бонита Декер стояла в другом конце кухни, прислонившись к стойке бара. Оба револьвера, ее и миссис Уилсон, были заткнуты ею за пояс шорт. В этот момент она, невысокого роста, с короткими рыжими волосами, веснушчатым личиком, голоногая и в бейсбольной кепке, напоминала пирата из комедийного мюзикла. Янг снял с раскаленной плиты сковородку и подошел к столу, на котором стоял тостер, чтобы поджарить на нем пару кусочков хлеба.
– Рыжик, ты когда-нибудь проснешься? – спросил он.
– Что ты имеешь в виду?
– А то, что ты, как мне кажется, никак не хочешь признать того, что Ларри Уилсон от тебя отказался. Что ж, тебе, наверное, так удобнее.
– Мне удобнее?! – воскликнула Бонита и, выпрямившись, гневно посмотрела на лейтенанта. – Ты хоть знаешь, что говоришь?
– Когда Ларри потребовалось место, где можно было бы спрятаться, он пришел к своей жене, а не к тебе. Подумай над этим, малышка.
– Я этому не верю!
– Не веришь, что он сюда приходил? Тогда где же его могли, как ты говоришь, убить? Или, по-твоему, его прикончили в другом месте и привезли сюда только для того, чтобы связать его труп якорной цепью? Рыжик, эта цепь – единственная твоя улика, но и она довольно сомнительная.
У девушки из-под веснушек на лице проступил румянец.
– Если Ларри сюда и приходил, то наверняка не из-за того, чтобы здесь прятаться, – сказала Бонита. – Ему бояться нечего.
– А вот министерство военно-морского флота, когда выгоняло его со службы, думало совсем иначе.
– Да ведь это еще ничего не значит, и ты сам это знаешь! – сердито выкрикнула она. – Если бы ты хоть что-то о нем знал, то так бы не говорил! Его уволили вовсе не за его проступок. В министерстве не могли держать сотрудника, чья жена замешана в...
– Я все понял, – оборвал ее Янг. – Его выгнали из-за Элизабет!
– Да, ты чертовски прав! Это была ее вина! – с жаром подтвердила Бонита Декер. – И если бы Ларри не был таким добрым, если бы он не пытался защитить эту чертову побирушку, на которой женился в момент душевной слабости, то...
Янг ждал, когда она закончит свою длинную тираду, но не выдержал:
– Ну, я бы не сказал, что Ларри Уилсон такой уж добрый. А у меня это утверждать есть основания более чем веские. Ведь это он меня так избил железным прутом.
Увидев, что девушка хочет ему возразить, Янг выставил вперед руку.
– Нет, Рыжик, погоди, – сказал он. – Знаю, что ты этому все равно не поверишь, но именно так все и произошло. Ты веришь только тому, что слетает с губ этого истинного джентльмена по фамилии Уилсон. Не так ли? Этот парень может навешать лапшу на уши кому угодно. В чем, в чем, а в этом я убедился. Когда мы с ним болтали, он показался мне вполне приличным человеком. А теперь. Рыжик, давай обратимся к фактам. Уилсон после долгого отсутствия вернулся домой. Ты с этим согласна?
– Ну... где-то да, – словно боясь допустить тактическую ошибку, неуверенно признала Бонита.
– Отлично, – сказал Янг. – Итак, Ларри пришел в этот дом. Причину, по которой он это сделал, уточнять не будем:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24