Начало правды
У доктора Арнольда не было ни секунды колебаний, когда он увидел Сиднея Ричардсона. Он обратился к Уэсту:
— Нужна карета скорой помощи и побыстрей. Можете вы позвонить в госпиталь, чтобы ее прислали сюда? Скажите им также, чтобы они тем временем приготовили все самое необходимое на случай отравления.
Пока доктор принимал самые неотложные меры, Уэст воспользовался случаем и позвонил в полицию, чтобы попросить Броуна и Тентендена присоединиться к нему. Разговаривая по телефону, Уэст слышал жалобный голос миссис Ричардсон, которая спрашивала:
— Как вы его находите, доктор?
— Очень плохим, я не могу этого от вас скрывать... Надеюсь, что нам удастся его спасти.
— Бедный Сидней! Боже мой! Это было больше того, что он мог вынести...
Мне не следовало сомневаться тогда, когда он говорил мне и Роз, что если дела пойдут еще хуже, он сразу же покончит с ними.
— Послушайте, Мэри, — начал врач.
— Что он хотел этим сказать, — спросил Уэст.
Доктор Арнольд собрался уже запротестовать, потом спохватился и сохранил молчание. Миссис Ричардсон вздохнула.
— Мадам, я уже вам сказал, что рассматриваю положение вашей дочери, как очень опасное. Если с ней произойдет несчастье, вы будете жалеть, что отказались мне помочь.
— Да, Мэри, мистер Уэст прав. Вы должны ему сказать все, что вам известно.
Она вытерла глаза.
— За последнее время он получил несколько угрожающих писем, но он заставил меня обещать ему, что я никому об этом не скажу.
— А чем они угрожали?
— Все время устраивать всевозможные диверсии на фабрике.
— А вы видели эти письма?
— Нет. Сидней всегда отказывался дать мне их прочесть. К тому же, угроза не всегда приходила в письменном виде... Я знаю, что он также получал их и по телефону... Да и довольно часто.
— Это он вам рассказывал об этом, или же вы сами обнаружили?
— Он мне сказал про это.
— Сколько же всего он получил писем?
— Не знаю.
— Он их сохранил?
— Нет, не думаю. Он, по-моему, их сразу же сжигал. Как-то однажды, уже совсем в отчаянии, я стала шарить у него повсюду и ничего не нашла.
— Почему вы не сказали об этом доктору Арнольду или сэру Ланселоту, или хотя бы Тентендену?
— Сидней просил меня хранить это в тайне, и я никогда его не ослушивалась. К тому же, я видела, какой он несчастный, и я готова была сделать что угодно, только чтобы доставить ему удовольствие.
Приехали за Сиднеем Ричардсоном и с большими предосторожностями понесли его в карету. Врач посоветовал его жене отправиться вместе с ним.
В тот момент, когда врач собирался уехать, Уэст подошел к нему.
— Можете ли вы мне уделить минуту, доктор?
— Да, но говорите скорей, мистер Уэст. Пациент очень слаб.
— Я буду короток. Лекарство, которое вы дали мистеру Ричардсону, единственный виновник его состояния?
— Что вы вообразили?.. Разумеется, нет. Снотворное, которое я ему дал, совершенно безвредное. К несчастью, он, видимо, решил немного успокоить свои нервы и усилил дозу. Он опорожнил тюбик с лекарством, которое он обычно принимал по одной штуке.
— Значит, он сознательно покушался на свою жизнь?
— Я не полицейский, инспектор. Все, что я знаю, это то, что существует очень мало шансов, что мы спасем его.
Следствие продолжается
Подъехав к дому, Тентенден и Броун могли видеть, как машина доктора Арнольда исчезла вместе с санитарной каретой.
— Какая история, — сказал суперинтендант, нахмурившись. — Никогда бы не подумал, что Сидней дойдет до этого... Хорошо, если его спасут.
— Врач не такой оптимист... А в Бракен Хилл что нового?
— Удалось освободить машину мисс Роз... К несчастью, существует опасность — так как скала продолжает обваливаться и море грозит унести все с минуты на минуту.
— Скажите же вашим людям, чтобы они соблюдали осторожность, у нас и так слишком много жертв.
Затем Роджер рассказал коллегам об угрозах, получаемых Ричардсоном.
— Его жена утверждает, что все началось после забастовки.
Я начинаю думать, что эта проклятая забастовка отличный предлог. На нее можно свалить все.
— Тем не менее, именно с этого времени он и переменился.
— Миссис Ричардсон утверждает, что повсюду искала эти письма. Но нам нужно быть уверенными. Мы разделимся и каждый будет искать самостоятельно.
Если мы ничего не найдем, то, по крайней мере, будем уверены, что их не существует.
Они обшарили весь дом от подвала до чердака. Это потребовало у них более двух часов, но несмотря на все усилия, они ничего не нашли.
Роджер мог тем временем констатировать, что семья была далека от бедности. Роз имела почти две тысячи фунтов в год, Ричардсон более пятидесяти и его жена тридцать тысяч фунтов.
Каждый из супругов сделал завещание, в котором треть завещалась дочери, а остальное партнеру по браку. Все тут было нормально.
Рассматривая пачку чеков, Уэст заметил, что самые большие траты были сделаны за три последних месяца. Общая сумма выплат выглядела довольно внушительно: три тысячи фунтов.
— Может, его шантажировали? — предположил суперинтендант Тентенден, когда узнал об этой находке.
— Возможно.
— Если это так, признайтесь все-таки, что шантажист показал себя очень скромным, — заметил Броун.
— Это могло означать оплату Раггу и его банде.
— Если допустить, что они замешаны в эти дела. Я спрашиваю себя, как мог Сидней использовать их... Не забывайте, существует возможность, что это они спустили машину с обрыва.
— Да-а... Мы не сильно продвинулись вперед в нашем деле.
Уэст внезапно почувствовал всю свою усталость. Тентенден заметил это и сказал:
— Я сделал необходимое распоряжение, чтобы дом находился под наблюдением... Мы ничего больше не найдем здесь сегодня, поверьте мне. Если хотите знать мое мнение, лучше будет вернуться ко мне и выпить чашку чая.
Вернувшись домой, Тентенден обрадовался сообщению о том, что Роз Ричардсон находится в хорошем состоянии. Ее отец, напротив, не выходил из комы, и доктор Арнольд не надеялся его спасти.
Миссис Тентенден ожидала их всех троих и приготовила к их приходу гору сандвичей и чай. Она встретила их со своей обычной приветливостью и гостеприимством.
— Миссис Арнольд, жена нашего врача, попросила меня пойти ей помочь.
Бедная женщина находится в плохом состоянии.
— Не сомневаюсь в этом, — сказал суперинтендант.
— Больше ничего?
— Ничего... Языки, конечно работают во всю. Все кажутся такими уверенными и знающими, кроме меня, конечно, потому что у меня есть муж, который ничего не хочет мне сказать.
Суперинтендант стал весело смеяться и повернулся к друзьям:
— Вот так всегда... В сущности, ее тактика не плоха, так как я почти всегда кончаю тем, что спрашиваю ее, что она думает о ситуации. Итак, Мегги, каково твое мнение по этому поводу?
— Это не по-христиански насмехаться надо мной, но так как я не злопамятная, то я расскажу тебе то, что «говорят»... Думают, и я согласна с этим, что в мизинце Соли накоплено ненависти больше, чем любом другом гражданине Корби. Он никогда не простит фабрике, что она забрала у него немного земли, и это могло в конце концов разрушить его нервную систему.
— Ты считаешь себя, разумеется, очень хитрой, дорогая, что так говоришь ты, которая живет здесь с момента рождения... Но представь себе, что наш друг Роджер пришел к тому же заключению после того, как едва провел с нами четыре дня.
Их разговор прервал телефонный звонок. Тентенден ответил:
— Да? Спасибо. Да? Очень хорошо.
Потом он повернулся к своим компаньонам и сказал:
— Это сообщение из госпиталя. Сидней Ричардсон умер.
— Бедная Мэри. Мне нужно вернуться к ней.
— Но сначала, миссис Тентенден... — начал Роджер Уэст.
— Мои друзья называют меня Мегги.
— Согласен. Итак, Мегги, почему вы подозреваете Соли?
— Скажем, что это женская интуиция. Сказав это, я добавлю, чтобы вы не очень обращали внимание на мою болтовню. Я нахожу, что Соли очень подходящий тип для виновного, но я не имею ни малейшего основания, чтобы обвинить его в тех преступлениях. Должна признаться, что я недолюбливаю этого индивидуума.
Я помню, в детстве он щедро раздавал удары кулаками, он даже покалечил несколько мальчиков.
— Ты всегда преувеличиваешь, Мегги, — сказал ее муж. — Разумеется, Сэм не был мирным ребенком. У него горячая кровь и он быстро вспыхивает. А чтобы обвинить, нужно иметь доказательства, а не твои воспоминания.
Мегги приняла обиженный вид и повернулась к Уэсту.
— Вы видите? Он сразу нападает, как только коснешься кого-либо из здешних.
Я вас жалею, если вам придется обвинить одного из его школьных товарищей.
Роджер заметил, вздыхая:
— Это я уже испытал, но честность вашего мужа выше личных симпатий, он ведь сам просил о том, чтобы я приехал сюда.
— Мне следовало бы помнить, что мужчины всегда поддерживают друг друга.
Вот еще что: пока я буду находиться около Мэри, я бы хотела, чтобы вы и Броун воспользовались нашей комнатой для гостей. Там стоят две кровати. Я приглашаю вас.
Новая диверсия
Уэст проснулся и подскочил. Что-то тревожило его. Оказывается, дверь его комнаты открыта. У входа стояли Мегги и доктор Арнольд.
— Добрый день, — сказала Мегги, — я бы очень хотела дать вам подольше отдохнуть, но доктор Арнольд помешал мне. Он категорически настаивал на немедленной встрече с вами. Артур принимает ванну, он сейчас придет.
Уэст кивнул.
Она повернулась к кровати, где Броун продолжал спать и засмеялась:
— В добрый час! Вот человек, у которого крепкие нервы.
— Что нового, доктор? — спросил Уэст.
— Я закончил вскрытие Сидней Ричардсона... Его смерть явилась следствием принятия массы снотворного, которое он обычно принимал. Ваша служба сняла отпечатки пальцев на стакане и на тюбике с использованными пилюлями: все они принадлежат только ему. Что касается Роз, то она в нормальном состоянии, и вы сможете допросить ее, когда захотите.
После ухода врача и миссис Тентенден, в дверях появился молодой агент.
Роджер некоторое время смотрел на него, спрашивая себя, где он мог его видеть...
Правда, за последнее время он перевидал немало людей в полицейской форме, но этот казался очень знакомым.
— Вы принесли новости, констебль?
— Да, мистер Уэст. Суперинтендант Кларк из Кембла поручил мне передать вам, обязательно в собственные руки, этот конверт... Я очень огорчен, что пришел слишком рано, и прошу прощения...
— Не имеет значения... Вы можете сделать все необходимое, чтобы мистер Тентенден и я могли через час повидать мисс Ричардсон? Она знает, что ее отец мертв?
— Да, доктор Арнольд сказал ей об этом.
— Хорошо.
Оставшись один, Уэст разорвал конверт от Кларка. Он содержал рапорт, подробное описание драмы, происшедшей прошлой ночью на скале. В рубрике «ручной тормоз», он прочел:
«... тормоз, типа револьвера, в хорошем состоянии, рычаг действует. Мог быть снят только рукой, иначе были бы обнаружены другие следы. Единственные отпечатки пальцев принадлежат владельцу, Сэму Соли. Но они местами размазаны следами, какие оставляют руки в перчатках. Они расположены таким образом, что очень возможно, что человек нагнулся через окно, чтобы отпустить тормоз...»
— Что это вы читаете? — спросил проснувшийся Броун.
Роджер повернул голову и увидел, что помощник трет глаза с сонным видом.
— Рапорт суперинтенданта Кларка. Он пишет, что единственные отпечатки пальцев на тормозе принадлежат Сэму Соли.
— Вот миссис Тентенден будет довольна! Какая необыкновенная женщина, вы не находите, Красавчик?.. Знаете, я спрашивал себя, что она могла найти такого привлекательного в Артуре... Она кажется во всем выше его.
Уэст предпочел переменить тему разговора и вслух прочитал рапорт. Броун внимательно выслушал его.
— Вы помните, это дело в прошлом месяце в Путни Хилл?.. Подозревали мужа в том, что он повредил ручной тормоз в машине своей жены, чтобы отправить ее вниз с высокого холма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17